(Начало 1, 2) Юлиан Тувим в нашей стране больше известен как детский писатель, хотя поэт написал для детей не более пяти десятков стихотворений. Вполне естественно, что биографы считают появление детской темы в творчестве Юлиана Тувима скорее неожиданностью, чем закономерностью.
Детей у Юлиана Тувима не было, была приемная дочь Ева, которую семья удочерила после возвращения из эмиграции в 1946 году. Еву поэт любил безумно, лучшего отдыха, чем побыть вместе с дочерью, у него не было. Но свои стихи он писал не для нее, а для детей вообще, которые, по его мнению, могли бы остановить надвигающуюся коричневую чуму.
Чтобы это понять, надо вспомнить год, в который они появились, и какой была политическая ситуация в стране и мире. К тому времени поэт уже стал очень популярным. Пен-клуб в 1935 году за переводы А.С.Пушкина присудил ему высшую награду; а ответы на вопрос «Литературных новостей», кого бы читатели выбрали в Академию Независимых, показали, что пальма первенства досталась бы Юлиану Тувиму.
В 1933 году в Германии к власти приходит Гитлер. Чувство тревоги нарастает, поэт впервые чувствует признаки своей болезни – страх перед открытым пространством: оно кажется ему непреодолимым. В Польше приход Гитлера националисты принимают под торжествующие крики «Ура!"
В 1935 умирает неформальный лидер Польши Юзеф Пилсудский, в канцелярии которого Юлиан Тувим в молодости работал секретарем. У Пилсудского жена была еврейкой и, пока он был жив, в Польше еврейский вопрос не поднимался. Смерть маршала открыла шлюзы антисемитизма: затаившееся до поры до времени подполье зашипело и захлюпало.
Юлиан Тувим никогда не интересовался еврейским вопросом, поскольку не знал ни еврейского языка, ни еврейских традиций и никогда не чувствовал себя евреем. Но недружелюбное окружение постоянно ему напоминало о его еврейской крови. В конце концов, поэт вынужден был высказаться по этому вопросу. Его ответ очень актуален и сегодня, если вместо слова "еврей" подставить любую другую национальность:
«И сразу я слышу вопрос: «Откуда это — «мы»? Мне задавали его евреи, которым я всегда говорил, что я — поляк. Теперь мне будут задавать его поляки, для подавляющего большинства которых я был и остаюсь евреем. Вот ответ и тем и другим... Я — поляк, потому что мне нравится быть поляком. Это мое личное дело, и я не обязан давать кому-либо в этом отчет.
Я не делю поляков на породистых и непородистых, я предоставляю это расистам — иностранным и отечественным. Я делю поляков, как и евреев, как людей любой национальности, на умных и глупых, на честных и бесчестных, на интересных и скучных, на обидчиков и обиженных, на достойных и недостойных. Я делю также поляков на фашистов и антифашистов...
Я мог бы добавить, что в политическом плане я делю поляков на антисемитов и антифашистов, ибо антисемитизм — международный язык фашистов. Быть поляком — не честь, не заслуга, не привилегия — это то же самое, что дышать. Не знаю людей, которые с гордостью дышат. Я — поляк, потому что в Польше родился, вырос, учился, потому что в Польше узнал счастье и горе...» («Мы», 1944 г.)
Поэт все чаще вспоминает свою родную Лодзь, детство, он пишет книгу «Я остался там. Воспоминания молодости», в которой вспоминает о своих предках, о кладбище, на котором покоятся родственники, о своих метаниях и исканиях. Так впервые в его творчестве прозвучала тема детства.
В 1935 году поэт отмечает двадцатипятилетний писательский юбилей, воспоминания о детстве снова выходят на первый план. В это время все призывы поэта объединиться против фашизма и антисемитизма остаются без ответа. На этом фоне, в 1938, в сорок четыре года Юлиан Тувим неожиданно выпускает сразу три детских книжки с веселыми стихами.
«Что стряслось у тети Вали?»
«У нее очки пропали!
Ищет бедная старушка
За подушкой, под подушкой,
С головою залезала
Под матрац, под одеяло,
Заглянула в ведра, в крынки,
В боты, в валенки, ботинки,
Все вверх дном перевернула,
Посидела, отдохнула,
Повздыхала, поворчала
И пошла искать сначала.
(Очки)
Это был всплеск детской фантазии, завораживающих ритмов, игры слов, юмора, необычных сюжетов и героев. И эти три маленьких детских книжечки сразу поставили Тувима в один ряд с великими детскими писателями, принеся ему всемирную славу. После такого мощного выброса поэт уже никогда не возвращался к детским стихам и детской теме.
Но его пан Трулялинский, пан Ян Топотало, пан Малюткин, Янек, Зося Самося, Ежи, который не хотел учиться, птицы, которые сразу зачирикали на разные голоса в птичьем радио… Все истории про них и многих других навсегда вошли в золотой фонд детской классики. После войны уже все советские дети слушали и читали:
Жил на свете Янек,
Был он неумен.
Если знать хотите -
Вот что делал он.
Ситом черпал воду,
Птиц учил летать,
Кузнеца просил он
Кошку подковать.
(Янек)***
Что случилось? Что случилось?
С печки азбука свалилась!
Больно вывихнула ножку
Прописная буква М,
Г ударилась немножко,
Ж рассыпалась совсем!
Потеряла буква Ю
Перекладинку свою!
(Азбука)
Самыми запоминающимися и любимыми стали «Паровоз» («Локомотив»), "Пан Трулялинский", «Овощи». Они быстро превратились в песни и приходили к детям не только в книжках, но и в «Музыкальной шкатулке» (была когда-то такая детская передача). Детские стихи Юлиана Тувима стали своеобразным призывом поэта остановить фашизм, защитить самое дорогое, что есть – детей. Эти стихи - крик отчаяния и боли, продиктованные страхом за будущее Польши.
В 1939 году Гитлер вступил на территорию Польши и поэт вынужден бежать в Париж. В 1940-м году туда тоже пришли фашисты; он бежит в Португалию, потом - в Бразилию и, наконец, получив американскую визу, в 1941 прибывает в Соединенные Штаты. Ни Америку, ни Нью-Йорк он не любил.
Не любил Тувим, впрочем, и все остальные города и страны, в которых жил, потому что они, по его словам, были всего лишь гостиницами, а дом – один, в Польше. В Лодзи у него осталась мать, которая умерла в Варшавском гетто.
На еврейском кладбище в Лодзи
Под сенью березы унылой
Мамы моей еврейки
Польская могила.
Прах моей матери милой,
Еврейской, польской...
До войны в Лодзи жило двести тысяч евреев, треть населения. Все они погибли: расстреляны, сожжены в газовых камерах, умерли от голода. Если бы он остался в Польше, его бы ждала та же участь. После войны Лодзь снова становится центром еврейской общины, сюда вернулись многие евреи из разных мест – всего около тридцати тысяч.
Но после еврейских погромов 1946 года многие из них снова бежали, а следующие две волны эмиграции и вовсе унесли остатки еврейской общины города. Сегодня еврейская община Лодзи составляет всего несколько сот человек. Но вернемся к детским стихам Тувима. Они не только ритмичны и образны, но еще и поучительны.
Например, поэт исподволь рассказывает, как устроен паровоз, как он пыхтит и работает, что перевозит. А то, что его стихи несут огромный воспитательный и нравственный заряд, и говорить нечего. В детских стихах Юлиан Тувим выразил все свои мысли и чаяния того периода: любовь к детям, к людям, природе, окружающему миру...
Кто не знает об артисте
Тралиславе Трулялинском!
А живет он в Припевайске,
В переулке Веселинском.
С ним и тетка — Трулялетка,
И сынишка — Трулялишка,
И собачка — Трулялячка,
Есть у них еще котенок
По прозванью Труляленок,
И вдобавок попугай —
Развеселый Труляляй!..
(Пан Трулялинский)
***Дорогие мои дети!
Очень, очень вас прошу:
Мойтесь чище, мойтесь чаще -
Я грязнуль не выношу.
Не подам руки грязнулям,
Не поеду в гости к ним!
Сам я моюсь очень часто.
До свиданья!
Ваш Тувим
(Письмо детям)
Это интересно
+4
|
|||
Последние откомментированные темы:
-
Уроки истории
(28)
Bird Effe
,
01.03.2022
-
Инфовойна в Дурдоме!
(2)
е.tararina
,
01.03.2022
-
"Русские не виноваты в войне!" Протоиерей Андрей Ткачёв
(5)
Олег
,
01.03.2022
-
&&&
(7)
Павлыч
,
01.03.2022
-
"Я ватник, я угрюмый колорад. Моя любовь к стране необъяснима..."
(11)
Lathos
,
01.03.2022
20240424203401