Малые языки в Сети

Сегодня в выпуске:

Свежие новости об эсперанто и других языках

Денис Сахарных об использовании миноритарных языков России в интернете

Проект "Esperanto новости" состоит на сегодня из трёх новостных рассылок, новостной ленты и форума. Поддержите существование и развитие "Esperanto новостей": WebMoney Z734041838603, Яндекс.Деньги 4100124545565. Каждый рубль очень поможет.

Заголовки новостной ленты

В Познани прошëл фестиваль ARKONES. «Калининградка» рассказывает об этом

«TEJO Tutmonde»: скандал вокруг попугая

Тихвинцы учат эсперанто, чтобы общаться с французами

Таджикистан несёт Афганистану свет (курсы эсперанто в Кабуле)

Песни на эсперанто звучат в Сочи

Молодёжь учится и играет на берегу Тихого океана

В Познаньском университете взялись за эсперанто

Каталонцы создали важный прецедент, заполучив свой домен

Министp иностранных дел Украины поможет российским украинцам сохранить родной язык

Положение языков РФ в Сети

Информационный проект "Esperanto новости" всегда стремился уделять особое внимание языкам народов Российской Федерации, проблемам сохранения и развития этих языков. Сегодня мы беседуем с ижевским историком, автором интернет-проекта о языке и культуре удмуртов “Удмуртология” Денисом Сахарных, которые не по наслышке знает о проблемах российских этнетов.

Удмурты один из крупнейших народов Российской Федерации, проживают в основном в Удмуртии, Татарстане и Башкортостане: всего в России 637 тыс. В городах проживают 297 тыс. (46,6%), на селе — 340 тыс. удмуртов (53,4% от общей численности). Удмуртский язык относится к пермской группе уральской (финно-угорской) языковой семьи, из родственных ближе всего к языку коми. Кириллическая письменность на удмуртском существует с середины XIX века, на языке выходят книги, газеты и журналы, ведутся радио- и теле-передачи.

Вячеслав Иванов: Денис, вы историк, но вас часто считают языковедом...

Денис Сахарных: Это распространённое заблуждение. Изучение языков и лингвистика – это не совсем моё... Профессионально и по-человечески мне интересна этническая история моего региона – Урало-Поволжья, а её исследование решительно невозможно без умения мыслить в лингвистических категориях и, конечно, владения определённым языковым материалом.

В. И.: Имеется в виду владение удмуртским языком?

Д. С.: Имеется в виду не столько владение, сколько представление о языковом строе (прежде всего – о фонетике и морфологии), о лексике, об истории языка, его родстве и контактах. Но удмуртский и татарский – да, специально учил. Ижевск ведь не только удмуртская столица, но и один из центров российских татар. Татарский в нашем городе куда более заметен, чем удмуртский...

В. И.: Как вы оцениваете положение удмуртского языка вообще? В интернете, например, его иногда относят к разряду исчезающих (endangered) языков...

Д. С.: Да-да, это один из элементов мифологии, сложившейся вокруг удмуртов и их языка (улыбается). Приходится часто слышать, что удмуртский язык уже почти вымер, или что его помнят только старики в деревнях.. Однако при переписи населения в 2002 году о своём знании удмуртского заявили около 464 тысяч человек, что всё же заметно больше, чем количество удмуртов всех возрастов, живущих в деревне (около 340 тыс. человек).

Часто коллеги, знающие об Удмуртии понаслышке или из западных источников, бывают сильно удивлены, узнав, что на удмуртском языке выходят газеты, издаются книги, что на нём говорит немало молодёжи (и что народ хочет ещё больше книг, теле- и радиопередач и газет). Конечно, это не означает, что проблем нет. Они существуют, и они очень похожи на проблемы многих этнических языков России. Прежде всего, конечно, это добровольная языковая ассимиляция. Ведь знание удмуртского мало чем может помочь в реализации жизненной программы обычного человека – а она у среднего удмурта такая же, как и у среднего россиянина: качественное образование, хорошая работа, личное благополучие, семейное счастье...

В. И.: Вы упомянули образование – а как в этой сфере обстоит дело? Есть ли обязательное преподавание в школах, национальная школа, изучение в вузах и т. д.?

Д. С.: Удмуртские школы (всего их в Удмуртии, Татарии и Башкирии более пятисот), педучилища в районах республики и Глазовский пединститут работают активно, хотя, конечно, даже на селе охват удмуртских учащихся национальными школами неполный, и в этой сфере есть что развивать. В Ижевске удмуртские классы (классы с изучением родного языка и литературы) есть примерно в трети школ. Есть даже национальная гимназия, хотя мне кажется, что создание “этнических инкубаторов” – это очень советское по духу, и вряд ли правильное решение. Национальная ограниченность вредит. Это очень заметно, например, в практике факультета удмуртской филологии Удмуртского университета, где 100% учащихся – удмурты-селяне. Впрочем, с открытием факультета журналистики небольшую брешь в стене этнической и социальной сегрегации в нашей филологии удалось пробить.

А обязательного преподавания нет по разным причинам, хотя я, конечно, считал бы весьма полезным ознакомление учащихся школ и профессиональных училищ Удмуртии с основами удмуртского языка и культуры – и совсем не обязательно в рамках предмета “Удмуртский язык как иностранный”. Такой обязательный предмет вряд ли кому-нибудь сейчас нужен. Это мог бы быть лингвострановедческий курс, в рамках которого тема языка красной нитью проходила бы через рассказ о культуре, обычаях, истории удмуртов и нашего края. Это многим интересно.

В. И.: Как получилось, что вы взялись за разработку удмуртского проекта в Сети?

Д. С.: Как я уже сказал, люди часто интересуются теми или иными вопросами, связанными с удмуртской историей и культурой. Есть не очень активный, но устойчивый и, увы, очень плохо удовлетворяемый в Удмуртии интерес к языку. Когда я в мае 2002 года открыл мой сайт udmurtology.narod.ru, это была самая обычная персональная страничка с фотографией, резюме и списком опубликованных научных работ. Но специфику Интернета я ощутил быстро: мне стали писать, задавать вопросы... а тем временем я с удивлением обнаружил, что удмуртских сайтов в сети почти нет!

В. И.: За три прошедших года ситуация не изменилась?

Д. С.: Увы, даже и теперь их можно пересчитать по пальцам одной руки! Моя “Удмуртология” (udmurtology.narod.ru), несколько сайтов зачинателей удмуртского интернета – братьев Петровых (home.udmnet.ru/udmurt_kyl), сайт Сергея и Веры Чирковых – вот, за некоторыми несущественными исключениями, и всё...

Эта ситуация заставила меня очень много думать, и в результате концепция сайта радикально поменялась. Я решил создать такой интернет-проект, на страницах которого любой интересующися мог бы найти интересную и достоверную информацию по удмуртскому языку, задать вопрос... В результате прежний "хоумпейдж" превратился в посвящённый удмуртскому языку и культуре портал: с удмуртской грамматикой, начальным курсом языка, с разнообразными публикациями на удмуртские темы, со ссылками на другие интересные сайты. Был открыт форум, рассылка новостей национального интернета. Правда, если судьба форума была подчас просто драматической (два раза пришлось менять хостинг, целиком или частично пропадала база данных, были периоды, когда он вообще надолго исчезал из Cети), то рассылку стабильно читают несколько десятков пользователей, и в этом году подписались ещё несколько человек. Увы, подавляющее большинство тех, кто заходит на сайт, форум или получает рассылку, предпочитают именно читать, а не участвовать. Возможно, концепция традиционного СМИ была бы более удачной, чем задуманная мной интерактивная схема... Всё же пока интернет и большинство миноритарных языков России остаются друг другу чужими.

В. И.: А в чём, по-вашему, причина ограниченного использования этих языков (в частности, удмуртского) в интернете? Можно ли (и нужно ли, на ваш взгляд) что-то предпринимать для изменения ситуации?

Д. С.: Причина, я думаю, даже не одна. Очень часто – и правильно – говорят о том, что интернетизация населения России очень низка, что стоимость самой услуги в большинстве регионов России остаётся слишком высокой, не говоря о том, что ещё далеко не все семьи могут позволить себе иметь компьютер и телефон. Это особенно актуально на селе. А большинство удмуртов, кстати, именно в деревнях и живут. Но всё-таки мне кажется, что дело не только в этом. Ведь действием социально-экономических факторов можно было бы объяснить тот факт, что удмуртоязычных веб-страниц мало, но этим никак нельзя объяснить того, что их практически нет! Показательно, что первопроходцами удмуртского национального интернета стали двое удмуртов-сельчан, основной доход которых составляет государственная пенсия по инвалидности.

А ведь все удмурты – живут они в городах или на селе – про интернет слышали, многие, прежде всего по служебным делам, пользовались электронной почтой или веб-сёрфингом. Студенты и школьники могут выходить в интернет в своих вузах и школах. Но даже разразившаяся в Рунете эпидемия блогов, когда иметь свою страничку в Живом Журнале стало почти столь же обычным делом среди пользователей Cети, что и иметь номер ICQ или адрес электронной почты, даже она никак не затронула сердца и умы удмуртоязычных юзеров. Ни одно удмуртоязычное СМИ не сделало до сих пор и попытки обзавестись интернет-версией (можно подумать, удмуртам в Эстонии, на Украине, в соседних регионах, в Сибири и Казахстане было бы не интересно прочесть о том, чем живёт их малая родина)! Значит, дело в чём-то другом.

Мне кажется, что пользователи – носители этнических языков очень превратно представляют себе возможности интернета. Конечно, прежде всего следует упомянуть о технических трудностях. Отсутствие стандартных национальных шрифтов, раскладок клавиатур – всё это воздвигает перед такими пользователями громадный технический и психологический барьер. И хотя технические проблемы очень медленно, но решаются – а психологический барьер остаётся.

Вообще, почему люди, жертвуя известной частью досуга, что-то делают своё в интернете – пишут в блоги, сочиняют сайты, устанавливают форумы? Потому что ими движет желание рассказать о себе, о семье, о своей работе и хобби, найти новых друзей во всех концах земли, открыть для себя что-то новое. А интернет им такую возможность предоставляет – его можно обживать. Но среди очень многих носителей этнических языков мне доводилось встречать несколько иное отношение к интернету: как к месту, где можно получить электронную почту, или прочитать что-нибудь на сайте. При таком подходе интернет выполняет пассивную роль почтового отделения или библиотеки: в реальной жизни и туда, и туда можно периодически заходить, можно даже часто – но никому не придёт в голову там поселиться. Нечего и говорить, что сфера т. н. “сетевой словесности” не может при таких обстоятельствах не представлять собой совершенно отстранённую от повседневной жизни народа вещь.

Конечно, такое отношение надо преодолевать, тем более что сделать это совсем не сложно: можно (и нужно) сагитировать национальные СМИ на составление интернет-версий, а, можно, скажем, объявить конкурс на лучший веб-сайт класса или школы на удмуртском языке... Здесь огромный простор для фантазии.

В общем, затруднения этого рода, как я уже сказал, связаны с превратным представлением о возможностях и пользе интернета. Но есть и ещё один момент. Это – достаточно распространённое, увы, неверие в силу и возможности родного языка. Вот вы, Вячеслав, очень метко сказали однажды о том, что у осетин "сложилось неправильное отношение к родной грамоте как к занятию закрытой "касты" писателей и филологов". Но и у удмуртов это же отношение выражено чрезвычайно сильно! К сожалению, развёрнутая группой учёных и журналистов в 1990-ые годы откровенно шовинистическая кампания по “очищению” удмуртского языка от русизмов и интернационализмов только углубила этот гибельный для национальной культуры разрыв между существованием языка в письменной форме и проявлениями народной инициативы и свободного духа. А сколько вреда принёс усиленно муссируемый тезис о якобы непреодолимой диалектной дробности удмуртского языка, о том, что якобы удмуртский литературный язык непонятен удмуртам-северянам, потому что его-де создавали южане!..

На развитии удмуртоязычного интернета отрицательным образом сказывается и чуждость удмуртского языка иноязычному населению Удмуртии. В массовом сознании иноэтничного населения господствуют самые дикие, фантастические представления об удмуртах и удмуртском языке (о чём я неоднократно писал на сайте и на форуме). Во многом это объясняется нынешним кризисным состоянием гуманитарных наук и в целом интеллектуальной жизни в республике. Говоря о языке, нельзя не отметить полную незаинтересованность лингвистов-удмуртов в популяризации языка через составление фундаментальных грамматик и словарей (издававшихся в последний раз 20-50 лет тому назад). Сложно поверить, но в Ижевске без особого труда можно купить самоучитель китайского языка, а удмуртского – невозможно. В результате для широкой публики, в особенности – для молодёжи, удмуртский язык, история и культура удмуртов являются форменной terra incognita, а интересоваться тем, о чём неоткуда получить сколько-нибудь внятное представление, довольно затруднительно.

Одним словом, положение удмуртского национального интернета во многом определяется общим положением современного удмуртского языка и удмуртской словесности. Но у нас, к сожалению, многие привыкли ждать милостей извне: от государства, от доброго дяди из-за границы, и при этом сидеть сложа руки и жаловаться на судьбу. Приведу один пример. Удмуртский народ – это очень песенный народ, а удмуртские песни популярны у нас не только в удмуртской среде. И вот в республике есть огромная, абсолютно неутолённая нужда в песенниках. То, что изредка выходит из наших государственных типографий, моментально разбирается с прилавков. И что же? Вы думаете, хоть один удмуртский бизнесмен взялся за выпуск песенников? Притом что это – дело верное! Увы...

В. И.: Похоже, в такой ситуации ваша “Удмуртология” приобретает особое значение.

Д. С.: Ну, хотелось бы верить! Однако на "Удмуртологии" нет и десятой части тех материалов, которые нужны для того, чтобы сайт стал интересным для широких кругов пользователей. К сожалению, возможности мои ограничены: проект я веду в одиночку, на это требуются силы, время, и, к сожалению, деньги, а ни того, ни другого, ни третьего постоянно не хватает. Впрочем, гораздо больше, чем времени и денег, мне не хватает понимания со стороны даже самых близких коллег. Ведь они пишут в офф-лайне про тех же удмуртов, часто – весьма интересно, но далеко не торопятся делиться со мной своими файлами для сайта. И, наоборот, как раз среди тех из моих коллег и друзей, кто не занимается удмуртскими темами, я нахожу наибольшее понимание – но конкретной помощи в наполнении проекта, увы, они оказать не могут.

В. И.: А почему они неохотно идут на сотрудничество?

Д. С.: По той же причине, о которой я говорил выше – из-за превратных представлений о том, зачем нужен и что даёт интернет. Очень часто люди полагают, что публикация в интернете должна приносить им какую-то прибыль. В редакции одной из удмуртоязычных районных газет, куда обратился по моей просьбе их земляк, мой старый и хороший знакомый, в ответ на предложение открыть на моём сайте страничку, где бы можно было размещать избранные публикации из свежих номеров этой газеты, услышал всё тот же вопрос: “А что нам за это будет?” Но я не теряю надежды, что такой настрой можно будет переломить.

В. И.: И тем не менее, как можно видеть по объявлениям на сайте, вы регулярно размещаете какие-то новые материалы...

Д. С.: На самом деле в последние месяцы обновления носили в основном незначительный характер. Это связано с тем, что я сейчас готовлю для сайта несколько интересных и больших публикаций. А каких именно – надеюсь, скоро увидите...

В. И.: Большое спасибо, Денис, за интервью. Вы делаете большое благородное дело, искренне желаю вам успехов.

Интервью опубликовано также на сайте Ossetia.ru

В оглавление :: Обсудить в форуме