Тень, которая знает

Продолжение. Начало читайте здесь.

Блэкуэлл бросился к Гибсону, размахивая новым контрактом. Теперь "Street & Smith" хотел получать от автора роман о Тени ежемесячно, а предлагаемая Гибсону гонорарная ставка стала заметно выше.

Гибсон договор подписал.

После чего компания взялась за проект со всей серьезностью. Если для первого номера журнала даже не стали специально заказывать обложку (взяли уже использованную картинку, более-менее подходящую по теме, и слегка ее подработали), то теперь такой сверхэкономичный подход выглядел совершенно неуместным. В бой были введены лучшие силы, в том числе один из самых знаменитых "обложечников" того времени Джордж Розен, вскоре создавший классический образ Тени: пронзительный взгляд из-под низко надвинутой шляпы, выдающийся нос, ярко-красный шарф, закрывающий нижнюю часть лица, плащ – черный снаружи и опять же ярко-красный с изнанки... Конечно, в романах у Тени не было никакого красного шарфа, да и плащ его наверняка не должен был привлекать внимание даже изнанкой, но для облика героя на обложке яркие пятна были обязательны. Еще одним узнаваемым "обложечным" символом Тени стал перстень с крупным овальным опалом – это был один из знаков, по которому помощники Тени узнавали друг друга.

Начиная с октября того же 1931 года "Shadow" стал выходить каждый месяц. Читатели буквально сметали с лотков каждый новый номер. Тайна Тени оставалась неразгаданной. Во втором романе ("Глаза Тени") вроде бы явно подразумевалось, что настоящее его имя – Ламонт Крэнстон, что на самом деле он миллионер, член престижнейшего "Кобальт-Клуба"... Но из третьего романа ("Тень смеется") становилось ясно, что это всего лишь очередная маска: настоящий Ламонт Крэнстон уехал из страны для того, чтобы Тень мог без помех занять его место... А тайна фантастических способностей героя - умение исчезать в любой тени, менять облик? Что это – гипноз? Фокус? Или магия?..

От романа к роману загадки накапливались. Преступления раскрывались, преступники получали свое, а читатели жадно ловили малейшие намеки на то, что же именно скрывается под полями широкой шляпы... Но почти всегда эти намеки оказывались ложным ходом, игрой тени среди других теней. Может, у него вообще нет лица? Или оно так ужасно, что один лишь взгляд на него грозит безумием?..

Еще через год, в октябре 1932 года, очередные номера начали выкладываться на прилавок уже дважды в месяц – по 24 номера в год.

К этому времени тираж журнала поднялся до невероятных 300 тысяч экземпляров и продолжал расти. Уолтер Гибсон подписал следующий контракт, по которому он обязан был сдавать по два романа в месяц в течение всего времени, пока приключения Тени будут пользоваться популярностью.

Даже если учесть, что нормальный объем "журнального" романа колебался тогда в пределах 6-7 авторских листов, работоспособность Гибсона потрясает. Контракт позволял ему прибегать к услугам литературных "негров", хотя оплачивать их труд он должен был из своих гонораров – компания хотела получать романы о Тени только от него. Но Гибсон отлично справлялся и без помощников. Он писал около 150 авторских листов в год, иногда выдавая очередной роман за пять-шесть дней. Часто он работал одновременно на нескольких машинках, переключаясь от одного романа к другому или к третьему, и печатал до тех пор, пока разбитые о клавиатуру пальцы не скрючивало судорогой, а из-под ногтей не выступала кровь... Конечно, постоянно так трудиться было бы невозможно, а потому у Гибсона обычно было сдано на два-три романа больше, чем положено было по графику подготовки очередных номеров, и выигранные таким образом недели он использовал для передышки.

Само собой, подобная скоропись должна была сказаться на качестве текстов. В "Street & Smith" это прекрасно понимали. Но "Shadow" был "фирменным" продуктом, а потому сохранение его "свежести" было принято компанией как задача наиважнейшая. Гибсон, редактор журнала Джон Нановик и сам Генри Рэлстон регулярно проводили творческие совещания, на которых рождались сюжеты, изобретались новые противники и помощники Тени, обсуждались доработки в уже готовых текстах...

Можно считать чудом, что требования Гибсона к уровню собственных произведений как будто не были подвержены инфляции. Самоповторы были бы немедленно замечены и уронили бы читательский интерес к журналу, поэтому ни одно приключение Тени не повторяло другое, а со временем сюжетных задумок у Гибсона накопилось больше, чем можно было реализовать. Войдя в отработанный режим конвейерного творчества, он почти полностью слился со своим героем, и иногда у него создавалось впечатление, будто это Тень диктует ему свои приключения – страницу за страницей. При этом Гибсону как-то удавалось сохранить на вполне достойном уровне изначально найденную стилистику, напоминавшую не столько динамичную журнальную прозу, сколько гораздо менее кровавый детективный триллер 10-20-х годов. Гибсон даже уделял внимание познавательности своих романов: он считал крайне важным, например, сохранять достоверность и узнаваемость в описании реальных мест, где разворачивалось действие. Где бы ни происходили события очередного романа, автор оставался скрупулезно точен: названия улиц, кафе, гостиниц, цвет окраски домов, количество этажей, оформление витрин, входы и выходы, даже расположение мусорных баков... Он ехал отдыхать во Флориду – и Тень следовал за ним. Вашингтон, Лондон, Нью-Орлеан, Чикаго, Канада, Гаити – по географии очередных романов можно было дотошно проследить все путешествия автора.

Конечно, ни о каких интеллектуальных высотах в применении к этим произведениям речь не шла – и не могла идти. Но романы о Тени оказались практически идеальными текстами эры пульп-журналов, настоящей квинтэссенцией коммерческой литературы. Эволюция породила высшую форму эффектной жанровой прозы, и Уолтер Гибсон стал ее пророком.

Известно, что провести грань между так называемой "коммерческой" и так называемой "высокой" литературой практически невозможно. Зато можно обозначить явные ориентиры для обоих этих полюсов, ясные и неоспоримые примеры. И романы "Максвелла Гранта" дают такой ориентир именно для коммерческой ветви литературы. Этому писателю-призраку было дано все, о чем только мог мечтать в те годы автор – и, в числе прочего, главный дар: почти немыслимая работоспособность, которая стала предпосылкой популярности его творения.

Мимоходом стоит заметить, что со временем Гибсона стала тяготить его собственная неизвестность – при том, что популярность Тени и "Максвелла Гранта" росла как на дрожжах. Гибсон даже начал от тоски вводить в некоторые романы персонажей, имена которых были анаграммами его собственного имени.

Сейчас его творчество назвали бы "литературным проектом" и попытались придать ему культовый статус... В те времена это было не нужно – тираж говорил сам за себя, и с каждым новым постоянным читателем Тень de facto становился все более влиятельным персонажем.

Читателям нравилось в Тени все. Образ таинственного незнакомца, прячущегося во тьме, был для них привычен – но до сих пор такой персонаж выступал как антагонист героя. Как заметил один из историков массовых журналов, Гибсон взял узнаваемые черты традиционного злодея (образ которого всегда получается неизбежно более ярким, чем образ насквозь "правильного" персонажа) и на их основе создал своего героя – в целом положительного, но сохранившего зловещее обаяние Темной Стороны.

"Кто знает, что скрывается во мраке человеческой души?" – вопрошал таинственный голос по радио. Ответ на этот вопрос знал каждый мальчишка.

"Тень – знает..."

Одним из ключей к успеху был грамотный сопровождающий маркетинг – например, "Street & Smith" выпускал множество мелких сувениров с изображениями и символикой Тени. Резиновые печатки со знаменитым профилем, заколки для школьных галстуков, наборы карточек с уменьшенными изображениями журнальных обложек, игры, маски, точилки для карандашей... При журнале был образован читательский клуб, членом которого мог стать каждый, кто прочел не менее сотни романов о Тени – и таких с каждым выпуском набиралось все больше и больше.

Айзек Азимов, перечисляя в мемуарах журнальных героев своей юности, называет Тень "величайшим из всех". Это мнение разделяло подавляющее большинство читателей. Появившиеся вскоре другие "журналы одного героя" – "Doc Savage", "Spider", "Operator #5", "G-8 and His Battle Aces" – могли в той или иной степени повторить успех Тени, но им не было суждено превзойти его...

Впрочем, растущая конкуренция не могла не озаботить издателей. Когда рынок "журналов одного героя" в середине 30-х годов оказался насыщен и продажи ряда изданий пошли вниз, они решили обеспечить циклу приток свежей крови, придать ему новизны. Не прекращая печатать новые романы Гибсона, который вовсе не собирался снижать темпов, "Street & Smith" пригласил Теодора Тинсли, постоянного автора детективного журнала "Black Mask", написать для "Shadow" несколько эпизодов под тем же корпоративным псевдонимом "Максвелл Грант".

Тинсли был опытным "пульпстером", как называли тогда профессиональных авторов журнальной приключенческой литературы. Для "Shadow" он писал примерно по 4 романа в год, начиная с 1936-го – то есть, примерно 20% от того, что выдавал на-гора Гибсон. Тинсли тщательно имитировал стилистику серии, однако привнес в нее определенную "взрослость" – именно его заботами в сюжетах романов появились дамочки в тщательно разорванных платьях, а знаменитая пара автоматических пистолетов Тени стала не менее опустошительна, чем оружие массового поражения. Публика, которая тоже постепенно выходила из подросткового возраста, приняла эти новации с удовлетворением – во всяком случае, тираж журнала снова подрос.

Освободившееся благодаря появлению в сериале второго автора время Уолтер Гибсон использовал с толком. "Street & Smith" решила продвинуть Тень в другие печатные медиа и открыла серию комиксов, для которых Гибсону предложили делать сценарии. Гибсон адаптировал для комиксов сюжеты романов о Тени с не меньшим успехом и обязательностью, чем писал сами романы, и занимался этим в течение шести лет. Вообще же комиксы, ставшие неимоверно популярным в 30-е годы и не утратившие этой популярности до сих пор, должны благодарить за свой успех именно "журнальных" супергероев. Даже Супермен Кларк Кент был придуман "по мотивам" Кларка "Дока" Сэвиджа, слава которого лишь немного уступала известности Тени...

В конце тридцатых Тень вернулся и на радио – теперь уже в качестве главного героя многосерийной радиопостановки, которая, несмотря на чрезмерную даже для массовой культуры поверхностность, оказалась на редкость популярной и живучей. Из радиопостановок вышла и расхожая фраза, будто Тень, он же (без вариантов) Ламонт Крэнстон, способен "гипнотически обволакивать сознание людей", и именно на радио появилась Марго Лэйн – его помощница и возлюбленная.

В 1940 году "Columbia Pictures" выпустила киносериал "Тень" – на 15 эпизодов. Хотя исполнитель главной роли Виктор Джори и был загримирован почти точно под "обложечный" образ, фэны журнала знали, что Тень из фильма был грубой фальшивкой. Дело было даже не в том, что он пользовался револьверами вместо знаменитых автоматических пистолетов, а в том, что при стрельбе он постоянно и позорно мазал. И слишком уж часто ему попадало по морде от всякого мелкого жулья – настоящий Тень никогда бы не подставил свой нос под кулаки какой-то швали.

Тем более что в 1939 году у Тени появился действительно достойный противник - из Тибета в Нью-Йорк пожаловал Золотой Повелитель, Шиван-Хан, магическое могущество которого было вполне сравнимо с могуществом Тени. На то, чтобы разобраться с этим злодеем и его свитой монгольских, китайских, афганских и тибетских колдунов, Уолтеру Гибсону и его герою потребовалось аж четыре романа...

На одиннадцатом году выхода журнала Америка вступила в войну. Противостояние с реальным противником сломало интерес публики к борьбе с вымышленными преступниками и злодеями. "Shadow" не сдавал позиций еще целый год – до тех пор, пока запасы бумаги не перевели в стратегический резерв и издательские компании оказались вынуждены соизмерять тиражи изданий с выделяемыми им квотами. Весной 1943-го было решено снизить частоту выхода очередных номеров и перевести "Shadow" на ежемесячный выпуск. В конце года журнал сменил формат на более экономичный карманный (дайджест) – и это была настоящая пощечина старым фэнам: о привычном стиле обложек отныне можно было только ностальгически вспоминать. Апрель 1945 года принес новое разочарование: номер журнала открывался повестью, которая вообще не имела отношения к Тени, а новая вещь "Максвелла Гранта" была задвинута на второй план.

Радиопостановка, напротив, становилась все популярнее – и это уже начинало "давить" на содержание журнала. Мало-помалу Тень растерял всех своих привычных агентов и помощников, но зато рядом с ним появилась знакомая радиослушателям, но чуждая давним читателям журнала Марго Лэйн...

В 1946 году Уолтер Гибсон расторг контракт со "Street & Smith" – видимо, теперь компания была не особенно заинтересована именно в его работе. Новым "Максвеллом Грантом" стал Брюс Эллиотт, который не особенно утруждал себя потаканием вкусам фэнов Тени: в его небольших повестях Ламонт Крэнстон больше никого не гипнотизировал, а действовал большей частью как тривиальный частный детектив с давней и устойчивой репутацией...

Тень без тайны, Тень без магии... Да кому он был нужен – такой?

С начала 1947 года журнал начал выходить шесть раз в год сдвоенными номерами, а с осени 1948 года – ежеквартально.

Тогда же "Shadow" вернул себе прежний большой стендовый формат и обложки Джорджа Розена. Это была последняя попытка возвратить журналу былую славу – начав с изначальной периодичности и... изначального же автора - Уолтер Гибсон написал для "Shadow" несколько романов в прежнем "классическом" стиле, а в одном из них даже сделал персонажем самого себя.

Но даже возвращение Гибсона, как оказалось, спасти журнал уже не могло. Летний выпуск 1949 года стал последним.

История журнала "Shadow", история его мгновенного взлета и долгой мучительной агонии, закончилась на номере 325. Из них Гибсон написал 283, а перу Тинсли принадлежали 27.

Но там, где кончается история, начинается легенда.

Радиопостановка продержалась в эфире еще пять лет после закрытия журнала.

В 1958 году студия "Republic" выпустила на экраны полнометражный фильм "Тени Бурбон Стрит", снятый "по мотивам" журнальной "Тени".

Комиксы о Тени с прилавков вообще никогда не исчезали надолго.

В 1963 году издательство "Bellmont Books" запустило "мягкую" серию новых романов о Тени, первый из которых написал по старой памяти сам Уолтер Гибсон, доведя свой счет в серии до 284.

В конце 60-х начались книжные переиздания журнальных романов о Тени.

В 1994 году на экраны вышел блокбастер студии "Universal" с названием коротким и так много говорящем чуткому уху - "Тень". Фильм был снят по мотивам сюжета о противостоянии Тени (эту роль сыграл Алек Болдуин) и его самого знаменитого противника - Шиван-Хана...

Уолтер Гибсон продолжал зарабатывать писательством – кроме романов о Тени, на его счету еще полторы сотни книг на самые разные темы, которые были опубликованы как под псевдонимами, так и под его собственным именем, а список его журнальных и газетных публикаций ведется на десятки тысяч. Его главенствующая роль в создании Тени стала широко известна и Гибсона стали частенько приглашать на различные конвенции любителей фантастики и коллекционеров старых журналов. Он примирился с "Максвеллом Грантом" и даже изобрел вариант автографа, в котором этот псевдоним был сплетен с его настоящим именем. В 1979 году Американская Академия магических искусств наградила его премией Братства Мастеров – и он стал первым и последним ее лауреатом, который никогда не был практикующим иллюзионистом.

Умер Гибсон в весьма почтенном возрасте (88 лет) в 1985 году - единственный человек, памятником которому стала его Тень.

Эти и другие материалы в проекте

© Сергей Бережной