Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
Культура, стиль жизни → Таинственное → Эзотерика

Таинства. Православие. 2952

Открытая группа
3163 участника
Администратор Yes's
Модератор ИБ
Модератор Logos
Модератор Галина (Виноградинка)

Последние откомментированные темы:

20240425235840

←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →
Logos
Модератор пишет:

Духовность и нравственность: вы знаете разницу?

 

Первое, что делает человек, когда становится частью общества, — познает моральные нормы. Что такое мораль? Какой вопрос она задает? Помните, Маяковский писал: «Крошка сын к отцу пришел, и спросила кроха: "Что такое хорошо и что такое плохо?"» Это как раз о морали.
 
Моральные нормы для разных культур разные. Бывает даже так, что то, что вчера принималось как «хорошо» в этом обществе, начинает приобретать некую аморальность, и наоборот — например, легализация однополых браков. Это все потому, что мораль не имеет под собой никакого фундамента. Она строится на человеческих желаниях. Конечно, всегда принимаются во внимание история, культура, но время показывает, что мораль временна, изменчива, прогибается под те или иные интересы общества. Она всегда говорит: «Надо делать»— надо молиться, поститься, трудиться, совершать добрые дела.
 
Нравственность же говорит: «Я делаю». Это уже конкретное деяние. Все мы призваны к совершенствованию в себе нравственности. Вспомните Книгу Бытия, где говорится о том, как Бог создал человека: И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему (Быт. 1: 26). А дальше читаем: И сотворил Бог человека по образу Своему (Быт. 1: 27). Господь говорит только по образу, не упоминая подобие, потому что подобие — это то, что достигается нашими деяниями.
 
Нравственность говорит: «Я делаю» — пощусь, молюсь, совершаю добрые дела, несу социальное служение. Это наши деяния. Этот мир, в основном, сконцентрирован на нравственных ценностях и хочет найти в них духовные стороны. Именно нравственные ценности этот мир и называет духовностью. Вспомните богатого высоконравственного юношу, который подошел к Господу с вопросом — голос сегодняшнего Запада: «Господи, я все сделал, я все совершил. Чего мне еще не хватает?» А Господь говорит: …все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах, и приходи, следуй за Мною (Лк. 18: 22). Нравственность всегда подвигает копить земные ценности. А Христос сказал: Не собирайте себе сокровищ на земле (Мф. 6: 19).
 
Светский мир видит в христианстве только нравственность и думает, что вся духовность сводится к исполнению заповедей. Это глубочайшее заблуждение. Этот мир не понимает, что такое духовность. А это именно то, что отличает Православие от всех религий. Нравственность говорит: «Не делай ближнему того, чего не сделаешь себе». Об этом говорили еще до Христа — Конфуций, Будда, греческие философы. Так в чем разница между Православием и религиями, которые доказывают, что духовность — это то, что я делаю?
 
Духовность всегда задает вопрос: «Зачем я делаю?» Почему я люблю? Чтобы обрести Царствие Божие? Или чтобы избежать будущего гнева? Или еще есть какая-то причина?
 
Есть три пути к Богу, как говорят Святые отцы. Первый путь — путь раба. Почему раб совершает ту или иную добродетель? Из страха наказания. Когда человек идет к Отцу рабским путем, то все его деяния говорят, что он бежит от Отца: кто внушил вам бежать от будущего гнева? (Мф. 3: 7).
 
Второй — путь наемника. Почему наемник совершает добродетель? За награду. За то, что ему обещано Царствие Небесное. Конечно, он любит Бога, но в его любви нет стремления к обретению Личности Бога.
 
Третий путь — путь сыновства. Сын творит добрые дела потому, что его природа такая же, как у Отца. Чем больше мы обожествляемся нашим Отцом (мы знаем, что Христос вочеловечился, чтобы мы обожились), чем больше мы принимаем Его природу посредством Таинства Причастия, тем больше мы совершаем добрых дел не из корысти или страха. Тогда нет торговых отношений, а есть отношения отца и сына.
 
Вспомните притчу о блудном сыне (См.: Лк. 15: 11–32). Сын говорит отцу: «Дай мне все мое, что мне принадлежит как сыну». Он получает и уходит. Без отца он все теряет. Без Отца мы не можем сохранить наследие, Царствие Небесное. А что такое Царствие Небесное? Это прежде всего Личность, это Сам Христос. Для большинства религий мира Царствие Небесное — это переживание благодатных состояний, но не соединение души человека с Личностью Бога.
 
Когда сын осознал, что без отца, без соединения с ним душой не будет истинной радости, он возвращается. И возвращается он, заметьте, с какими словами? «У отца моего очень много рабов, наемников». Достоинство измеряется осознанием недостоинства. Нравственная сторона всегда кричит о достоинстве, утверждает: «Я достоин». Западное христианство говорит: «Я достоен этого наследия, которое мне дал Отец». Они просят, как сын из притчи: «Дай мне, Отец, мое, потому что мы достойны». А православный человек возвращается к Отцу, осознавая, что не живет во мне ничего доброго (Ср.: Рим. 7: 18). Я хочу сделать что-то доброе, а выходит только злое. Благ только Бог (Ср.: Мф. 19: 17).
 
Сын возвращается домой, осознавая себя недостойным называться сыном: «Нет во мне смирения, нет любви». Нет даже нравственности, потому что нравственность — это то, что порождает духовность. А мир говорит наоборот. Даже человек, который начинает воцерковляться, исполняет «букву»: молится, постится, следует нравственным нормам — ждет, когда же из них начнет расти духовность. А она не приходит! Нравственность — это плоды духовной жизни, но никак не наоборот, как думает западное христианство.
 
Возвращение сына к Отцу с чувством, что «я не достоин называться сыном, что я иду к Нему как раб, как наемник, и все мои чувства к Отцу, как у раба и наемника, но не как у сына», — это и есть путь православного христианина.
 
Отец, видя такое сокрушенное состояние сына, сам выбегает навстречу. Как думают протестанты: «Все равно меня отец простит. Отошел от отца, согрешил, ну ничего, я к нему сейчас приду как сын, и он меня как сына встретит и простит, перстень наденет на палец, и будет радость и ликование». Но жертва Богу — дух сокрушен. Сокрушенный дух и есть та истинная жертва, на которую Бог нам дает в залог Духа. И Христос сказал: должно вам родиться свыше (Ин. 3: 7). Если кто не родится от Духа, тот не будет рожден от Сарры, а будет рожден от Агари, то есть от рабы. Рожденные от Агари — это все те, кто считает, что нравственность — это и есть духовность. И они всегда будут гнать рожденного от Сарры.
 
Человека с сокрушенным духом Отец всегда стоит и ждет.
 
Помним, чем закончилась притча? Старший сын начинает говорить: «Я всегда делал тебе то и то». Он называет что? Нравственные ценности. Что отвечает отец: «Сын, ты же всегда был со мной. И все мое было твоим» (См.: Лк. 15: 29–31). Но сын пока не может это все воспринять, ибо он с отцом как наемник, раб, он еще не родился свыше. В нем нет духовности.
 
Духовность, прежде всего, концентрирует в себе целомудрие. Целомудрие держит всегда себя втайне, хранит себя в тайне от этого мира. Заметьте, когда пришел Христос, Он во всем являл эту тайну. Он говорил, что когда ты молишься, зайди в комнату свою и запри дверь; когда ты творишь милостыню, пусть твоя левая рука не знает, что творит правая, то есть твори тайно. Бог подает духовные ценности — тайно. Отсюда Тайная вечеря, Таинства, притча о Царствии Небесном — сокровище, которое сокрыто. Когда исцелял, Христос говорил: «Смотри, никому не рассказывай. Храни в тайне свое исцеление». Так Он показывал пример целомудрия.
 
Так вот чтобы приобрести это сокровище, нужно пойти и продать все. У нас у всех есть эти «духовные дома» — мы их давно выстроили, а теперь реставрируем, красим. Но пока мы не обнищаем, мы не обогатимся. Бог свою силу совершает в немощи, когда ты не видишь за собой ни одного доброго дела. Это и есть духовность.
 
Есть такая притча. Жил один муж, который угодил Богу. Он занимал высокое положение в обществе, имел дворец, много земель. И все это он продал. Вырученные средства раздал нищим. Сам жил только на милостыню. И все, что ему подавали, тоже раздавал. И так прошло лет тридцать. Явился ему Ангел: «Угодил ты Богу своей жизнью. Проси у Бога, что хочешь». И этот муж отвечает: «Попроси у Бога, чтобы я не видел за собой ни одного доброго дела». Чего он попросил? Духовности. Нищеты духовной. Это основа, фундамент.
 
Итак, духовность всегда спрашивает «Зачем?» Как говорил преподобный Исаак Сирин, «воздаяние бывает не добродетели и не труду, но рождающемуся от них смирению. И если такового не бывает — напрасны все труды и все добродетели».
  
Сергий Толстой
Это интересно
+2

Logos
Модератор 07.06.2016
Пожаловаться Просмотров: 815  
Комментарии 12
←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →


Комментарии временно отключены