Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Интерактивный журнал "Разум"

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Стратегии успешной карьеры" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Ноябрь 2006   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
Автор
Шугалей Елена

Статистика

289 подписчиков
-1 за неделю
←   Все выпуски   →

Интерактивный журнал "Разум"


 

Интерактивный журнал "РАЗУМ"

 

Творящему - дорога в Разум

Адрес проекта:

http://www.humans.ru

Ведущие проекта: 

Елена Шугалей, Наталья Петракова

 

Выпуск 30  

Литературное приложение

Сергею Довлатову - 65

Герой безгеройного времени

Ампир на крови

 

Сергею Довлатову - 65

 

“Я родился в не очень-то дружной семье. Посредственно учился в школе. Был отчислен из университета. Служил три года в лагерной охране. Писал рассказы, которые не мог опубликовать. Был вынужден покинуть родину. В Америке я так и не стал богатым или преуспевающим человеком. Мои дети неохотно говорят по-русски. Я неохотно говорю по-английски.
   В моем родном Ленинграде построили дамбу. В моем любимом Таллине происходит непонятно что.   
   Жизнь коротка. Человек одинок. Надеюсь, все это достаточно  грустно, чтобы я мог продолжать заниматься литературой...”

(С. Довлатов)

 Сергей Донатович Довлатов родился 3 сентября 1941 года, в семье театрального режиссера Доната Исааковича Мечика (1909-1995) и литературного корректора Норы Сергеевны Довлатовой (1908-1999). С 1944 года жил в Ленинграде. В 1959 году поступил на филологический факультет Ленинградского университета (финский язык), который ему пришлось покинуть после двух с половиной лет обучения. С 1962 по 1965 год служил в армии, в системе охраны исправительно-трудовых лагерей на севере Коми АССР. После демобилизации Довлатов поступил на факультет журналистики, работал журналистом в заводской многотиражке "За кадры верфям", начал писать рассказы. Входил в ленинградскую группу писателей "Горожане" вместе с В.Марамзиным, И.Ефимовым, Б.Вахтиным и др. Одно время работал секретарем у В.Пановой. В 1972-1976 гг. жил в Таллинне, работал корреспондентом таллинской газеты "Советская Эстония", экскурсоводом в Пушкинском заповеднике под Псковом (Михайловское). В 1976 г. вернулся в Ленинград. Работал в журнале "Костер".
Писал прозу, но из многочисленных попыток напечататься в советских журналах ничего не вышло. Набор его первой книги был уничтожен по распоряжению КГБ. С конца 60-х Довлатов публикуется в самиздате, а в 1976 году некоторые его рассказы были опубликованы на Западе в журналах "Континент", "Время и мы", за что был исключен из Союза журналистов СССР. В 1978 году из-за преследования властей Довлатов эмигрировал в Вену, а затем переселился в Нью-Йорк, где издавал "лихую" либеральную эмигрантскую газету "Новый американец". Одна за другой выходят книги его прозы — "Невидимая книга" (1978), "Соло на ундервуде" (1980), повести "Компромисс" (1981), "Зона" (1982), "Заповедник" (1983), "Наши" (1983) и др. К середине 80-х годов добился большого читательского успеха, печатался в престижном журнале "New-Yorker".
За двенадцать лет жизни в эмиграции издал двенадцать книг, которые выходили в США и Европе. В СССР писателя знали по самиздату и авторской передаче на радио "Свобода".
Умер 24 августа 1990 года в Нью-Йорке от сердечной недостаточности. Похоронен на кладбище "Маунт Хеброн" (Mount Hebron Cemetery).

***

За честь называться родиной Гомера спорили, по преданию, семь городов. В случае Довлатова спорить нечего. Хотя Довлатов и родился в эвакуации в Уфе, но, начиная с 1944 и по 1978 год он проживал в Ленинграде. Он истинный ленинградец. По всем мыслимым и немыслимым критериям.

Но вот, что интересно. Хотя в Таллинне он проработал всего около четырех лет – с 1972 по 1976, там уже давно установлена мемориальная доска на доме, где он жил. А вот в Петербурге ограничились лишь небольшой доской в «Корабелке», где он работал в редакции студенческой газеты «За кадры верфям». В частности, в этой газете он основал сатирическую рубрику «На полубаке», которая выходит до сих пор.

Будем надеяться, что хотя бы 70-летие знаменитого ленинградца будет отмечено воздвижением мемориальной доски на его доме на улице Рубинштейна.

А теперь поговорим немного о другом. Кажущаяся легкость довлатовской прозы представляется на первый взгляд в высшей степени притягательной для подражания, создает неодолимое желание «писать как Довлатов».

Ну что кажется может быть проще фразы: «В двенадцать подъехали к Луге». Именно так начинается знаменитый довлатовский «Заповедник». Однако простота и «незамысловатость» его письма обманчивы. Почти так же как пушкинское:

Буря мглою небо кроет...

Довлатов работал и оттачивал свои произведения очень тщательно. Например, если для пишущих сегодня, достаточно того, чтобы в одной фразе или в подряд идущих фразах не встречалось многократно одно и то же слово, то Довлатов строил свои рассказы так, чтобы каждая фраза начиналась с новой буквы. А потом пошел еще дальше: внутри одной фразы каждое слово должно начинаться с разных букв. Недаром Бродский говорил про него, что он строит свою прозу как стихи.

Являясь современниками Довлатова, мы имеем перед ним одно неоспоримое премущество: в наших руках Интернет. Напишите например, фразу: «Ее щеки зарделись» или «Ее щеки покрылись румянцем» и вставьте ее, заключив в кавычки, в любой поисковый сервер, например, в гугл. Получите не меньше тысячи произведений, в которых встречается эта фраза. Значит, это заезженный литературный штамп, ничего не говорящее общее место.

А довлатовское «В двенадцать подъехали к Луге» встречается лишь на нескольких десятках страниц Интернета и это все О НЕМ.

Итак, не подражать, не копировать Довлатова, а стараться на него равняться.


Владимир Бенрат

 

Герой безгеройного времени

Найман А.Г. Каблуков: Роман. – М.: ВАГРИУС, 2005. – 496 с.

 В постсоветское время литературу упрекали и упрекают в отсутствии героя. То ли дело раньше! После Корчагина и Маресьева множество менее значительных фигур становились знаковыми действующими лицами в драме, комедии или обычной лирической истории из производственной или социальной жизни. Что же тут удивительного? В стране существовала выраженная шкала ценностей со строгой внутренней иерархией. Всегда было ясно, что и кому можно, а кому нельзя. Что для кого плохо, а для кого это же самое – хорошо. Те, кто был наверху, сами для себя решали, что для них в данный момент ценно, а что – нет. Те же, кто находились внизу, не смели даже и подумать о том, чтобы переступить очерченную мелом черту. Героем становился тот, кто в отведенных для него условиях начинал задумываться о причинах подобного разделения и поступал вопреки прописанным для него правилам. Ломал сложившиеся стереотипы. Или, напротив, достигал невероятных успехов на «правильном» пути, являя собой пример для остальных. «Сделать бы жизнь с кого?» – задумывались на экзаменах выпускники старших классов, и, как положено, отвечали в рифму: «С товарища Дзержинского»…
В последние двадцать лет мы лишь пытаемся понять, что для нас является истинными ценностями. Кто сегодня герой в обществе, и, стало быть, в литературе (поскольку она, как известно, отражает жизнь)? Тот ли, кто живёт, руководствуясь вечными представлениями о добре и зле, часто вопреки даже здравому смыслу? Или тот, кто полагает, что главное – удовлетворить собственные прихоти (как тут не вспомнить «подпольного» человека Достоевского, рассуждавшего «свету ли провалиться или мне чаю не пить?») Может быть, поэтому нынче столько стало в литературе и кинематографе героев, близких к криминалу? И бандиты, и те, кто пресекают их преступления, совершают эффектные, заметные для окружающих, поступки. И для «силовых структур», и для криминалитета, нет проблем с поиском ответов на вопрос, «что такое хорошо, и что такое плохо». Есть Закон. Он как баррикада. Ты стоишь или по одну его сторону, или по другую... Интересно писать, да и читать об этом. Но ведь и проще – и то, и другое. А вот попробуйте написать что-нибудь выдающееся о человеке, который «просто» делает своё дело. Упорно, и не взирая ни на какие общественные перемены. Написать так, чтобы читать, по крайней мере, было не скучно. Или хотя бы "просто" прожить свою жизнь…
В центре романа Анатолия Наймана – известный киносценарист Николай Сергеевич Каблуков. Читатель застает его в возрасте 63 лет. Пережив, как и положено человеку в его годы, множество бытовых неурядиц, счастливых обретений и невосполнимых потерь, он решает написать свой главный сценарий, действующим лицом в котором будет он сам, его жизнь, люди, встретившиеся ему на пути, события, случившиеся с ними и всевозможные ситуации, в которые они попали. Каблуков заново переживает свое детство, взросление, учёбу в вузе, первые творческие опыты, дружбу и предательство. Постепенно в его сознании стирается грань между реальной жизнью и создаваемым сценарием. Прежде чем что либо сказать или сделать, Каблуков примеряет слово или поступок на своего героя. В финале, горько разочаровавшись в возможности жить сообразно высоким представлениям о жизни, о людях с их сложными взаимоотношениями друг с другом, Каблуков приходит к неутешительному выводу: «В том устройстве-дирижёрстве-государстве, где несправедливость – царица, справедливость – скука, дрянь, не нужно справедливости… Все, кого он, Каблуков, встречал в жизни, ближние больше, дальние меньше, взяли на себя сделать его жизнь такой. И если «такой» означало такой хорошей, это говорило о том, что «плохую» её составляющую они опять-таки приняли на себя. Сидели в тюрьмах, истрепывались по бабам, подличали, насильничали, унижались, кончали с собой. Вместо него». Он решает взорвать что-то, где-то. Однако при этом не повредить никому. Иначе он будет, так же, как и окружающие, решать за них и вместо них. Но так случается, что в пустынном месте, где Каблуков решает поджечь изготовленный им «коктейль Молотова», появляются прохожие, и Каблуков горит, наконец-то сам от замысла до исполнения сделав что-то самостоятельно. А публика решает, что Каблуков «снимал путану в подземном переходе. И чеченцы в аккурат около него взорвали бомбу»…
Книга глубока психологически, я бы даже сказал, философична. Любителям лёгкого чтива лучше не даже брать "Каблукова" в руки. Текст то чрезмерно плотен, настолько, что одну страницу можно читать минут двадцать. То красив, как только может быть красив настоящий художественный текст. То вызывающе небрежен. Некоторые фразы приходится перечитывать по нескольку раз, чтобы понять их смысл, то и дело натыкаясь на выставленные даже не через, а на каждой строке по нескольку раз слова-паразиты. Ключ к такому нарочито разноплановому письму отыщется в тексте ближе к его завершению. Каблуков доказывает, что «писать надо не как, а куда. Из точки А в точку Б». «Чушь, – возражает его оппонент. – Писать надо что». Очевидно, автор придерживается точки зрения своего героя, потому что стремится прорисовать путь из отправной точки в конечную, не слишком задумываясь о таких пустяках, как отлавливание словесных "блох".
В то же время читатель с удовольствием найдёт в книге массу интереснейших подробностей из жизни страны в 50-70-е годы прошлого века, в особенности о жизни закрытой для стороннего взгляда так называемой «богемной» среды. Поварится в сугубо литературном котле. Он сможет, как будто бы заглядывая через плечо писателя, понаблюдать за творческим процессом. С увлечением прочтёт готовые синопсисы сценариев (а, заодно узнает, что это такое). Поучаствует в познавательных дискуссиях о сути прозы, поэзии. Задумается зачем, как и что писать писателю, а, соответственно, ему, читателю, читать. Вместе с героем книги встретится с И. Бродским и А. Ахматовой. Причём эти встречи будут живыми и неожиданными для тех, кто привык к фантичным портретам людей на телеэкранах. Узнает, кто кого больше ценил – Бергман Тарковского или Вайда Годара…
Думаю, вполне закономерно роман А.Г. Наймана «Каблуков» удостоен премии журнала «Октябрь» за 2004 год в номинации «Проза». Потому как это и есть современная проза в её лучшем образце. В безгеройное время героем является тот, кто выжил в нём, сумев при этом сохранить человеческий облик. Пусть даже это будет сам писатель –умный, глубоко чувствующий и владеющий Словом человек.

 Виктор Винчел, "Книжный Клуб"

Ампир на крови

 

 

Виктор Пелевин выпустил новый роман

 Новая книга Виктора Пелевина называется

"Empire V / Ампир В". Это роман о современных вампирах, а также о том, что людей создали не Бог и не естественный отбор, а кровососы, подобно тому, как человек вывел породу коров. Версия не из приятных. Впрочем, автор на ней не настаивает.

 Пелевин скорее жив, чем мертв. В его последнем романе почти совсем нет юмора, зато навалом самоиронии и самопародирования. "Empire V" - книга серьезная, пронзительно современная, несмотря на тему, и заставляющая признать, что Пелевин как писатель упрямо развивается, хотя этому сильно мешают и слава, и жесткая издательско-авторская установка "один роман в год".

Вообще-то "Empire V" было бы правильнее перевести как "Империя В", то есть империя вампиров. К стилю "ампир" роман не имеет прямого отношения, в нем нет монументальности. Это довольно грустная сага о том, что люди старательно создают собственный мир как обустроенную тюрьму. И в принципе совершенно не важно, по каким законам устроена эта тюрьма. Версия о вампирах, когда-то создавших людей по принципу дойных коров, ничуть не хуже любой прочей.

Тем более что пелевинские вампиры - это не классические вампиры. Они употребляют кровь в минимальных дозах и только как источник информации о ее носителе. Чаще всего они кусают друг друга, чтобы вызнать тайны коллег по "кровавому" цеху. Обижаются, дерутся на дуэлях, иногда на рапирах, иногда в форме стихотворного состязания. Изучают "дискурс" и "гламур" - две главные науки современности. С людьми в прямые контакты почти не вступают. На то есть "халдеи", посредники из людей, назначенные вампирами на высокие посты и командующие в обществе. Вампиры питаются "баблосом", изготовленным из энергетической субстанции, полученной из денег, ради которых люди живут и которым соответственно передают свою энергию.

"Философия" Пелевина в чистом виде всегда скучна и непродуктивна, потому что это писатель органически "не чистый", смешанный. Его главная сила возникает в точке пересечения социальности и метафизики, которые в принципе не должны пересекаться. Если ты социален, то не метафизичен, и наоборот. Если тебя заботят проблемы современного общества, то мало волнует вечное, а если тебя волнует исключительно вечное, уходи в монахи. Пелевин каким-то образом меняет траекторию этих параллельных линий и заставляет их пересекаться. В точке пересечения происходит вспышка. Там все искрит и шипит, как при грубой сварке. Но это и есть тот самый Пелевин, которого ни с кем не спутаешь и который занял свое прочное место в литературе. "Социально-метафизическая" проза - это пелевинский конек. Это и есть его "ампир". А уж с вампирами, оборотнями, финансистами или рекламщиками - не суть важно, тем более что в пелевинском мире между ними нет принципиальной разницы.

"Empire V" на сегодня, пожалуй, самый умный из романов Пелевина. Продолжая работать "фирменными" приемами (например, нашпиговывая текст самыми расхожими приметами современности, от рекламы зубной пасты до цитат из шлягеров), он, похоже, всерьез озабочен судьбой человечества и России в отдельности. Неожиданно в конце романа возникает то, от чего Пелевин всегда бежал как черт от ладана. Это свет Истины. Для пелевенских поклонников это равно предательству.

"Когда-то звезды в небе казались мне другими мирами, к которым полетят космические корабли из Солнечного города. Теперь я знаю, что их острые точки - это дырочки в броне, закрывающей нас от океана безжалостного света. На вершине Фудзи чувствуешь, с какой силой давит этот свет на наш мир".

 Павел Басинский,  «РОССИЙСКАЯ ГАЗЕТА» 

 

Обращение к подписчикам!

 

Приглашаем на тренинг!

В Санкт-Петербурге формируется группа на "Интенсивный курс развития интеллекта, памяти и скорочтения" с последующим закреплением навыков через активизацию творческих процессов и бессознательных ресурсов.

 Тренинг по развитию интеллекта и работе с большими информационными потоками в данном случае будет включать в себя полную программу 2-х ступеней курса и по интенсивности не имеет аналогов в предыдущих версиях. В его программу включены элементы квантовой психологи, НЛП, Холодинамики применительно к интеллектуальным процесам активизации восприятия, осмысления, запоминания и к решению текущих психологических проблем.

 Для желающих улучшить зрение необходимо предварительно настроиться на чтение без очков. Если у вас есть конкретная заявка на работу с учебниками, словарями, документами больших объемов, просьба захватить с собой самые трудные образцы, экзаменационные билеты и пр.

 Для работы с иностранными текстами желательно сделать предварительный перевод незнакомых слов.

Если вы готовы поучаствовать в экстремальной развивающей программе - мы ждем вас!

а также ПРАКТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ И МЕТОДЫ ДИНАМИЧЕСКОГО ОБУЧЕНИЯ ДЕТЯМ!
КУРС: «СКОРОЧТЕНИЕ, ВНИМАНИЕ, ПАМЯТЬ» на базе С-Пб Гимназии №166

Ведущая: Елена Шугалей, автор методик развития интеллекта, памяти и активизации восприятия, M.A. NLP

Тел. 8-921-437-14-47, 8-921-436-43-40
E-mail: more_iq@mail.ru  

 

Наши рассылки

Рассылки Subscribe.Ru
"Интеллект" интерактивный журнал


ВОСХОДЯЩИХ ПОТОКОВ ВСЕМ НАМ!

 

Елена Шугалей elena@humans.ru

Наталья Петраркова

 

 

 

Возврат в начало

 

Почтовый ящик проекта: center@humans.ru
В избранное