Христос Воскресе!
Мы возобновляем регулярные выпуски нашей рассылки и продолжаем наши "публикации с продолжением" - книгу Владимира Мосса "Православная Церковь на перепутьях" и духовных писем Святителя Николая (Велимировича) Сербского. 
Основной массив информационных материалов сегодняшнего выпуска посвящен новому витку кризиса в РПЦЗ.
28.04.2001
Святителя Кирилла Туровского
Ваш,
Егор Холмогоров

КРИЗИС В РПЦЗ

АРХИЕРЕЙСКИЙ СИНОД РПЦЗ ЗАПРЕТИЛ «НЕПОМИНАЮЩЕЕ» ДУХОВЕНСТВО ЗАПАДНО-ЕВРОПЕЙСКОЙ ЕПАРХИИ
(Церковный листок – Вертоградъ)

На заседании Архиерейского синода РПЦЗ, которое состоялось 23 апреля в Нью-Йорке, был заслушан доклад двух американских клириков — прот. Георгия Ларина и прот. Стефана Павленко, - направленных синодом в Западно-Европейскую епархию с целью расследования возникших там нестроений. Имеется в виду отказ большинства священнослужителей Франции и Бельгии поминать экуменически настроенного епископа Амвросия, назначенного новым правящим архиереем Западно-Европейской епархии вопроеки мнению ее духовенства.

Архиерейский синод принял беспрецедентное решение – запретить в служении сразу девять наиболее авторитетных священнослужителей Западно-Европейской епархии, возглавляющих едва ли ни большую часть ее приходов: прот. Михаила де Кастелбажак, прот. Вениамина Жукова, прот. Павла Пуарье, прот. Раду Апостолеску, иерея Николая Семенова, иерея Квинтина де Кастелбажак, иерея Николая Апостолеску, протодиакона Сергия Всеволожского и протодиакона Германа Иванова-Тринадцатого. Причинами этого решения названы «нарушение церковной дисциплины», «неповиновение Высшей Церковной Власти» и «отказ поминать за богослужениями назначенного Архиерейским Собором 2000 года Епархиального Архиерея Преосвященнейшего Епископа Амвросия». В синодальном указе содержатся ссылка на правила Двукратного Собора 14-е и 15-е и Апостольские 25-е и 31-е, а также отмечается, что клирики Западно-Европейской епархии запрещаются «впредь до полного раскаяния».

«Если они принесут покаяние и согласятся не только поминать, но и подчиняться своему правящему архиерею, Епископу Амвросию, - говорится в указе, - то тем самым прекратят бунт против церковной власти, и тогда они могут быть возстановлены в священнослужении. Всем им вменяется в обязанность прибыть в Мюнхен 2-го мая (н.с.) с.г. для встречи с Архиепископом Лавром для урегулирования их дальнейшего положения».

Под указом стоят подписи председателя Архиерейского синода РПЦЗ митрополита Виталия и секретаря синода архиепископа Лавра.

Консервативный орган РПЦЗ «Церковный листок», издающийся в Интернете по благословению митрополита Виталия, согласно популярной в РПЦЗ версии о том, что ее первоиерарх как правило не знает содержания документов, которые подписывает, а следовательно не несет за них никакой ответственности, предполагает: «Данный «указ» был подсунут для подписи Первоиерарху, в этом нет никакого сомнения, ибо для Владыки Митрополита всегда было свойственным сверх-осторожное отношение к различным прещениям священнослужителей. Даже публично некогда досаждавший Первоиерарху  прот. Виктор Потапов не был запрещен Митрополитом Виталием в священнослужении (хотя за неправедное досаждение епископу каноны лишают клирика священного сана), — а тут запрещено пол-Европы». «Церковный листок» обращает внимание и на «двойное» запрещение священника Николая Семенова, который уже был запрещен епископом Амвросием.

Вот уже три с половиной месяца, как накануне великого праздника Крещения Господня я получил по почте от еп. Амвросия указ н. 115/BA/W от 15/01/2001 о запрещении меня в священнослужении на основании трех причин:

• назначение даты собрания церковного общества Храма-Памятника, A.S.B.L., предварительно не запросив об этом епископа;
• самочинное присвоение себе звания “настоятеля”;
• непоминовение его за богослужением.

В указе было также сказано, что богослужения в Храме-Памятнике временно отменяются.

Молящиеся, пришедшие в храм для Великого Водосвятия, нашли запертые двери, и многие со слезами уходили без святой воды. Таких оказалось 144 человека, тут же подписавших петицию к еп. Амвросию с копией в Синод, с убедительной просьбой срочно восстановить о. Николая в служении. Ответа не последовало. А Церковный Совет письмом от 22 января 2001 г. обратился в Синод с запросом объяснения несправедливого запрещения, ибо никто не понял причин этого наказания, да еще такого строгого.

1) Если за назначение даты собрания, то мой вопрос: на основании какого правила устава настоятель должен предварительно запрашивать архиерея о назначении даты для собрания? Кроме того, тут надо пояснить, что речь шла даже не о Церковно-Приходском Собрании, а о собрании прицерковного общества, подлежащего местным бельгийским законам, к которому, по статусам, епископ, не проживающий на территории Бельгии, не имеет никакого отношения и даже не может быть его членом. Следовательно, в чем моя вина за созыв этого собрания?

2) Если за, якобы, присвоение себе звания настоятеля, то мой вопрос: на чем оно основано? Еп. Амвросий Женевский устно утверждает, что он является настоятелем Храма-Памятника, хотя я был назначен настоятелем еще приснопамятным архиепископом Антонием указом н. 806/88/3 от 29/01/1988, и его преемник, преосвященный архиепископ Серафим, даже при том, что носил титул “Брюссельского”, подтверждал это положение двумя письмами.

3) Если за непоминовение, то мой вопрос: почему запрещен один я, а не и остальные 11 священнослужителей, по той же причине (смотреть ниже) не поминающие еп. Амвросия во Франции?

Заодно, по непонятным причинам и без объяснений в указе, уволен с должности и почтеннейший староста прихода П.В. Кочубей.

Следует напомнить, что ввиду того, что Собор в октябре 2000 г. не изволил внять нашей (12-ти священнослужителей) убедительной просьбе, поданной еще в июле 1999 г. о неназначении нам еп. Амвросия правящим на основании нашей твердой позиции верности традиционному пути Русской Зарубежной Церкви и неприятия сближения с Московской Патриархией, чего он является сторонником, просьбе, повторенной петицией от прихода Храма-Памятника от 15/11/1999 г. (84 подписи), мы сообщили Синоду о нашем отказе, по совести, признать упорное назначение еп. Амвросия правящим архиереем, тем более, что он находится в ожидании над ним церковного суда, и на основании канона 18-го Антиохийского Собора, не должен вмешиваться в дела епархии.

Следовательно, не из подчинения указу еп. Амвросия, а из уважения к Преосвященным членам Синода, не желая им осложнять разбор дела и в надежде на то, что они это дело уладят на своем февральском (2001 г.) заседании, я решил воздержаться от служения.

Но, к сожалению, Синод опять проигнорировал наш слезный крик души, как он это делает уже почти 2 года, и все вопросы Церковного Совета по поводу необъяснимого запрещения меня в служении ждут ответа вот уже больше 3-х месяцев, что ведет к катастрофическому развалу прихода.

Неоднократные попытки достичь разумного соглашения с самим еп. Амвросием до самого последнего времени, увы, тоже остались безуспешными. Я просил еп. Амвросия, хоть ради служб Страстной Седмицы и Пасхи, разрешить мне служить в своем любимом приходе, но в ответ я получил не только отказ, но указ об увольнении с прихода с требованием освободить квартиру.

Узнав, что после Пасхи предполагалось заседание Синода, я решил еще и еще запастись смиренным терпением. Тем временем, стало известно, что вскоре после Синода, 1-го мая, преосвященный Архиепископ Лавр, Секретарь Синода, прибудет в Европу на короткое время. Тогда вышеупомянутая группа священнослужителей снова обратилась к нашим преосвященным Архипастырям со слезной просьбой отложить всякое решение до этих пор и быть принятой Вл. Лавром. Мы еще питали хоть какую-то надежду на то, что он нас выслушает, ибо письменно ничего не получалось с 1999-го года. Но тут произошло что-то совершенно уму не вообразимое: вместо отклика добрых пастырей на убедительную просьбу давно уже исстрадавшегося Христова стада, Синод издал указ о запрещении в служении всех ПРОСИТЕЛЕЙ!!!

Ввиду вышеизложенной трагичной ситуации и явной безучастности к ней высших церковных властей, я, движимый пастырской совестью и попечением о своих возлюбленных о Господе прихожанах, лишенных нормальной церковно-приходской жизни, и поддержанный их настойчивой мольбой, объявляю о возобновлении регулярных богослужений.

Позволяю себе привести пример из жития святителя Иоанна Шанхайского. Когда в 1946-м году в Китае все епископы перешли в Московскую Патриархию, и архиепископ Виктор, в подчинении которого находился святитель Иоанн, потребовал от него того же, последний отказался подчиниться, за что тоже был запрещен в священнослужении.

Тогда Владыка Иоанн с амвона заявил: “Я отстранен и запрещен за то, что остался верен присяге, данной Зарубежной Церкви, и подчинюсь указу в том лишь случае, если мне докажут Священным Писанием, что клятвопреступление есть добродетель, а верность клятве есть тяжкий грех”.

Уповая на помощь Всевышнего, искренне призываю всех к духовному подвигу молитвы в мире и любви.

Ваше Преосвященство,

Христос Воскресе!

Накануне Архиерейского Синода мы вновь обратились в Вам с покорной просьбой, по случаю Вашего пребывания в Европе, устроить собрание с нами во Франции. В ответ некоторые из нас были по факсу извещены о том, что Вы нас всех вызываете в Мюнхен на 2 мая. Для большинства из нас, хотя бы по профессиональным причинам, столь короткий срок не дает возможности прибыть на этот вызов. К тому же, Вы нас приглашаете не для того, чтобы найти положительный выход из невероятного положения, в которое мы были поставлены решением октябрьского Собора, а должны явиться с позорным клеймом запрещенных.

В таких условиях, какой смысл придаете Вы этому невозможному свиданию? Что нас касается — мы не видим.

Испрашиваем Ваших святых молитв,

Верные члены Русской Зарубежной Церкви знают, почему они пришли к ней и почему они стоят в ней.

Во-первых, наша Церковь Русская, освященная тысячелетием Православия на Руси. Во-вторых, она Церковь Свободная, в истинно духовном понятии этого слова.

Церковное Управление Заграницей ведет свое начало от образовавшегося во время гражданской войны Временного Высшего Церковного Управления на Юге России, на территории, отделенной фронтом от Высшей Церковной Власти. Это Церковное Управление продолжило свою деятельность заграницей, отвечая на нужды многомиллионного русского народа в эмиграции, и получило в своем новом положении заграницей подтверждение и каноническую основу указом Патриарха Тихона н. 362 от 20 ноября 1920 г.

В порабощенной России богоборческая власть сумела в 1927 г. привлечь к своей службе митроп. Сергия (Страгородского) с целью полного уничтожения Русской Церкви. Это положение в силе и по сей день. Его ярко описывает Еп. Симферопольский Агафангел по случаю Юбилейного Собора МП :

“Сергианство, как это хорошо известно, началось с узурпации власти в Церкви митрополитом Сергием. Он полностью узурпировал власть в Церкви и по указанию богоборцев единолично запретил в священнослужении многих митрополитов, архиепископов и епископов, не согласных с его действиями. На основании рассекреченных ныне документов видно, что он добровольно стал агентом богоборческой власти в деле раскола и уничтожения Православной Церкви. С тех времен узурпация власти продолжается по сей день, что ярко проиллюстрировал прошедший Собор (авг. 2000)... Сам ход Собора указал на отсутствие соборности в Московской Патриархии и продолжающуюся там узурпацию власти управленческой верхушкой, возведенной на “пьедестал” коммунистами для борьбы с религией в СССР... Роль присутствующих епископов сводится к роли членов бюрократического собрания”...

Московская Патриархия именует нашу Церковь “раскольничьим сообществом”, и наши приходы в России беспощадно преследуются, а за рубежом эта структура постоянно предпринимает попытки присвоить себе имущество РПЦЗ.

В этом контексте поразительно то, что случилось на нашем Соборе 2000 г.:

Создание Комиссии по единству Русской Церкви и Письмо к Сербскому Патриарху с просьбой способствовать этому единству, при заверении его, все более связанного с экуменизмом, о желании неразрывного с Сербской Церковью ехваристического общения, означают выход на широкое поле “Вселенского Православия”.

Что касается Соборного Послания, оно пытается произвести затуманивание мозгов по трем главным утверждениям: триумфальное возрождение русского народа, открытие пути русскому народу к почитанию Царственных мучеников чрез действия Патриархии и перечеркивание Декларации 1927 г. новой социальной доктриной [МП].

Как могла наша Церковь, которая славилась на весь православный мир своим исповедничеством еще 10-15 лет назад – вспомним Скорбные Послания Митроп. Филарета ко всем главам Православных Церквей - как могла наша Церковь за такой сравнительно короткий срок так сильно измениться? – Очевидно, главной причиной служит цель упразднения единой свободной русской Церкви в планах мировой перестройки религий и общества. Производится это планомерно, при растущем среди духовенства и мирян равнодушии к Истине. И в этом самая главная трагедия нашей Церкви.

В то время как в Нью-Иорке 6-8 февраля Архиерейский Синод подтвердил все решения Собора-2000, Российские архиереи нашей Церкви выразили свое несогласие с принятыми на Соборе мероприятиями. Среди них исповеднически прозвучал голос Епископа Черноморско-Кубанского Вениамина:

Последовал целый ряд реакций со стороны российских священнослужителей. Курское духовенство напомнило всем сознательным чадам Зарубежной Церкви слова приснопамятного отца Льва Лебедева: “Если такое упорство Патриархии продолжится и покаяния не будет, - Патриархия поступит на служение тем новым политическим силам, которые будут носителями духа лжи в новой политической обстановке, какая сложится после окончательного развала “гражданской родины” “сергианства” - Советского Союза. Можно с большой долей вероятности предположить, что в этом случае Московская Патриархия отречется от буквы “Декларации” митроп. Сергия, свалив все на сталинский режим, может канонизировать Новомучеников Российских, включая Царскую Семью, может даже начать ругать коммунистов, когда ее новые хозяева позволят это сделать. Но Патриархия никогда не отречется от экуменизма и от служения духу лжи, в каких бы конкретных политических формах он ни проявлялся! Для этого нужно действительное покаяние!” Пророческие слова!...

О неразрывной связи МП с Экуменизмом засвидетельствовал недавно сам Алексей II на пресс-конференции в Швейцарии: “Мы не можем быть в изоляции, мы должны иметь общение с другими христианскими церквами и свидетельствовать о Православии. Поэтому обвинения, которые высказываются сегодня со стороны Русской Зарубежной Церкви, просто не имеют под собой почвы” (Вертоградъ, 16 фев. 2001 г.).

Вовлеченность МП в мировой экуменизм настолько сильна, что на все протесты и требования патриархийных консерваторов выйти из ВСЦ священноначалие МП отвечает неизменным отказом. Более того, Архиерейский Собор 1994 г. публично признал свое участие в экуменизме “продиктованным соображениями церковной пользы” и соборно узаконил проведение совместных молитв с инославными как в “общецерковной внешней деятельности”, так и на епархиальном уровне.

Что же касается зависимости МП от власть имущих, то об этом свидетельствует “Общая газета” (8 февр. 2001 г.): “Взять, например, затраты на содержание Храма Христа Спасителя. В месяц они составляют 150.000 дол. При общей бедности населения такую сумму с прихожан собрать невозможно. Конечно, ХХС по-своему уникален, и нет ничего зазорного в том, что его поддерживают независимые коммерческие организации. Но, к сожалению, тысячи других приходов живут по такой же схеме. Так что лишись РПЦ помощи государства и крупных спонсоров – церковный бюджет затрещит по швам. Что же удивляться тому, что Московская Патриархия зависит от власть предержащих, что Патриарх поддерживает гимн на музыку Александрова и возражает против выноса “святыни” из мавзолея. Да начни он совершать резкие жесты, на другой же день Церковь окажется в долговой яме”.

Однако в РПЦЗ укрепившие свою власть в Синоде искали с 1994 г. установить общение с Московской Патриархией; на этом поприще особенно потрудился архиепископ Марк, и при содействии группы епископов он стал направлять решения Соборов, вступать в собеседования с архиереем МП в Германии, встречаться с Патриархом Алексием и взывать к вожделенному “Вселенскому Православию” для установления официального общения с Сербской и Московской Церквами (письмо архиеп. Антонию С.-Францисскому, 1999 г.). При изучении им условий взаимоотношения с МП (Вестник Германской еп., фев. 1997 г.) выдвигалась перспектива дарованной нам Автономии. И неудивительно, что на днях Патриарх Алексий изъявил свою готовность даровать Зарубежной Церкви широкую автономию, при условии возношения его имени в наших храмах.

Захватившие власть в Синоде и установившие новый курс обличают несогласных с ними ссылками на каноны, осуждающие неподчинение церковной власти. Причем их внимание относится только к вопросу безусловного подчинения, уподобляя Церковь бюрократическому ведомству. Однако, цитируемый ими канон 15-й Двукратного Константинополького Собора о непозволительности отторжения себя от священноначалия сегодня оборачивается против них: “/./ Отделяющиеся от общения с предстоятелем, ради некия ереси, осужденныя святыми соборами или отцами, когда, то есть, он проповедует ересь всенародно, и учит оной открыто в Церкви, таковые аще и оградят себя от общения с глаголемым епископом, прежде соборного рассмотрения, не токмо не подлежат положенной правилами епитимии, но и достойны чести, подобающей православным. Ибо они осудили не епископов, а лжеепископов и лжеучителей, и не расколом пресекли единство Церкви, но потщились охранити Церковь от расколов и разделений”.

В Зап.-Европейской епархии священнослужители, защищающие традиционную позицию нашей Церкви, испытали двойной удар – и по линии нового курса в нашей Церкви, и по назначению правящим епископа Амвросия - сторонника этого нового курса, судя по его различным заявлениям и действиям (как, например, его сослужение в закладке храма с экуменистами митроп. константинопольским Дамаскиным и румынским Серафимом, или сослужение своего клирика с московским духовенством); о чем Арх. Синод был сначала извещен “письмом 12” в июле 1999 г., а затем подавалась канонически обоснованная жалоба в декабре 2000 г. Дело епископа Амвросия позволило фактически и канонически выявить и представить Синоду несогласие с новым курсом в нашей Церкви. Но в Синоде февраля месяца наша жалоба вообще не разбиралась, а нас обличили в учинении “бунта”. На последнем же апрельском Синоде запретили 9 священнослужителей из подписавших жалобу.

Из вышесказанного явствует, что глаголемая церковная власть, стремящаяся увести Церковь с узкого пути, указанного Самим Спасителем, на просторы нынешнего официального “Вселенского Православия”, и подвергающая внутрицерковным гонениям и расправе всех с нею несогласных, подлежит осуждению. И пока правомочный Собор не восстановит эту власть на правый путь, мы от неё отмежевываемся и не признаем действительными ни её решения, ни прещения.

Отмежевываясь от митроп. Сергия (Страгородского), священномученик митроп. Иосиф писал: “Не судите же меня строго и усвойте следующее: 1) я отнюдь не раскольник и зову не к расколу, а очищению Церкви от сеющих истинный раскол и вызывающих его, 2) указание другому его заблуждений и неправоты не есть раскол, 3) отказ принять здравые упреки и указания есть действительно раскол и попрания истины”.

В своем Завещании, остро переживая лукавство наших дней, Митрополит Филарет заповедал крепко держать то драгоценное духовное богатство, которым обладаем мы, чада Православной Церкви: “Держи, что имеешь!”

Поэтому необходимо объединиться единомысленному духовенству и пастве в России и в рассеянии и мощно противостоять новому курсу в нашей Церкви.

ЦЕРКОВНЫЕ НОВОСТИ

ДРАМАТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ, В КОТОРОМ ОКАЗАЛИСЬ РОССИЙСКИЕ ПРИХОДЫ РПЦЗ ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ПЕРЕРЕГИСТРАЦИИ, ЕПИСКОП ЕВТИХИЙ ОЦЕНИВАЕТ БЛАГОДУШНО
(Keston News Service – Вертоградъ)

Российский закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», принятый в 1997 году, поставил в крайне затруднительное положение православные общины, не признающие «господствующую церковь» -- МП. Отдельные положения этого закона прямо направлены против «альтернативных» Православных Церквей – это и требование 15-летнего срока непрерывного существования для местных религиозных организаций, желающих создать централизованную (епархию), и запрет на использования слово «Российская» в названии тех организаций, которые появились после 1947 г., и недопущение религиозной деятельности «представительств иностранных религиозных организаций». Очевидно, что закон 1997 года был направлен на укрепление духовной монополии МП, ее права собственности на души православных граждан России.

Естественно, что закон ударил по каноническим структурам РПЦЗ в России. Из пяти действующих на территории нашей страны епархий Зарубежной Церкви смогла перерегистрироваться лишь одна – Ишимско-Сибирская. Попытки епископа Торонтского Михаила зарегистрировать Московскую епархию оказались тщетными как из-за слабой ориентации этого иерарха в российском законодательстве, так и из-за некомпетентности его юридических консультантов. Расположенные на Европейской части России приходы РПЦЗ, исполняя благословение епископа Михаила, ждали регистрации епархии вплоть до конца 2000 года, когда, по закону, истекал срок перерегистрации. Не дождавшись обещанного, они лишились статуса юридического лица и вынуждены перейти на положение «религиозных групп», которые не обладают имущественными и другими юридическими правами. В случае неукоснительного исполнения благословения епископа Михаила были бы потеряны некоторые исторические храмы – в частности, храм Богоявления в Рязани, который удалось спасти как раз потому, что его приход стал перерегистрироваться самостоятельно, вопреки указаниям своего правящего архиерея. Помимо рязанского прихода (ныне присоединившегося к Российской Православной (Автономной) Церкви – РПАЦ), перерегистрировались лишь две общины РПЦЗ на территории России – гатчинская (также присоединившаяся к РПАЦ) и муезерская, которую окормляет священник Стефан Красовицкий, не входящий в состав ни одной из епархий РПЦЗ. Таким образом, четыре епархии РПЦЗ, расположенные в Европейской части России, не имеют ныне НИ ОДНОЙ зарегистрированной религиозной организации.

Естественно было бы ожидать в подобной ситуации хотя бы выражения сожаления по поводу случившегося со стороны управляющего большинством российских епархий РПЦЗ (Ишимско-Сибирской, Санкт-Петербургской, Московской и Суздальской) епископа Евтихия (Курочкина). Однако в своем интервью английскому информационному агентству Keston News Service, опубликованном 3 мая, епископ Евтихий демонстрирует удивительное благодушие, не видя «ничего страшного» в фактической потере Зарубежной Церковью юридического основания для своей деятельности на значительной части территории России. Такое благодушие, на наш взгляд, может объясняться либо непониманием епископом Евтихием реальных масштабов и последствий случившегося, либо тем, что этот иерарх ставит перед собой цели, не связанные с укреплением юридического положения РПЦЗ в России.

Согласно данным Министерства юстиции России, РПЦЗ имеет в настоящее время на территории РФ 37 зарегистрированных приходов. Примерно 65 приходов действуют без регистрации, в качестве «религиозных групп». Епископ Евтихий не считает, что данное положение дел может быть связано с религиозным законом 1997 года, который, похоже, его вполне удовлетворяет. Он заявил, что главная причина случившегося – «человеческий фактор внутри церкви».

В интервью Кестону епископ Евтихий также сказал, что из 40 приходов Ишимской епархии зарегистрированы 15 или 20: "Всякий раз, когда нам нужно зарегистрироваться -- мы регистрируемся", -- заявил он. Создается впечатление, что в его епархии вообще «нет проблем» в отношениях с властями, что сам епископ объясняет так: «Священники всегда служат там, где родились, -- мы знаем людей и наши прихожане знают друг друга, тогда как в других епархиях их посылают к людям, которых они не знают и в приходы могут легко просочиться провокаторы, которые могут просто помешать нашей деятельности, втянув нас в конфликт с властями".

По мнению епископа Евтихия, отсутствие согласия среди членов церкви, а не действия властей и не закон 1997 года, помешало РПЦЗ в течении последних 10 лет создать в России свою прочную структуру. "Неправда, что закон ущемляет наши интересы, - сказал он Кестону. - Когда я его читал, я понял, что при желании и приложив усилия, мы можем создать церковную структуру..., в первую очередь потому, что мы -- привилегированная традиционная конфессия. В Министерстве юстиции заявляют: "Что вы волнуетесь? Вы -- православные".

В то же время епископ Евтихий признал, что РПЦЗ пришлось столкнуться с различными препятствиями при регистрации, которые, как он полагает, "к сожалению", исходят от Московского патриархата. Несколько лет назад представители Московского патриархата сказали местной администрации, что РПЦЗ финансируется ЦРУ, а епископ Евтихий является его агентом. И после того, как соответствующее расследование ФСБ эти обвинения опровергло, это все же сыграло свою роль вызвав подозрительность регистрационных отделов. Обращает на себя внимание хорошая осведомленность епископа Евтихия относительно расследований, которые проводит секретная российская спецслужба, и относительно источников информации, которые использует ФСБ.

Епископ Евтихий указал Кестону на ряд причин, почему РПЦЗ хочет получить статус юридического лица для своих приходов. "Когда мы нанимаем в приход людей, мы хотим предоставить им стабильное положение, для этого нам нужна регистрация. Священникам нужны пенсии и медицинская страховка, и для этого нам тоже необходим статус юридического лица".

Объясняя причины отсутствия постоянного помещения у московского прихода РПЦЗ, епископ Евтихий убежденно заявил, что власть в этом абсолютно не виновата. «В московском приходе существуют серьезные разногласия, -- отметил епископ. -- Если бы их не было, мы бы сразу получили настоящее церковное здание».

Говоря об отношениях с МП, епископ Евтихий подчеркнул, что РПЦЗ – это "та же конфессия, только без недостатков, привнесенных Советской властью". По его словам, РПЦЗ пока не приняла окончательного решения не предъявлять свои права на наследие дореволюционной Российской Церкви. "Нельзя двигаться слишком быстро, - объяснил он Кестону, - наша церковная организация все еще очень слабая".

В позиции епископа Евтихия, выявившейся в процитированном интервью, обращают на себя внимание два аспекта. Во-первых, ишимский иерарх категорически отказывается упрекать в чем-либо светскую власть и, видимо, считает, что она не повергает какой-либо дискриминации или гонениям РПЦЗ в России. Короче говоря, нынешняя российская власть и правовая система вполне устраивают епископа Евтихия. Вместе с тем, именно по решению этой власти РПЦЗ лишилась в России нескольких десятков храмов, некоторые из которых были расположены на территории Ишимской епархии. Во-вторых, епископ Евтихий занимает предельно мягкую позицию в отношении МП, «сожалея», что она, видимо, «по недоразумению», дезинформирует добросовестных сотрудников ФСБ относительно РПЦЗ. Также, говоря об отличиях РПЦЗ от МП, епископ не упомянул ни об одной из догматических или канонических проблем, ограничившись лишь тем, что в РПЦЗ нет «недостатков, привнесенных советской властью». Таким образом, можно предположить, что в сознании епископа Евтихия почти не осталось препятствий для полного признания современной российской власти и ее «религиозного департамента» – МП.

ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ

Перенесем теперь центр внимания с Константинополя в Афины, где, в начале 1923 г., по инициативе правительства начала работу Комиссия по рассмотрению вопроса о том, может ли автокефальная Элладская Церковь принять новый стиль. Эта комиссия рапортовала, что «хотя Церковь Греции, как и другие автокефальные Православные Церкви, по сути своей есть Церковь независимая, тем не менее, все они прочно объединены и связаны одна с другой принципом духовного единства Церкви, составляя единую и единственную Церковь, Православную Церковь. Следовательно, ни одна из них не может отделиться от остальных и принять новый стиль без того, чтобы стать по отношению к ним раскольнической». На основании этого заключения был выпущен королевский указ, предписывающий, среди прочего, чтобы «Юлианский календарь оставался в силе в отношении Церкви и религиозных праздников вообще», и чтобы «государственный праздник 25 марта и все предписанные законом праздничные дни соблюдались согласно юлианскому календарю».

3 февраля Мелетий Метаксакис письменно обратился к Церкви Греции, приводя доводы в пользу перемены календаря на будущем Всеправославном Соборе - «чтобы способствовать в этой области делу христианского единения празднованием Рождества и Воскресения Христовых в один день всеми, призывающими Имя Господне». Затем, довольно скоро, 25 февраля, Архимандрит Хризостом Пападопулос был избран архиепископом Афинским тремя членами специально подобранного Синода, состоявшего из всего лишь пяти иерархов (еще один церковный заговор!). В своем слове при поставлении Хризостом сказал, что для сотрудничества с инославными «не обязательно иметь общие установки или догматическое единство, ибо единства христианской любви - достаточно». Как от члена отвергшей новый стиль комиссии, от Хризостома можно было ожидать, что он противостанет призыву Мелетия. Но, кажется, эти два человека имели больше общего, чем только лишь то, что оба они в молодости были изгнаны из Иерусалимской Церкви; ибо 6 марта Хризостом и его Синод приняли предложение Мелетия и согласились послать представителя на грядущий Собор. Затем, 16 апреля, он предложил иерархии, чтобы к календарю были прибавлены тринадцать дней, «по причине не только лишь одного удобства, но также и ввиду церковной, научно подтвержденной точности».

Пятеро из тридцати двух иерархов - проголосовали против этого предложения. Однако, через два дня, на втором заседании иерархов было объявлено, что предложение Хризостома было «единодушно» одобрено, но «совершенно без каких-либо изменений в пасхалии и месяцеслове Православной Церкви». Более того, было решено, что Греческая Церковь одобрит любое решение относительно празднования Пасхи, которое примет будущий Всеправославный Собор, если оно будет согласно с канонами...

Вследствие всего этого Мелетий, созывая свой «Всеправославный Собор», который прошел в Константинополе с 10 мая по 8 июля 1923 г., уже знал, что Греческая Церковь поддержит предлагаемые им реформы. Однако, на этот «Всеправославный собор» собралось едва ли больше десятка человек, из которых ни один не представлял оффициально какой-либо из Патриархатов [поэтому даже защитники этого мероприятия зовут его не собором, а конгрессом], - столь дискредитировавшей себя личностью был его устроитель. В своем «Меморандуме Священному Синоду иерархии Элладской Церкви» (июнь 1929 г.), митрополит Ириней Кассандрийский писал, что собор был не «Всеправославным», а «антиправославным».

«Он открыто и нечестиво попрал 34-е Апостольское правило, которое повелевает: “Епископам всякого народа знати первого в них, и признавать его яко главу, и ничего превышающего их власть не творити без его одобрения и совета... Но и первый ничего да не творит без совета и согласия и утверждения всех. Ибо тако будет единомыслие, и прославится Бог о Господе во Святом Духе: Отец и Сын и Святый Дух”. Он заменил юлианский календарь григорианским, не взирая на все запрещения касательно этого; он решил переменить пасхалию, навеки установленную в Православной Церкви определением I Вселенского Собора, обратившись к созданию астрономически более совершенной в обсерваториях Бухареста, Белграда и Афин; он дозволил клирикам остричь волосы и переменить почтенное их платье на костюм англиканских пасторов; он ввел неканонический брак и двоебрачие священников; он доверил сокращение дней постов и меру их соблюдения суждению поместных Церквей, расстроив тем самым порядок и единство, преобладавшее в автокефальных Православных Церквах Востока. Действуя таким образом, он широко открыл двери всякому новшеству, отменяя отличительный признак Восточной Православной Церкви, т.е. хранение ею полностью и без нововведений всего преданного Господом, апостолами, отцами, Поместными и Вселенскими Соборами».

Еще менее приемлемыми сделала соборные решения та причина, которой они были обусловлены, т.е., что изменение пасхалии «произведет великое нравственное впечатление на весь цивилизованный мир через сближение двух христианских миров Востока и Запада, благодаря этой добровольной инициативе Православной Церкви...»

Архиепископ Никон писал: «Важнейшими постановлениями Конгресса было решение о переходе на новый стиль о допустимости второбрачия духовенства. Александрийская, Антиохийская и Иерусалимская Церкви не участвовали в Конгрессе, считая его созыв неблаговременным (а Мелетия - неканоническим узурпатором). Постановления же его были ими отвергнуты, как, по выражению Александрийского патриарха, “противные практике, преданию и учению Святейшей Матери Церкви и предложенные под предлогом, как будто, легких модификаций, которые, вероятно, вызваны требованиями нового догмата «современности»” (Грамата Антиохийскому патриарху от 23 июня 1923 г.). Представители Русской Зарубежной Церкви (архиепископы Анастасий и Александр) и вслед за ними Архиерейский Собор отнеслись совершенно отрицательно к этим реформам».

Митрополит Антоний (Храповицкий) назвал календарное новшество «бесчувственной и бессмысленной уступкой масонству и папизму».

Мелетию был на руку тот факт, что в России в 1922 г. пришла к власти так называемая «Живая церковь» с очень похожей на его собственную программой модернистских реформ. И по случаю его избрания патриархом Александрийским синод «Живой церкви» писал Мелетию: «Священный Синод (обновленцев ) с искренними наилучшими пожеланиями воспоминает моральную поддержку, которую Ваше Блаженство оказало нам, когда вы были еще патриархом Константинопольским, войдя в общение с нами, как единственным законным правящим органом Российской Православной Церкви». Более того, его преемники Григорий VII и Константин VI остались в общении с «Живой церковью» (общение было прервано лишь в 1929 г.), и Григорий даже призывал к отставке патриарха Тихона.

Не довольствуясь этим, Григорий требовал «от пребывавших в то время в Константинополе русских архиепископов Анастасия и Александра прекратить выступления против советской власти, не поминать патриарха Тихона и давал им совет признать большевиков. Не встретив с их стороны сочувствия, он назначил следствие и запретил их в священнослужении. Он обращался к Сербскому патриарху Димитрию с просьбой закрыть Русский Архиерейский Синод в Сремских Карловцах, на что получил отказ».

«Инициатива Константинополя по этому вопросу, - пишет М.Е. Губонин, - была вызвана провокационными и лживыми “информациями” со стороны обновленческого Синода о будто бы имеющем место в Православной Русской Церкви (т.е. у них - обновленцев) “Тихоновском расколе” и всемерном желании православного священноначалия (т.е. обновленцев-синодалов) внести умиротворение в создавшееся тяжелое положение при содействии высокого авторитета Вселенского Владыки (так как, дескать, все уже средства исчерпаны, и уповать больше не на что!). Учитывая тогдашнюю полную изоляцию Русской Церкви от общения с внешним миром, ложно информированный патриарх Григорий VII поддался было на эту обновленческую уловку, но вовремя был остановлен отрезвляющим посланием Святейшего Патриарха Тихона».

«При письме представителя в России Вашего Святейшества, архимандрита Василия Димопуло, от 24 мая/ 6 июня сего 1924 г. за № 226 Мною получены четыре выписки из протоколов заседания Священного Константинопольского Синода от 19 декабря 1923 г./ 1 января 1924 г., 4/17 апреля, 17/30 апреля и 23 апреля/ 6 мая с.г., из коих видно, что Ваше Святейшество, желая оказать помощь от Матери Великой Христовой Церкви Константинопольской и “изучив точно течение русской церковности и происходящие разногласия и разделения, - для умиротворения дела и прекращения настоящей аномалии”, приняв во внимание исключительные обстоятельства и примеры прошлых времен, “решили послать к Нам особую миссию, уполномоченную изучать и действовать на месте на основании и в пределах определенных инструкций, согласно с духом и преданиями Церкви”.
В инструкции членам миссии одним из главных пунктов является пожелание Вашего Святейшества, чтобы я, как Всероссийский патриарх, ради единения расколовшихся и ради паствы пожертвовал Собою, немедленно удалившись от управления Церковью, как подобает истинному и любвеобильному пастырю, пекущемуся о спасении многих, и чтобы одновременно упразднилось, хотя бы временно, патриаршество, как родившееся во всецело ненормальных обстоятельствах, в начале гражданской войны, и как считающееся значительным препятствием к восстановлению мира и единения. Дается и определенная инструкция комиссии, на какие течения она в своих работах должна опираться.
Прочитав указанные протоколы, Мы немало смутились и удивились, что представитель Вселенской патриархии, глава Константинопольской Церкви, без всякого предварительного сношения с Нами, как с законным представителем и главою всей Русской Православной Церкви, вмешивается во внутреннюю жизнь и дела автокефальной Русской Церкви. Священные Соборы за епископом Константинопольским признавали всегда первенство пред другими автокефальными Церквами чести, но не власти.
Помним и то правило, что “не быв приглашены, епископы да не приходят за пределы своея области для рукоположения или для какого-либо другого церковного распоряжения”. А потому всякая посылка какой-либо комиссии без сношения со Мною, как единственно законным и православным Первоиерархом Русской Православной Церкви, без Моего ведома не законна, не будет принята русским православным народом и внесет не успокоение, а еще большую смуту и раскол в жизнь и без того многострадальной Русской Православной Церкви.
Последнее будет только в угоду нашим схизматикам-обновленцам, вожди которых, ныне стоящие во главе так называемого (самозванного) Священного Синода, как бывший Нижегородский архиепископ Евдоким и др. запрещены Мною в священнослужении и за учиненную смуту, раскол, незаконный захват церковной власти объявлены, впредь до раскаяния, находящимися вне общения с Православной Церковью.
Вместе со всею массою русских православных верующих, со всею Своею паствою сомневаюсь и очень, что Ваше Святейшество, как заявляете, “изучил точно течения русской церковности”, сомневаюсь потому, что Вам не угодно было ни разу обратиться к Нам за документальными объяснениями того, кто же подлинный и настоящий виновник смуты и раскола. Весь русский православный народ давно сказал свое правдивое слово как о нечестивом сборище, дерзновенно именующим себя Собором 1923 г., так и о несчастных вождях обновленческого раскола. Народ не со схизматиками, а со своим законным и Православным патриархом.
Позволительно усомниться и в предлагаемой Вашим Святейшеством мере умиротворения Церкви - Моего удаления от управления Церковью и хотя бы временного упразднения самого патриаршества на Руси. Не умиротворит это Святую Церковь, а народит новую смуту, принесет новые скорби и без того многострадальным верным Нам архипастырям и пастырям. Не честолюбие или властолюбие заставило Нас снова взять крест патриаршего служения, а сознание Своего долга, подчинение воле Божией и голос верного Православию и Церкви епископата.
Последний, получив разрешение на собрание, еще в июле прошлого года соборным голосом осудил обновленцев как схизматиков, а ко Мне обратился с просьбой стать снова во главе Русской Православной Церкви и быть ее кормчим до того момента, когда Господу Богу угодно будет даровать мир Церкви голосом всероссийского Поместного Собора».

Тихон подписался под письмом: «Вашего возлюбленного Святейшества во Христе брат, патриарх Тихон», - из чего явствует, что он не прервал общение с Константинополем. Григорий же оставил свое намерение послать миссию в Россию...

В письме к преемнику Григория Константину VI, датированном 4/17 февраля 1925 г., митрополит Киевский Антоний (Храповицкий), второй по рангу архиерей после патриарха и председатель Архиерейского Синода Зарубежной Церкви, одновременно защищал Тихона и приравнивал Мелетия и Григория к еретическим патриархам Константинопольским, осужденным семью Вселенскими Соборами: «На этом же самом пути непослушания Святой Церкви и канонам находится и то, что оставили в наследство два последних предшественника Вашего Святейшества».

Очевидно, это решение изменить календарь было навязано правительством. Так, на встрече 24 декабря Никола Пластирас, председатель Совета Революционного Правительства, сказал иерархам: «Революция предлагает вам, почтенные мои святители, оставить в стороне все личные предпочтения и приступить к чистке Церкви... Революция надеется, что результатом ваших трудов будет полезная работа для нового поколения, и будет счастлива видеть возрождение Церкви в действии... Наконец, она желает, чтобы вы не ограничивали себя прадедовскими канонами, но приступили к радикальным мерам».

4 января 1924 г. Хризостом написал Вселенскому патриарху прошение, правда, выраженное, скорее, в тоне приказа, дать согласие на перемену календаря. Он писал, что хотя и «печально», что другие Православные Церкви не согласились на это, однако, он не усматривает в этом препятствия. Патриарх ответил 14 февраля в весьма угодливой манере, предлагая произвести перемену 10 марта (с того момента уже 23 марта), но прося при этом, чтобы его известили о согласии других Православных Церквей. Хризостом немедленно изъявил телеграммой свое согласие с этой датой и попросил патриарха проинформировать об этом его митрополитов на Новых территориях.

Его поспешность была вызвана, возможно, посланием Александрийского патриарха Фотия Вселенскому патриарху от 15 января, где говорилось: «Принимая во внимание послания Церквей Сербии и Румынии, мы пребываем неизменны касательно данных вопросов, которые были догматизированы на прежних соборных заседаниях, и мы отвергаем любое прибавление или изменение в календаре прежде созыва Вселенского Собора, который один вправе осуждать это вопрос, и предлагаем скорейший созыв такого Вселенского Собора». 16 февраля Хризостом телеграфировал Фотию, говоря, что Вселенский Собор невозможно созвать немедленно, что изменение календаря является насущной необходимостью «ради миллионов православных людей», и просил его переменить календарь с 10 марта. Он прибавил, скорее слукавив, что в пасхалии никаких изменений не будет, поскольку таковые должны быть переданы на рассмотрение Вселенского Собора (как будто бы прибавление тринадцати дней к месяцеслову было гораздо менее важным изменением, не требовавшим соборного решения).

3 марта Хризостом написал всем архиереям Элладской Церкви, что «согласно решению Священного Синода, Греческая Церковь приняла определенное Вселенским патриархом исправление юлианского календаря, согласно которому 10 марта должно считаться и называться 23 марта...»

Наконец, 4 марта, в довершение своего заговора, он обратился в Министерства иностранных дел с просьбой «послать срочные телеграммы Блаженнейшим патриархам Иерусалима, Антиохии, Александрии и Сербии и архиепископам Румынии и Кипра, сообщив им, что Греческая Церковь приняла решение Вселенской патриархии относительно согласования церковного календаря с гражданским, называя 10 марта 23-м, и известить Вселенского патриарха о том, что Греческая Церковь привела его решение в действие».

Какова же была реакция других Церквей на принятие Элладской Церковью нового календаря? Как мы уже видели, Вселенский патриарх принял это изменение, хотя и с оговоркой о необходимости согласия всех Православных Церквей. Такое вынужденное согласие в значительной степени объясняется весьма шатким положением патриархии накануне малоазиатской катастрофы: патриархия экономически была зависима от Греческой Церкви и не могла позволить себе не согласиться. На деле патриарх Григорий VII лично был против изменения. Но он принял его по той причине, что, как он сказал своему Священному Синоду, «к сожалению, изменение в календаре было навязано греческим правительством».

Однако, все остальные Православные Церкви отвергли новшество. Патриарх Тихон, изолированный от внешнего мира агентом ГПУ Тучковым, был введен в заблуждение, будто бы новый стиль уже принят всеми Восточными Церквами, и потому временно разрешил его употребление. Однако, слабость административной системы в этом случае оказалась полезной, ибо она помешала распространению решения, которому народ, во всяком случае, воспротивился. Позже архиепископ Анастасий Кишиневский послал патриарху телеграмму из Константинополя, доводя до его сведения, что не все Церкви приняли новый календарь. Тогда Тихон отменил свое решение.

Патриарх Дамиан Иерусалимский и его Синод писали: «Святейшая Матерь Церквей не может принять такое изменение в настоящее время, по причине неблагоприятного положения, в котором она, как это всем известно, находится по отношению к латинянам в святых местах, и по причине опасности прозелитизма».

Патриарх Григорий Антиохийский и его Синод писали: «Политические факторы вызвали перемену календаря, несмотря на то, что вся полнота Восточной Церкви придерживается юлианского календаря. Тенденция изменять каноны представляет, на наш взгляд, великую опасность».

Патриарх Димитрий Сербский писал: «Мы указали на необходимость отсрочки до времени собора, который должен быть созван, чтобы рассмотреть этот вопрос со всех сторон до созыва Вселенского Собора таким образом, чтобы установить единый календарь для всех Православных Церквей».

Патриарх Фотий Александрийский писал: «Мы не скрываем того факта, брат, что ваше сообщение о том, что, без всякого реального основания или догматических или канонических причин, братский совет и настойчивые просьбы четырех Апостольских престолов были отвергнут, и “реформа календаря” совершилась, повергнув нас в великое горе и удивление. Вам грозит разрыв со всем православным церковным народом. Посему я настаиваю на созыве собора, чтобы досконально изучить данный вопрос». 

Говоря о том, как вводился в Греции новый стиль, необходимо особенно заострить внимание на трех моментах.

По учению святых отцов Церкви, создание раскола есть не менее мерзостный и смертный грех, чем ересь. Даже мученичество, по словам свт. Киприана Карфагенского, не может смыть грех разделяющего Тело Христово. Ибо как Христос един, так и Церковь Его едина; в самом деле, единого Христа нельзя отделить от единой Церкви, в которой, по выражению св. Августина, «полный и совершенный Христос» одновременно «есть Глава и Тело».

Афонский зилот о. Августин говорит:

«То, что Церковь не только Святая, Соборная и Апостольская, но также и Единая (то есть одна) - есть догмат веры, так что хотя мы и можем видеть много Церквей, но это - одна и единственная Церковь, составленная из многих, видимых в различных местах. Это - учение святого Символа веры, это - учение Божественных Писаний, Апостольского Предания, Священных Соборов и богоносных отцов. Отсюда мы заключаем, что единство Церкви есть важнейший догмат веры.
Мы видели, что св. царь Константин и отцы I Вселенского Собора восстановили как внутренне, так и внешнее единство Церкви, вот почему обрадованный самодержец воскликнул: “Я одержал двойную победу: я восстановил внутренний мир через общее исповедание веры и привел прежде бывшее разделение к единству Церкви через общее празднование Пасхи”.
Далее, это есть единство, как уверяют нас Деяния I Собора, внешнее и внутреннее, и ни первое не может быть истинным единствам без второго, ни второе не может существовать без первого. Одно без другого мертво. Так внешнее единство без внутреннего мертво, и внутренне единство мертво без внешнего. И первое определяется общим исповеданием веры, а второе - видимой гармонией в согласии с законами и установлениями Церкви, вместе образуя одно и единственное истинное единство, существенное единство Церкви».

В более узком смысле, введение нового стиля было первым практическим шагом в деле внедрения ереси экуменизма. Экуменизм - это такая ересь, которая учит, что не существует такого явления как ересь в том смысле, в каком понимали этот термин апостолы и отцы Церкви, т.е. в смысле ложного учения о предметах веры, отделяющее содержащих его от единства Церкви. Экуменизм - это ересь о том, что будто бы нет ни одной конкретной религии, будь то православная, папистская ли протестантская, которая выражала бы полноту истины, и что все существующие вероисповедания (кроме самого экуменизма) более или менее заблуждаются. Она утверждает, что Единая, неразделенная Церковь Христова разбилась о рифы сектантских раздоров, и ее нужно основать заново на песке вероучительных компромиссов и безразличия к истине. Это то же самое, что восстановленная Вавилонская башня, невнятный шум разных наречий, единых лишь в своем твердом убеждении, что все они говорят на одном языке...

И наконец, обратимся к письму игумена Лонговардского монастыря на острове Парос, о. Филофея Зервакоса, к новостильному епископу Августину Флоринскому, написанному в 1968 г.:

«Поскольку старый стиль - это письменное предание, а новый - новшество папистского и масонского происхождения, то всякий, отметающий старый календарь и следующий новому, подлежит анафеме. Всякое извинение и оправдание сего - неоправданно и является непщеванием вины о гресех...

В прошлое воскресенье я поднялся на вершину Всех Святых и пророка Илии... и, преклонив колена пред их чтимой иконой, со слезами молил их вразумить меня, какому календарю я, убогий, должен следовать вместе с моей братией, моими духовными чадами и всеми православными христианами. Прежде, чем я окончил свою смиренную и жалкую молитву, я услышал внутри себя голос, говорящий: “Ты должен следовать старому календарю, который богоносные отцы, собиравшиеся на семи святых Вселенских Соборах и утвердившие Православную веру, предали тебе, а не новому календарю западных пап, расколовших Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь и извративших апостольские и отеческие предания!”

В этот миг я почувствовал такое волнение, такую радость, такое упование, такое воодушевление и душевный подъем, какие навряд ли когда испытывал в часы молитвы во всю мою жизнь...

Не думайте, что следование папистскому календарю - это что-то несущественное. Православный юлианский календарь - это предание, и как таковое мы должны хранить его, иначе мы подпадем под анафему. “Аще кто отметает любое предание, писанное или неписанное, да будет анафема”, - провозглашает Седьмой Вселенский собор... Сейчас не время продолжать хранить молчание, ...не медлите же, спешите».

О. Филофей описал в своем письме еще и другой знаменательный случай. Он писал, что Хризостом Пападопулос сказал ему при встрече: «Если бы я не сделал этого, о, если бы я только этого не сделал! Это проклятый Мелетий держал меня за горло!»

И сам Метаксакис не избежал возмездия. В 1935 г., после смерти патриарха Иерусалимского Дамиана, он пытался заполучить также и эту кафедру, но не преуспел. Говорят, что затем он сошел с ума и через шесть дней умер, скрежеща зубами, ломая себе руки и жалобно стеная: «Увы, я разделил Церковь, я погубил Православие!»

Он лгал до конца; ибо, хотя он и погубил самого себя, отделив себя от Истинной Церкви и Православия, сама Истинная Церковь осталась неразделенной, и Православие пребудет неодолимым во веки веков.

ДУХОВНОЕ СЛОВО СВЯТИТЕЛЯ НИКОЛАЯ СЕРБСКОГО

Спрашивающему, почему зажигается лампада перед иконой

Во-первых, потому, что вера наша - свет. Христос сказал: "Я - свет миру" (Ин. 8, 12). Свет лампады напоминает нам о том свете, которым Христос освещает души наши.

Во-вторых - чтобы напомнить нам о светлом характере того святого, перед иконой которого возжигаем лампаду. Ибо святые названы сынами света (Ин. 12, 36; Лк. 16, 8).

В-третьих - чтобы служить нам укором за наши темные дела, за злые помыслы и желания, и чтобы звать нас на путь евангельского света. Чтобы мы ревностнее старались выполнить заповедь Спасителя: "Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела" (Мф. 5, 16).

В-четвертых - чтобы эта лампада была нашей малой жертвой Богу, Который всего Себя отдал в жертву за нас, - малым знаком великой благодарности и светлой любви нашей к Тому, у кого в молитве просим и жизни, и здоровья, и спасения и всего, что может дать только безграничная небесная любовь.

В-пятых - чтобы это было устрашение злым силам, которые иногда нападают на нас и во время молитвы и отводят наши мысли от творца. Злые силы любят тьму и трепещут всякого света, особенно же того, который принадлежит Богу и Его угодникам.

В-шестых - чтобы свет этот побуждал нас к самоотвержению. Подобно тому, как елей и фитиль горят в лампаде, покорные нашей воле, так пусть горят и души наши пламенем любви во всех страданиях, всегда покорные воле Божией.

В-седьмых - чтобы научить нас, что как лампада не может зажечься без нашей руки, так и сердце наше, эта внутренняя наша лампада, не может возжечься без святого огня Божией благодати, даже если бы оно было исполнено всеми добродетелями. Ведь все эти добродетели - как горючий материал, а от Бога исходит огонь, который их воспламеняет.

В-восьмых - чтобы напомнить нам, что Творец мира прежде всего сотворил свет, а затем уже все остальное по порядку. "И сказал Бог: да будет свет. И стал свет" (Быт. 1, 3). Так должно быть и в начале нашей духовной жизни, - чтобы прежде всего засиял внутри нас свет Христовой истины. От этого света Христовой истины впоследствии творится, и возникает, и растет в нас всякое добро.

Да осветит и вас свет Христов!

Ведущий - Егор Холмогоров ( holmogor@ncport.ru )
Узел "Церковность" [ www.church.ru ]
Архив рассылки: http://subscribe.ru/archive/religion.churchru
Дискусионный лист: http://groups.yahoo.com/group/churhru 
Подписка на дискуссионный лист: churhru-subscribe@yahoogroups.com
Писать в дискуссионный лист (только для его подписчиков): churhru@yahoogroups.com