Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

"Религия и СМИ". Информационная рассылка

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 840 RSS
←   Октябрь 2003   →
 1
 2
 3
03.10.2003
17:25:47
17:35:49
 4
 5
 6
 7
07.10.2003
10:25:45
10:40:05
 8
 9
10
10.10.2003
11:27:13
15:45:54
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
21.10.2003
14:39:54
17:07:59
22
22.10.2003
12:22:58
16:30:23
23
23.10.2003
10:51:22
17:01:36
24
25
26
27
27.10.2003
12:13:21
16:41:29
28
28.10.2003
13:23:41
16:51:30
29
29.10.2003
17:02:21
17:31:45
30
30.10.2003
14:31:42
16:37:11
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://religare.ru/
Открыта: 10-10-2002

Автор
Михаил

Статистика

840 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Александр Морозов. ПРАВОСЛАВИЕ В ПОЛИТИКЕ. ОБРАЗ И ИДЕОЛОГИЯ.


Информационный Канал Subscribe.Ru
      справочно-информационный портал
  РЕЛИГИЯ и СМИ religare.ru
Интернет-портал "Религия и СМИ" создан при финансовой поддержке Министерства Российской
Федерации по делам печати, телерадиовещания и средств массовой коммуникации.

 Информационная рассылка #41, /2003-10-07/

     Вторник: А.Морозов. События. Комментарий

ПРАВОСЛАВИЕ В ПОЛИТИКЕ. ОБРАЗ И ИДЕОЛОГИЯ.
Александр Морозов
07.10.2003

Многие люди верят в Бога, ходят в церковь и читают святоотеческую литературу. Эта вера связана с жизненными ценностями, т.е. влияет на выбор решений по отношению к ближайшим людям - родственникам, сослуживцам, соседям. Часто – определяет выбор места работы, отношение к деньгам, иногда стиль одежды и т.д. В конечном счете, вера наполняет для христианина общеупотребимые слова честность, труд, любовь и т.д. особым значением. Эти значения и есть жизненные ценности. По мнению, например, политолога Андрея Хохлова, работавшего на многих предвыборных компаниях, вопрос о православии применительно к выборам должен ставиться через жизненные ценности. Если жизненные ценности избирателя связаны с религией, то могут ли они конвертироваться в политический выбор? Вот главный вопрос, который сегодня волнует политтехнолога. Пока такого механизма не видно. По словам А. Хохлова, вера это нечто реальное, а политика это виртуализация реальных жизненных ценностей, перенос их в особую призрачную плоскость, где они получают совсем другой смысл. С этим нельзя не согласиться. Разумеется, радикальный сегмент религиозных активистов думает иначе. С их точки зрения, они вносят в политику исконные ценности, которые будто бы всегда тождественны себе. В эти внеисторические ценности якобы верили наши деды и прадеды. Но в действительности, несомненно, что энергия веры, выражающая себя на языке ценностей, получала самое разное звучание в политических контекстах разных эпох. Вот выразительный пример. В Польше на рубеже 80-90-хх гг. ушедшего столетия престиж католической церкви превзошел престиж любых политических институтов, костел стал главным политическим институтом наравне с десятимиллионной Солидарностью. Дальнейшая динамика по ходу падения коммунистического режима была такова: доверие к церкви упало с 90% в 1989 году, до 49% в 1991, а к марту 1992 до 9-10%. Как справедливо пишет исследователь (И.Яжборовская. Проблемы религиозности и церквей в Центральной и Юго-Восточной Европе в условиях трансформации на рубеже ХХ-ХХI веков. В сборнике: Религии мира. Ежегодник 1999), выявилась реальная проблема пределов сакрализации общественной жизни. После перехода к новой политической системе, общество не приняло столь значительного воздействия церкви на политическую жизнь. Поляки продолжали оставаться по своим жизненным ценностям католиками, но проекция этой веры в политическую сферу приняла уже другой характер. Коротко говоря, авторитет костела в вопросах борьбы с коммунизмом не удалось конвертировать в такой же авторитет в области половой морали, абортов, оценки явлений светской культуры и т.д. Как канализируется энергия веры в политическую плоскость? В первую очередь, надо отметить, что во времена раннего и зрелого модерна это происходило посредством религиозной философии, поскольку в ту пору философия вообще играла существенную роль в коммуницировании смыслов в практическую политику. А сегодня, например, весь богатый материал русской религиозной философии совершенно не применим для того, чтобы построить мост между религиозными смыслами и политической сферой. И это не потому что он плох. Просто такая идеология сегодня оказывается слишком перегруженой, кабинетной. Политика - это вопросы о тарифах, удвоении ВВП, противодействии отмыванию денег, капитализации предприятий, реформе отраслей и так далее. Обо всем этом русская религиозная философия ничего сказать не может. Она говорит о каких-то малополезных вещах: о предпочтительности монархии (Ильин), о наступлении эпохи святого духа свободы и творчества (Бердяев), о том, что генетически в основе культуры лежит культ (Флоренский), о том, что имеется женственная русская душа со всемирной отзывчивостью (Достоевский). Вся эта длинная история русской дискуссии о собственном призвании имеет, разумеется, большое значение, но сегодня ее архаичность несомненна, общество чувствует, что эта философия не питательна, она никуда не увлекает. Так же дело обстоит и с идеализацией национального прошлого - Святая Русь, Третий Рим, единое византийское пространство, мистическое самодержавие Николая II. На почве всего этого возникают маленькие клубы одиноких, непонятых мужчин в потертых пиджаках (иногда они называют себя партиями и даже записываются в блоки на выборах). В их немигающих глазах и подергиваниях лиц сразу читается полное отвращение к реальности и глубокое погружение в сакральную драму русской истории. Но это контузия, а не политика. В то же время, обращаясь в недавнее прошлое, мы видим переломные исторические ситуации, в которых религиозные ценности сыграли огромную политическую роль. Солидарность в Польше, Гаспери в Италии и Аденауэр в Германии после второй мировой войны. Интересно, что Ли Кван Ю в своих воспоминаниях отмечает всплеск религиозности, содействовавший модернизации Сингапура. Может ли сегодня православие оказаться существенным элементом модернизационной идеологии в России? Ответ: да, может. Но не как идеология, не как политическая философия, и тем более не как риторика о духовном возрождении, а исключительно как образ, имидж, исключительно как персональная манифестация. Ведь сегодня политика строится не от программы , а от персоны, от личного образа. В значительной степени сегодняшняя политическая культура строится как разгадывание образа, самостоятельное развертывание этого образа самим потребителем (избирателем) в некую смысловую политическую идентичность. Совершенно очевидно, что никакие интеллектуальные усилия не могут доходчиво и непротиворечиво связать архаику религиозного с суперсовременной реальностью. Связать так, чтобы образовалась убедительная доктрина. Однако, как неоднократно это случалось в истории без всяких усилий эта связь демонстрируется как жизненная практика харизматической личности. Можно даже сказать сильнее, если в имидже политика эта связь явлена убедительно и вызывает доверие, то практически самому политику и нет необходимости ее развертывать в вербальную аргументацию.

С этой точки зрения, например, представляет интерес Сергей Пугачев. Он сегодня, безусловно, загадочен. Избегающий контактов с прессой миллиардер, владелец вилл в Ницце, бизнесмен, построивший пятый по величине банк в России и теперь уже скупивший массу предприятий в разных отраслях, - без всякого пиара, он прилетает на псковский остров Залит на похороны старца Николая Гурьянова. Несмотря на ожидания православных активистов, он не финансирует никаких православно-политических низовых инициатив. Большинство из нас хорошо понимает, что публичные высказывания Пугачева о возрождении духовности воспринимались бы как курьез. На таком уровне риторика уже неуместна. Молчание Пугачева подогревает прессу, которая строит догадки о православном банкире. Его образ в СМИ парадоксален, как образ совмещения несовместимого. Зловещая технологичность: без колебаний нападает на ослабевшего конкурента - с одной стороны, а с другой - глубоко верующий (т.е. архаичный с точки зрения СМИ) человек с бородой, уклоняющийся от саморекламы. Этот парадоксальный и вызывающий все больший общественный интерес образ Пугачева доказывает, что православие в политике может быть интересно как часть имиджа лишь в том случае, если оно является чем-то дополнительным к успешной современной деятельности в какой-либо области.

[http://www.religare.ru/article6769.htm]

Перепечатка материалов приветствуется при гиперссылке на портал "Религия и СМИ"
Авторские права 2002 "Бюро по содействию средствам массовой
информации в освещении религиозной жизни"
info@religare.ru
http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru 		Отписаться
Убрать рекламу
В избранное