Мне 33 года. Еще работать и работать. И платить налоги. Если в нашей стране все не пойдет в тартараты, через 20 лет продолжительность жизни россиян так благополучно вырастет, что я останусь в незавидном меньшинстве работоспособных. В это же время как раз подрастет и начнет работать моя дочь. Я думаю, что примерно к 2040 году продолжительность жизни в России окажется существенно выше 80 лет, и конкретно на нас с дочкой при существующей пенсионной системе будет огромная нагрузка.

Ключевое здесь слово — существующая. Мне нравится система в Сингапуре, где взносы каждого работника поступают на специальный счет и до старости хранятся под процентами. Или аналогичная система в США — человек сам себе откладывает пенсию, считает проценты и распоряжается деньгами на собственный страх и риск.

Хорошая система, но не для нас. И дело даже не в том, что россияне не доверяют банкам — просто я, например, своим обывательским умом не вижу никаких решительно шансов перескочить на новые рельсы. Советская пенсионная система, при которой каждый работающий платит не за себя, а за неработающего, изначально таила в себе бомбу — она была рассчитана на условия 1950-х и на продолжительность жизни 1950-х. Тогда было мало пенсионеров, колхозникам пенсию назначали позже. Фактически тогда пенсионному фонду приходилось кормить в разы меньше ртов, чем сейчас. А еще советская пенсионная система, которую страна так и не сумела с себя бросить, предполагает полный инфантилизм граждан и огромное число посредников. Она не предполагает в человеке двух извилин, которые подскажут ему, как откладывать на старость.

В наши дни все иначе. В наши дни лучшим решением было бы предоставить каждому человеку возможность самому формировать свою пенсию. Хотя бы самым молодым. Потому что жить стали дольше и считать лучше. Однако для этого их деньги придется изъять из пенсионного фонда. Если на американскую систему перевести хотя бы 18-23-летних и перечислять их деньги на специальные счета, это будет огромный удар по пенсии текущих пенсионеров. Чтобы перевести пенсионную систему на новый принцип, государству несколько десятков лет придется содержать уже имеющихся пенсионеров за казенный счет, а не на пенсионные отчисления. Идея выполнимая, но только в каком-нибудь другом государстве. Не в том, где даже на обложки для медкарточек в поликлинике собирают по 10 рублей.

Нужно всегда быть реалистами. Можно, конечно, подсчитывать, сколько ягуаров купит себе сингапурский бизнесмен на его пенсионные накопления, а можно вспомнить, в какой стране мы живем.

Сегодня у России есть два пути: сокращать число пенсионеров или вливать в пенсионный фонд бюджетные деньги. Второе нереально, государство делать этого не будет. Остается повышение пенсионного возраста.

Помните, как 90-е либеральные реформаторы говорили нам, что миллионы просто «не смогли встроиться в рынок»? И сейчас не все встроятся. И речь идет не о тех, кто не доживет до пенсии. Тут я бы не стала полагаться на столь благоприятный исход. Все же у нас прогнозируется неуклонный рост продолжительности жизни, и через десять лет она должна существенно удлиниться. Поэтому до пенсии, увы, доживут многие, особенно женщины. Вернее, до предпенсионного возраста, до этих 60 с копейками лет, когда пенсии еще нет, а работать не можешь или негде. Жертвами неизбежных перемен будут именно эти люди, а вовсе не те, кто в 62 года попадет под трамвай.

Во многих странах возраст выхода на пенсию существенно выше, чем в России. И ничего там страшного с пожилыми людьми не происходит. Однако в этих странах есть рынок труда. Там пенсионеру есть куда пойти работать.

У нас — нет. В некоторых регионах в России работу не найти не то что в 60 лет, но и в 45. Даже тридцатилетние ездят из Иванова или Владимира в Москву — дома работы нет. Куда пойдут работать 60-летние, если и сегодня в предпенсионном возрасте никого не берут? Через 10 лет доживающих до этих лет будет больше, а рабочих мест — меньше. Экономике нужно все меньше малоквалифицированных людей и обладателей неэксклюзивных навыков. Кассиры, сортировщики, продавцы, охранники, развозчики — все эти люди через 10 лет будут почти не нужны.

Востребованными останутся только те, кто обладает актуальной сверхквалификацией, то есть редкими и самыми новыми навыками. Мужчина, которому через 10 лет будет 65, родился в 1963 году. Он считал на счетах и пять лет учился в институте собирать ламповые телевизоры. Что он будет делать в 2028 году? Ему и сейчас, в общем-то, нечего делать, он развозит окна и принимает телефонные заказы. Через 10 лет ни развозчик, ни телефонный оператор будет не нужен.

Здесь у нас накладываются сразу несколько проблем: и беды нашей сегодняшней экономики, и общемировые тенденции. Во всем прогрессивном мире говорят о необходимости срочно придумать занятия для более чем пяти миллиардов людей, которые уже в среднесрочной перспективе будут не нужны на рынке труда. Это балласт, обуза. Чтобы они не стали источником ненависти и преступности, их нужно на что-то содержать и чем-то занять. Фактически, совсем скоро на всей планете будет достаточно нескольких сотен миллионов работников, которым придется содержать остальных. В этом ключе вопрос пенсионного возраста особенно важен: у человека 60 лет через 15 лет априори не будет работы. Он либо будет получать пенсию, либо для него придумают какой-то безусловный доход, откуп, за который он обязуется сидеть тихо и не мешать жить работающим.

Мне даже кажется, что в благополучных странах с социалистическим уклоном пенсионный возраст как раз будут понижать, чтобы появилась какая-то легитимная причина кормить ненужных людей. Потому что совсем их не кормить нельзя.

Но даже если не учитывать глобальные тенденции, а исходить из сегодняшних условий, мы получим целые миллионы людей, которые уже сегодня после 50-ти не могут зарабатывать, причем в любой стране. Недавно встретила в фейсбуке запись одной провинциальной актрисы: картинка с бабушкой, крутящей фуэте и слоган «Умрем на сцене!» Действительно, что будут делать эти десятки тысяч престарелых актеров, певцов, танцовщиков, акробатов? На сайте пенсионного фонда в прошлого году писали, что только в Москве и Московской области страховую пенсию по выслуге лет получали 4,6 тыс. артистов. Сегодня у них льготный выход на пенсию после 15-30 лет работы, в зависимости от специальности. Новая реформа предусматривает повышение возраста выхода на пенсию. Балерина вместо 35 лет получит пенсию в 43 года. Если сейчас актриса может получить пенсию в 50, то совсем скоро она до 58 лет будет жить впроголодь. Именно впроголодь, потому что тысячи пожилых актеров не нужны России, тем более — Москве. Слоган «Умрем на сцене!» очень оптимистичный. А кто им даст в 58 лет всем выступать на сцене? Или в 43 крутить фуэте? Кто будет платить за просмотр таких артисток? Даже сегодня актерам сложно дотянуть до пенсии. Звезд, которые играют вредных старушек или пинкертонов, единицы, остальные на сцене не нужны. Самые удачливые находят себя в преподавании, но и таких единицы. Остальные до пенсии просто голодают и сидят на шее у государства, получая в театре четверть ставки просто за состояние в труппе.

Конечно, они не виноваты, что им после 40 почти невозможно получить роли. Но и мы, общество, не обязаны двадцать лишних лет их кормить только потому, что к ним на спектакли не ходят. С какой стати повариха, которая с 15 лет таскает тяжелые бидоны, будет таскать их до 63-х, а артистка в 45 пойдет на пенсию только потому, что подурнела? Я вообще против льгот для деятелей искусства.

Если так хочется играть в кино, надо думать, чем будешь жить ту четверть века, когда в Джульетты уже поздно, а на пенсию рано, — я содержать таких актрис не подписываюсь.

А учителя? Им тоже поднимают стаж до выхода на пенсию. Сейчас получить пенсию можно после 25 лет работы, а теперь выплату пенсии хотят отсрочить на восемь лет. Таким образом, страховую пенсию по педстажу будут давать учительницам в возрасте 55+. И далеко не все на эту пенсию станут уходить, а работать будут минимум до пенсии по возрасту. Например, до 63 лет. Вы себе представляете, что такое учитель в 63 года? И даже в 55? Сегодня самое некачественное образование — там, где много пожилых педагогов. Это больные женщины, которые еще помнят времена, когда детей можно было бить по рукам линейкой. Они говорят «угурец», не могут сами включить видеопроектор и просят детей прочитать им смс в их же телефоне.

Учитель должен быть современным. То есть актуальным в смысле знаний и методик. Пожилой учитель не нужен школе, он выучит отсталых детей. Школа это понимает, сегодня зарплаты учителей стали выше, конкуренция большая, в школу идут работать молодые. Но попробуй уволь учителя до 55 лет! Да ее и в 70 уволить порой трудно. В каком-нибудь депрессивном городке или в поселке работа в школе, как и на почте, распределяется по блату, освобождения ставки ждут годами, все места расписаны на годы вперед. Попытка вытолкать пожилую учительницу с работы или пересчитать часы в пользу молодой может закончиться поножовщиной. И это не фигура речи — такие случаи были. Сейчас до 55 лет учителя уволить невозможно, даже если он некомпетентен. А потом они будут сидеть на своих ставках до 63-х. Кто-нибудь хочет, чтобы его ребенка учила программированию шестидесятилетняя учительница? У меня есть знакомые, чьим детям в школе программирование ведет старушка. Она называет предмет информатикой и для экзамена в 11 классе просит нарисовать в Paint часы. Оставлять этих женщин в школе до 55, тем более до 63 лет — вредно. А увольнять на пенсию раньше несправедливо. Потому что совершенно непонятно, с какой стати учительница физики, которая приходит в школу в 8.30, а уходит в два, будет отдыхать на пенсии почти на 20 лет дольше, чем бухгалтер из соседнего кабинета? У бухгалтера, между прочим, полный рабочий день и отпуск короче. А если оставить сейчас все, как есть, то педагоги будут уходить на отдых в 47, пока автослесари или грузчики горбатятся до 65 лет, это как понимать?

То же — с врачами. Единицы докторов до старости сохраняют ум и квалификацию. Остальные после 50-ти - отсталость. Мой пожилой эндокринолог в поликлинике уверена, что нас всех специально травят плохой едой, чтобы сократить население. Ее молодая медсестра лучше разбирается в медицине, чем сама врач, потому что медсестра читает хоть что-то и сохранила критические способности.

Это Иван Дедов или Лео Бокерия ценны для всего общества, а моему выжившему из ума эндокринологу пора на пенсию, хотя ей вряд ли есть 65. И она работает в поликлинике не потому, что больше некому — нормально им в Петербурге платят, молодые врачи хотят работать в поликлиниках, там теперь нагрузки, вы не поверите, не такие порой огромные, как в частных медцентрах, есть соцпакет, льготы по ипотеке и гарантированные, в отличие от премиальной системы в частной медицине, зарплаты.

Но попробуйте вытолкать на пенсию эту жертву теории заговоров! А наш рентгенолог? Я не могла пройти в поликлинике флюорографию 2,5 года, пока кормила ребенка — рентгенолог считает, что онкоцентры забиты облученными кормящими матерями. Когда у меня заболело ухо, меня чуть не увезли в больницу для бездомных — не было на руках свежих результатов обследования. У нас хорошая поликлиника, там нет безумных очередей, чисто и можно получить талон на анализы не на следующий год, а через неделю. Но значительная часть врачей в этой поликлинике, на мой взгляд, из-за их возраста абсолютно профнепригодны. Представьте, как они будут держаться за свои места после отсрочки назначения пенсии, если их и сейчас даже в условиях конкуренции не выгнать на пенсию?

Есть много профессий, которые по разным причинам не предусматривают долгую выработку: три тысячи пятидесятилетних актрис в Москве — это горе. Однако их нельзя отправлять на пенсию демонстративно раньше других, это вызовет социальную ненависть.

И ладно, если бы речь шла об одних лишь учителях или врачах. Или несчастных актрисах. Но ведь у нас масса льготников: энергетики, ряд госслужащих, силовиков. Кто-то из них, как актрисы, объективно не может нормально работать после 50-ти, а кто-то просто подкуплен государством. Как иначе назвать досрочный выход на пенсию, например, энергетиков?

Все это и сейчас, в общем-то, является поводом для раздора. Однако люди пока несправедливость ощущается не очень сильно — еще много тех, кто вырос в СССР и все эти социальные льготы воспринимает как данность. Но россияне младше 45 не готовы к такому неравенству. Уже сейчас у женщин, работающих на тяжелой работе до 55-ти, к тем же педагогам, энергетикам или врачам есть зависть. А когда разрыв в стаже увеличится, надо будет объяснять его чем-то большим, чем просто «они устают» или «они устарели». С многочисленными льготниками надо что-то делать. Они и так сегодня, будучи в меньшинстве, съедают минимум треть пенсионного бюджета. Если льготников оставить, получится откровенное хамство: вся страна будет работать практически на их пенсии, потому что они составят среди пенсионеров весомое большинство. А если льготы снять, получим миллионы профнепригодных. Что делать?

Мне порой кажется, что в текущей ситуации в России с этим нельзя сделать ничего. Если бы они сами себе откладывали на пенсию, было бы понятно: сколько наработал, столько и получил. Но они кормят других недолго, зато сами рано садятся на шею.

Знаете, у меня никогда нет и не было никаких иллюзий по поводу пенсии. Я просто с конца 80-х, с тех пор как начала более или менее соображать, столько всего видела. У меня правило — на пенсию не рассчитывать. Жить так, будто ее не будет. Я не доверяю нашему государству. Но еще больше я не верю в жизнеспособность текущей пенсионной системы. Она просто не рассчитана даже на такую скромную продолжительность жизни, как у нас. Она вообще порочна. От советского прошлого нашей пенсионной системе досталось два изъяна: уверенность, что пенсионные деньги должны работать на государство и что пенсия должна считаться подачкой от этого государства. Отсюда все беды. Советская власть приняла ту европейскую модель, которая предполагала, что деньги нынешних работающих выплачиваются ныне неработающим, то есть стариков содержит население, государство избавлено от этой проблемы. Хотя достаточно было принять другую модель, но для этого государство должно было в первые несколько десятков лет платить пенсии из своего кармана и ждать, пока первые накопившие не выйдут на самообеспечение. Вернее, все из того же нашего кармана, у государства своих денег нет. Если бы оно сразу стало платить пенсии из этого кармана, сейчас бы никто никому не был должен.

Да, мы знаем, как надо. Но у нас так не будет. Перемены без обделенных невозможны — нам никто их не оплатит. Но и продолжаться по-прежнему не может. Это трудно делать даже в здоровом государстве с крепкой экономикой. Не то что у нас. Поэтому надо кем-то жертвовать. Кто-то упадет на сцене, крутя варикозными ногами свое последнее фуэте. Кто-то надорвется, подняв в 60 лет бачок с супом. Кто-то по скорбным причинам вовсе не доживет до пенсии. Но остальные выиграют.

Анастасия Миронова