Выпуск 920
Джони. Продолжение.
14.
Так Дональд ушел из моей жизни, просто сказав прощай. Мое сердце
негодовало. Как он мог оказаться столь жесток после того, как любил
меня? Несколько успокоившись, я поняла, что он не хотел быть жестоким.
Но не в его обычае и нраве было пускаться в объяснения. Он обычно
говорил без всякого лицемерия. Я знала, что это окончательное
прощание. Он не оставил мне никакой надежды. Но глядя в ретроспективе,
это был самый короткий и безболезненный метод, которым он и
воспользовался. Потом я узнала, что Дик и Дональд, дружившие еще со
времен школы, обсуждали это друг с другом. Дик, которому пришлось по
сути дела пройти через те же трудности в отношениях со мною,
предупреждал Дональда, чтобы тот не терял господства над своими
чувствами по отношению ко мне. Я точно знаю, что пришлось преодолеть
Дону, рассказывал он мне позже. И я оказался в смятении и
раздвоенности, когда ты написала мне тогда из Калифорнии, что хотела б
остаться со мною только добрыми друзьями. Я точно знал, что это
значит. К тому же тогда, как и теперь, я был очень влюблен в тебя. Но
я знаю, что ты права. Я не был бы в состоянии справиться с твоим
увечьем. Но я очень хотел связать свою жизнь с твоей... Может быть, ты
знала лучше, нежели я, что я с этим не справлюсь. Не знаю. Во всяком
случае, так как в два минувшие года мы были с тобою только добрыми
друзьями, то я действительно радовался тому, что вы полюбили друг
друга. Поэтому я молился, чтобы Дон осуществил то, чего не смог
осуществить я и чтобы вы оба действительно были счастливы. Где же
крылась ошибка? спросила я. Не знаю. Но я чувствовал, что Дон
сомневается, есть ли у него право поддерживать с тобой отношения.
Несколько раз он признавался мне, что даже не хотел бы раскрывать
своих чувств пред тобою. Я допускаю, что он, повзрослев, понял то,
чего не понимал я: мужчина не в состоянии всегда мириться и
справляться с креслом. Мое раненое сердце еще больше страдало, когда я
вскоре услышала от друзей о Доне. Он писал письма юношам, с которыми
мы оба дружили. Я сердилась и внутренне восставала против того, что
молодые люди, с которыми мы вместе молились и которым сообща помогали,
были Дону ближе, нежели я. Правда, меня предупреждали, чтобы я не
вверяла своих чувств Дону. Джей и Диана часто говорили со мной об этом
и напоминали, чтобы я была осторожна, но я, к сожалению, их не
послушалась. Теперь все мои мечты и надежды на брак окончательно
погибли. Почему же, Боже? Почему? Я не могу понять этого! Во мне
бушевали разные чувства: гнев на Дональда, негодование на по-прежнему
близких к нему друзей, и самосострадание. Меня пришла навестить юная
гимназистка, недавно ставшая христианкой, которую мы вместе с
Дональдом наставляли в вере, чтобы прочесть мне письмо, полученное ею
от Дональда, в котором он рассказывал ей, сколь дивные дела совершает
Бог в его жизни. Она, конечно, не знала, что произошло между нами. Она
пришла поговорить со мною о добрых известиях, полученных ею от него.
Во мне проснулась зависть, горькие слезы потекли по моим щекам. Когда
она ушла, оставив меня одну, я устыдилась своего поведения. Я не
признала это раздражение каким-то духовным проявлением. Чтобы
обрести утешение, я обратилась к хорошо известному мне месту Писания
(1 Кор. 13): Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а
любви не имею, то я медь звенящая, или кимвал звучащий. Если имею
дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру,
так что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я ничто. И
если раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не
имею, нет мне в том никакой пользы... Любовь... не ищет своего, не
раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде... Все переносит.
. Заменив любовь словом похоть, я увидела, что было порочно в
наших отношениях. Дональд просто обольстил меня уделяемым мне
временем, вниманием, присутствием, а потому мне показалось, что я
обладаю правами на все это. Я поняла, что похоть это скверная и
алчная страсть, желание чего-то такого, чем я хотела владеть корыстно.
Мне стали четко ясны истины Первого послания к Коринфянам. Истинная
любовь самоотверженна, дисциплинированна, она владеет собою, она
терпеливая и благая. В смятении я заплакала еще горше. Не жалость к
себе, не анализ своего я, но скорбь направляла меня теперь к Христу.
Я открывала те места Библии, благодаря которым преодолевала прежние
разочарования, и перечитывала их вновь. Я думала, что уже не смогу
более слушать пения птиц. Они вызывали воспоминания о чудесном
времени, когда Дональд и я мы вместе часами уединялись в лесу. Я
прилагала колоссальные усилия, чтобы изгнать его из воспоминаний. Но
это было чрезвычайно трудно. Я не могла справиться с захлестывающими
меня воспоминаниями, особенно, когда была на природе. Целый год я
настраивалась на исполнение своих сердечных желаний выйти замуж за
Дональда. Я полагала, что наш план частица Божьего. Но вот в миг
рухнули все надежды, не оставив мне ни малейшей искорки. Я вспомнила,
что Стив упоминал третью главу Плача Иеремии. Он рассуждал тогда так:
Джони, у Бога на все Свои причины. Иеремия говорит, что человеку
хорошо в своей юности понести бремя. Может быть, твоя жизнь, получив
этот опыт, со временем приобретет еще большую ценность. Господи,
молилась я, где же Твой дар совершенный, о котором я читала в
Твоем Слове? Что же Ты делаешь со мною? Я вспоминала те места Библии,
где Петр и Иоанн вопрошали также, как я теперь. Что тебе? Так
просто и непосредственно реагировал Господь. Иисус не разрешил тогда
Петру утешаться жалостью к самому себе. В принципе Господь сказал
тогда: Что тебе? Разве все это тебе не безразлично? Обрати свой взор
только ко Мне? Я убедилась, что правда Божья не всегда удобна. Иногда
в Его любви есть суровость и строгое порицание. Я читала и другие
стихи Евангелия. Так апостол Иаков говорит: С великою радостью
принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения. Это
напомнило мне о тех уроках, которые Бог преподал мне в больнице и в
следующие годы: За все благодарите, потому что все содействует
вашему благу. Я вновь стала интенсивнее изучать Слово Божье. Я больше
не погружалась в безутешное самосострадание, не тонула в слезах. Бог
поставил меня перед новым испытанием: доверюсь ли я Его истине, Его
любви и Его намерениям. Письма, присланные Дональдом нашим общим
друзьям, были полны свидетельства о водительстве Бога в его жизни. Он
сообщал о сильных переживаниях, способствующих его духовному росту.
Недели перетекали в месяцы. После долгого лета он написал друзьям, что
во время работы в лагере познакомился и стал встречаться с красивой и
молодой женщиной. Когда я узнала, что Дональд влюбился в другую
девушку меня пронзил укол боли. Но Господь, казалось, говорил: Что
тебе? Я написала учившемуся в Библейской школе Стиву письмо, в
котором излила свое сердце. Он ответил, заверил меня в своем
сострадании и обещал обо мне молиться. Письмо его заканчивалось
обетованием, заимствованным из Псалма 39: Милость Твоя и истина Твоя
да охраняют меня непрестанно! Как ни велика боль, посылаемая нам для
вразумления и для моего вразумления, в частности, Господь любит нас.
Эти и другие строки Библии поддерживали меня в то время. Для меня было
большим разочарованием сознание, что жизнь с Дональдом, очевидно, не
соответствовала воле Божьей. Господи, если не Дональд, тогда, верно,
Ты готовишь мне нечто лучшее в жизни. Буду уповать на Тебя и верить,
что Ты даруешь мне это лучшее. Я вспомнила, что один проповедник
сказал однажды: Бог никогда не закрывает дверь, не открыв прежде
окон. Если Он что-то отнимает у нас, то, в конце концов, дает нечто
лучшее. Это обетование я и взяла себе на вооружение. Оглядываясь, мы
убеждаемся, что Бог действительно уготовил для нас нечто лучшее. В тех
обстоятельствах я влагала и в Священное Писание лишь желаемое
значение обрести Дональда для своей жизни. Ведь очень просто
утверждать, что Бог хочет нам счастья и места Писания толковать так,
чтобы они соответствовали нашим желаниям. В принципе, подсознательно я
все время знала, что ничего не выйдет. Но я все-таки хваталась за
мысль, что такова воля Божья, что Дональд должен соединить свою жизнь
с моей. После своего несчастья я прилеплялась поочередно вначале к
Дику, потом к Джей и Диане, и, наконец, к Дональду. Я нуждалась в их
любви и поддержке для удовлетворения собственных чувств. Но теперь,
наконец, я почувствовала себя свободной. Я обрела независимость,
потому что стала зависеть только от Бога. Однажды, сидя в своем кресле
на свежем воздухе, я ухватилась за эту мысль: Господи, молилась я,
жаль, что я не понимала этого прежде. Если б я всегда могла помнить
о том, что мне достаточно лишь Твоей благодати! На тихой и тенистой
лужайке я вновь и вновь открывала Библию и глаза мои натыкались на
строки, которые утешали меня: Господи, стань совершенно реальным для
меня! Прошу Тебя! И вот тогда меня наполнил глубокий покой и большая
внутренняя радость. Я посмотрела вверх. Как символ любви и утешения
Божьего в это же мгновение сверху спустилась бабочка и промелькнула
рядом с моим лицом. Господи, благодарю Тебя за Твою благость! За то,
что Ты послал ко мне эту бабочку именно в такое мгновение. Это
глубокое и осмысленное свидетельство Твоего тихого и дивного
присутствия. С тех пор я решила обязательно помышлять о благости
Божьей всякий раз, как завижу бабочку... В течение многих часов,
проведенных наедине со своим Господом, я постоянно думала об этом в
высшей степени необычном лете. Я испытывала потребность находиться
где-нибудь на лоне природы и размышлять о Божьем замысле для моей
жизни. В своих размышлениях я вновь обратилась к художеству. Я
проявила новый интерес к рисованию. Мои новые работы стали
оригинальнее. В них обнаружилось новое качество, которого не было в
них до сих пор. Сама я не умела определить этого, но вот другие сразу
заметили. Внутренняя перестройка происходила действительно медленно,
но она не оказалась столь тяжкой, как я предполагала. Я увидела
Дональда по-новому и стала думать о нем с новым, большим пониманием.
Он сделал то, что казалось ему правильным. Он причинил боль нам обоим,
но и ему, теперь я знала это, пришлось страдать не меньше, чем мне. Мы
были совершенно слепы в отношении серьезных последствий нашей любви.
Когда человек влюблен, он пытается выразить свою любовь делами. Если
нам что-то мешает, мы уговариваем себя, утверждая, что все как-то
образуется. Предостережениям друзей не хочется верить. Молодежь часто
замыкается от действительности. Влюбленные чувствуют, что что-то не в
порядке, что из их отношений определенного ничего не получится. Но они
длят эти отношения, как это делали и мы, руководимые собственными
желаниями. Оглядываясь назад, я благодарю Бога за все. Очень и очень
многого я так никогда б и не пережила, если бы Дональд не вошел в мою
жизнь, а затем не оставил меня. А потому я благодарю Господа Иисуса
Христа за этот опыт. Я особенно благодарила, что Он помог мне
справиться с нашим разрывом, не оставив во мне горечи и отчаяния. Даже
о новой любви Дональда я узнала с честным спокойствием. Наконец, я
убедилась в совершенной воле Божьей для моей жизни. Однажды вечером в
нашем Библейском кружке ко мне подошел один друг. Джони, я хотел бы
тебе что-то сказать прежде, чем ты узнаешь об этом от других.
Джими, не надо ничего говорить. Я все знаю. Разве? Ты уже слышала,
что Дональд влюбился? Неужели? Я просто это знаю, и все. Я была
удивлена, как Бог помог мне с такой легкостью справиться с тем, что
должно было стать таким болезненным и мучительным. Когда три недели
спустя Дональд привел в наш библейский кружок свою Санди, молодую
красивую вдову, потерявшую мужа в какой-то катастрофе, мы оказались с
ней рядом. Она уже знала обо мне. При всех других обстоятельствах эта
встреча, мягко выражаясь, стала бы мучительной. Она была интересной
стройной женщиной, красота которой еще лучше подчеркивала отличный вид
Дональда. Я обратилась к ней: Санди, я рада познакомиться с вами. Я
хочу сказать, что честно радуюсь за вас и за Дональда. Она улыбнулась
и поблагодарила меня. Каждый вечер молюсь за вас обоих, продолжала
я, славлю Бога за все совершаемое Им в нашей жизни. Я рада за вас,
за вашу жажду служить Господу Иисусу Христу. Друзья и близкие, знавшие
о нашей любви с Дональдом, удивлялись, глядя на мое поведение. Этого
бы и впрямь не могло б быть, если б не Бог, если б я Не чувствовала
Его руку. Я стала видеть страдания в новом свете не как испытания,
от которых хотелось бы по возможности ускользнуть, но как возможность
убедиться в Божьей любви, благости и милости. Во второй половине 1972
года моя жизнь изменилась значительней, нежели в любой другой её
период, включая и пять лет, уже проведенных в кресле. Когда Дональд
ушел из моей жизни, кроме Бога не осталось никого, на кого я могла б
возложить свое упование. Только Господь был неизменно верен, потому я
теперь уповала лишь на Него.
***
Это сообщение от автора Michael Burchak
за номером 920
на тему [Dailyreading] книга,
опубликованое в день 2006-10-15 и в час 06:18,
разошлось для 19
участников телеконференции Ежедневные духовные чтения
