Акты Патриарха Тихона и Трагедия Русской Церкви XX века
Выпуск 17

Мы продолжаем чтение "Обвинительного заключения" по делу Патриарха Тихона. Сегодня нам предстоит познакомиться с очень важными историческими фактами. Делая неизбежную поправку на предвзятость "обвинительного заключения" и негативное отношение к Патриарху, вместе с тем неободимо отметить, что исторические факты в "заключении" представлены достаточно подробно.

Например, большое значение имеют наставления п.Тихона, как следует относиться к святым мощам.

Кроме того, оставив эмоции "за скобками", мы увидим, как менялось отношение п.Тихона к Карловицкому Собору и какие по этому вопросу имеются канонические документы.

Для наиболее правильного и планомерного руководства организацией противо-советского общественного мнения церковников постановлением Собора от 14(27) марта 1918 г.,

л.д. 1, т.II.

Патриарха Тихона и ВЦ Совета от 11(24) апреля 1918 г. была создана так называемая делегация из семи лиц,

л.д. 157, т. II.

со включением в их число и представителей приходских общин для "защиты пред правительством имущественных и иных прав Православной Церкви".

Эта делегация логикой вещей тотчас же превратилась в центральную фабрику противосоветских нападок и инсинуаций, сознательно и нарочно подхватывавшую и раздувавшую "легальным способом" вздорные и заведомо лживые сообщения тихоновских корреспондентов с мест.

л.д. 266, т. III-а;

л.д. 262, т. III-a.

Как наиболее характерное в этом отношении выступление делегации следует отметить ее обращение в Совет Народных Комиссаров 1 марта 1919 г., в котором излагалась жалоба на оскорбительные действия советских властей при осмотре мощей так называемого святого Саввы, на череп которого один из членов комиссии якобы несколько раз "плюнул". Тщательным расследованием этой жалобы была установлена полная ее вздорность и вымышленность, причем ряд свидетелей, бывших при осмотре мощей, - Астафьев, товарищ председателя группы верующих, Яницкий, монах Успенский, монах Никодим и другие единогласно отрицали изложенное в жалобе, а монах Серафим указал,

л.д. 262, т. III-a.

что автор жалобы, иеромонах Савва в заседании группы верующих отказался подписаться под своим первоначальным заявлением, вследствие чего он, Серафим, понял, что "наш духовный отец Савва что-то плетет не по душе".

л.д. 256, т. III-a.

Делегация Церковного Собора, однако, не только требовала расследования и предания суду виновных, но "удаления во всяком случае этих лиц от всякого участия в делах, связанных с религией", и опять-таки пыталась терроризировать правительство, говоря, что "безнаказанность местных агентов власти, открыто издевающихся над религиозным чувством народа, может производить впечатление в народе, что они получают в этом поддержку в центральной Советской власти, может вызвать недовольство всем советским строем вообще". Эта тактика сразу была рассчитана одновременно на три цели: а) авось, удастся что-либо вырвать от правительства; б) во всяком случае дискредитировать местных работников и в) создать шум, антисоветскую сплетню и тем еще более будировать "верующих". Эта деятельность делегации особенно развилась в связи с производившимся Советской властью так называемым вскрытием мощей, вокруг которых завязалась в 1918-1919 гг. (см. выше пример с черепом "Саввы") наиболее ожесточенная схватка церковников и поддерживающих их "верующих" с агентами власти.

"Святая вода", "чудотворные иконы", молитвенные действия схимников и "святых людей", находящихся будто бы в общении с самим Богом, - таковы были те средства, при помощи которых церковники эксплуатировали наименее сознательных, безотчетно доверившихся им верующих. Но сильнейшее из этих средств были "нетленные мощи угодников".

л.д. 143, т. III.

Этим мощам, по учению Православной Церкви, придается значение чудеснотворческое. "Мощи" способны исцелять больных, воскрешать мертвых. Доказательства святости этих благочестивых людей, избранных Богом в посредники между небом и землей, - в нетленности их смертных останков, в сохранении их в своем "свежем" виде, без разложения тканей и нетлении кожных покровов.

л.д.261, т.III-а.

Именно исходя из общецерковного представления о "мощах" как о нетленных, монастыри и церкви, хранившие эти мощи, стремились придать им вид возможно более похожий на действительно неразложившееся тело человека, не останавливаясь, как это обнаружили "вскрытия", перед обманом и фальсификацией.

л.д. 163, т.II.

Так, например, при вскрытии мощей так называемого преподобного Макария было обнаружено около 5-ти фунтов ваты, которой были проложены кости этого "святого", не сохранившего ничего, кроме костей. В другом гробе, стоявшем в том же храме, не было даже костей - были лишь набитые ватой подушки, задернутые "лицевым покровом".

л.д. 165, т. II.

"Мощи" Глеба оказались такими же костями, причем вся передняя часть лица была покрыта особой маской, которая спускалась на уши, далеко за темя, и снизу закрывала шею.

л.д. 166, т. II.

"Мощи Святого Андрея" также были сфабрикованы из костей и толстого слоя ваты.

л.д. 168, т. II.

"Мощи" Кирилла Новозерского оказались из костей, завернутых в ткань, зашитых и перевязанных ленточками.

л.д. 169, т. II.

При вскрытии мощей Питирима (Тамбовская губерния) обнаружился ряд костей, залитых воском, с восковым слепком в виде головы, причем только та часть, которая была видна через стекло ковчега, состояла из настоящей кости - все остальное был воск.

л.д. 186, т. II.

"Мощи праведного Прокопия Устьяжского" также представляли собой подобие человеческого туловища, сфабрикованного из разрозненных костей, ваты и покрывала, причем, по объяснению диакона Одинцова, "вата эта периодически сменялась".

л.д. 204, т. III.

В некоторых случаях кости были одеты даже в длинные чулки, ("длинные шелковые чулки, какие носят женщины" - л. 196, II). В других случаях, как, например, при вскрытии мощей святого Никиты (Новгород), кости обтянуты материей, пропитанной каким-то составом. В раке Мстислава Удалого не обнаружилось одной руки, зато в раке князя Владимира были найдены остатки кожаных сапог машинного производства.

л.д. 205, т. III.

Остов преподобного Феодосия подвергся значительному тлению и при растирании высохших костей превращался в порошок.

При таком положении вещей вполне оказывалось понятным то беспокойство, которое проявили в деле вскрытия мощей церковные князья во главе с Тихоном.

л.д. 147, т. III.

Результатом этого беспокойства и явился доверительный циркуляр, разосланный Патриархом 4(17) февраля 1919 г. по 62 адресам, причем самая рассылка происходила весьма конспиративным способом: в глухих конвертах, не сразу, а сам Тихон собственноручной надписью на рапорте Рункевича обозначал, кому посылать в первую очередь.

Конспирация была, действительно, необходима, ибо в письме речь шла ни больше ни меньше, как о необходимости приведения мощей в порядок до их вскрытия для предупреждения неизбежного скандала.

л.д. 150, т. III.

"Господу угодно было, - пишет Тихон по епархиям, - прославить некоторых святых Своих нетлением их тела; честные мощи таковых угодников Божиих открыто почивают в храмах в драгоценных раках-гробницах, сооруженных любовью верующих... Благочестивое усердие верующих, окружая их останки благоговейным усердием, соорудило и для таковых честных мощей драгоценные раки и оправы, иногда по подобию человеческого тела, располагая в них, в подобающих облачениях, кости праведников и другие частицы святых их мощей...

Считая необходимым по обстоятельствам времени устранить всякий повод к глумлению и соблазну (в том, что доселе не вызывало соблазна и было лишь благочестивым народным обычаем), поручаю вашему Высокопреосвященству, по Вашему непосредственному усмотрению и распоряжению, с архипастырской заботливостью и рассуждением устранить всякие поводы к соблазну в отношении святых мощей во всех тех случаях, когда и где это признано будет Вами необходимым и возможным, с донесением о последующих Ваших распоряжениях Священному Синоду.

Молю Господа, да поможет Он Вам в этом деле и сохранит вас беспреткновенно в нынешних лютых для Церкви обстояниях".

И вот на местах началась работа по перетряхиванию монастырской моли и мясных мух. Одно за другим идут донесения - отклики на патриаршее послание. Мощи проветриваются; вата убирается; подушки и воск удаляются.

л.д. 137,т.III.

Патриарху помогают митрополиты. 7(20) февраля 1919 г. Владимирский митрополит преподал епархиальным советам указания о том, как хранить впредь мощи, предписывая не проявлять стремления придать святым мощам вид целого человеческого тела. Перекладывать святые мощи ватой, устраивать для них тюфячки и подобные приспособления отнюдь не нужно... Для прикладывания оставлять приоткрытой какую-нибудь часть, например, череп или ручную кисть, для чего в покрове может быть сделано отверстие, но так, чтобы прикладывающийся мог ясно видеть, что он прикладывается именно к кости, а не к целому телу...

л.д. 207, т. III.

Епископ Вологодский ставит вопрос уже совсем без всяких условностей, называя вещи собственными именами.

"В состоявшемся 7 марта под моим председательствованием заседании епархиального совета, - пишет епископ, - по содержанию письма Вашего Святейшества было постановлено: доверительными письмами предложить настоятелю Спасо-Сумарина монастыря и благочинному 3 округа Вольского уезда совместно с настоятелем Ветюжского храма освидетельствовать без огласки состояние св. мощей - первому преподобного Феодосия, второму - св. праведного Прокопия, и если при освидетельствовании окажется, что у честных мощей названных, угодников Божиих имеются какие-либо искусственные оправы, для придания им подобия человеческого тела, то во избежание возможного со стороны верующих лиц по примеру других мест кощунственного "разоблачения св. мощей" немедленно удалить таковые оправы из рак". Нет ничего удивительного, что Церковь во главе с Тихоном прилагала все усилия, чтобы не допустить правительство до вскрытия этих "мощей", разоблачающего вековой обман и ложь церковников.

л.д. 162, т. III.

Работая по приведению мощей "в порядок", что на юридическом языке именуется "сокрытием следов преступления", работая через делегацию другой рукой, Патриарх решил, наконец, и сам ввязаться в дело борьбы и с этой целью обратился 20 марта 1919 года [ст. ст.] с письмом на имя Председателя Совета Народных Комиссаров тов. Ленина, где, превратно изображая настроение верующих, якобы не могущих примириться "с тем, чтобы к святыне прикасались люди не только не посвященные, но прямо неверующие", требует от своего, как Патриарха, имени - прекратить производство вскрытия мощей, в десятый раз грозя негодованием народа.

"По долгу пастырского служения заявляю вам, - надменно обращается к Совнаркому Тихон-Беллавин, - что всякое оскорбление религиозного чувства народа... нас обязывает стать на защиту поругаемой святыни и отечески вещать народу: должно повиноваться более Богу, нежели человекам" (Деян. 5, 29).

Полная уверенность Тихона в своей безнаказанности в праве "поучать" Правительство, дерзкое указание, что в случае неповиновения он, Тихон, предпишет народу "более повиноваться Богу, нежели человекам", - все это показывает, до какой степени наглости дошла в этот момент церковная контрреволюция и какую силу она за собой чувствовала.

Одновременно Патриарх Тихон не пренебрегал и иного рода средствами, не менее уголовного характера, хотя отнюдь далеко не такого "божественного" происхождения.

По делу вскрытия мощей Сергия Радонежского, чтобы предотвратить исполнение решения Сергиевского Исполкома о водворении "мощей" в Московский музей, Тихон вошел в тайное соглашение с инспектором РКИ гр. Мольвером, посланным Совнаркомом для специального обследования положения вещей на месте по жалобе Тихона на местных товарищей, и добился представления доклада, где Мольвер отстаивал точку зрения Тихона на недопустимость переноса "мощей" и требовал признания поведения Исполкома неправильным.

Преданный по постановлению Совнаркома за ложный доклад суду Московского Трибунала, Мольвер заплатил пятью годами тюрьмы за свою стачку с Тихоном. Приемы Тихона не теряют от этого своей характерности.

Наконец, последним средством, применявшимся в крайнем случае, было провоцирование народных волнений путем набатного звона и натравливание нафанатизированной толпы на агентов власти при исполнении ими своих служебных обязанностей. Процессы 1918 и 1919 гг. показали, что и тут дело происходило по строго согласованному и тщательно подготовлявшемуся плану при участии церковников.

Так, обманом и ложью, фабрикацией "мощей" и затем их "очищением", официальными петициями и нелегальными организациями, возбуждающими проповедями и прямой связью с контрреволюционерами, использованием советских чиновников и организацией бунтов, переговорами с английскими и французскими капиталистами и объединением усилий с русскими белогвардейцами - всеми этими средствами пользовалась и вела борьбу церковная иерархия, предводительствуемая Тихоном в период открытой гражданской войны в 1919-1920 гг., против Советской власти, - вела последовательно и планомерно, во исполнение поставленной Поместным Собором задачи - свержения Власти Советов и восстановления порядка, наиболее любезного церковникам, - царского самодержавия.

Что политические тенденции церковников вели именно к этому, а не к какому-либо иному порядку, доказывается последним политическим актом, относящимся уже к 1921 г., в котором церковники как бы подвели итоги своей борьбе и окончательно определили цели конечные, цели своих устремлений.

Таковые были формулированы на Карловицком Соборе 1921 г., собравшемся опять-таки с ведома и "благословения" Тихона-Беллавина. Ближайший сподвижник Деникина Антоний Храповицкий, находившийся в непосредственной связи с Тихоном через "Федю" (см. выше), руководитель Ставропольского Собора и Церковного Управления, он не оставил своей контрреволюционной деятельности и после поражения Врангеля.

Бросаясь из Белграда в Константинополь, отсюда в Крым и из Крыма вместе с Врангелем и всей его армией опять "утекая", как он сам выражается, в Константинополь, Храповицкий деятельно работает по организации высших церковных управлений за границей, поддерживает связи с епископом Евлогием [Георгиевским] и митрополитом Платоном [Рождественским], самыми заядлыми врагами пролетарской революции и старыми деятелями союза монархических организаций, и подробно доносит Тихону о всех событиях эмигрантско-поповской жизни, не упуская ни малейших подробностей.

л.д. 10-12, т.1.

Именно через Антония Храповицкого, будущего Председателя Церковного Карловицкого Собора, идут к Патриарху нити контрреволюционной организации, под маской "церковного управления" культивирующей самое неприкрытое черносотенство.

Перебравшись после разгрома Врангеля сначала в Константинополь, а затем, с согласия Сербского Патриарха, в Карловицы, именно это бывшее Деникинско-Врангелевское Церковное Управление преобразовалось в Управление заграничных церквей и создало и созвало Собор. В состав Управления входили Храповицкий, митрополит Платон [Рождественский], епископ Евлогий [Георгиевский] и еще два архиепископа и епископ. Если принять далее во внимание, что это Высшее Церковное Управление за границей было признано Тихоном как подчиненное ему учреждение, то твердая организационная связь между заграничными контрреволюционерами и Московским Патриархом, стоявшим в курсе всех действий этих подотчетных ему органов, представляется незыблемо установленной.

л.д. 61, т. IV.

Это последнее обстоятельство не следует упускать из виду и при обследовании всех последующих событий, в частности, деятельности Тихона в 1922 г. по поводу изъятия ценностей. Политический характер работы этого "Церковного Управления" засвидетельствован документами и письмами самих деятелей, а отсюда несомненным выводом следует оказание влияния на деятельность Тихона и обратно со стороны обоих контрреволюционных центров - зарубежного и московского. Так, в представлении Патриарху от 10 июля 1921 г. [ст. ст.] N 486 Высшего Церковного Управления по вопросу о подчинении ему всех вообще заграничных церквей тот же Храповицкий пишет о "мотивах политического свойства", которые могут затруднить их сношения с Патриархом. О том, что от Тихона шла корреспонденция за границу, свидетельствует письмо архиепископа Антония [Храповицкого] от 30 мая 1921 г. [ст. ст.]. Наконец, в письме от 7 марта 1922 г. [ст. ст.] епископ Евлогий [Георгиевский] пишет Тихону: "Наш Собор заграничный подлил масла в огонь, поддавшись политическим влияниям". Впрочем, присутствие в рядах заграничных церковников таких лиц, как обер-прокурор при царском строе Извольский, царский посол Бахметьев, обер-прокурор Саблин [! - Сост.], П. В. Струве и др., достаточно определяли, каким влияниям поддался Собор. Резолюции Собора, впрочем, не оставляют места никаким двусмысленным толкованиям.

л.д. 28, т. IV.

Осенью 1921 г. Патриарх Тихон получил из Берлина от архиепископа Евлогия [Георгиевского] письмо, в котором этот последний, между прочим, писал: "У нас по инициативе молодого епископа Вениамина [Федченкова] затевается большой заграничный Собор, с привлечением и Латвии, Эстонии, Польши, Финляндии и даже Америки, Японии, Китая. Слишком широко размахнулись. Хватит ли пороху..."

10(23) ноября Евлогий [Георгиевский] уже выехал на этот Собор, сообщая об этом Тихону с припиской: "Дай Бог, чтобы все это заграничное собрание принесло свою пользу".

л.д.124. об., т.1.

21 ноября 1921 г. [ст. ст.] в Карловицах (Сербия) собрался этот Собор, причем официальное извещение о нем Тихон получил от митрополита Антония [Храповицкого], просившего патриаршего благословения в письме, полученном, как объясняет сам гр. Беллавин , через Эстонскую миссию. Это письмо было Тихоном сообщено Синоду и ВЦУ, причем совещание постановило благословить созыв Карловицкого Собора,

л.д. 124. об., т.1.

что и было выполнено опять-таки Тихоном, отправившим Антонию [Храповицкому] письмо через одну из иностранных миссий. Это признание гр. Беллавина подтверждается и показаниями ряда других лиц, как-то: Гурьева, Феноменова [архиепископа Никандра], Станиславского.

л.д. 127, 138, 178, т. I.

Карловицкий Собор объединял не только церковных деятелей, но и ряд лиц, известных по своей принадлежности к монархическим организациям, как, например, Марков 2-й, граф Бобринский, Васильев и др., что Беллавину было предположительно, по его же словам, точно так же известно.

Кроме пленарных заседаний, Собор имел еще и заседания отделов, среди которых был так называемый военно-церковный, разрабатывавший вопросы организации юнкерских училищ, кадетских корпусов и похода на Россию.

л.д. 67, об., т. IV.

Направление работ Собора вполне соответствовало его черносотенному составу. Берлинский журнальчик "Двуглавый Орел" говорит, что: "Карловицкий церковный Собор был единодушен в признании того, что царь необходим для спасения России и Церкви из рук изуверов и убийц".

л.д. 68, т. IV.

Когда некоторые члены Собора, обвиняемые своими соратниками в кадетизме и эсерстве, пытались возражать против подобной формулировки соборного единодушия, ссылаясь на то, в частности, что сам Тихон против вмешательства в политику (речь идет о послании Тихона 25 сентября 1919 года [ст. ст.], дипломатически прикрывшем тогда истинные замыслы этого человека) то Марков 2-й заявил: "Святейший Патриарх без царя находится в плену у атеистической, враждебной православию власти; допустима ли при подобном положении ссылка на Патриарха? Мы должны провозгласить открыто, что не смеет сказать безмолвная Россия..."

л.д. 124, т.1.

Резолюции Собора были доставлены архиепископом Евлогием [Георгиевским] в Москву гр. Беллавину. Никаких шагов к отмежеванию от этого Собора не было им принято и только после того, как Тихон никак не реагировал на эти преступные замыслы беглых попов и монархистов/ему об этих резолюциях было сообщено наркомом юстиции тов. Курским. Тихон ограничился официальным наложением резолюции: "Собор закрыть (Собор был уже закрыт), а за постановлениями Карловицкого Собора не признавать канонического значения, ввиду вторжения его в политическую область, ему не подлежащую. Материалы заграничного Собора затребовать, чтобы судить о степени виновности участников Собора". Соединенное же собрание, приняв эту резолюцию Тихона к сведению, вынесло постановление войти в обсуждение деятельности виновников Собора с преданием их церковному суду по восстановлении нормальной жизни Российского Синода. Фактически это означало отказ от всякого расследования и лицемерную отписку, вызванную официальным сообщением правительства. Карловицкий Собор дал формулу контрреволюционным упованиям церковников. Он указал, однако, и новые пути борьбы после поражения открытой контрреволюции. Тихон воспринял и их.

Архив выпусков доступен по адресу: http://subscribe.ru/catalog/religion.akt

Вы также можете написать мне письмо с просьбой выслать все предыдущие выпуски, если вам по каким-то причинам неудобно пользоваться этим архивом.

Ведущий рассылки: Геннадий из Рассказово ( holdfast@yandex.ru )