[mgr] Маэстро Нана. Грузинская пианистка продолжает творить в Сапожке вопреки всем невзгодам
Маэстро Нана. Грузинская пианистка продолжает творить в Сапожке вопреки
всем невзгодам
Уже почти четыре года в небольшом поселке Сапожок живёт и сочиняет
музыку незаурядная женщина -- Нана Эмминиди. В 1996 году страшная авария
разделила её
жизнь пополам. Погиб супруг, а в живых остались она и её ещё не
рождённая дочка. Больше месяца беременная женщина провела в реанимации,
и, наверное, только
Богу ведомо, как ей удалось выкарабкаться и не потерять ребёнка. Но и
это были ещё не все испытания, выпавшие на её долю. Нана Эмминиди
выжила, но утратила
способность видеть и слышать.
Кроме этого, у неё парализовало правую руку. Спустя месяцы слух и зрение
вернулись, а вот рука так и осталась неподвижной. Мог ли тогда хоть
кто-нибудь
поверить, что Нана Николаевна -- некогда превосходный пианист, снова
сядет за рояль? Вряд ли. Но она сделала это. И пусть пианистка не
выступает больше
с концертами, зато она пишет музыку. Как? Открытым сердцем и одной рукой.
На днях Нана Николаевна стала гостьей редакции <<АиФ-Рязань>>.
От Тбилиси до Сапожка
-- Нана Николаевна, Сапожок -- далековато от Грузии. Как получилось, что
вы переехали на Рязанщину?
-- Я родилась в Ташкенте, но с малых лет жила в Тбилиси. Получила хорошее
музыкальное образование, работала в консерватории, гастролировала с
концертами
по республике. А потом... Началось что-то страшное и невообразимое.
Вчерашние друзья и соседи, которые всегда жили дружно, становились вдруг
заклятыми
врагами. И от того, кто ты по национальности -- русский, грузин или
абхаз, могла зависеть твоя жизнь. Я впервые услышала такое жуткое
выражение, как <<этническая
чистка>>.
В конце концов, с семьёй мы уехали из Грузии, перебрались к родне, в
Ставрополь. А ещё несколько лет спустя случилась та страшная авария...
Наверное, родным
тяжело было жить бок о бок с инвалидом, её престарелой матерью и
маленьким ребёнком, своими на новом месте мы так и не стали. В 2010 году
умерла мама.
И я начала подыскивать для себя другое жильё, так и нашла свой дом в
Сапожке...
-- Но как вы вернулись к музыке, даже несмотря на последствия тяжёлой
травмы?
-- После аварии я гораздо больше боялась, что останусь до конца жизни
слепой и глухой. И когда впервые, через несколько месяцев, поняла, что
снова вижу свет
и слышу звуки, всё остальное казалось уже несущественным... Мне будто
дали шанс жить дальше, и разве я вправе была не воспользоваться этим
шансом? А что
до парализованной руки... Одной рукой можно научиться делать очень
многое, в том числе и заново играть на фортепиано, и уж конечно --
записывать ноты.
Фанатики нынче не в моде?
-- Востребована сегодня музыка Наны Эмминиди?
-- К счастью да, причём не только фортепианная, но и композиции для
оркестра, для хора. Мне нравится писать музыку на стихи Есенина и
Лермонтова. Одна беда,
как композитору мне хочется как можно чаще бывать в Рязани, посещать
областную филармонию, слушать музыку не в записи, а вживую! Очень важно
для меня и
общаться с музыкантами, со студентами музыкального колледжа. Увы, часто
из Сапожка не наездишься. А в районном центре, что очевидно, музыкальная
жизнь
куда менее насыщена событиями.
-- Но с вашим опытом разве не стоило бы взять учеников, поработать с
талантливой молодёжью, пусть даже и в районе?
-- Я занималась с детьми, но недавно решила оставить педагогику. И даже
не потому, что мне самой сложно научить других, играя одной рукой. Когда
играешь,
то часто забываешь об этом недостатке. Но я -- музыкант старой формации и
как педагог, наверное, чрезмерно требовательна. А ребята часто сегодня к
этому
не готовы. Не знаю почему, но я не вижу той фанатичной увлечённости,
которая была когда-то в нас. Уходит ребёнок на летние каникулы и за три
месяца ни
разу не подойдёт к инструменту! Между тем, музыкой необходимо заниматься
каждый день, и я всегда на этом настаиваю. Опять же, чтобы выдержать
такие нагрузки,
надо искренне любить музыку, а если будешь себя всё время заставлять
садиться за инструмент, работать <<из-под палки>>, то ничего хорошего не
получится.
Наверное, эта поверхностность -- одна из примет нашего времени. Даже в
музыкальных школах детей сегодня куда чаще, чем академическому вокалу,
учат эстрадному
пению. Потому что это легче, проще... Я прекрасно понимаю, что в
ближайшем времени начинающие музыканты работать так, как я привыкла, как
я хочу -- не будут.
И потому, пожалуй, честнее не заниматься педагогикой вообще, раз здесь
твои старания особо никому не интересны.
Счастье -- это вдохновение
-- Неужели всё настолько печально? Ведь в Рязани на концерты фортепианной
музыки ходит немало слушателей, а значит, кому-то всё ещё нужно это
искусство...
-- Разумеется, нужно, и это обнадёживает. Например, на моём творческом
вечере, который прошел в музыкальном колледже, был полный зал, и это
было необычайно
волнительно и приятно. Жаль только, что школьников, тех, которые пришли
бы не с родителями, а по собственной инициативе, я так и не заметила.
Но, возможно,
сама фортепианная музыка требует достаточно взрослой публики. И когда
эти ребята повзрослеют, они откроют её для себя. По крайней мере, я в
это верю.
-- При всех тяготах, которые довелось вам пережить, вы считаете себя
счастливым человеком?
-- Безусловно. Я счастлива, потому что у меня есть возможность писать
музыку, пусть и одной рукой. Думаю, без музыки я просто бы сошла с
ума... И я счастлива,
что столько лет спустя вдохновение меня не покидает! Иногда ещё до
восхода солнца сажусь за рояль, потому что в душе рождается что-то
новое, что хочет
тотчас же выплеснуться на клавиши... И это -- ни с чем не сравнимое
ощущение.
Досье
Нана Эмминиди окончила Тбилисскую государственную консерваторию с
красным дипломом, до распада СССР гастролировала по Грузии с
фортепианными концертами.
На протяжении нескольких лет преподавала в музыкальных школах. Член
Союзов композиторов Грузии и России.
Тамара Бутина
Источник:
МедиаРязань
http://dislife.ru/articles/view/31718#cut
