Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Ежедневные духовные чтения

[Dailyreading] книга

Выпуск 771

Ричард Вурмбрандт
Христос на еврейской улице
Продолжение

ДУША ПОТЕРЯННАЯ И ДУША ОБРЕТЕННАЯ

Как-то ко мне пришел незнакомый человек и, представившись, назвал
румынскую фамилию. Он сказал, что находится на грани самоубийства, и
что я последний, у кого он решился попросить совета, прежде чем
покончить с собой. И он рассказал мне свою историю. Человек был
евреем, крестившимся без капли веры в душе, уже лет двадцать тому
назад. Сделал он это для того, чтобы избежать трагической участи
других евреев. Он принял православие, взял себе румынское имя и
женился на румынке. До сих пор все шло у него хорошо. Но антисемитское
правительство, стоявшее теперь у власти, интересовало не
вероисповедание человека, а его национальность. Когда власти
обнаружили, что по рождению он еврей, у него конфисковали дом, а
самого его исключили из Ассоциации адвокатов, в которой он состоял.
Когда он потерял источник средств к существованию, жена и его друзья
румыны бросили его. От евреев он давно отошел сам. И теперь он
обретался в полном отчаянии. Я сказал ему, что у меня есть очень
влиятельный друг, к которому мы можем немедленно обратиться за
помощью, и я уверен, что друг мой поможет ему. Он горячо поблагодарил
меня и уверил, что щедро отблагодарит за это. Велико же было его
разочарование, когда я объяснил, что этот мой друг - Иисус Христос, и
предложил вместе преклонить перед Ним колена и обратиться к Нему. -
Как это можно обратиться к Христу? Он же умер две тысячи лет тому
назад. - Но разве вы не верите, что он восстал из мертвых? -Нет. -
Разве на Пасху вы не приветствуете своих друзей словами "Христос
воскрес"? - Приветствую. - Но тогда, если на самом деле Он не воскрес,
вы очень несчастный человек, потому что каждый год, когда в ответ на
это приветствие вы говорите "Воистину воскрес" - вы заведомо лжете. Вы
должны решить для себя: либо Он действительно воскрес, либо вы великий
лжец. Если вы не верите ни в Евангелие ни в Церковь, так по крайней
мере верьте в то, что столько раз утверждали сами. Решите: либо
Христос воскрес, либо вы низкий лжец, человек без чести и совести". -
Христос воскрес. - Но умер снова после Своего воскресения? -Нет. -
Значит, Он жив и мы можем говорить с Ним. - Но как Он может быть жив?
Три раза наш спор возвращался на этот круг. Снова и снова он
оказывался перед необходимостью выбора, который должны сделать все,
исповедующие христианство без истинной веры: либо Христос воскрес,
либо вы живете во лжи. Но я так и не смог убедить его в том, что Иисус
- наш живой Спаситель и Утешитель. Этот человек не покончил с собой -
он поступил гораздо хуже. Когда-то он служил в армии радистом, и
теперь пошел на войну добровольцем. Хотя евреев обычно не брали, его
взяли потому, что он давно обратился в православие, а также потому,
что у него была очень нужная специальность. На фронте он прославился
своей жестокостью по отношению к евреям и насилиями над еврейскими
девушками. После поражения нацистов его осудили как военного
преступника. Это не должно нас удивлять. Он был не единственным
евреем, принимавшим участие в злодеяниях против евреев в Румынии.
Госпожа Марин, приговоренная к смерти после мятежа легионеров, во
время которого было убито более ста человек, тоже была еврейкой. У
всех народов есть свои предатели. Евреи здесь не исключение. Маркс был
евреем-антисемитом, как и некоторые из евреев-коммунистов, стоящих в
наше время у власти в Румынии - например, Леонте Рэуту и Корнель
Мэнеску. У одного старого еврея-христианина была не жена, а настоящая
мегера, всей душой ненавидевшая евреев, принявших христианство. Когда
ее бедняга муж собирался на наши собрания, она прятала его
единственную пару брюк. Когда же он выходил-таки из дому, она бросала
ему вслед: "Чтоб тебе ногу сломать, вероотступник!" Стоило ему
привести к себе в дом своего друга еврея и начать рассказывать ему о
Господе, как она вмешивалась: "Не верьте ему! Он продался!" Старику
приходилось мириться со всем этим долгие годы. Тем временем дети его
выросли. Один из них очень преуспел и занимал большой пост в
иностранной нефтяной компании. Он любил отца и однажды пригласил его к
себе погостить на пару месяцев. Когда я услышал об этом, мне в голову
пришла одна мысль. До сих пор никому из нашей конгрегации не удавалось
поговорить с его женой. Если кто-нибудь из наших братьев пытался
сделать это, она хватала первые же попавшиеся под руку предметы и
швыряла их в говорящего. Теперь же я увидел возможность подойти к ней.
Я попросил старика доверить мне получать его зарплату и относить ее
его жене, предварительно предупредив ее об этом. Деньги ей были очень
нужны, и она вынуждена была принять меня. Итак, я появился у ее дома в
первый же день следующего месяца. Она ждала, что я вручу ей деньги в
дверях. Но я не спешил с этим. Я сказал, что мне очень хочется пить, и
попросил стакан воды. Таким образом мне удалось зайти в дом; войдя, я
уселся на стул. Она ждала, когда я отдам ей деньги и уйду. Но я начал
жаловаться на летнюю жару и попросил еще стакан воды. Потом я
заговорил о том, что слышал, какое отвращение питает она к евреям,
принявшим христианство, и что я вполне понимаю ее: я сам вот уже
несколько лет занимаюсь обращением евреев и вижу, каких грешников
собрал я вокруг себя. Она насторожилась. Я пустился в долгие
рассуждения о том, какие они непоследовательные, как их слова
расходятся с их делами. Теперь мы нашли общий язык: я затронул тему,
интересовавшую ее. Она пустилась перебирать грехи знакомых ей
евреев-христиан, и я осудил их за их прегрешения. Одним словом, мы с
ней поладили. Я отдал ей деньги и ушел. Но ее дом был теперь открыт
для меня, ибо она увидела во мне родственную душу. Я зашел к ней
снова. Сначала, как и в первый раз, я заговорил с ней о грехах
евреев-христиан. Потом как бы спохватился и добавил: "Впрочем, все мы
небезгрешны. Разве мы с вами - без греха?" И с каждым новым визитом я
заставлял ее все больше задумываться о НАШИХ грехах и все меньше - о
чужих. Спустя некоторое время я добился таких успехов, что даже убедил
ее посетить одно из наших собраний. Она была очень смущена, так как
знала, какой репутацией там пользуется. Но я заранее предупредил своих
прихожан, как надо будет ее принять. Один из присутствующих должен
будет дать ей молитвенник, другой - проследить за тем, чтобы она села
у окна. Затем одна из прихожанок должна будет справиться, нет ли у нее
ревматизма и сказать, что ей не следует сидеть у окна, так как там
дует. Все молодые люди здоровались с нею очень почтительно. К концу
собрания она прониклась самым радужным настроением. И вскоре после
этого приняла христианство. Ее муж ничего об этом не знал. Когда он
вернулся, она со слезами на глазах попросила у него прощения. Двадцать
лет он терпеливо сносил от нее все, теперь же, поняв, что ему больше
не надо будет молча глотать от нее оскорбления, он отчитал ее,
высказав все, о чем не решался упоминать все эти годы. Но она не
возмутилась: она стала любящей и глубоко верующей христианкой и во
многих отношениях даже превзошла своего мужа. Господь выбирает людей,
ничем особенным не примечательных, людей с простой душой, когда-то
оступившихся и в своем неведении впавших в грех. Наша конгрегация в
основном и состояла из таких простых людей. Иисус сказал: "Славлю
Тебя, Отче, Господь Неба и Земли, что Ты утаил сие от мудрых и
разумных и открыл то младенцам" (От Матфея, 11:25). Почему же? Я
убежден, что тем самым Господь стремился уберечь от извращения Свой
Завет, которому предстоит еще сыграть в наши дни великую роль. Люди
образованные редко способны передать какую-либо мысль в точности, так,
как они ее услышали: они невольно искажают ее в своем изложении, тогда
как простые необразованные люди передают ее дословно. Но хотя в наших
рядах интеллектуалов было немного, это не значит, что их там не было
вовсе.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

В создавшихся условиях на долю нашей Миссии выпадало немало самых
разнообразных дел, так что она никогда не ограничивалась
проповедованием христианства евреям. Когда немецкая армия оккупировала
Румынию, мы сочли своим долгом из любви к нашим врагам напечатать
отдельным изданием Евангелие от Иоанна и распространять его бесплатно
среди немецких солдат. Когда они получали его на улицах, они сами
признавались нам, что ожидали от Румынии чего угодно, но никак не
думали, что тамошние евреи будут раздавать им в подарок Слово Божие!
Когда Бухарест начали бомбить, я стал систематически выступать с
проповедями в бомбоубежищах, обращая Слово Божие как к евреям, так и к
румынам. Когда начались первые воздушные налеты русских, я и шестеро
других членов нашей конгрегации находились под арестом. Нас как раз
допрашивали, когда прозвучал сигнал воздушной тревоги. Нас отправили в
убежище в сопровождении вооруженной охраны; судьи, адвокат и публика
последовали за нами. Когда начали падать первые бомбы, я предложил:
"Давайте все преклоним колена, и я прочту молитву". Они все опустились
на колени, включая офицеров и охрану, перекрестились, и я начал
молиться вслух. Потом я прочел и проповедь о необходимости быть
готовым предстать пред Господом. Все почтительно слушали. После
сигнала отбоя охранники схватили нас за шиворот и потащили обратно в
суд. И я снова предстал пред судьей, который всего лишь четверть часа
тому назад на коленях внимал моим словам; и снова отвечал на его
вопросы. После своего освобождения, всякий раз, как раздавался сигнал
тревоги, я бежал в как можно более вместительное бомбоубежище и
проповедовал там. Однажды мы с сестрой Ольгой укрылись в бомбоубежище
одного очень большого здания. Находиться на улице после сигнала
тревоги запрещалось, но меня вдруг словно что-то подтолкнуло: мы вышли
из этого дома и перебежали в другое убежище. В дом, из которого мы
ушли, попала бомба, разрушив его и убив множество людей. Во время
другого воздушного налета мы вместе с одной из наших сестер были
арестованы по обвинению в распространении, под видом проповедования,
антивоенной пропаганды. Нас освободили после того, как мы снова
заплатили значительную взятку. Наша деятельность была многосторонней.
Так, мы помогали нашим братьям из Греческой Православной Церкви,
которых называли сектантами. За то, что они были адвентистами или
баптистами, их сажали в тюрьму и нередко подвергали жестоким пыткам.
Мы сумели обеспечить им заступничество посла Швейцарии. Очень много
времени мы уделяли евреям, как исповедовавшим иудаизм, так и
христианам, пытаясь помочь им, так как их заставляли выполнять тяжелую
физическую работу и не платили за это ни гроша. Лишь иногда некоторым
из них удавалось заработать какие-нибудь гроши в ночной смене. Кроме
того мне приходилось успокаивать муки совести, терзавшие многих из
наших братьев, участвовавших в нашей работе. У одного из них была
подпольная мастерская, где он изготовлял корзины для фруктов. Весь
день он совершенно бесплатно работал на государство, которое не
обеспечивало его даже пищей. Как же ему было прокормить своих пятерых
детей? Можно было только удивляться некоторым из наших братьев,
умудрявшихся в таких условиях выполнять свой гражданский долг и в то
же время не желавших нарушать ни одного из постановлений фашистского
правительства. Приходилось объяснять им, что, как сказано в Писании,
власть существует для того, чтобы наказывать порок и награждать
добродетель. Но если она делает обратное, мы освобождаемся от
обязанности повиноваться ей. Кроме того, все это время мы не
прекращали делать то, что каралось смертью: помогать венгерским евреям
нелегально пересекать границу и спасать из гетто своих детей. К концу
войны над нашей маленькой общиной в Яссах нависла угроза: мы боялись,
что немцы, отступая, устроят очередной погром. Поезда были переполнены
румынами, бежавшими от наступавшей русской армии. Евреям передвигаться
по стране было запрещено. Один мой знакомый генерал арестовал всех
членов нашей общины по фиктивному обвинению. В качестве конвоя для
сопровождения их в специально приготовленном для этого вагоне был
назначен один из наших братьев, служивший в солдатах. На вокзале в
Бухаресте приказ об аресте был разорван, а арестованных передали на
попечение моей жены. Много румын, членов нашей общины, рисковали тогда
жизнью, спасая нас. В Вавилонском Талмуде о смелости сказано: "Слова
Торы (Божественного Закона) относятся к нему, готовому умереть ради их
спасения. Ибо написано в Книге Чисел: Вот закон, когда человек
умирает."(Книга Чисел,19:14).

БЛИЖНИЙ БОЙ


***
Это сообщение от автора Michael Burchak
за номером 771
на тему [Dailyreading] книга,
опубликованое в день 2006-09-11 и в час 06:54,
разошлось для 18
участников телеконференции Ежедневные духовные чтения

Ответить   Sun, 10 Sep 2006 17:44:23 +0400 (#588949)