Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
Культура, стиль жизни → Литература → Писатели. Интервью. Тексты

Наш Союз 10741

Открытая группа
2869 участников
Администратор London
Модератор Розалинда
Модератор Elizabeth***@***

Последние откомментированные темы:

20240423162252

←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →
Фоменко Сергей Алексеевич
пишет:

Такого аншлага не было даже на концерте Розенбаума!

В чугуевской столовой был хороший буфет, и там продавалась сметана, в которой ложка стояла. Мы с ребятами частенько брали на ужин, как доппаёк. Как-то я обмолвился, что сметана жирная, много не съешь. А Саня Макаров говорит: — «Да я хоть десять стаканов съем!» Заспорили. Саня был килограмм пятьдесят весом, и я был уверен, что столько в него не влезет. Договорились, покупаю десять стаканов сметаны, а Саня за ужином должен их съесть, проспоривший ставит две бутылки коньяку (уже тогда нам было не отказать в аристократических замашках). Сидели за одним столом, пообедал он в тот день нормально. И за ужином слопал всю мою сметану и ещё положенным пайком закусил. Мы все за столом обалдели, а Саня только улыбался как кот. Пришлось мне раскошелиться на коньяк. Притащили  на следующий вечер, на ужин, вчетвером разлили, бутылки спрятали, как раз по стакану получилось. Только собрались произнести тост за обжор – входит в зал комвзвода, ст. л-т Морозов.  

У меня о нём тоже остались только хорошие воспоминания, хотя нервов мы ему попортили достаточно. Мы с ним ещё на почве рисования как-то сблизились, он очень хорошую чеканку делал – тогда это было в моде – и нас научил. Так вот налито, а Морозов не уходит, прогуливается между столами. Хорошо на коньяк поспорили, у него цвет, как у чая. Первым Олег Федюнин (потом, будучи уже командиром АЭ, разбился на служебном газике, земля ему пухом) размешал коньяк ложечкой и стал прихлёбывать, мы за ним. Так и поужинали. Вообще, я думаю, Морозов замечал, что у меня после ужинов у родственников глазки блестели, как-то, раз даже намекнул на эту тему, но не заострял, чтобы не портить биографии. Поэтому я и говорю, что чаще на моём жизненном пути, мне попадались хорошие люди.

Изучаем МиГ-17. Мы были «крайними», кто на них летал. Другая рота наших ребят первыми начали сразу с третьего курса летать на МиГ-21. Признаться сложноватый, я считаю, переход с Л-29 на Миг-21, но ребята справились, хотя многих отчислили «по-нелётной». А наша рота осваивала Ути МиГ-15, как спарку и Миг-17. В оборудовании, конечно, похожи, но совершенно разные самолёты. Вылетали и летали неплохо, даже с отказами справлялись. Самолеты уже были старенькие, да ещё пылюка в Близнецах, аэродром то грунтовый, пошли отказы двигателя в воздухе, у Васи Волынца аж два раза, оба раза запускал и садился. Прилетал сам начальник училища тогда ещё полковник, Уткин. Говорит:

Перед полётом на Ути Миг-15

— Не бойтесь ребята, отказывают, но ведь запускаются.

Подбодрил, короче. Поблагодарил ребят, которые не растерялись в аварийной ситуации, а потом  Володя Довбня благополучно катапультировался на третьем развороте, не хватило высоты для запуска. Катапультировался прямо на колхозное поле, колхозники сначала молочком угостили, а потом, поговаривали, и до более крепких напитков дошло. Жаль, что из пушек пострелять не пришлось, ребята до нас, которые два года летали на МиГ-17, стреляли по земле. Рассказывали, что когда стреляешь залпом из трёх пушек, такое впечатление, что самолёт в воздухе останавливается от отдачи. На третьем курсе мы тоже побывали на трёх аэродромах. Весной в Багерово, это Крым, под Керчью.  Классно было в Крыму, необычная природа, необычная погода, с Азова мог за десять минут подойти утром туман и закрыть полосу. Здесь я первый раз увидел целое поле диких тюльпанов, мы ходили за полосу их собирать для инструкторов, которые на восьмое марта ездили домой на побывку и дарили их своим дамам. Ездили на солёные озёра рядом с Азовским морем, где вместо песка, лежит соль. В увольнение ездили в Керчь. Мой товарищ Толик Бондаренко сам был родом из Керчи, заезжали к его родителям в гости. У них недалеко от дома была пограничная застава. От заставы к морю был обрыв, а под ним пляж на берегу моря. На пляже кабинке для переодевания, у которых нет, как Вы знаете крыши, а на бугре караульные вышки с пограничниками, у которых мощнейшие стереотрубы для осмотра прибрежной акватории на предмет нарушения государственной границы. Частенько эти многократно приближающие приборы почему-то были направлены не вдаль в море, а вниз на пляж, и граница в этот момент точно не была на замке.

высшее военное авиационное училище летчиков

Летали мы часто над морем, поэтому обязательно одевали оранжевые спасательные жилеты, на случай покидания самолёта над морем, но, слава богу, такого не случилось. А вот уже после окончания училища, наш однокашник, Коля Рухленко, таким образом, искупался в Чёрном море. Катапультировался он ночью из МиГ-23,  служил он в то время в Грузии. На самолёте что-то случилось с двигателем и ему пришлось покинуть машину. Приводнился в море километров десять от берега, забрался на надувную лодку, которой снабжается спасательный парашют при полётах над морем, но даже летом в таком положении можно запросто получить переохлаждение, да и организовать спасательную операцию на вертолёте ночью сложнее. Искали всю ночь, не нашли, а утром или уже днём (давно мне рассказывали) Коля звонит в часть:

— Это я, лейтенант Рухленко.

Опечаленный командир полка, который уже и не верил, что лётчик спасся, сначала не понял, думал, что чья-то дурная шутка, говорят, даже покрыл трёхэтажным, но оказалось, что Коля всю ночь грёб и добрался до берега на этой утлой лодчонке. Пришёл в ближайший посёлок и дозвонился до части с помощью местных властей. Недаром Коля в училище постоянно гири тягал, хотя и был щуплым, но рельеф наблюдался. Да и молодые мы тогда были…

Багерово, Крым.

В Керчи мы даже стали участниками военного парада в честь дня Победы.

ПАРАД В КЕРЧИ.

В городе-герое Керчи, знаменитом своими катакомбами, в которых, во время Великой Отечественной войны, скрывались партизаны, нам посчастливилось участвовать в параде, в честь дня Победы. Надо сказать, что со строевой подготовкой у нас было всё нормально, со строевыми песнями тоже. В Рогани девчонки, по утрам слушая наши песни, во время развода на занятия (а их далеко было слышно), наверное, влюблялись в нас заочно, во всех сразу. А начальником гарнизона в Керчи был моряк, город-то морской. И вот перед парадом адъютант оббегает коробки, а там была пехота, моряки и мы, что бы предупредить нас, что при приветствии надо называть, командовавшего парадом коменданта не генерал-лейтенантом, как принято у нас, а вице-адмиралом, как принято в Морфлоте. Из строя кто-то, из наших курсантов, кажется Саня Макаров, выкрикнул: — «Тогда он нас пусть тоже не курсантами называет, а лётчиками». И вот начинается церемония, комендант подходит к нашей коробке и приветствует: — «Здравствуйте, товарищи лётчики!» (передал наглую просьбу адъютант), ну и мы, довольные, как рявкнем: — «Здрай желай тарищ вице-адмирал». Потом, конечно троекратное урааа!!! Прохождение торжественным маршем. Все остались довольны, говорят, прошли лучше всех, получили благодарность.

Сергей Фоменко, в Багерово. 

Потом были опять Близнецы и осенью Миргород. На третьем курс моим единоличным инструктором стал замполит АЭ капитан Владимиров. Я ему рисовал наглядную агитацию, он меня учил летать. Взаимовыгодное сотрудничество, хотя это рисование надоело до чёртиков. Отстали от меня с моими способностями только, когда стал командиром звена.

Когда находились в Близнецах, к нам приезжали преподаватели проводить теоретические занятия. В то время проходили мы курс «Партийно-политическая работа в Армии и на Флоте». Преподаватель был мужчина душевный, не помню уже фамилии, но, кажется из гражданских. Лекции слушали часто на травке, в конце курса предполагался зачет, а тут день Авиации, 18 августа, на носу. И преподаватель делает нам предложение, от которого ну просто невозможно отказаться, организовать концерт с танцами для местных жителей. Все участники концерта получают зачёт автоматом. Желающих участвовать в концерте было, как Вы понимаете,  хоть отбавляй, партполитработа в действии. Нарисовали мы с Вовой Волковым, моим соратником по рисованию, афишу 2 на 3 метра. Клуб местный в Близнецах был большой, человек на 300-400, рядом в сквере летняя танцплощадка. Я ещё Женьке Пужалову аккомпанировал на баяне, когда он «русского» отплясывал. Женя с детства занимался в народной танцевально-хоровой студии и плясал знатно. А я на баяне после музыкалки помнил только «Подгорную», но вроде прошло нормально. Вообще такого аншлага я больше не видел в своей жизни, даже на концерте Розенбаума. Клуб был забит полностью, сидели и стояли в проходах, в дверях, на первых рядах девчонки записывали на портативные магнитофоны выступление нашего вокально-инструментального ансамбля. Успех был оглушительный.

3 курс

Запомнился ещё юмористический номер. Выходят трое на сцену в старинных цирковых борцовских костюмах (тельняшки, сшитые внизу между ног) и объявляют смертельный номер «Одномоторный самолёт». Двое поднимают третьего вверх (Саня Макаров – сухой вес 50 кг), на вытянутые руки. Один упёрся в грудь, другой держит за ноги, а Саня вытягивает вперёд руку, в руке палка, он её вращает и издаёт звук работающего двигателя, типа ТРРРРРР.…  Проходят круг, опускают Саню, кланяются, зал рукоплещет, но объявляют ещё более смертельный номер.  Под барабанную дробь Саню опять поднимают, он вытягивает руки с палкой вперёд, публика замирает, дробь стихает, Саня ломает палку пополам и вращает уже две палки ТРРРРР… Конферансье объявляет: — «Двухмоторный самолёт». Зал рыдает от смеха.

После концерта сделали салют из ракетниц, ОБАТО выделил для этого дела. Солдатики пускали ракеты с козырька, что над крыльцом клуба, было очень зрелищно. Потом танцы на танцплощадке. Зачёт сдали все.

Продолжение следует.

 

 

 
Это интересно
+2

Фоменко Сергей Алексеевич
26.04.2015
Пожаловаться Просмотров: 1352  
Комментарии 2
←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →


Комментарии временно отключены