Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Читаем с нами. Книги о бизнесе

  Все выпуски  

Читаем с нами. Книжное обозрение.


Злобный Ых

С.Антонов "Врата испуганного бога"

Если ты - лабух в сомнительного качества баре, петь про цыган может оказаться опасным для твоего здоровья. Потому что где-нибудь в темном углу может притаиться пара-тройка таких - со склизской бронированной головогрудью, большими клешнями и отвратительным чувством юмора. И тогда придется тебе спасать свою шкуру от полиции в компании с таинственным незнакомцем где-нибудь на далекой планете, где обучают плохому будущее пополнение спецподразделения "Аякс", работающего под личным присмотром Большого Шефа Запада, Мамы Ларкин.

Точно так же не стоит постоянно ломать в киберпространстве чужие банки. Даже если ты крутой хакер, ориентирующийся в Меганете лучше, чем в собственной квартире, на тебя рано или поздно обязательно найдется управа в лице еще более крутого хакера, нанятого обиженными владельцами банковских вкладов, - например якудзой. И тогда после недели безмеганетовской ломки останется тебе одна дорога - тащиться за поимщиком, волчарой позорным, в далекую школу, где обучают плохому будущее пополнение... хм, об этом я уже рассказал.

А на Западе том идет вялотекущая война, и Неизвестно Кто раз за разом присылают беспилотные армады, превращающие в пыль населеные планеты через спайки между вселеными, и даже аяксам, хитрым, ловким и обученным, не всегда удается выкрутиться из оригинального положения - например из мешка, внезапно образовавшегося вокруг вынырнувшей из такой спайки планеты. А если и удается, то с существенными потерями. А что после этого бравым казакам, не мыслящим мир без войны и всеми силами стремящимся эту войну продлить, захочется по-тихому (или по-громкому, как получится) прикончить удачливую парочку, так это к гадалке не ходи. И получится в конце концов так, что двоим шалопаям, лабуху-пилоту и хакеру-навигатору, придется спасать весь этот мир в одиночку...

Космическая авантюрная фантастика достаточно высокого качества и с примесью доброй толики юмора. Всю дорогу авторы стебутся над чем ни попадя, что на удивления органично сочетается с достаточно закрученной интригой. Составляющих сюжета три: космос, киберпространство и политика. "Киберпространство", впрочем, можно заменить "астралом", что ровным счетом ничего не изменит в тексте. Текст читается с увлечением, и если бы не манера автора обрывать сюжетные нити, невнятной скороговоркой возвращаясь к ним несколько сот килобайт спустя, то его можно было бы назвать великолепным. Ну, и концовка у дилогии совсем никакая, м-да. Но в целом романы рекомендуются самым широким слоям читающей публики.

Кстати, "С.Антонов" - это даже не однофамилец Антона Антонова, чьи тексты не так давно упоминались в рассылке. Это псевдоним автора Сергея Жарковского при участии Андрея Ширяева. Жарковский после выхода этой дилогии в 97-м литературу забросил и ожил только недавно, выпустив два романа из серии "Я, Хобо". Первый доступен на авторской странице, второй в Интернете целиком обнаружить не удалось.

Жанр: авантюрная фантастика
Оценка (0-10): 8
Ссылка: Библиотека "Ну-ну"
Приблизительный объем чистого текста: 540 + 800 = 1340 kb




Цитаты:

Аккуратно вынеся из забегаловки наркомана и наградив его крепким пинком в задницу, так, что тот ушел, грохоча костями, в неизвестность, Мбык неторопливо вернулся обратно и по-хозяйски уселся за столик Збышека. На столе имел место пяток нераспечатанных бутылок пива и пара пустых. Мбык поставил свой граненый стакан с водкой супротив них. Збышек приветливо стакану покивал. Потом он покивал Дону.

- Я - Дон, - сказал Маллиган. - Маллиган. По прозвищу Музыкальный Бык.

И протянул руку, просунув ее между бутылками..

- Збигнев Какалов, - сказал Збышек, - по прозвищу Призрак.

И пожал протянутую руку.

- Ты пьешь пиво, - сказал с обвиняющей ноткой Маллиган. - Значит ли это, что ты педик?

Збышек засмеялся.

- Я не педик.

- Очень хорошо. Значит, мы подружимся. Слушай, Какалов, а вот эля здесь нет?

- Нет, - сказал Збышек. - А что это такое?

- О, - сказал Дон, - ну, эль - это... Это - эль! Ты точно не педик?

- Понятно, - сказал Збышек - С какой ты планеты, глупый белый человек?

- Дублин. Третий год живу среди варваров. Знаешь, Какалов, - доверительно сообщил Маллиган, - у меня сосед по комнате - еврей с Пейсахи, Абрам Иванов. Ты представляешь: он не ест свинины. Ты: не знаешь, что такое эль. Мой староста не умеет петь - то есть абсолютно нет слуха. Серв комнатный ирландского языка не знал. Живу среди варваров... устал я, незнакомец.

- Черт побери, - сказал Збышек. - Сочувствую. Действительно... А где это - Дублин?

- Там... - Дон грустно махнул рукой куда-то в потолок. - Недалеко. На краю, на фиг, Галактики. Чего этот псих от тебя хотел? Эля?

- Так ты местный, - сказал Збышек. - Абориген. Я так и понял. Но ты пойми, в Школе западников очень мало (я смотрел списки), да и город - сплошь обратные эмигранты... а кабак - дешевенький, откуда здесь эль? Кроме того, не выгребывайся, белый человек, ты здесь почитай каждую субботу водку хлещешь. Да и пиво тоже. У меня глазок - смотрок.

Маллиган горестно покивал, погладил ежик на голове и взял одну бутылку Збышека. Отпил. Поморщился. Брови его страдальчески изогнулись.

- А чего от тебя этот придурок хотел-то? - спросил он, ставя пустую бутылку на место и отдуваясь.

- Он нес какой-то бред и непонятно ругался. Ну, что-то по поводу пива, как ты. Кстати, ты зря лез, подставлялся. Я бы и сам справился.

- А я и не рисковал, - сказал Дон, допивая вторую бутылку. - Я ж сзади его тюкнул, помнишь? Он меня и не заметил. Вообще, Збигнев Какалов, я твое лицо где-то видел. Ты наш, что ли?

- Наш, - сказал Збышек, - наш. Хотя и должен, соблюдая глубокую конспирацию, переспросить: чей это - наш? А видел ты меня все там же, где и я тебя: например, здесь. А так же на общекурсовых учениях. Ты, кажется, тогда крупно влетел... И тебя радостно мордовал ротмистр Чачин. За какой-то сарай. А здесь мы с тобой вот уж три года как сталкиваемся. Просто повода не было пивка попить. До сих до этих. Эй, крошка! Притащи еще пива!

Последние возгласы относились уже не к Дону, а к миловидной, но неуловимой официантке, поскольку неопорожненных бутылок на столе осталось около одной. Збышек предусмотрительно придвинул ее поближе.

- А! Так это не за сарай, - сказал важно Маллиган, - а за ангар. На вспомогательной полосе. Ну откуда я мог знать, что эти придурки закроют шлюз раньше, чем я сяду?

- А они это специально сделали, - объяснил Збышек, закуривая. - Это у них тест такой. На внимательность и реакцию. Я однажды к психологам в систему забрался. И, ты знаешь, обнаружил много полезного. На закрытый шлюз они меня не поймали.

- Какал..., - сказал Дон, - нет, Збиг... Фу, дьявол! Где у тебя имя, а где - фамилия? И кто над тобой так поиздевался, варвар?

- Какалов - фамилия, глупый белый человек, - сказал Збышек. - Очень древняя и гордая болгарская фамилия. Первый болгарский космонавт носил эту фамилию! А Збигнев - это польское имя. Представляешь?

- Язык сломать можно, - сказал Дон. - Слушай, Збиг...

- Проще - Збых, - поправил Збышек. - А лучше - Збышек. Мне привычней.

- Збышек так Збышек, - согласился Дон. - Что я хочу спросить? Ты в самоволке, что ли?

- А как ты думаешь?

- Так и думаю.

- Неправильно думаешь. Я - в увольнении.

- В чё-ом? Кто тебя в увольнение ночью отпустил?

- Можешь посмотреть в кэпэпэшном регистре, там все есть, - ухмыльнулся Збышек. - Машина на выходе такая, что мне даже стыдно было ее ломать.

- Научи!

Збышек с огромным сомнением осмотрел Быка - два метру ростом, бритая голова, два сантиметра щетина - не борода, именно щетина, размах плеч - метр, ей-богу. Эк тебя разнесло, дружище, подумал Збышек участливо.

- Глупый белый человек, - сказал Збышек, закончив осмотр визави. - Не более, хотя и не ме. Но мы попробуем. Но ничего не гарантирую. Там надо не столько знать, сколько уметь. А ты уже собираешься домой?

- Да пора вроде. Если еще на пару часов задержаться, Чачин голову снесет. Он ответственный по Школе. Тебе славно - ты его только на тренажах видишь... он у меня ротный.

- Вах! - сказал Збышек. - Матка боска! Ни эля, ни свинины, да еще и Чачин - ротный! Я Чачина вообще не вижу: я не пилот. Ты пилот?

- Первый.

- Какой курс?

- Третий.

- А я сопер. Тоже третий курс. Рад тебе, Школяр, будь здоров! Теперь к делу. Карточка с собой?

- Здесь. Зачем?

- Давай.

Дон вынул из кармана карточку. Збышек лениво глянул на нее, достал сканер, похожий на зажигалку, чиркнул им по карточке и вернул карточку Дону.

- Теперь пить будем, гулять будем, - сказал он.

Маллиган тупо глядел на карточку.

- Не понял, - сказал он.

- Тебя отметят, как вернувшегося вовремя, - сказал Збышек.

- Почему?

- Ну я так сделал.

- Когда?

- Ну вот сейчас.

Дон с огромным уважением посмотрел на Збышека. Сам он в тонкости современных технологий вникать даже не пытался. Запрограммировать музыкальный бокс, поделив единицу на два-четыре-восемь-шестнадцать или на триоль-секстоль - это он еще мог. Отдать приказ киберпилоту, считывая с монитора данные - тоже. Но вот дальше... Варвары, одним словом.




Профессор Баймурзин был сильный человек. Потерявший во время нападения НК на Чапанку-1 семью, институт, учеников, родину, он воспринимал теперь мир, как игру. Как компьютерную игру, если хотите. Гибнущие на мониторах корабли - всего лишь набор совершенных информационных объектов. Только так. А то он спятит по настоящему.

Также профессор Баймурзин был сумасшедшим, жил и работал в психиатрической клинике Центрального Западного Госпиталя. Совершенно настоящим сумасшедшим. Гениальным сумасшедшим. Неопасным. Вежливым. Умным и даже остроумным собеседником. На людях он пауков не ел. Он ел их скрытно. Причем не потому, что он так уж любил есть пауков. Нет. Что он - идиот? Все дело в том, что пауки очень жестоко обращаются с мухами. А мух профессор Баймурзин обожал. Строил им домики. Разводил. Культивировал - как другие разводят кактусы. Разумеется, пауков можно просто давить. Но после долгих раздумий, профессор Баймурзин пришел к выводу, что наиболее адекватная и надежная казнь негодяям именно такова - съесть и переварить.

Вообще-то профессор Баймурзин был существом необычайно доброжелательным. К НК тоже. Он готов был бы их терпеть, но в галлюцинациях они являлись к нему в виде пауков. Поэтому как-то ночью он рассчитал на клочках оберточной бумаги от нового мушиного садка кое-что во славу мушиного племени. И послал по сети в адрес секретаря Хи Джей Ларкин. И надо было быть Ксавериусом, чтобы понять ЧТО мушиный угодник профессор Баймурзин насчитал. И надо было быть Хи Джей Ларкин, чтобы бросить все дела, остановить финансирование верфям Тритона и перебросить средства на счет сумасшедшего профессора. Мухи когда-нибудь поставят ей памятник - на десяток-другой парсек меньшего размера, чем самому Баймурзину.

Кстати, “мальчиками” Баймурзина, сидевшими сейчас в наскоро смонтированном посту управления установкой на жестких деревянных стульях, были два профессора физики поля Государственного Университета Нашей Галактики, младший из которых был на пять лет Баймурзина старше.

Вот такого типа Ларкин и поставила на мостик “Сандерсторма”, позволив ему - впервые в истории - штатскому - произносить в эфир формулу “Всем моим”.

“Сандерсторм” шевельнулся и, по кривой огибая чеканный и жуткий строй пришельцев, быстро прибыл в точку фокуса. Зафиксировав корабль в пространстве, Синтия мрачно посмотрела снизу на ученого, предвкушая увидеть на его лице испуг, панику, ужас от происходящего, что-то еще... Баймурзин только кивнул ей благодарно и довольным голосом произнес:

- Как вы думаете, капитан, сколько времени понадобится флагману чужих, чтобы сблизиться с нами на расстояние активности?

- Что вы имеете в виду под расстоянием активности?

- То расстояние, на котором было задействовано оружие, уничтожившее “Свина”, капитан.

- Вы хотите сказать - их защитное поле.

- Нет, капитан, не поле. Поле работало с торпедами и черными дырами - на совсем небольшой дистанции от атакуемого корабля. И вы, кстати, это тоже заметили. “Свин” явно был уничтожен другими средствами. И два других.

- Вы так думаете? - хмыкнула Синтия, быстро прокручивая в голове слова профессора. И с удивлением пришла к выводу, что Баймурзин, может быть, прав.

- Я знаю. Так что вы скажете, капитан?

- Если они не изменят скорость, на что я не особенно рассчитываю, мы будем превращены в ничто через четыре минуты восемнадцать секунд после полного останова.

- Ну, зачем же так пессимистично, капитан? Я предпочитаю думать иначе. Вы не представляете, как много еще у меня дел... Если бы бригадир Кастро знала, ЧТО это за дела!..

- Вашими бы устами... - устало сказала Синтия и повернулась к нему спиной.

Баймурзин поглядел на выступающие из-под обтягивающей форменной куртки бугорки лопаток и промолчал. Это очень приятная особь, подумал он смутно. Возможно, что она тоже любит мух?

Четыре минуты, подумала Х.Д.Ларкин. Только бы псих-профессор не ошибся. Только бы чужие начали стрелять. Мне очень нужно, чтобы они начали стрелять.

Синтия ошиблась. “Ежи” атаковали раньше. На целую минуту. Возможно, их, наконец, раздражили. И тотчас профессор произнес:

- Мальчики-и!

И никто, кроме Хелен Джей Ларкин, профессора Баймурзина и его помощников дальнейшего не понял.

Флагман армады пришельцев вдруг остановился на месте, точно и не существовало в природе физического закона, гласящего, что каждому материальному объекту присуще такое свойство, как инерция. Флагман замер и вывернулся наизнанку, развернулся кошмарным металлическим цветком, светящиеся иглы раздулись и лопнули. Потом содрогнулся сам вакуум. Так бывает в пустыне: мираж, легкая рябь идет по горячему воздуху, потоки поднимаются вверх, к белесым выгоревшим небесам, и все пропадает - белый город над барханами, струи прохладных фонтанов, зелень пальм - все. И снова перед путником лежит жадная и безмолвная песчаная равнина.

Флагман исчез, канул в пустоту - точно так же, как канул батька Помон несколькими десятками минут раньше.

Синтия, не отрываясь, открыв пасть (никакой приказ никакой Ларкин не заставил бы ее сейчас сомкнуть челюсти), наблюдала за тем, как “ежи” один за другим принимают участь, постигшую их ведущего, тупо и неотвратимо двигаясь к невидимой границе, на которой их поджидает смерть.

Там нет живых, подумала Синтия. Ни один живой не будет действовать так механистически, зная, что через секунду погибнет.

Когда последний корабль пришельцев покончил с собой, а потрясенные пограничники так и не успели понять, что же, в конце концов, происходит, Синтия Кастро резко повернулась к ученому.

- Профессор, останется ли ваша установка в составе вооружения моего корабля? - детским звонким голосом сказала она, глядя на Баймурзина с совершенным обожанием. Что мне для этого нужно сделать, думала она. Кого убить? У кого отсосать? Скажи, прекрасный шпак, только не отнимай у меня это чудо и покажи, где там у него нажимать, чтоб стреляло?

Баймурзин пожал плечами.

Синтия набрала побольше воздуха, чтобы сообщить яйцеглавому гению, что она думает о его дурацких шуточках, но гримаса, которой свело круглую азиатскую физиономию ученого, тугая и жесткая гримаса остановила ее. Такого взрывчатого сочетания боли, презрения и радости ей раньше видеть не доводилось.

Радость - понятно. Боль - можно понять. Но презрение... К кому? К ней? К себе?

Синтия ОЧЕНЬ неправильно интерпретировала гримасы профессора.

- Все уже в порядке, капитан, - тихо сказал ученый и пошел вниз по трапу. - Все уже в порядке. Никто не смеет их трогать... А установка... не знаю... спросите начальство. Я свое сделал...

- Кастро, на мостик - приказала Ларкин. - Когда отдохнете и придете в себя - зайдите ко мне. Профессор, благодарю вас. Отдыхайте. Все погреба “Сандерсторма” - к вашим услугам. Профессор Миран, профессор Любимов, это относится и к вам. Благодарю, господа.

С полпути профессор вдруг вернулся, наклонился к Синтии, успевшей занять капитанское кресло и интимно спросил:

- Капитан, любите ли вы мух, так как люблю их я?..




Архив рассылки доступен здесь.

Хотите опубликовать свою рецензию? Пришлите ее редактору (в поле Subject укажите "Читаем с нами").




В избранное