Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
Открытая группа
26364 участника
Администратор antarius
Администратор Елена
Модератор ViktoR
Модератор flekseev
Модератор Vиктория

Активные участники:

Последние откомментированные темы:

20240420005924

←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →
Админ пишет:

Благословенно имя твоё

 

Автор: Нара Уилсон

 

Посвящается моей маме Миннуре Каримовой и всем детям Великой Отечественной войны. Мама всю жизнь работала в школе учителем немецкого языка.

Этот рассказ был написан в 2010 году, а мамы нет уже шесть лет. Она живет в моих воспоминаниях. Когда я была ребенком, мама много рассказывала о своем военном детстве. Все ее истории сидят глубоко в памяти и вот так потихоньку ложаться в короткие рассказы. 

На этой фотографии ей двадцать с небольшим лет...так жаль, что не сохранились ее детские карточки...



Евгений Столица. Зимой в деревне. 1927

Евгений Столица. Зимой в деревне. 1927

 

Война закончилась. Мире скоро десять лет. Мать работает на ферме, в семье еще двое младших братьев. Отец пропал без вести в начале войны. Где воевал, где погиб - ничего не известно. Словно и не было человека на этой земле.

 

Военные дети рано взрослеют. Мира, как старшая, зарабатывает на хлеб. Каждое утро нужно относить молоко в районный центр, раздать по дворам и на вырученные деньги купить буханку черного.

 

Раннее утро. На дворе еще темно. Мира протерла глаза, нехотя слезла с печки, закувываясь в старый мамин халат. Зябко.

 

На столе керосиновая лампа. В колбе коптит пламя, разбрасывая блики в полумраке и тени на полу от стола и табуреток. Комната оживает от быстрых шагов девочки. Она словно наполняет пространство своим живительным потоком. И темнота отступает от ее стремительных движений. А ведь только за минуту до ее пробуждения эта холодная мгла настораживала и давила, проваливаясь в черноту окна.

 

Мира подходит к умывальнику. В ее худенькой фигурке нет ни намека на слабость и страх. От нее исходит уверенное спокойствие и нежное очарование. Только лицо выражает несвойственную ее возрасту серьезность.

 

Быстро смочила пальцы в холодной воде, протерла глаза и ладонью слегка провела по лицу. Пока она одевалась, мать принесла полведра только что надоенного молока. Самое вкусное - пенка всегда доставалась Мире. Из-за этой пенки она и спешит за стол. А там уже стоит кружка парного молока и краюха хлеба.

 

Мать молчит. Она редко разговаривает с Мирой. Устает. Женщина приходит домой, когда дети спят. Трудиться до изнеможения - летом в поле, зимой на колхозной ферме.

 

Как-то ночью, словно кто-то толкнул Миру. Проснувшись, в  темноте она услышала, как плачет мать. Девочка знала, как трудно ей. Старший брат погиб прошлой зимой... Утонул в проруби. После его смерти мать и вовсе перестала разговаривать. Поставит перед детьми чугунок с картошкой или кашу из отрубей и выйдет из избы, чтобы не мешать детям. То, что оставалось, доедала сама.

 

Мира помощница во всем. Посуду помоет, одежду постирает, дрова нарубит, печь затопит. И каждое утро в мороз ли, снег ли, в дождь, ходит за десять киломметров от дома продавать молоко. Не легкое это дело. Однажды помниться, споткнулась и случайно разлила молоко. И как мучилась, как переживала. А мать, как узнала, огрела ее ремешком, а потом опомнившись, прижала дочь к себе и заплакала.

 

Мира и учиться успевает, хорошистка в школе. Везде, где может помогает матери. В глубине души как хочется, чтобы мать похвалила ее хоть раз. Но женщина  холодна, и даже кажется суровой. Она редко делится мыслями, не спрашивает, что волнует дочь. Это так огорчает, и обижает Миру.

 


Пока она завтракала, мать поставила возле порога бидон с молоком и ушла чистить коровник кормилицы Майки. В углу комнаты проснулся Майкин теленок и потянул веревку, ожидая своего часа. Вот вернется хозяйка и поведет малыша допивать сладкие остатки.

 


Мелкими хлопьями валил снег и больно колол лицо. Валенки проваливались в сугробы. Мира шла в районный центр. Мороз подбирался под ветхий полушубок. Мал он ей уже стал и рукава короткие. Поверх полушубка повязан мамин большой пуховый платок, изрядно потертый и местами дырявый. Но ей тепло. Вот только руку оттягивает тяжелый бидон. Девочка несет его осторожно, чтобы не пролить драгоценность…

 

Дорога, заваленная снегом, сровнялась с полем. И только покосившиеся деревянные столбики забора по левому краю очерчивают линию дороги, помогая не сбиться с пути. За столбами насколько хватает глаз, раскинулось деревенское кладбище.

 

Мира не боялась покойников. Проходя каждый день мимо холмиков и покосившихся постаментов с полумесяцем, она привыкла к их безмолвному покою. А вот волков боялась.

 

Однажды за ней по пятам шел этот ужасный зверь. Он рычал, скалил зубы, но близко не подходил. Из глубины леса на телеге появился местный агроном, он и отогнал волка. Старик посадил Миру на облучок и довез до деревни. Девочка не хотела тревожить мать и промолчала о случившемся. Она старалась оберегать ее покой. Жалела.

 

В районном центре покупатели уже ждали ее. Мира обошла несколько дворов и наскоро продав свежее молоко, освободила бидон. В поселковом магазине на вырученные деньги купила заветную буханку черного хлеба. И поспешила домой обратно той же дорогой мимо кладбища.

 

Возле сельсовета девочка заметила небольшую группу военнопленных. Их охраняло двое солдат. Мира и раньше видела немцев, когда их привозили на каторжные работы. Они укладывали железнодорожные шпалы где-то за поселком.

 

Проходя мимо пленных, она думала об отце и о том, что вот из-за этих фашистов он и погиб. Мира помнила его смутно, потому что была слишком мала, когда отец ушел на войну в сорок первом. Не осталось даже фотокарточки, чтобы можно было представить его лицо. Мать говорила: вернись отец с войны, была бы у них не похлебка из отрубей, а вкусная еда, и совсем другая жизнь.

 

- У-у-у, фашисты! - Мира зло окинула взглядом пленных и сжала кулаки.

 

Немцы совсем не походили на тех бравых солдат, которых она видела в фильме на холщевом экране деревенского клуба. В фуфайках, замотанные тряпками, изможденные, с бледными лицами и с синими впадинами вокруг глаз, ссутулившись, они стояли на морозе и дрожали от холода.

 

В толпе военнопленных Мира увидела тощего молодого немца. Он сидел на корточках, то и дело вскидывал голову к небу, и что-то быстро писал в маленькой книжке.

 

Девочке показалось знакомым его вдохновленное лицо. Он напомнил ей погибшего брата. Что-то родное почудилось в незнакомце, вызвав интерес и любопытство.

 

Мира приблизилась. Немец перестал писать. Улыбнувшись во весь рот, подмигнул ей.

 

- Как зовут тебя, дитя?

 

Мира округлила глаза. Мягкий голос врага поразил ее слух.

 

- А вы разве не немец?

- Немец.…Так как тебя зовут?

- Мира, - волнуясь, ответила девочка.
- Мира? А ты знаешь, что в переводе с латыни твое имя означает «дивная»? - говоря это, немец оживился и встал с корточек. Встрепенулся, как воробушек.

 

- Нет, не знаю, - смутилась Мира, все еще не веря в говорящего по-русски немца.
  - Ты красивая, и будешь счастливая, вот увидишь! - твердым голосом заверил мужчина и озорно подмигнул.

 

Он снял с головы тонкую, словно бумажную, пилотку, и скомкал ее в кулаке. Долго, не мигая, смотрел на Миру. С отеческой теплотой и восхищением залюбовался черным блеском ее глаз, трогательным изгибом губ и алым румянцем, вспыхнувшим то ли от мороза, то ли от волнения.

 

Что-то екнуло в маленьком сердце девочки. Она почувствовала в немце искреннюю человечность, не разрушенную загубленной молодостью и трагической обреченностью.

 

Мира подошла ближе, вынула из мешка буханку хлеба, отломила уголок и протянула немцу.
- На, ешь, - отводя взгляд, прошептала она.

 

В глазах немца засветились искорки. Обеими руками он нежно взял из рук девочки кусок, несущий аромат свежеиспеченного хлеба. Он не спешил класть в рот безумно вкусно пахнущее сокровище, в блаженстве понюхал.

 

- Спасибо, дивная! Пусть будет благословенно имя твое... – мужчина поклонился. И, неторопливо жуя и смакуя, съел подарок.

 

- Я пошла. Пока! – Мира радостно вздохнула и побежала в сторону родной деревни.

 

Несколько раз девочка оборачивалась, пытаясь разглядеть в толпе своего немца. Его силуэт таял в серой массе военнопленных. Мира не замечала, как несут ее ноги, скользя по схваченной морозцем дороге.

 

Она улыбалась куда-то вдаль, вспоминая, как два человека из разных миров стояли напротив друг друга.

С открытыми и доверчивыми лицами, словно встретились два невинных ангела.

Две души, выжившие в кровавой бойне.

Две чистые души, не озлобленные войной, которая уничтожила миллионы и оставила в душах живых незаживающие раны.

 

Мира щурилась под согревающими лучами февральского солнца и повторяла про себя пророческие слова, которые сладостной волной отзывались в груди.

 

Это интересно
+10

Админ 27.08.2016
Пожаловаться Просмотров: 2114  
←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →


Комментарии временно отключены