Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Интерпретация проективных тестов

Подписаться Бесплатная «Золотая» новостная рассылка . Подписчиков 985 RSS
←   Декабрь 2011   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Открыта: 25-03-2006
Адрес автора: psychology.rorschach-owner@subscribe.ru

Автор
Ольга Бермант-Полякова

Статистика

985 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Интерпретация проективных тестов


Rorschach & Psychoanalytic Diagnostics
Быть психологом

Здравствуйте, уважаемые читатели!
Выпуск третьей недели декабря 2011.

В 2011 году в выпусках рассылки «Интерпретация проективных тестов» будет перепечатана моя монография «Посттравма: диагностика и терапия», изданная в 2006 году издательством «Речь» тиражом 1500 экземпляров. Как мне неоднократно приходилось слышать, тираж книги давно распродан. Где прочесть издание он-лайн, я не знаю, поэтому опубликую текст здесь, в «Золотой» рассылке, - в книге 248 страниц, неделя за неделей по пять страниц у вас будет возможность прочесть её всю, бесплатно. Книгу я писала в 2005 году, новые статьи, лекции и практические занятия по психодиагностике и психотерапии еженедельно пишу для тех, кто оформил платный абонемент.

Книга на сайте Озон

© О.В. Бермант-Полякова, 2006

Со стр. 204-207

Глава 9. ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ДИНАМИЧЕСКИЙ КОНФЛИКТ


НЕУЛОВИМОСТЬ ПОНИМАНИЯ

Психотерапия и психодиагностика это прежде всего отношения двух людей, и у них имеется своя динамика. И для терапевта, и для диагноста критерием профессиональной зрелости является способность терпеть неизбежную неуловимость и неопределённость бытия. В некотором роде «неизвестность» является нашей специальностью. «Настоящие» мысли, чувства, надежды, ожидания, страхи и фантазии могут быть недоступны ни саму человеку, ни сторонним людям: близким, терапевту, диагносту. Бессознательное, существование которого было открыто Фройдом, содержит в себе мысли, чувства и фантазии, которые полностью или частично неосознаваемы. Даже осознаваемое отношение к кому-то, мысли и чувства переживают метаморфозы. «Правда» о чём-либо в свете нового опыта или нового знания может предстать как заблуждение. Так на каком основании мы вообще претендуем на то, что понимаем другого человека? Честность психолога с самим собой состоит в открытом признании своего бессилия и ограниченной способности понять как другого, так и самого себя.

Условие, о котором идёт речь, это отказ от притязаний на быстрое, полное и исчерпывающее понимание. Принятие этой невозможности, признание этого стремления утопичным должно лежать в основе клинической работы. В реальности часто требуется произвести на свет какую-нибудь подходящую формулировку, описывающую или объясняющую происходящее. Однако тот, кто слишком уверен в своём видении или слишком быстро останавливается на сформулированном, решив, что он уже имеет ответы на все вопросы и полностью всё понял, скорее всего, испытывает серьёзные затруднения в ситуации неопределённости и, по-видимому, ведёт борьбу с собственными нарциссическими потребностями быть всезнайкой или ко меньшей мере таким казаться. Нетерпение психолога дать ответ на все вопросы по поводу диагноза, психологической динамики и плана работы с обратившимся к нему человеком ведёт к скороспелому, незрелому пониманию.

Классическое утверждение «Время это друг» верно в нашей профессии как ни в какой другой. Зрелый психолог опирается на свой опыт прожитых лет, на наблюдения за другими (семьями, друзьями, колллегами по работе, общественными фигурами), на своё академическое образование в области психопатологии и психологии, на мудрость, добытую в ходе собственной терапии, на собственный клинический опыт, на пережитые в ходе работы и супервизии открытия и озарения. Понимание психологом других людей и самого себя зависит не только от жизненных уроков, но и от временной дистанции, с которой рассматривается это взаимодействие. Время друг ещё и потому, что даёт возможность увидеть сложившиеся отношения сквозь призму нового знания и нового опыта, и выдвинуть новые гипотезы относительно новой рамки, которая ограничивает его видение.

Приближение к точному и исчерпывающему пониманию требует погружения в материал, длительного знакомства, этапа накопления опыта. Новое знание или новый опыт, который рождается во взаимодействии двух людей, подобно сокровищу в морских глубинах. Море не отдаёт своих сокровищ нетерпеливым. Терпение и ещё раз терпение, вот что направляет наши поиски. Случается и так, что ни долгие поиски, ни терпеливое ожидание не приносят на прибрежный песок желанной добычи. Море оставляет свои сокровища себе.

Искусство психотерапевта в общении с пациентом состоит в чтении между строк тех историй, которые ему рассказывают. Заветные желания, услышанные в рассказанном, а чаще, уловленные из того, как история рассказана, требуют проницательности или, иными словами, клинической мудрости. Психотерапевты, которые становятся мастерами своего дела, это удаётся благодаря умению наблюдать, оставаться в контакте с происходящим «здесь и сейчас», способности промолчать, позволяя клиенту самому догадаться и сформулировать для себя открытие. Психотерапевт постоянно соотносит множество точек видения. Для него не остаётся ничего неоднозначного, ничего определённого, он имеет дело с неопределённостью человеческих взаимоотношений, где каждая ценность определяется лишь по отношению к другим ценностям. Овладение искусством выделять в рассказе клиента несколько уровней и соотносить этот рассказ с гипотезами, появившимися у терапевта в этой связи, требует опыта. Оно нарабатывается с годами на основе традиционных навыков, таких как способность слушать, оценивать личность клиента, излучать поддержку, понимание и искреннюю заинтересованность и уважение к клиенту.

Полноценное существование психодиагностики и психотерапии как профессии, то есть занятия определённым родом деятельности, невозможна вне традиции, вне преемственности опыта интерпретации, его многолетнего отбора и сохранения. Эту задачу выполняют академическое образование, клиническая специализация и профессиональная литература. Здесь консервативность университета переплетается с гибкостью системы профессиональных сообществ, своеобразных клубов по интересам. В западной медицинской психологии приверженцы определённого подхода имеют возможность говорить с соотвествующей печатной трибуны. Некоторые из этих изданий насчитывают полувековую историю, иные заявили о себе в последнее десятилетие. В конце двадцатого века журнальное разнообразие проникло и в отечественную психологию. Читатель приглашается оценить его самостоятельно. В приложениях 2 и 3 он найдёт описание журнальных изданий на английском и русском языках, представляющих профессиональный интерес для медицинского психолога.

Интуитивность и способность видеть «под» одними явлениями другие, как это ни парадоксально, требуют тренинга и системного мышления, привычки интерпретировать свою среду и своё участие в ней. Опытный клиницист исследует свой ход мысли, постоянно отделяя знание от источника знания и контекста, в котором оно было сформировано. Неоднозначность понимания для него – фундаментальное качество мира. Клиницист стремится понять, почему клиентские сюжеты такие, какими они были представлены. Образно говоря, рассказы пациента о своей жизни подобны бесконечным вращениям рулевого колеса. Неопытный психотерапевт подобен ребёнку, который верит, что машина едет от того, что водитель крутит руль. Опытный клиницист подобен взрослому, которые обладает знанием о том, что машина едет благодаря работе двигателя, хотя сам двигатель наблюдателю не виден.

Двигатель здесь метафорически уподоблен центральному динамическому конфликту. Для работы любого двигателя нужно топливо. С психодинамической точки зрения, энергия, которая управляет жизнью пациента и его взаимоотношениями с другими людьми, это его импульсы и желания.

Клиническая мудрость может быть понята как исключительное понимание, проницательность, с одной стороны, и способность сообщать это понимание другим. Практика формулирования рабочих гипотез развивает способность психиатра и психотерапевта думать, понимать и передавать знание, полученное в процессе общения с пациентом. Рабочая гипотеза формируется в процессе терапии и направляет ход лечения. Начинающим психотерапевтам такую гипотезу помогает формулировать супервизор. Она рассматривает основной конфликт, определяющий личностную динамику пациента, и служит стабилизирующим фактором в проведении любой формы терапии. Основной эффект рабочей гипотезы - это предупреждение превращения психотерапии во флюгер, колеблющийся от малейшего дуновения ветра. Поведение пациента во время психотерапии – его злость, его подозрительность, его зависимость, исчезновение на несколько сессий, соблазнение, суицид, влюблённость в лечащего врача – всё это проявления его личностной динамики. Если понимание динамики не достигнуто, пациент ставится в парадоксальную ситуацию, когда его лечат только если он продуцирует всё новые и новые симптомы и никак не выздоравливает. Формулируя рабочую гипотезу, психотерапевты, как правило, предпочитают модель, на базе которой они учились и стажировались как терапевты и клиницисты. Однако подлинное мастерство проявляется в том, чтобы оперировать несколькими моделями.


С уважением,
Бермант-Полякова Ольга Викторовна
психолог, психотерапевт, супервизор
Новые лекции и практические занятия

Наверх
В избранное