Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Новости мира гаджетов и hi-tech-бизнеса

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 185 RSS
←   Июнь 2017   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
09.06.2017
12:45:58
14:45:58
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://biznes-angel.livejournal.com/
Открыта: 17-02-2013
Адрес автора: business.school.biznesangel-owner@subscribe.ru

Автор
Виниту

Статистика

185 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Евгений Кузнецов о будущем фондов РВК


Евгений Кузнецов о будущем фондов РВК
2017-06-07 11:00

Евгений Кузнецов, директор дочерних фондов Российской Венчурной Компании рассказал Firrma о реорганизации фондов, изменении их стратегии, а также о том, как был назначен новый руководитель РВК.
Про объединение дочерних фондовРВКи принципы их работы

Вывозглавилисразу четыре фонда. Их будут как-то объединять, будет происходить реорганизация. Что в итоге получится? Какова цель объединения?
Дочерние фонды фонды РВК начали появляться еще в 2009 – 2011 годах. В тот момент рынок венчурных инвестиций был вообще другим. На тот момент представлялась целесообразной определенная стратегия по отношению к дочерним фондам. К примеру, казалось очень важным инвестиции в инфраструктурные компании. Был создан Инфрафонд. Он имел очень серьезный мандат на инвестиции в инфраструктуру. Но как мы видим, крупные инфраструктурные программы в венчурном рынке появлялись и независимо, в рамках разного рода других госпрограмм. И, таким образом, острой необходимости в инвестиции в инфраструктуру предыдущие годы не показали. Рынок дал больше.
Получилось, что инфраструктурные фонды не оправдали себя?
Я не буду говорить «не оправдали», они просто оказались не так востребованы рынком, как это предполагалось. То есть, это позитивная история, но нельзя сказать, что при помощи фондов рынок получил резкий импульс. Это стало очевидным достаточно давно и дискуссия вокруг них идет в РВК не первый год. Другой пример – Фонд Посевных Инвестиций. Он не инвестировал отдельно, он вкладывался вместе с венчурными партнерами. И там не все однородно. Некоторые венчурные партнеры прошли тот путь, который предполагался на старте. Они были хорошими партнерами, потом стали ядром микрофондов, затем стали фактически небольшими управляющими компаниями. Яркий пример – томская DI-Group. Иными словами, эта модель где-то сработала, а где-то не сработала. Это нормальный результат. Но за эти годы задачи РВК драматически изменились. Если изначально это было очень широкое поле деятельности по развитию венчурного рынка в целом, то сейчас перед РВК уже два года стоит задача под названием «национальная технологическая инициатива», НТИ. В рамках НТИ предполагается создание специализированных фондов, которые будут работать в сфере НТИ. Это действительно важная задача. На данный момент мы еще не пришли к финальной модели, пока разрабатываем эту стратегию, но сверхзадача – реструктуризации дочерних фондов РВК, в результате которой появится фонд, который будет выполнять задачи НТИ. Он будет развивать те технологические компании, которые работают в поле НТИ. Причем, это не только рынки НТИ, но и «сквозные технологии НТИ», то есть, big data, искусственный интеллект, блокчейн и другие. Эти перспективные технологии надо поддержать. Частные фонды пока с большой осторожностью смотрят на эти рынки, рынки тяжелые, сложные, большая часть российских венчурных фондов действует в достаточно узком сегменте ИТ, интернета. Сегмент этот очень хорошо исхожен, там трудно что-то ловить. А в широком классе хайтек технологий, как, например, life science, индустриальные технологии – тут пока активных инвесторов мало.
За счет чего новый фонд, который создается на базе этих четырех, будет более эффективен, чем эти четыре фонда были по отдельности? Откуда такая уверенность?
Успех фонда зависит от формирования команды. Через некоторое время мы объявим о интересных назначениях, неожиданных для рынка. Кроме того, я вижу залог успеха фонда в том, что он очень синергитичен к НТИ. Другим фокусом фонда станет интеграция стартапов с программами развития крупных компаний. У нас уже накоплена большая экспертиза в этом вопросе, мы с компаниями много общаемся и понимаем, что им нужно. На поляне работы с крупными консервативными игроками у нас не так много конкурентов.
Сколько у РВК сейчас действующих фондов?
В тот момент, когда я уходил, их было 23, включая микрофонды.
Сколько из них завершили свой жизненный цикл?
Сейчас в финальную стадию вступили фонды, которые создавались в 2008-2009 годах. В ближайшие года два, надо ждать их закрытия.
Коэффициент возврата инвестиций у каких-то фондов можете назвать?
Цифр еще нет.
Механика инвестирования фондов РВК не всегда понятна. Чем руководствуются фонды? Как происходит инвестирование? Какова их концепция?
У РВК много фондов, они очень разные по своей природе. В его группу фондов входят в том числе и классические фонды, где РВК был партнером. Стратегия инвестирования там определялась управляющей компанией. РВК не формировал ограничения или приоритеты, у компании была принципиальная позиция: не влиять на инвестиционную политику. На фонды первой волны не оказывалось никакого влияния.
Но потом эта позиция изменилась?
Потом были созданы дочерние фонды. Большую часть времени их существования РВК тоже занимала позицию невлияния на инвестиционную политику. Сейчас ситуация меняется, сейчас у фондов появляется очень конкретный мандат, это НТИ. Это уже история не про пассивного LP как это было раньше, а история про активную инвестполитику.
Объединение четырех фондов когда завершится?
Не могу сказать, но сроки у нас жесткие, боевые.

Про отставку Игоря Агамирзяна и процедуру назначения нового руководителя РВК

Давайте немного обратимся к прошлому. Осень 2016 года, проводится конкурс место главы РВК, вы в нем тоже участвуете.Определяетсяпобедитель – Александр Кобенко. Затем происходит странная ситуация, больше месяца его в должности официально не утверждают, никто ничего не знает. Потом один из членов жюри конкурса – Александр Повалко – вдругназначаетсяруководителем РВК без всякого конкурса. Как это можно объяснить? Что произошло?
Это довольно сложная для меня тема... В данном случае, ответ такой: РВК – это акционерное общество, владелец которого – государство. Владелец, как и в обычном бизнесе, может решать, как ему оптимально действовать. Да, в июне объявлялся конкурс, он был инициативой государства и там были определенные условия. Было несколько кандидатов, нужно было определить лучшего, поэтому объявили конкурс. Дальше прошел стандартный конкурс, во время него возникли определенные технологические сбои.
Технологические?
Технологические, связанные с процедурой. В итоге акционер решил воспользоваться не результатами конкурса, а своим правом самостоятельно назначить руководителя.
Что значит «технологические сбои»?
Не технологические, скорее процедурные сбои.
То есть, конкурс был проведен с нарушением процедур?
Нет, он прошел без нарушения процедур, просто процедура не охватила, как выяснилось, нескольких ситуаций. На старте конкурса не было предусмотрено ситуаций, которые возникли.
Вице-премьер Дворкович уже говорил публично, что нужно утверждать Кобенко. Потом все переиграли. Хотелось бы понять, а кто на самом деле решает такие вопросы?
Это последствия накладок. Решение принимали буквально несколько ключевых людей.
Фамилии их можно назвать?
Я бы не хотел их называть.
Слух о том, что у Кобенко была проблема с силовыми структурами – он правдив?
Я не могу комментировать слухи, но еще раз поясню: есть определенная процедура, по которой проводятся назначения в такого рода структуры. Тут вышло расхождение процессов по времени. Один процесс завершился раньше, чем другой. В результате возникла коллизия. Это то, что называется «накладка».
Вам самому не обидно было, что так все завершилось?
Бизнес – не место для таких эмоций, как обида. Здесь бывает всякое. Я всерьез рассчитывал на победу, мне казалось, что моя картина развития компании оптимальна. Мне это и продолжает казаться, я уверен, что я хорошо понимаю, как работает инновационная экономика в России. Но есть воля акционера, он имеет право принять то решение, которое ему комфортно.
Это решение было довольно неожиданно для всех.
Да, это была драматичная ситуация для рынка. Всякое бывает.
Кобенко чего-то не хватило, чтобы стать руководителем?
Мне сложно сказать про Александра, у меня всегда были с ним хорошие отношения. Мы очень много помогали Самаре (Александр Кобенко – заместитель председателя правительства Самарской области – прим.ред.). Мы помогали запускать Startup Samara, проводили там много полезных мероприятий. Мы с Александром во время конкурса шли «голова к голове». Я на первом этапе лидировал, но потом в силу ряда обстоятельств, не буду их комментировать, на втором этапе мы выровнялись.
Почему Игорь Агамирзян подал в отставку? Кто добивался этой отставки?
Стратегия Игоря Рубеновича была очень рыночная. РВК не определяла стратегии фондов, не создавала свои инструменты развития, компания поддерживала рынок. И в то время эта стратегия отлично работала. Это было в 2009-2012 годах. Но после 2013 года эта модель перестала работать. Рынок сильно просел, частная инициатива столкнулась с препятствиями экономического и политического характера по понятным причинам. В этот же момент появилась Национальная Технологическая Инициатива, а также Проектный Центр по выработке новых инструментов развития. Возник запрос государства к институтам развития на более проактивную позицию. Это противоречило идеологии и инструментам РВК. Когда появилось НТИ, различие стало очень нервным, от РВК стали ждать, что она станет мотором НТИ. Начались сбои и это стало причиной его ухода. Тут я не хотел бы углубляться, там были разные точки зрения.
За его отставкой стояло Агентство Стратегических Инициатив?
Нет, это не АСИ. Есть много других фигур, в чьей компетенции принимать такие решения.
Вам не хотелось после неудачи на конкурсе уйти?
Эмоции бывают у всех, но бизнес – не место для эмоций. У меня, естественно, была такая мысль и даже когда я работал в РВК, у меня были предложения с рынка, и после конкурса у меня было масса предложений, некоторые очень интересные. Но мне предложили доделать дело, которое я начинал в РВК – провести реструктуризацию фондов – я подумал, что эта история мне нравится. Я не чувствовал здесь никаких эмоций, у меня есть дело. Инновационная экономика России, это то, чему я отдал 8 лет жизни. Я считаю, что я много про это знаю, много могу и дело хорошее.

«У нас буквально последний шанс сохраниться в числе участников технологической революции»
Как вы можете сформулировать свою цель на этой работе?
Здесь я готов выразиться довольно жестко. Я считаю, что у нас буквально последний шанс сохраниться в числе участников технологической революции. Каждая технологическая революция делит страны на лидеров и аутсайдеров. Причем, дележка происходит вне зависиомсти от прошлых заслуг. Была великая страна Австро-Венгрия, она дала нобелевских лауреатов, инженеров и компаний, больше, чем многие другие европейские страны. Произошла технологическая революция, мировая война, обычная революция и от Австро-Венгрии не осталось почти ничего, кроме красивых городов.
Там все-таки политическая ситуация сыграла роль.
Она вторична. Потому что, в тот момент, когда надо было делать ставки на новые индустрии, на новые типы деятельности и отношения, элита говорила «нет, мы и так хорошо себя чувствуем», происходила ротация и страна выбывала.
То есть, Россия может повторить путь Австро-Венгрии?
Запросто. И мне чисто по человечески этого не хочется. У России есть несколько уникальных предложений для глобального рынка, в основном за счет креатива и хорошей математической школы. Но с ней может произойти тоже, что с великой медицинской или психологической школой Австро-Венгрии, она отстала. Для меня это важно, я этот драматизм стараюсь озвучить. Либо мы вырываемся в лидеры за буквально оставшиеся 5 лет, либо уходим глубоко вниз.
В избранное