Вероисповедание и климат – не главное в судьбе народа

Питерский писатель-мыслитель Николай Валентинович Кофырин в комментарии к собственной статье Общество всеобщего Недоверия, написанной под впечатлением от поездки на Рождество в соседнюю благополучную Финляндию, размышляет о причинах исторического успеха одних (финнов) и исторической неудачливости других - в частности, русских, которые живут в сходных с финнами климатических условиях (а ряд регионов России заселен в основном родственными финнам народами - Карелия, Коми, Мордва, Марий-Эл, Удмуртия). Так почему финны живут по-человечески, а мы в России, в том числе в угро-финских республиках, живем известно как? «Главное отличие я вижу именно в вероисповедании, - считает Николай Кофырин. - У протестантов человек оценивается по вере, и они всех, и себя в том числе, оценивают, как мне кажется, по вере, по доверию к другим. А у нас не так. Потому и менталитет разный, и традиции, и обычаи, и образ жизни, и порядок вещей".

Протестантская надстройка в Финляндии порождалась в своё время процессами в базисе, в отношениях собственности, во взаимодействии евангелическо-лютеранской шведской элиты и переселенцев с финскими аборигенами, в становлении товарного хуторского хозяйствования с последующей его кооператизацией. История свидетельствует, что субъектизация базиса родила субъектную надстройку, а не наоборот. Когда действует позитивная обратная связь между субъектным базисом и субъектной надстройкой – имеем углубление низовой субъектизации и соответственно успех и процветание. Когда же базис поражается кризисом – то и прежняя надстройка теряет подпитывающий корень и не мобилизует низовую массу. Поэтому в традиционно-протестантских странах возможно в ходе экономического кризиса и соответственно массового разорения низовых хозяев - возникновение на каком-то этапе коммунизма, фашизма и даже неофеодализма. Вера не поможет, традиционная надстройка патологизируется или заменяется. Примеров – тьма.

Сравним православную вроде бы РФ и тоже православную Грецию. Греки живут почти как финны, православие им не мешает вести бизнес и наращивать низовую субъектность. И у них процветает такая же демократия, как и в остальной Европе. Но так было не всегда. Когда греческие низы жили бедно, как и русские, то за их душу боролись коммунисты и нацисты, а греческая православная церковь не играла существенной политической роли, а обслуживала власть. Лишь на Кипре противостояние с турецкой мусульманской общиной стимулировало активную патриотическую позицию духовенства и даже его лидерство. А в самой нищей Греции власть в конце концов взяли «черные полковники», которые по менталитету очень похожи на нынешних российских правящих силовиков. И эти «черные полковники» начали насаждать обыкновенный шкурный неофеодализм, пользуясь всеми обычными гнусными методами. Увы, официальная православная церковь не возвышала голос протеста против попрания гражданских свобод и буржуазно-демократических завоеваний. А «черные полковники» для мобилизации низов в свою поддержку и для легитимизации своей якобы незаменимости всячески бряцали оружием и задирали турок и разжигали «патриотизм» и создавали образы внешних и внутренних врагов. Арсенал лжи и имитаций единообразен что в православной Греции, что в католических странах типа франкистской Испании или латиноамериканских хунтостанов. Да и в ряде исламских стран типа саддамовского Ирака – те же приемчики «патриотической мобилизации».

Важную роль в государственном перевороте 21 апреля 1967 года, положившем начало режиму «черных полковников», сыграли греческие спецслужбы - Греческая Служба Национальной Разведки (KYP) и силы специального назначения ЛОК. Весьма вероятно, что командование Вооруженных Сил США было поставлено в известность о готовящемся перевороте за несколько дней до его совершения через греческих офицеров связи.

Хунта исповедовала бескомпромиссный антикоммунизм, т.е. они изначально строили свою программу на негативных началах, не выступая с конкретной программой действий. «Черные полковники» широко использовали термин «анархо-коммунисты», которым они описывали всех людей, придерживавшихся левых взглядов. Парламентская демократия западного образца всячески дискредитировалась (даже был придуман термин старо-партизм - palaiokommatismos), а главным лозунгом стал откровенно шовинистический слоган «Греция для Православных Греков» (Ellas Ellinon Christianon).

Естественно, нашлись свои интели-апологеты, и среди них – бывшие марксисты Георгиос Георгалас и журналист Саввас Константопулос. Они часто жонглировали вымышленными свидетельствами и говорили о неких «врагах государства». Атеизм и популярная культура западного образца (например, рок-музыка и движение хиппи) воспринимались как часть анархо-коммунистического заговора, поэтому и отношение к ним было соответствующее. Во всех сферах общественной жизни стали преобладать национализм и православофилие.

Правительство военных и руководство США объединяло противостояние с СССР и его союзниками. Именно поддержка хунты официальным Вашингтоном и стала причиной массовых антиамериканских настроений в Греции после падения этого режима.

Мнения западноевропейских стран относительно нового греческого руководства разделились. Скандинавские государства и Нидерланды заняли крайне враждебную позицию по отношению к хунте и обратились с жалобой по вопросам о нарушениях прав человека в Совет Европы в сентябре 1967 г. Греция же сама предпочла выйти из Совета Европы в декабре того же года еще до того, как было принято решение по этому вопросу. Такие же страны, как Великобритания и ФРГ, хотя и порицали нарушения прав человека в Греции, выступали за продолжение ее членства в СЕ и НАТО из-за стратегической ценности государства для западного сообщества.

«Национальный лидер» хунты Пападопулос широко тиражировал свой имидж парня из бедной, но интеллигентной сельской семьи, получивший образование в элитной Военной Академии Греции. В угоду афинской интеллигенции, несмотря на всю авторитарность режима, он формально признавал права и свободы, за исключением политических. Впрочем, деятельность творческой интеллигенции жестко цензурировалась. Например, фильм «Зи» Костаса Гавраса или музыка Микиса Теодоракиса находились под запретом во времена хунты черных полковников, а также целый ряд песен, картин, книг и др. И были отменены существовавшие в Греции долгие десятилетия политические свободы, учреждены военные суды, политические партии распущены.

Согласно докладу наблюдателей Amnesty International, заключенные в Греции подвергались пыткам как со стороны тайной полиции («асфалия»), так и со стороны военной полиции. Общее число политических заключенных, подвергавшихся пыткам, по оценкам этой организации на 1969 год, составляло более 2000 человек.

Но греческое общество к тому времени не впало в шкурничество и потому сохраняло потенциал сопротивления десубъектизации, стремилось снова обрести субъектность. Уже в 1968 году возникли Всегреческое движение освобождения, Демократическая оборона, Социал-демократический союз и другие группировки буржуазно-демократического и левого толка. Первым выпадом стало неудачное покушение против Георгиоса Пападопулоса, совершенное знаменитым Александросом Панагулисом 13 августа 1968 года (он похож на Максима Громова, лидера антипутинской акции в Минздравразвития). Бомба, приготовленная им, не взорвалась, а сам он был арестован и приговорен к смерти, но в течение пяти лет приговор не был приведен в исполнении, а после падения хунты Панагулис смог избраться депутатом в парламент Греции.

28 марта 1969 года, после двух лет нахождения полковников у власти, Йоргос Сеферис , нобелевский лауреат по литературе 1963, открыто выступил против хунты. Его заявление на BBC World Service мгновенно появилось в каждой афинской газете. Он яростно атаковал режим военных, заявив: "Эта аномалия должна завершиться". Сеферис, к сожалению, не дожил до падения хунты, впрочем, его похороны 20 сентября 1972 года переросли в массовую демонстрацию против правительства.

Растущее недовольство в стране и требования международного демократического лобби заставили Пападопулоса летом 1973 изобразить некую поэтапную «демократизацию». Был снят ряд запретов, а роль армии в общественной жизни была сокращена. Пападопулос намеревался сделать Грецию президентской республикой по модели голлистской Франции, однако в ноябре 1973 года в Афинском Политехническом университете развернулась студенческая забастовка под названием «Свободные осажденные» (Ελεύθεροι Πολιορκημένοι), которая приобретала все более и более угрожающий для правительства Пападопулоса характер. 17 ноября на территорию университета были введены войска, включая тяжелую технику, до сих пор нет точных данных о количестве погибших студентов.

Димитриос Иоаннидис, приверженец жесткой линии среди полковников, использовал события в Политехнио для организации собственного переворота 25 ноября, в результате которого Пападопулос и премьер Маркезинис были отстранены от власти. Военное положение было восстановлено. Генерал Гизикис стал президентом, а экономист Андрутсопулос главой правительства, хотя вся власть на самом деле осталась и Иоаннидиса. Они объявили, что новый переворот был «продолжением революции 1967 года», и обвинили Пападопулоса в «отходе от идеалов революции 1967 года» и «в слишком быстром переходе к парламентскому правлению».

Откровенным поражением Иоаннидиса стала его кипрская авантюра. При его непосредственной поддержке 15 июля 1974 года на острове произошел военный переворот, в ходе которого организация ЭОКА-В свергла архиепископа Макариоса III, президента Кипра. На это Турция отреагировала введением войск на остров и оккупацией (после ожесточенных боев) его северной части. В этот момент Греция и Турция находились буквально на грани войны.

Стало очевидным, что Иоаннидис дискредитировал себя, а во многом и весь режим полковников. Под натиском радикальных студентов и примкнувших к ним осколков прежних левых и буржуазно-демократических партий, президент Гизикис вынужден был согласиться на проведение свободных парламентских выборов, на которых в 1974 году победила возглавляемая Константином Караманлисом партия «Новая демократия». И в 1999 году американский президент Билл Клинтон принес официальные извинения от имени правительства США за поддержку режима «черных полковников», тем самым косвенно признав ответственность Вашингтона за переворот 21 апреля 1967 года.

С тех пор в Греции нормально развивается низовое предпринимательство, и даже шубы в этой теплой стране научились делать для холодной России из натуральных шкурок пушных зверей, разводимых на зверофермах. Конечно, песцов и соболей выгоднее разводить в их естественном ареале обитания, то есть в России, и греческая пушнина не блещет поэтому качеством, да и звероферму в теплой Греции содержать энергетически дороже, чем в холодной России, потому что требуется охлаждать вольеры, но попробуйте наладить производство меховых шуб у нас в нынешней РФ – задушат налогами и проверками, разорят, посадят. Увы, держимордовщина, неофеодализм. А в Греции – нет.

Как видим, менталитет самых активных низовых греков оказался таким же субъектным и всесокрушающим, как и у неправославных финнов или немцев или англичан, отстоявших своё право на свободу в жесткой борьбе со своими феодалами и неофеодалами, которые никуда не делись, а лишь ждут момента узурпировать власть. Но им обычно вовремя дают по рукам. И в православной Греции, в отличие от нынешней православной России, не произошло массового отравления низов шкурничеством и культом Золотого Тельца и сохранялась честь и совесть у подрастающей молодежи, у студенчества. И однажды они набрались «критической массы» низовой субъектности и надавали пендюлей всем этим «черным полковникам», которые разбежались при первом же жестком отпоре в разные стороны, а некоторые попали всё же под трибунал и понесли наказание. Ибо силовики выдвигаются народом ради того, чтобы они защищали страну и население, а не для того, чтобы насильничали над нами. А если вместо защиты – насилие над народом, а это явное нарушение присяги, то народ вправе остановить зарвавшихся оборотней в погонах и привлечь их к строгой ответственности. Что и произошло не так давно в православной Греции. Так что быть православным – это не обязательно быть рабом.