«Если б я был султан...» 2.

Чем хороша игра за восточное государство (мусульманское или православное), так это возможностью проводить абсолютно независимую политику. Римский папа не ставит перед турками военно-политические задачи J. Хотя, с другой стороны, отношения с папским престолом и инквизицией вносят интересное оживление в игровой процесс.

Еще на последнем этапе войны с Византией наша Турция подверглась неспровоцированному нападению со стороны венгерского короля. Это впрочем, характерно для «тотальной войны» - компьютерные соседи не упустят случая ударить в спину. Мы, кстати, воевать с Венгрией не хотели – планировалось после захвата Восточной римской империи все свободные средства вкладывать в подготовку обороны от ожидаемого вторжения монголов.

С другой стороны, быстрая победоносная война в краткосрочной перспективе часто приносит средства, значительно превышающие доходы от мирного развития (так, победив Францию в 1870 году, Пруссия Бисмарка получила с нее по тем временам астрономическую контрибуцию – 7 млрд франков). Здесь только надо не путать цели  со средствами. И не увлекаться.

К этому времени я вполне освоил тактику глубоких прорывов, наиболее эффективных против игрового интеллекта. Не вступая в пограничные столкновения, турецкие армии с максимальной скоростью рвались к незащищенным городам Венгрии. А, чтобы противник не успевал ринуться вдогонку, на его пути выставлялись заслоны и всяческие обманки. Турки (как потомственные степняки) вообще были мастера на такие штуки.

В общем, завоевание Венгрии прошло очень быстро. Как и в исторической реальности (в 16 веке) обширная и сильное венгерское королевство было моментально завоевано Сулейманом Великолепным после сокрушительной победы при Мохаче.

Но в игровой реальности целесообразнее не уничтожение неприятельской армии, а захват городов и замков, как финансовых центров и источников пополнения войск. А если заняты все центры противника, то его полевые армии превращаются в лишенных цели и обреченных «мятежников».

Через некоторое время, с территории Хорватии произошло нападение войск довольно далеко продвинувшегося на восток Миланского герцогства. Однако быстро переброшенные с высвободившегося венгерского театра военных действий войска дали отпор сокрушительный.

В Азии, тем временем, наш новый султан Мустафа Жестокий со товарищи присоединял к державе отдельные ничейные территории. Благо египетский султан увяз в борьбе с захватившими Иерусалим французскими крестоносцами. И продолжала происходить подготовка к встрече с монгольскими завоевателями.

Не могу удержаться, чтобы не сказать здесь пару слов о монголах, хотя собирался сделать это в другое время и в другом месте (конкретно – при описании своих стратегических кампаний за англичан и турок). Европейцы представляли средневековых монголов прямо-таки исчадиями ада («тартары»), неисчислимыми, не знающими страха и чудовищно жестокими. «Черная легенда» - сказал Лев Гумилев.

Хотя Западный мир (а равно и другие миры, впрочем) сам никогда не отличался добросердечием и, на протяжении большей части истории был главным мировым агрессором. За что же монголам такая особая слава?

Я думаю, западных людей ужасало одно обстоятельство – крайне простое и прагматичное отношение монголов к человеческим жизням, не отягощенное рефлексией и лицемерием (многоопытные китайцы, кстати, относились к этому гораздо спокойнее). Вспоминается фильм Н. Михалкова «Урга – территория любви». Там мы видим монгольского пастуха, хорошего человека, который берет на руки овцу, гладит ее, тихо и быстро умерщвляет и через мгновение потрошит. Без сентиментов и без жестокости – с функциональностью животновода. Кстати, Генрих Гиммлер был сыном то ли ветеринара, то ли селекционера.

Но монгольские пастухи последних столетий – тихие мирные люди, окультуренные ламаизмом. А монголы Чингисхана перенесли эту функциональность животновода на практику отношений с целыми народами. Полезен народ, или какая-то часть его обитателей (красивых женщин, искусных ремесленников, грамотеев) – можно сохранить и приумножить. Вреден – искоренить или использовать как пушечное мясо, гоня впереди войска.

Когда монголы завоевали земли империи Цзинь, владевшей Северным Китаем (в том числе – Великой равниной), на ханском совете был поставлен вопрос – что делать с местными китайцами. После десятилетий чудовищных войн, эти несчастные (в количестве нескольких миллионов) дошли до нечеловеческого состояния. Поэтому в совете был предложен проект их окончательного уничтожения и использования северокитайских земель под пастбища.

Да, поэтому, когда заглянешь в личные компьютерные дела монгольских владык - приужахнешься. «Хулагу Мучитель», «Арпадай Гневный»… Кучи звездочек полководческого таланта, преданности природным ханам, а вместо венков благородства – черепа жестокости.

Монголы появились у нас где-то в 1220-е годы, в количестве четырех стеков (восемьдесят юнитов – в основном, конные и пешие лучники, немного тяжелой кавалерии, ракеты и катапульты). Было объявлено, что они направляются к Еревану.

Султан начал стягивать войска в районе города, где была выстроена довольно внушительная военная инфраструктура. Но монгольские животноводы неожиданно повернули к Мосулу (северный Ирак) и взяли его штурмом.

Несмотря на успех, они не заложили здесь основы империи, а лишь разграбили город, передав его мятежникам. Вскоре мы вернули город под владычество султана.

Турки срочно перебрасывали войска со всех сторон – из Багдада, из-под Тбилиси и Еревана, из Халеба (Сирия) и даже с Балкан морем приближалась крупная армия во главе с лучшим турецким полководцем.

1226 год.

Из истории известно, что, разгромив государство хорезмшахов в Средней Азии (никак не могу привыкнуть к новоязовскому термину «Центральная Азия», которой в нормальных исторических сочинениях всегда называется как раз монгольская степь) и Афганистане, монголы ударили по Багдадскому халифу. Последний тогда владел одним лишь Ираком, но располагал обширными финансовыми ресурсами и значительным авторитетом в мусульманском мире (как своеобразный «Папа Востока»). На территории Курдистана тогда бродили полчища разбитых хорезмийцев и тюрков, которых можно было структурировать для отпора монгольским завоевателям. Однако халиф не проявил политической воли, чем подписал себе приговор.

Расправившись с Багдадом, исторические монголы разгромили турецкий Рум-сельджукский султанат. Остановить их смогли лишь мамлюкские войска египетских султанов Куттуза и Бейбарса.

Но в нашей игре события, увы, не носят столь масштабный характер. Да и стратегический интеллект монголов, увы, явно не соответствует реальному прототипу. Собрав мощный военный кулак, я дал монголам серию битв в  автоматическом режиме. В данном случае, противник не располагал городскими центрами, которые можно было захватить, поэтому пришлось перейти к методам «прямых действий» - лобовому истреблению противника. В духе доктрины Карла Клаузевица и Первой мировой войны.

В общем, несмотря на количественное и качественное превосходство монголов мне удалось ликвидировать три монгольские армии. Но это была лишь первая волна нашествия. Вскоре появилась вторая.

Поскольку турецкие войска были изрядно потрепаны боями, необходимы были финансовые ресурсы для их пополнения. И, прибывавшему морем с Балкан прославленному полководцу была поставлена задача эти ресурсы добыть. Попросту говоря – напасть на Египет и поживиться в его богатых городах.

Конечно, с точки зрения общетеоретических принципов это был неправильный ход. Зачем, в условиях тяжелейшей войны создавать себе новый фронт вместо спокойного тыла?

Но война – прежде всего не наука, а искусство. А это значит, что полководец и государственный деятель должен обладать высокой интуицией и способностью применять абстрактные теоретические правила к конкретным реалиям. Выбирать «меньшее из зол».

В данной ситуации не было никакой гарантии, что египетский султан не ударит в спину Турции в самый тяжелый момент (как это и случилось во время аналогичной кампании в "Medieval I. Total War"). Кроме того, повторяю – очень нужны были средства.

С моральной же стороны мы могли оправдаться тем, что представляем собой паладинов цивилизации, ведущих героическую борьбу против тьмы варварства.

Впрочем, стратегия – это не мораль, а уж тем более – не идеология. Сейчас мы имеем дело с игровым тренингом из области планирования и манипуляции ресурсами.

Вообще, интересный сюжет – война на два (и более) фронтов. С одной стороны, классическим является понимание опасности такой борьбы, часто приводящей к затягиванию боевых действий и истощению участников. Яркие примеры – поражение Германии в обеих мировых войнах, поражение Наполеона, имевшего на руках войну с испанцами и англичанами, но двинувшегося в Россию. Заодно вспомним и Ливонскую войну Ивана Грозного, который, оккупировав Ливонию и втянувшись в противостояние с Польшей и Швецией, затеял еще проект захвата Крыма.

С другой стороны, известны и другие примеры. Первый арабский халиф АбуБекр начал войну одновременно против персидского шаха Йездигерда и византийского императора Ираклия. И весьма успешно, ибо молодому напору арабов противостояли утомленные византийцы и персы. Правда, открытым остается вопрос – не более ли эффективно было сосредоточиться на какой-либо одной цели, дабы затем быстро перейти к другой?

Правда, войны первых халифов были крайне успешны. К тому же, расстояние между Сирией и Ираком невелико, и арабы могли перебрасывать войска с одного театра военных действий на другой.

Монголы также вели военные действия на нескольких фронтах – против китайцев, мусульман и русских с половцами (последний на некоторое время стал и европейским). Да еще Чингисхан разгромил тангутское царство (придравшись к какой-то мелочи), поскольку ему необходимы были материальные ресурсы для прокормления кочевий в самой Монголии.

В сущности, война на несколько фронтов – обычный удел империи.

Удачно захватив Антиохию и Дамаск, мы сделали ошибку, посчитав необходимым перебросить часть войск с египетского фронта на монгольский. Здесь тоже нет рецептов на все случаи жизни.

Основоположник современной европейской стратегической теории Клаузевиц, приводит пример кампании Наполеона в 1813 году, когда тот, действуя по внутренним операционным линиям, наносил удары окружавшим его со всех сторону австрийским, русским, прусским, шведским войскам.

Удары-то он наносил, но не мог закончить дело, поскольку бросался на следующего противника. Клаузевиц полагает, что целесообразнее было бы нанести серию ударов в одну точку, скажем, разгромить прусского генерала Блюхера, окончательно выбив его армию. Впрочем, нам сейчас легко судить да рядить.

Но, применительно к моей ситуации, переброска войск действительно была ошибкой. К тому же, атака на Египет, во многом явилась спонтанным решением, импровизацией. Поэтому она не была обеспечена необходимыми разведданными. Мы знали, правда, что египетский султан начал войну против магрибского государства Альмохадов, что, отчасти, связало его войска на западе. Но следовало бы понимать, что Египет, все же располагает довольно значительными свободными военными силами, которые он может перекинуть из Африки в Палестину.

Так, собственно, и произошло. Пришлось возвращать отправленные, было, против монголов войска обратно в Сирию. Потеря темпа.

Да, а монгольские армии, тем временем, красиво маневрировали на стратегической карте. Они держались кучно (где-то около ста юнитов) и, словно бы забыли золотое правило стратегии «идти врозь, бить вместе» (которое реальные монголы помнили очень хорошо).

Словосочетание «бить вместе» самоочевидно - для успешного сражения необходимо сосредоточить на ключевом участке численное превосходство (ибо, если не уверен в победе, лучше не давать битву). А «идти врозь»? Если войска изначально собраны в один кулак, многие территории останутся неприкрытыми, туда может вторгнуться враг. Тогда твое успешное наступление обернется пирровой победой в тылу. Кроме того, двигаясь отдельными колоннами, ты быстрее захватываешь ресурсы противника. А вот в решающем сражении необходимо собрать все армии воедино (это немалое искусство).

Если бы на месте «искусственного интеллекта», управлявшего монголами, находился мало-мальски вменяемый игрок, он, располагая такими свободными ресурсами, мог преспокойно отнять у моих турок половину провинций (а то и больше). А так монгольские стеки бродили по северному Ираку, не торопясь атаковать. Вел бы так себя реальный полководец, я заподозрил бы, что он движим страхом

1252 год.

И стало ясно, что жестокую континентальную войну на данном игровом уровне выиграть вполне возможно (а ради такого эксперимента я и стал турецким духом-народоводителем). Но, поскольку для чистоты стратегии все битвы проводились в автоматическом режиме, стоило некоторые возникшие интересные варианты проработать в режиме реального времени.

(Окончание следует).