[mgr] ТРИ ВИЗИТА В ИНДИЮ. (продолжение)
КРУГОСВЕТКА
ТРИ ВИЗИТА В ИНДИЮ
Продолжение. Начало читайте в NoNo 1, 2, 3, 4, 5.
<<Золотой треугольник>>
(Часть третья)
Мы уже отходили от ограды, когда Джавид сообщил потрясшую меня
информацию. Оказывается, мы осматривали не настоящее захоронение, а так
называемый кенотаф
-- <<ложную гробницу>>. Настоящее место упокоения шаха и его супруги
находится этажом ниже, на уровне сада, точно под кенотафом. Как
оказалось, подобная двухуровневая
система захоронений свойственна почти всем мусульманским мавзолеям. Во
времена их созданий существовало религиозное представление, согласно
которому
дух умершего вначале из нижнего гроба переносится в верхний и уже оттуда
через купол возносится к трону Аллаха.
Пока я, шокированный новым знанием, прихожу в себя, Джавид подводит нас
к уходящим вниз ступеням. Спуск преграждает натянутая поперёк него
верёвка. Там,
в тёмной глубине, в тишине, не нарушаемой любопытными туристами, и
покоится прах супругов, сохранивших взаимную любовь и после смерти.
Немного постояли, почтительно помолчав, и направились к одной из
уходящих на высоту 25 метров стен. Вплотную к ним подойти нельзя --
мешают ограждения, препятствующие
некоторым склонным к вандализму туристам отколупнуть чего-нибудь на память.
Джавиду вновь приходится мобилизовать все свои знания русского языка,
описывая мозаичные цветы и букеты из разноцветных кусочков агата,
сердолика, ляпис-лазури,
оникса, бирюзы, янтаря, яшмы и кораллов. К сожалению, я не могу в полной
мере передать всю красоту мавзолея, отделки внешних и внутренних
поверхностей
стен, поэтому прибегну к цитате из рассказа историка и путешественника
Владимира Александровича Руднева:
<<Освещённость Тадж-Махала меняется, словно мираж. Он светится изнутри,
меняя оттенки в зависимости от положения солнца: то вдруг становится
светло-розовым,
то голубоватым, то нежно-оранжевым. Ночью, при луне, на фоне чёрного
неба он выглядит ослепительно-белым. Только подходя совсем близко,
замечаешь, что
он весь в тончайших узорах, вытканных по белому мрамору. Мраморные блоки
инкрустированы самоцветами и как бы просвечиваются насквозь, излучая
мерцающий
свет. Ослепительной белизны стены покрыты гирляндами цветов из
драгоценных камней. Ветки белого жасмина из перламутра переплетаются с
красным гранатовым
цветком из сердолика и деликатными усиками виноградной лозы, а нежные
олеандры выглядывают из роскошной зелени листвы. Каждый листик, каждый
лепесток --
отдельный изумруд, яхонт, жемчужина или топаз. Иногда таких камней
насчитывается до ста штук в одной веточке цветов, а подобных веток --
сотни на панелях
и решётках! Яркость красок самоцветов сменяет строгость цитат из Корана,
выполненных чёрным мрамором по белому...>>
В одном месте наш индийский друг находит свободный от заграждений
участок стены и предлагает притронуться к ней. Пальцы среди орнаментов
нащупывают многочисленные
щербины и сколы. Эти следы оставили английские солдаты, любившие в годы
колониального владычества посетить Тадж-Махал с молотком и зубилом и
наковырять
ценных камушков на дембель. Всё же к чести англичан следует сказать, что
хорошо известный старшему поколению наших соотечественников лорд Керзон
будучи
вице-королём Индии приказал начать реставрацию постепенно приходящего в
упадок Тадж-Махала. И во многом благодаря ему этот памятник любви вернул
своё былое
великолепие.
После того, как мы обошли весь огромный зал, Джавид поинтересовался, не
хотим ли мы подняться наверх, туда, где находятся балконы и галерея,
идущая по периметру
крыши. Мы, конечно же, хотели. Но едва подошли к лестнице, путь нам
преградила девушка-полицейский. Очень красивым и обаятельным голосом она
с извинительными
интонациями стала что-то объяснять нашему спутнику. Дождавшись окончания
диалога, мы спросили у Джавида, в чём дело. Оказалось, что на пути у нас
снова
встали несчастные индийские влюблённые. Страдая от неразделённых чувств
или деспотичных родителей, не дающих разрешение жениться или выйти
замуж, они
повадились сигать с верха Тадж-Махала и с окружающих его минаретов.
Считая, что, если они расстанутся с жизнью в этом святом для всех
влюблённых месте,
то там, за гранью, любящие сердца обязательно воссоединятся. Власти, не
мудрствуя лукаво, чтобы пресечь эту эпидемию, просто перекрыли доступ
наверх на
всякий случай всем.
Я попросил нашего толмача спросить у девушки: <<Неужели мы похожи на юных
несчастных страдальцев?>> Она, серебристо рассмеявшись, ответила, что,
конечно же,
нет, мы похожи на счастливую семейную пару, но пустить она нас не может,
так как, если она это сделает, у неё будут неприятности по службе.
Попрощавшись с очаровательной леди-полицейским, мы, обходя мавзолей,
направились к его северному фасаду. Подходим к краю террасы. Отсюда
открывается вид
на протекающую внизу реку Джамну. От неё едва уловимо веет прохладой и
доносятся звонкие голоса купающихся мальчишек. Джавид говорит, что
компанию пацанве
составляют стоящие по брюхо в воде буйволы и коровы. Выше них по течению
женщины стирают бельё.
Время, выделенное Сандживом, подходит к концу, и нам пора спешить к
месту встречи. Перед тем, как покинуть <<Слезу, сверкающую на щеке
вечности>>, так романтично
назвал Тадж-Махал в одном из своих произведений поэт Рабиндранат Тагор,
делаем ещё одну остановку.
На приспособлении, напоминающем пюпитр или конторку, закреплены
металлические страницы с брайлевским текстом. Татьяна, пробежавшись
пальцами по строкам,
определяет английскую краткопись. К сожалению, ни Татьяна, ни тем более
я не обладаем в нужном объёме английским, и не можем правильно прочесть
и понять
текст, но всё же приятно, что индийцы проявляют заботу о туристах нашей
категории. Следует сказать, что это не единичный случай, и впоследствии
при знакомстве
с другими достопримечательностями мы также находили подобные источники
информации.
Уже на выходе из ворот нас догнал один из служителей и что-то деликатно
залопотал. Оказалось, мы совсем забыли про бахилы и чуть было не
совершили кражу.
Сняв и вручив чехлы для обуви бдительному индусу, мы подошли к
ожидающему своих туристов Сандживу. Татьяна присоединилась к женщинам,
которые эмоционально
делились с гидом впечатлениями. Я же вслушивался в свои ощущения и
пришёл к выводу, что русский философ Пётр Успенский, посетивший Индию в
начале двадцатого
века, был прав, говоря: <<У Тадж-Махала есть некий секрет, который
чувствуют все, но никто не может дать ему истолкование>>.
Как оказалось, между стоянкой автобусов и воротами курсирует не только
гужевой транспорт на лошадиной и человеческой тяге, но и более
современный. Санджив
рассаживает группу по нескольким электромобилям, и они, жужжа, как
огромные шмели, подвозят нас к автобусу. Помощник водителя гостеприимно
распахивает
дверь, и мы окунаемся в благословенную прохладу. Дождавшись, пока все
устроятся на своих местах и утолят жажду, Санджив объявляет, что сейчас
мы едем в
мастерскую-магазин, где трудятся потомки тех, кто придал Тадж-Махалу его
великолепие.
Секреты древнего искусства обработки мрамора и инкрустации передаются из
поколения в поколение по мужской линии. От дочерей их скрывают, так как
вышедшая
замуж на сторону девушка может вынести секреты из тесного семейного круга.
В мастерской нас встречает хорошо говорящий по-русски сотрудник и
предлагает, присев на протянувшуюся вдоль одной из стен скамью,
прослушать небольшую лекцию.
Преодолевая производственный шум, специалист поведал нам о трёх
уникальных достоинствах макрамского мрамора, благодаря которым он
считается лучшим. Первое:
из-за особого строения кристаллической решётки этот мрамор самый
прочный в мире. Второе: он прозрачен, и его цвет меняется в зависимости
от освещения.
Третье: в этом мраморе нет пор, и поэтому он не впитывает влагу. В наше
время уникальное Раджастанское месторождение истощилось, и если
кто-нибудь захочет
выстроить новый Тадж-Махал, ему придётся подыскивать другой материал. Но
того, что пока ещё добывают, хватает на изделия, производимые в мастерской.
Опустив момент изготовления мраморных заготовок, рассказчик подробно
осветил технологию инкрустации. Из полудрагоценных камней -- бирюзы,
яшмы, малахита
и других -- режутся тонкие пластины, сохраняющие природный цвет.
Поверхность мраморной основы покрывается специальной красной краской.
Пластины заготовок,
из которых впоследствии составится художественная композиция, по одной
кладут в нужное место и по контуру очерчивают резцом. Затем с помощью
специального
инструмента делается углубление, повторяющее форму пластины. Оно
заполняется клеем, на него и сажается элемент будущего орнамента.
Выдавленные излишки
клея удаляют.
Процесс этот очень кропотливый и не быстрый. После того, как все
элементы закреплены, поверхность очищается от краски, полируется до
идеальной гладкости
и блеска. Художественные мотивы инкрустаций традиционны: растительные
узоры, птицы, животные и фрукты.
В ходе повествования рассказчик демонстрировал материалы и инструменты.
Нам с Татьяной уделялось особое внимание. Каждый предмет молодой человек
давал нам
подробно изучить на ощупь и сопровождал пояснениями.
Заполучив небольшую посудину с застывшей внутри субстанцией, я
недоумённо спрашиваю: <<Что это?>> Оказывается, это клей. Основу его
составляет мраморная пудра,
остальные ингредиенты -- тщательно оберегаемый промышленный секрет.
Мастер наскабливает с окаменевшего монолита необходимое количество
порошка и подогревает его. Под воздействием высокой температуры порошок
преобразуется
в вязкую жидкость и приобретает клеящие свойства. Отобрав посудину,
Татьяна передаёт мне несколько похожих на чешуйки крупной рыбы каменных
пластинок.
По мере моего последовательного их изучения следуют комментарии -- это
агат, сердолик, а это -- перламутр.
Наигравшись камушками, отдаём их и получаем взамен инструмент, который
лектор называет зубилом. На привычное с детства слесарное орудие труда
оно ничуть
не походит. Я бы, скорее, назвал это резцом. Металлический стержень,
толщиной и длиной примерно с шариковую ручку, сужается к одному концу.
На нём закреплена
алмазная режущая часть.
Молодой человек даёт мне кусочек мрамора и предлагает сделать в нём
углубление. Я берусь за резец, но, оказывается, неправильным хватом.
Инструмент нужно
удерживать двумя пальцами: большим и безымянным. Без привычки это
неудобно, но я старательно ковыряю материал. Углубление не углубление,
но царапины получились
изрядные.
Покинув производственное помещение, переходим в зал, где представлены
готовые изделия, точнее, один их вид. Вдоль стен и по центру выставлены
круглые столики.
Мраморные столешницы диаметром от 30 сантиметров до полутора метров
опираются на резные подставки из тикового дерева или того же мрамора.
Группа рассаживается
вокруг одного из них на мягкие диваны и кресла. Традиционно за счёт
заведения предлагают прохладительные и горячительные напитки.
После того, как каждому приносят выбранное, случается неожиданность.
Сотрудник, сопровождающий потенциальных покупателей, опрокидывает свой
стаканчик колы
на похожий на произведение искусства столик. Белоснежный мрамор и яркие
инкрустации заливает шипящая бурая лужица. Наши дамы вскрикивают от
неожиданности.
Молодой человек успокаивает их и сообщает, что пролил эту агрессивную
жидкость специально, чтобы продемонстрировать влагонепроницаемость
уникального мрамора.
После того как уборщик насухо протёр стол, на отполированной поверхности
не осталось ни пятнышка.
Затем зрячие спутники прокомментировали нам демонстрацию прозрачности
мрамора. Менеджер поместил одну из небольших столешниц под лучи солнца,
и тыльная
сторона осветилась нежным розоватым светом, на фоне которого в глубине
породы маленькими звёздочками сверкали крошечные кристаллики.
Закончив демонстрации, сотрудник перешёл к рассказу о том, из чего
складывается цена изделий. Она не всегда зависит от размера. Например,
небольшой прикроватный
столик может стоить дороже большого стола для гостиной. Всё зависит от
количества самоцветов, пошедших на инкрустацию.
Потом нам продемонстрировали, насколько надёжно будет упакована покупка.
Одно из изделий поместили в круглый, напоминающий огромную таблетку
футляр и несколько
раз швырнули о каменный пол. После извлечения из предназначенного для
длительной транспортировки футляра все убедились, что, казалось бы,
хрупкая столешница
ничуть не пострадала. Примерно так же упаковывают и предназначенное для
неё основание. Если же кто-то захочет приобрести более объёмный стол, то
его могут
доставить в аэропорт города, в котором проживает покупатель.
Пока длился рассказ и демонстрации, мы внимательно изучили стоящий перед
нами стол. В окружность, немного возвышаясь над ней, вписан
восьмиугольник. По
его граням идёт инкрустация. Пальцы хорошо ощущают на гладком мраморе
ещё более гладкие элементы мозаики из самоцветов.
Изливший на нас массу информации продавец-консультант предлагает всем
продолжить знакомство с ассортиментом магазина самостоятельно, но, если
у кого-то
возникнут вопросы, он к нашим услугам.
Осмотрев ещё несколько изящных столиков, как будто перенесённых сюда из
восточной сказки, и покручинившись, что это изделие индийского
народного творчества
явно не вписывается в интерьер нашей небольшой квартиры, мы перешли в
следующий торговый зал.
Немного отдохнувший от нас Джавид спросил, хотим ли мы что-нибудь
купить. Попросив его присмотреть для нас максимально приближенную к
оригиналу миниатюрную
копию Тадж-Махала, мы медленно пошли вдоль прилавков, на которых были
выставлены многочисленные стада мраморных слонов, шкатулки, тарелки,
вазы, шахматные
доски, подсвечники и много ещё чего. Всё это играло красками
инкрустированных самоцветов.
У полки с Таджами -- так знаменитую достопримечательность называют жители
Агры -- мы, осмотрев несколько, остановились на самом небольшом. Шпиль
его центрального
купола возвышается над основанием на высоту сантиметров в 15. Заодно в
процессе выбора Татьяна смогла получить полное представление о том, как
выглядит
всё сооружение в целом. В ходе непродолжительного торга цена была
снижена до устраивающей нас, и мы стали счастливыми обладателями
персональной <<элегии
в мраморе>>.
Упаковав нашу покупку в напоминающий шкатулку футляр, хитрый продавец
предложил, пока туристы из нашей группы выбирают сувениры, посмотреть
другие изделия
мастерской. Естественно, осмотр привёл к ожидаемым им результатам. Я не
сумел устоять перед обаянием, идущим от скульптурки слоноголового бога
Ганеша.
Отягощённые небольшими, но увесистыми покупками, мы возвращаемся в автобус.
Сикандра -- небольшой посёлок в пригороде Агры -- был бы ничем не
примечателен, если бы не находящийся там мавзолей падишаха Акбара
Великого. Он и становится
следующим объектом нашего внимания. При посещении основанного шахом
Акбаром, а ныне покинутого города Фатехпур-Сикри, мы уже немного узнали
об этом незаурядном
правителе из династии великих моголов. По пути к его последнему
пристанищу Санджив поведал нам о некоторых его деяниях, благодаря
которым он и получил
к имени приставку <<великий>>.
Во время его правления процветали науки и искусство, государство стало
более светским и либеральным. В империи была введена единая система мер
и весов,
также он ввёл единый солнечный календарь, основанный на таблицах
астронома и математика Улугбека. В ходе проводимых социальных реформ он
запретил обряд
сати, следуя которому вдову ожидало сожжение вместе с умершим мужем.
Ввиду того, что вдовы после запрета не следовали на погребальный костёр,
им было разрешено
вторично вступать в брак.
При нём была разработана оптимальная система налогообложения. Был
отменён унизительный налог, которым облагались все индусы, не желающие
принимать ислам.
При неурожае и голоде нуждающимся выдавали ссуды деньгами и зерном.
Место для мавзолея, который он планировал сделать семейной усыпальницей,
Акбар выбрал сам. Непонятно, чем он руководствовался, остановив свой
выбор на ничем
не привлекательной деревушке, но ещё при его жизни, в 1600 году, на
облюбованном месте началось строительство погребального комплекса.
В 1605 году падишах, не дождавшись завершения работ, в возрасте 63 лет
после непродолжительной болезни отправился на встречу с всевышним.
Заканчивать спроектированный,
как утверждают большинство историков, самим Акбаром Великим мавзолей
пришлось его наследнику -- шаху Джахангиру, тому самому долгожданному
сыну великого
падишаха, появившемуся на свет благодаря вознесённым суфийским святым
Салимом Чисти молитвам. Строительство продолжилось ещё 8 лет и
завершилось в 1613
году.
В очередной раз выбираемся из прохладного салона под горячие лучи
индийского солнышка. Удивившись царящей здесь тишине, следуем за
Сандживом. Похоже, мавзолей
Акбара явно проигрывает в популярности Тадж-Махалу, но в этом есть свои
преимущества: нет ни назойливых уличных торговцев, ни попрошаек.
Санджив, выбрав местечко в тени, рассказывает о планировке мемориального
комплекса. Площадь размером около 48 гектаров ограждают образующие
квадрат 4 стены.
В каждой из них посередине находятся ворота. Но настоящие из них только
одни, выходящие на юг. Остальные просто имитация. За стенами раскинулся
пышный
парк, в центре которого возвышается мавзолей.
Гид переходит к описанию действующих ворот. Само их название говорит о
незаурядности проделанной древними мастерами работы. Ворота Великолепия
выстроены
из традиционного тёмно-красного песчаника, который покрывают плитки с
растительным, каллиграфическим и геометрическим орнаментом. По четырём
их углам
расположены беломраморные минареты.
Пройдя под находящейся где-то высоко над нами аркой, вступаем на
широкую, мощённую каменными плитами дорогу, ведущую к мавзолею. Он имеет
форму четырёхгранной
пятиярусной пирамиды. Верхний ярус выстроен из мрамора, а 4 нижних -- из
красного песчаника. По замыслу шаха Акбара, величественную гробницу
должен был
венчать огромный купол, но почему-то его сын Джахангир нарушил волю
отца, и по его распоряжению вместо купола по углам срезанной вершины
пирамиды возвели
4 остроконечные башенки.
Санджив вновь предоставляет группе время для самостоятельного осмотра, и
мы направляемся к мавзолею. Джавид, давно понявший специфику работы с
незрячими
туристами, старается подвести нас к интересным на ощупь архитектурным
деталям.
Блоки красного песчаника неплохо отполированы, но всё же не так гладки,
как мрамор, зато на их фоне более чётко определяются элементы мозаики.
Пройдя вглубь гробницы, мы оказываемся во внутреннем дворике, посредине
которого стоит изукрашенный восточной вязью саркофаг. Как мы теперь
знаем, это ложное
захоронение. Настоящая могила Акбара Великого находится где-то в
подземелье. Туристов совсем немного. Похоже, только члены нашей группы.
Все стараются
говорить негромко, но благодаря прекрасной акустике можно расслышать, о
чём шепчутся дамы у дальней от нас стены. Их заинтересовал индус,
пристроившийся
в уголке прямо на полу вздремнуть. Джавид сказал, что в этом нет ничего
особенного. Захотелось человеку поспать, почему бы и не прилечь в
тенёчке. Впоследствии
мы уже не удивлялись, встречая спящих местных жителей в самых
неожиданных местах.
Перед тем как пройти в другие помещения, я спросил у согруппников,
каково их впечатление от места символического захоронения. Мне ответили,
что, несмотря
на причудливые орнаменты, инкрустации и каллиграфические надписи на
стенах, усыпальница выглядит довольно строго и сдержанно.
Покинув внутренний дворик, мы углубились в длинный коридор. По обеим его
стенам через равные промежутки встречались ниши, похожие на крохотные
комнаты.
Это и была замысленная падишахом Акбаром семейная усыпальница. Ниши
предназначались для саркофагов его потомков. Но неблагодарные потомки не
оценили заботы
императора и предпочли упокоиться в других местах.
Побродив ещё немного вокруг мавзолея, мы снова вышли на дорогу и
направились к воротам. Вдруг поперёк нашего движения раздался какой-то
быстро перемещающийся
стук. Наши спутники защёлкали фотоаппаратами. Оказалось, что наш путь
пересекло небольшое стадо не то антилоп, не то косуль.
Когда мы подошли к этому месту, выяснилось, что животные убежали совсем
недалеко. Чуть ли не у самой дороги они мирно щипали травку, нисколько
не опасаясь
людей. Попросив Джавида сделать для нас несколько снимков, мы продолжили
путь. Пора было двигаться к следующему объекту программы.
Татьяна и Андрей Усачёвы
Продолжение читайте в следующем номере.
http://www.vos.org.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=4313:mat-journal-our-life-2016-06-05&catid=342:cat-journal-our-life-2016-06&Itemid=184
