9 июня 2010 г.

Как я давал взятки чиновникам Управления делами президента

Руководитель ОАО «Москонверспром» Валерий Морозов - о том, как он участвовал в тендерах на строительство олимпийских объектов в Сочи, какие откаты и кому платил

В начале недели разразился скандал: Валерий Морозов, председатель правления ОАО «Москонверспром», которое строит множество объектов для Олимпиады в Сочи, рассказал в интервью английской The Sunday Times о небывалом размахе коррупции при распределении контрактов и о том, что он лично давал взятку высокопоставленному сотруднику Управления делами президента (УДП). В последующих комментариях российским радиостанциям Морозов уточнил имя этого чиновника: им якобы является Владимир Лещевский, заместитель начальника Управления капитального строительства УДП. Господин Лещевский заявил, что обвинения Морозова - «полная глупость». Такой же была реакция Виктора Хрекова, пресс-секретаря Управделами президента. Однако Морозов настаивает: после того как «Москонверспром» заключил контракт на реконструкцию корпуса «Приморский» санатория «Сочи» (в нем во время Олимпиады будет проживать правительственная делегация), Владимир Лещевский якобы потребовал от него 12% отката от суммы контракта в 1,5 млрд рублей. Для того чтобы прояснить все детали этого громкого скандала, мы встретились с Валерием Морозовым, который до сих пор находится в Москве и ждет решения следственных органов по поводу его заявлений.

- Я работаю с Управлением делами президента с 1994 года. Вначале как руководитель американской корпорации «Йорк Интернешнл», а с 2002 года - как генеральный директор и председатель правления «Москонверспрома». Отправной точкой для сегодняшнего конфликта стал, пожалуй, 2005 год. Тогда мы были генеральными проектировщиками особой зоны президента в Государственном Кремлевском дворце (ГКД). Мы ее сделали хорошо, но возникла проблема: ГКД нам не заплатил все деньги, то есть мы выполнили работы, отправили акты, но их не подписали и часть не оплатили. И я тогда восстал: написал в Генеральную прокуратуру, начал готовить иски в суд, но меня одернул начальник Главного управления капитального строительства УДП Анатолий Чаус. Он сказал примерно следующее: хотите судиться - судитесь, но в прокуратуру не пишите, не поднимайте волну - все-таки речь идет об особой зоне президента; а мы тебе в будущем нормальный контракт дадим, заработаешь и покроешь свои убытки.
И собственно говоря, тендер по реконструкции корпуса «Приморский» санатория «Сочи» стал продолжением той истории. Мы на конкурс пошли и действительно его выиграли, но когда все было утверждено, меня неожиданно вызвал вернувшийся из отпуска Владимир Лещевский, заместитель начальника Главного управления капитального строительства УДП. На встрече Лещевский сказал: мол, ты знаешь, я был против того, чтобы тендер отдавали твоей компании, я поддерживаю «Путиви». («Путиви» - это югославская компания, и до меня уже давно доходили слухи, что Лещевский и его жена якобы контролируют некоторые строительные компании из бывших югославских республик. Кстати, у «Путиви» множество подрядов и в Сочи.)
Лещевский предложил отказаться от контракта в пользу «Путиви» и пойти к ним работать на условиях субподряда. Я не согласился. Тогда он поставил условие: мол, ладно, если ты настаиваешь, то оставайся, но работать будешь по принятым у нас требованиям - 12% отката от суммы контракта (в 2005 году она составляла 1,5 млрд рублей). Я согласился, и мы стали работать.
Но с самого начала пошли проблемы. Первая из них - это недоработанный проект реконструкции. К примеру, он не предполагал подъездной дороги. В проекте указывался проезд по территории санатория «Родина», который принадлежит Дерипаске и по которому девушки на пляж ездят в «электрокарах». А тут, представьте, поехали бы грузовики со стройматериалами. Естественно, нас никто на эту территорию не пустил, поэтому пришлось взрывать старый корпус и прокладывать подъездную дорогу.
Вторая проблема - нам начали навязывать субподрядчиков. «Рекомендации» шли от того же Управления делами президента и заказчика реконструкции - ФГУП «Дирекция по строительству и реконструкции объектов федеральных органов власти» в лице его директора Сергея Смирнова.
Рекомендованные субподрядчики, естественно, завышали цены и плохо работали. Мы с ними пытались бороться, судиться, но против нас тут же выступало УДП. Например, только мы избавились от компании «Спецморстрой», как нам тут же навязали другую - югославскую «Харвинтер». Пришлось заключить крупный контракт, но работы снова выполнялись крайне медленно, за что претензии чиновники предъявляли нам. Через некоторое время и «Харвинтер» ушел с объекта.
Оценивая сегодня ту ситуацию, я предполагаю, что «Харвинтер» мог специально уйти по совету Управления делами, потому что к тому времени конфликт нарастал и, видимо, принималось решение, как от нас, «Москонверспрома», избавиться.

- На ваш взгляд, все эти субподрядчики, в том числе из бывших югославских республик, были аффилированы с Управлением делами президента?

- Не с управлением, а, я полагаю, конкретно с Владимиром Лещевским и Сергеем Смирновым. После того как мы избавились от субподрядчиков, нас стали заставлять закупать оборудование у, скорее всего, «близких» этим чиновникам компаний. Например, на объекте требовалось установить большое количество витражей и окон на сумму в несколько миллионов евро. Чтобы попасть в эту сумму и заработать, мы купили производство у одной из лучших немецких компаний - «Шукко». Но нам даже не давали установить это оборудование, а заставляли закупать его через все тот же «Харвинтер» или компанию «Евроокно», цены которых были дороже на 30- 40 млн.

- Вы как-то пытались решить эти проблемы с Управлением делами президента?

- Я пытался поговорить с начальником Лещевского Анатолием Чаусом, но он ничего не хотел знать и повторял, что это дела Лещевского, в которые он не хочет лезть. У Чауса политика простая: лишь бы проблемы остальных до него не доходили. Поэтому всеми вопросами по строительству занимался Лещевский.

- Которому вы все это время продолжали платить откаты?

- Да. В том или ином варианте, наличными или через названные компании.

- Какую часть суммы вы успели ему передать?

- Все 12% от 1,5 млрд рублей контракта.

- И каким образом чиновники из Управления делами от вас избавились?

- В 2009 году они объявили новый тендер, в который, кстати, включили большую часть денег и объемов из нашего контракта, а также дополнительные работы на 650 млн рублей, которые мы уже выполнили и за которые получили деньги. Тендер был закрытым, для участия в нем требовалась лицензия ФСБ. Нас на этот тендер пригласили, но по формальным причинам не допустили к участию. По результатам этого конкурса «Строительное объединение Управления делами президента» стало номинальным подрядчиком, а весь объем работ и, соответственно, все деньги получила все та же югославская компания «Харвинтер». Нас после этого перестали пускать на объект, забрали все имущество - от складов и офисов до строительных кранов и техники. Малую часть всего этого нам удалось вывезти только с помощью милиции.
Такая же ситуация стала складываться и на других объектах, где мы работали по заказу УДП. Например, в Дагомысе. Там мы были генеральным проектировщиком и успели выполнить работы на 69 млн рублей, но в итоге столкнулись с тем, что заказчик отказался выдавать специальные технические условия. Прекратились выплаты, акты, которые мы пересылали, не подписывались, и мы были вынуждены остановиться.
На наше место пришла другая югославская компания «Проектстройсервис», которую до этого нам навязывали в субподрядчики в Сочи.

- Получается какая-то странная картина: у вас усиливается конфликт, но вы все равно продолжаете носить деньги Владимиру Лещевскому, который, казалось бы, должен был помогать вам…

- Знаете, это, наверное, одна из его характерных черт. Все понимали, что есть проблемы, и все, в том числе сотрудники Управления делами, говорили мне: разберись с Лещевским. Я прихожу к Лещевскому, чтобы разобраться, а он уверяет, что все в порядке, что не стоит слушать дураков, что нет никаких проблем и мы продолжим работать. Даже в самый последний момент, когда все были уверены в том, что от нас избавляются, я спросил его: «Владимир Михайлович, так мы остаемся на объекте или нет?». Он ответил: конечно, и не стоит никого слушать.
У меня, может быть, не было бы никаких претензий, если бы он честно признался: мол, прости, у меня свои компании, у них объекты обломались в связи с кризисом, им надо заработать. Поторговались, я бы подвинулся или хотя бы заплатили за выполненные работы и позволили имущество с объектов вывезти. Так нет же: он, зная, что нас выкинут, продолжает врать, заставляет закупать технику, чтобы потом ее забрать и использовать. Это просто система наглого «кидка». Взятка уже воспринимается ими как обычный коррупционный налог, который можно не отрабатывать, а, наоборот, продолжать доить людей и стричь компании.

- Когда вы впервые обратились в правоохранительные органы?

- Я и до этого просил некоторых людей мне помочь, но они ничего сделать не смогли.

- Это были официальные просьбы?

- Что вы имеете в виду?

- Вы писали заявление или устно просили своих знакомых?

- В основном я обращался к своим знакомым, в том числе из правоохранительных органов, чтобы они помогли урегулировать конфликт. Но им всегда отвечали, что, мол, с Управлением делами президента никто не хочет связываться и ничего у вас не выйдет. Но в один день мне вдруг сообщили, что люди готовы приступить к работе и нужно написать официальное заявление. И я подал заявление в ОРБ №7 ДЭБ МВД.

- И делом начали заниматься оперативники?

- Да. Они сказали, что мне нужно разбить последний платеж в 15 млн рублей на несколько частей и передать их Лещевскому. Все будет задокументировано и передано руководству, а оно уже примет решение об официальном оперативном эксперименте, во время которого Лещевский будет арестован.

- Опишите этот эксперимент.

- Все происходило 24 июня 2009 года в ресторане «Сливовица». На мне была скрытая камера, в вазе с цветами был спрятан записывающий микрофон, а за соседним столиком сидели оперативники, которые тоже все снимали. Пришел Лещевский, снова стал уверять, что все у меня и «Москонверспрома» будет в порядке. Затем он забрал пакет с деньгами и вышел, а я пошел в туалет, чтобы отдать аппаратуру оперативнику. Я вернулся к столику, чтобы расплатиться, и вдруг через несколько секунд пришел Лещевский: он захотел переждать начавшийся дождь. Мы с ним выпили еще пива, после чего он ушел. Но никто его задерживать не стал. На следующее утро я позвонил в ОРБ, и мне сказали, что они, к сожалению, не получили команды на задержание. Знаете, сейчас у меня возникает ощущение, что весь этот следственный эксперимент был игрой. Мне кажется, что они задокументировали Лещевского только для того, чтобы самим его «тряхануть».

- Сейчас вы можете назвать фамилии этих оперативников?

- Это оперативники 7-го ОРБ Фейзуллин и Дроганов, который руководил этой операцией.

- Что вы дальше предприняли?

- На следующий день я поехал в ОРБ к Дроганову. Он признавался, что очень расстроен, что столько времени и сил убили на операцию, но команды арестовывать не поступило. Я спросил его, что тогда делать. И он ответил: мол, идти к Лещевскому и договариваться. Конечно, хотелось спросить, куда делись 15 млн, которые я лично выделил для всех этих экспериментов, но решил не спрашивать - и так понятно. В январе 2010 года у меня появилась возможность передать через одного человека письмо президенту России Дмитрию Медведеву. После этого он дал указание Генеральной прокуратуре заняться этим делом. Генеральная прокуратура и Департамент собственной безопасности МВД, рассмотрев все эти документы, отправили их в Следственный комитет для принятия решения о возбуждении уголовного дела.

- Но раз пошли какие-то подвижки, почему вы решили дать интервью The Sunday Times?

- Потому что прошло пять месяцев, а Лещевский и Смирнов до сих пор на своих должностях. Кроме того, мы видим, что предпринимаются попытки спустить следствие на тормозах и дать этому скандалу затухнуть. К тому же чиновники из Управления делами президента делают все возможное, чтобы создать моей компании экономические трудности на всех объектах.

- Но официальная реакция представителей Управделами президента на ваши обвинения была примерно следующей: вы все выдумали, ничего подобного не было, просто возникшие у вашей компании проблемы вы пытаетесь переложить на других.

- Вот это, конечно, меня больше всего удивляет. Значит, в Генеральной прокуратуре все признают, в Следственном комитете идет официальная проверка, а Управление делами заявляет, что Морозов все выдумал. Они либо вообще все с ума посходили и потеряли связь с миром, либо они только слушают Лещевского, который им врет так же, как мне врал.

- Вы говорили, что работали с Управделами президента с 1994 года. Но неужели впервые с требованиями взятки столкнулись только в 2005-м?

- Это уже совершенно другая история.

P.S. Мы отправили запрос Владимиру Лещевскому. Пока ответа не получили. Когда получим - опубликуем.

НОВАЯ ГАЗЕТА - Роман Анин

Сократить каждого пятого чиновника

Сколько в России лишних чиновников? Есть мнение, что каждый пятый. Президент РФ Дмитрий Медведев поручил правительству подготовить предложения о сокращении численности чиновников на 20% Российские власти изыскивают резервы для латания прорех в бюджете. Приходится ужиматься, снижая объемы финансирования или вообще отказываясь от неэффективных проектов и прочих излишеств. Теперь руки дошли и до святого - до чиновников. Пятую часть этой прожорливой армии могут просто сократить.
Президент России Дмитрий Медведев потребовал от правительства оптимизировать расходы в условиях дефицита бюджета. "Это важнейшая задача правительства", - сказал он, выступая на совещании по вопросу формирования перечня федеральных целевых программ. Глава государства подчеркнул, что оптимизация расходов не должна быть механическим или арифметическим процессом. "Нужно смотреть на комплексный эффект тех решений, которые мы принимаем", - заявил он.
Казалось бы, что нового можно услышать по части сокращения расходов государственного бюджета? Оказалось, что ради сокращения госрасходов власти готовы пожертвовать федеральными госслужащими, в простонародье - чиновниками.
Дмитрий Медведев поручил правительству подготовить предложения о сокращении численности чиновников на 20%, после чего будет принято решение о целесообразности таких действий. "Я поручаю вам подготовить предложения на эту тему и доложить. Я знаю, что в правительстве уже это частично обсуждалось. Нужно видеть финальный результат и только после этого принимать решение", - сказал Д.Медведев, выступая на совещании по вопросу формирования перечня федеральных целевых программ.
Глава государства рассказал, что накануне вице-премьер - министр финансов Алексей Кудрин сообщил ему о том, что существует предложение о сокращении количества федеральных государственных служащих на 20%.
"Это, безусловно, достаточно жесткая мера, которая может помочь в решении целого ряда задач. В то же время такие решения не могут приниматься механически или исходя только из финансовых соображений", - добавил президент. Он подчеркнул, что речь идет о судьбах людей.
"Во-вторых, я хотел бы понять, на что мы можем выйти", - уточнил он.
Количество российских чиновников растет уже который год - это подтверждает официальная статистика.
В федеральных государственных органах власти в 2009 году (включая: на федеральном уровне - администрацию президента Российской Федерации, на региональном уровне - аппараты полномочных представителей президента РФ в федеральных округах) трудилось 878 тысяч человек. В предыдущем году численность работников была на 2,7% меньше и составляла 854,7 тысяч человек.
Причем получают чиновников заметно больше, чем зарабатывают люди в целом по стране. К примеру, средняя заработная плата сотрудников органов исполнительной власти субъектов РФ в 2009 году составила 34,4 тыс. рублей, увеличившись на 4,4% по сравнению с 2008 годом. Такие данные приводились в обзоре Федеральной службы государственной статистики (Росстат). Между тем, в целом по экономике за 2009 год средняя зарплата составила 20,2 тыс. рублей (рост на 8,7% к 2008 году). Так что чиновники получали в среднем больше, чем остальные россияне.
Отметим, что перед правительством далеко не впервые ставится задача существенно сократить число госслужащих и, соответственно, расходы на госуправление. Еще осенью прошлого года вице-премьер РФ Сергей Собянин сообщил, что в 2008 году на 10 тыс. населения нашей страны приходилось 172 госслужащих, или на 11% больше, чем в 2007 году. То есть на каждые 58 россиян приходился один чиновник. Как отмечал С.Собянин, затраты в целом по стране на содержание госаппарата в последние годы значительно увеличились, в частности, расходы на госуправление - почти на 30%. Причем часть расходов существенно превысила те нормы, которые были установлены в бюджете. В связи с этим, по его словам, правительство поставило задачу существенно сократить число госслужащих и, соответственно, расходы на госуправление, причем как в центре, так и в регионах.

Горки (Московская область). 8 июня. FINMARKET.RU