Мои спутники, с которыми я приехал, стояли на службе в храме. Мне же все это было чуждо, и я сидел на улице на куче каких-то досок. Отец Ипполит, проходя мимо, остановился и спросил меня мягко и несколько удивленно: «А почему вы не в церкви?» Я замялся, стал что-то говорить об усталости, о плохом самочувствии, а он опять спросил: «А кем вы работаете?» «Бизнесменом», — ответил я. «Ке-ем?» — как бы не поняв, переспросил старец и немного поморщился. «Коммерсантом», — на всякий случай поправился я. Он с минуту смотрел мне в глаза, как будто пытаясь вспомнить, что означает это слово. Я даже стал надеяться, что вот сейчас как раз и услышу всю правду о себе, все прошлое и грядущее, а старец вдруг сказал также мягко и по-дружески: «Идите, идите в церковь». Проповедей каких-нибудь в храме или поучений он не говорил, на исповеди чего-то особенного, например намека на какой-нибудь скрытый или забытый грех, не было. Сказал как-то уж очень по-доброму: «Ничего, ничего, все будет хорошо. Господь поможет!» На службе молитвы читал, как мне показалось, монотонно, нудно, без выражения. Поэтому никаких воспоминаний об этой непонятной поездке у меня не должно было бы и остаться. Не мог произвести на меня впечатления и сам монастырь: разруха, никаких условий для жизни, скука.

...

Умер мой, тогда уже бывший, шеф — директор нескольких коммерческих предприятий, вице-президент крупного акционерного общества. Умер внезапно. И стали вскрываться какие-то его темные делишки, банковские авантюры. Ко мне, как к одному из возможных «козлов отпущения», начались звонки из банков, угрозы бандитов всевозможных мастей. «Братан, — сказал мне бандит «кинжальной» национальности, покровитель одного такого банка, — если хочищь жить — чтобы деньги били через месяц». Естественно, за месяц никаких денег я не нашел. Хотя оставалось одно большое здание в центре моего села, которое мы с друзьями пытались продать, но и это у нас не вышло. Хотел я отсрочить расплату, позвонил в банк, но услышал по телефону зловещий голос его вице-президента: «Нет, никаких сроков мы менять не будем. Жди, скоро приедем. Сначала одно ухо отрежем — вас же метить надо — потом другое...» Сидел я в своем селе и дрожал. И все время ждал чьего-то приезда, а может быть, и расправы. Уныние, страх, отчаяние поселились во мне; постоянная тревога, тягостное ожидание неизвестной развязки сковывали волю. Я вскакивал при каждом скрипе тормозов около моего дома и все время терзался мыслью: когда же кончится этот ад и где же найти мне силы, чтобы преодолеть все эти навалившиеся на меня напасти? И происходит вдруг со мной загадочное событие: является мне во сне батюшка Ипполит, тихо подходит и благословляет трижды крестным знамением. Это было совершенно неожиданно, как-то непривычно, но так подняло мой дух, что я буквально ожил. Я воспринял это как посещение свыше, как помощь Самого Господа Бога через Своего служителя. И мне вдруг стало открываться, что все эти бандиты, банки, угрозы просто ничто против Бога. И в эти же дни, как спасительная молитва, мне попались на глаза слова апостола Павла, которые потом я все время повторял для собственного укрепления: «Если Бог за нас, кто против нас?» [Рим. 8, 31]

...

Многие паломники делились со мной радостью, приобретенной здесь. У одного юноши начались сильнейшие скорби в жизни: какие-то разбойники убили его брата, он ждал той же участи. Ехал сюда унылым и мрачным, ни с кем не разговаривал, постоянно курил на остановках. Подбегает ко мне после разговора со старцем, взволнованный и сияющий, и говорит: «Батюшка так утешил меня! Он все мне рассказал про меня... Даже то, чего мама моя не знает. Сказал, что мне делать дальше... Так хорошо на душе... Какой он добрый...» У одной молодой женщины было к старцу семь вопросов. Она все переживала, как бы не забыть что-то спросить и удобно ли вообще вываливать на батюшку столько своих проблем. Когда же подошла, то не успела даже собраться с мыслями, он вдруг сам, не дожидаясь ее, начал потихоньку отвечать на все ее вопросы. Как преображались люди после разговора с батюшкой, словно каким-то новым светом освещались их души!

...

Одна женщина из Калужской области, врач-гинеколог по профессии, всю жизнь делала аборты и подошла наконец к той черте, когда тяжесть навалившихся на нее грехов стала давить, мучить ее. Вся дальнейшая жизнь превратилась в ад. И она под воздействием своих верующих родных решила поехать в ближайший монастырь поисповедаться. Молодой монастырский священник, который ее исповедовал, вынес страшный приговор: «Ты — убийца, тебе нет прощения, ты храм осквернила своим присутствием. Я вижу реки крови, текущие по этим стенам... Иди вон отсюда». И, прервав исповедь, он сразу начал везде кадить, как бы изгоняя скверну. Бедная женщина впала в отчаяние, на нее навалилась жуткая депрессия. Смысла в дальнейшем существовании уже не видела и решила порвать счеты с жизнью. Но ее настойчиво стали уговаривать поехать к «самому доброму батюшке на земле», в город Рыльск. И уговорили. Всего каких-то пять минут разговора с отцом Ипполитом, и она, словно заново рожденная, со слезами радости на глазах отходит от него... Надо сказать, что приехала она в Рыльск не просто в депрессии, но и в страшной обиде на исповедовавшего ее иеромонаха. Поэтому отец Ипполит, едва она только подошла, спросил ее: «Ну что, батюшка сильно обидел?» Женщина замерла. «А какой он был? Молодой? — снова спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил, — ну вы простите, простите его. Вы должны его простить, потому что у него нет еще жизненного опыта. А вы, матушка, не печальтесь. Ведь вы же не ведали, что творили...» И вроде бы незамысловатые слова он ей сказал, и вроде бы ничего особенного в них нет, но этот дух всепокрывающей любви, который чувствовался в каждом слове, буквально преобразил ее. Женщина стала на путь покаяния, начала молиться Богу, ходить в церковь и всем, кто унывал или впадал в отчаяние, говорила: «Если тяжело — поезжайте к отцу Ипполиту».

...

«Я знаю некоторых, кто был болен раком, и их батюшка вымолил, — вспоминает она. — Да что рак... Мне лично известно о пяти случаях исцеления от СПИДа». Я с недоверием отнесся к такой невероятной информации. Но Анна рассказала самый последний случай, который произошел буквально у нее на глазах. У одной женщины сын был болен СПИДом. Лечили его анонимно, о беде этой ни родственникам, ни друзьям не говорили. Но когда состояние его стало критическим и врачи предложили положить молодого человека в стационар, чтобы хоть немного продлить жизнь несчастному, завесу тайны пришлось снять. И кто-то из их близких, знавших отца Ипполита, убедил отвезти парня к батюшке. И как бывает, человек во время беды цепляется даже за соломинку, мать согласилась везти сына, хотя и безо всякой веры. Отец Ипполит осенил молодого человека крестным знамением и сказал: «Нет у тебя никакого СПИДа». Первой реакцией матери было возмущение, и всю обратную дорогу она то и дело ворчала. Зачем, дескать, мы ехали в такую даль... Целых 600 километров... Чтобы услышать, что СПИДа нет?.. Как же нет, когда есть?.. Так, в сердцах, она причитала, а Анна все ее успокаивала и говорила, что надо еще раз обследоваться. И когда они приехали в Москву, то сразу же сдали анализ на СПИД в обычной поликлинике — СПИДа не нашли. После сдали у своих врачей — результат тот же — СПИДа нет. «Скоро парень будет устраиваться на работу», — закончила свой рассказ Анна.

...

Как-то повез я группу из Москвы в Рыльск на нашем приходском десятиместном УАЗике. Только выехал за город, вдруг, как потом выяснилось, в двигателе образовалась трещина и из нее потекло масло. Отменять поездку очень не хотелось, и я рискнул ехать дальше. Мне пришлось часто останавливаться, чтобы доливать масло, и таким образом до Рыльска ушло около 30 литров. Перед обратной дорогой я усердно попросил у батюшки молитв, чтобы доехать до Москвы. Он с доброй улыбкой сказал: «Ничего, помолимся. Ангела-хранителя вам в дорогу!» Я до конца не мог поверить, что течь масла так резко уменьшилась. На обратном пути мне пришлось долить всего каких-то 7 литров, к тому же машина дала такой рекордно малый расход бензина, какого до этого еще не было. Потом, когда выяснилась причина поломки, опытные мастера мне говорили, что ни при каких условиях течь масла не должна была уменьшиться...

...

Приехал как-то к батюшке военный вертолетчик и стал рассказывать, что собирается бросить свою службу в армии, потому что боится, что его заберут в Чечню. Батюшка ему и говорит: «Ты, отец, не бойся. С тобою там Матерь Божия будет». И дал ему иконочку Божией Матери. И конечно же попадает этот вертолетчик в Чечню. «И вот мы летим, — рассказывает он. — Вдруг нас подбивают и вертолет начинает терять высоту. И я вижу, что снизу на нас направлено дуло какого-то боевого орудия и перед нами открывается жуткая реальность, что машина сейчас разлетится вдребезги и от нас ничего не останется». И в эту страшную минуту к нему приходит спасительная мысль, что надо молиться. И он из глубины своего сердца выкрикивает: «Господи, помоги!» Вдруг на стекле, как бы из-за облаков, появляется дивный образ Матери Божией. Вертолетчик онемел. Никакого взрыва не произошло, они без проблем приземлились. Своему командиру, который тоже был с ним, он не хотел что-либо говорить, потому что тот был человек неверующий. Но командир сам к нему подбегает и говорит: «Леха, ты видел?» — «Да, видел». — «Что ты видел?» — «Матерь Божию». — «Я тоже видел». Алексей потом уволился из вооруженных сил и, когда дома уже осмысливал все эти события, вспомнил батюшкины слова: «С тобою Матерь Божия будет...»

...

Приехал к нему один молодой человек, чтобы посоветоваться, какой жизненный путь выбрать: пойти командиром роты ОМОНа или открыть свой строительный кооператив. Как же он удивился, когда старец ему ответил: «Какой ОМОН, отец, какой кооператив! Вы будете священником, у вас будет свой храм и будет своя рыжая (!) машина». Конечно же трудно было поверить в это молодому человеку, и он подумал, что батюшка так шутит. Но через 5 лет все сбылось в точности: и со священством, и с храмом, и с машиной, и даже с ее цветом. Ведь у него не было и денег на машину, когда добрые люди предложили взять старенький «Москвич» дешево и в рассрочку, и к тому же — рыжий!

...

один пожилой монах посоветовал мне съездить к прозорливому старцу N. «От батюшки все равно ничего не добьешься, он ничего не говорит, — сетовал этот монах. — А отец N всегда и всем отвечает на все вопросы. Поезжай к нему, но батюшке ничего не говори. Старцы страсть какие ревнивые». Я поехал к отцу N, отстоял к нему длиннющую очередь и вот стою перед ним. Он обмерил меня строгим взглядом, попросил показать нательный крестик и внимательно его осмотрел. Затем он действительно показал свою прозорливость, назвав несколько моих грехов. А потом вдруг и говорит: «У Вас пробит... ну как бы это сказать... энергетический пояс, и вся чернота через эту пробоину входит к Вам внутрь». Я был ошарашен и неожиданностью информации, и уж слишком неправославной терминологией. «И что же мне теперь делать, батюшка?» — все же поинтересовался я. «Купите поясок «Живые помощи» и носите, не снимая. И все пройдет». Я решил что-нибудь еще спросить и говорю: «Батюшка, а кого из своего окружения я должен остерегаться?» Он немного подумал и сказал: «В Евангелии написано: «Враги человеку домашние его». «Родителей?» — удивился я. «Да», — был ответ. Приехал я к батюшке Ипполиту, рассказал ему все и спрашиваю: «Батюшка, а вы знаете старца N?» Он немного склонил голову и как-то грустно и тихо проговорил: «Нет, я не знаю старца N». Не стал он комментировать мой рассказ, не стал возмущаться, осуждать отца N, а только ласково добавил: «Ну как же, отец мой, остерегаться родителей! Их нельзя остерегаться и бросать нельзя, их нужно утешать». Мне до сих пор хочется как-то оправдать отца N, почему он мне так необычно ответил. Может, это относилось лично ко мне? Ведь я когда-то интересовался оккультизмом, хотя к тому времени оставил этот интерес как богопротивное занятие. Но про отца N один священник, духовное чадо батюшки Ипполита, потом написал мне в письме: «Я не знаю путей спасения таких людей, но тебе скажу — беги как можно дальше от таких «старцев».

...

предложили ей съездить с ними в монастырь. Елена была воспитана в духе атеизма и рационализма, поэтому ехать в монастырь конечно же не собиралась. Ее привезли сюда обманным путем. Сказали, что везут в гости к какому-то интересному батюшке-старцу, а привезли, как ей показалось, в совершенно жуткое место. И попадает она на молебен о недужных. «Меня так крутило, — вспоминает Елена. — Говорили, что надо идти на службу, а я — «Какая служба, я в храм вообще войти не могу». В конце концов она вошла в храм... Но ей так плохо стало, что она хотела тут же уехать домой. Люди, которые были рядом, потом свидетельствовали, что нечистый дух, находящийся в ней, угрожая, стал кричать из нее: «Ноги поломаю тебе за то, что пришла сюда», а затем он начал выкрикивать целые отрывки из Евангелия на греческом и старославянском языках. Надо сказать, что ни того, ни другого языка она никогда не изучала и не знала. И этот дух так овладевал ею, что она ничего не помнила об этом «говорении на языках». Из храма ее выводило несколько человек.

...

И вчерашних уголовников, и бомжей он принимал. Ой, сколько же хлопот было со многими из них! И хулиганили, и пьянствовали, и бездельничали, а батюшка Ипполит терпел и молился о них. Ему отовсюду жаловались на этих людей, уговаривали гнать их всех «пареной метлой», а он молился, молился о них и многих вымаливал и спасал. Наверное, как истинный «гражданин Неба», он всех их любил, терпел все выходки и ждал их исправления... Отсюда понятна его печальная ирония, с которой батюшка писал письмо в тюрьму в ответ на просьбу принять в монастыре: «Приезжайте. Я не против, чтобы вы приехали к нам. У нас все можно: и украсть, и выпить... Приезжайте!»

...

А сколько к нему вели коров на продажу! Ведь многие люди лукавили, многие хотели обмануть и поэтому вели коров и дойных, и недойных, и больных, и увечных, и слепых. А он всех брал, всех покупал. Насчет коров вообще люди поговаривали, что у батюшки на них какое-то особенное благословение свыше, потому что где бы он ни был — а ведь до Рыльска он служил еще в нескольких храмах Белгородской и Курской епархий — он везде сразу начинал разводить коров. И что интересно, эти, казалось бы, самые обычные животные тоже как-то по-особенному к нему относились. Москвичка Анна Савельева рассказывает, как батюшка зашел однажды на ферму, и все коровы, которые до этого ели, вдруг прекратили есть и, как по команде, повернули головы и, вытянув их к нему, дружно замычали, видимо, приветствуя батюшку. А матушка Гавриила рассказала мне еще более удивительный случай, как одна женщина пасла монастырское стадо, но ее постоянно пугал один очень бодливый бык. Она все время страшилась, что он вот-вот поднимет ее на рога. Наконец решила пожаловаться батюшке. Он говорит ей: «Пошли к нему». Идут. Немного не доходя до быка, старец громко проговорил: «Батюшка идет». Бык неожиданно замер, опустился на колени и принялся мотать головой. «Покаялся», — шутит матушка Гавриила. И больше, говорит, он не бодался...

...

однажды приехал владыка Ювеналий в монастырь на престольный праздник, на Николин день. И при всем народе, а людей в храме было много, прямо с амвона стал ругать отца Ипполита: «Это до каких пор у тебя все так будет? Ты ничего не делаешь. Как у тебя все было плохо в первый день — так и осталось! Да когда же это все кончится?» А батюшка стоит и молчит. И большие слезы катятся у него по щеке. Но он не проронил ни слова. Владыка, говорят, взял тогда большую миску и сам пошел у людей собирать деньги, как бы показывая пример, как надо действовать. «А батюшка Ипполит только молился, — вспоминает схимонахиня Гавриила. — И молился до тех пор, пока, вот посмотрите, не вымолил. Ведь он же ничего сам не делал. Нет, он делал — он молился. Это его основная была работа. И вот курчатовцы пришли и все у него сделали, и делали без него. (Город Курчатов, где расположена Курская атомная электростанция. Руководители и мастера Курской АЭС проделали большую работу по восстановлению храмов и строений Рыльского Свято-Николаевского мужского монастыря). Он их не касался — мы сами свидетели. Он молился, и все строилось. Откуда все и как — непонятно. Его была молитва. Он ходил вокруг храма один и молился. Как бы крестным ходом ходил...»
 

Другие материалы сайта:

Не всяк святой - епископ, не всяк епископ свят... один - идолопоклонник...

О значимости имени. или По-гречески - "Говнюк".

Настоящий епископ. Италия, IV век.

Такой же из тех же мест и времён... Италия, IV век.

О пользе тонких стен... Сирия, II век.

Крестник Архистратига. Исаврия, Греция.

Просьба к уважаемым подписчикам:
присылайте свою информацию по этой тематике - газетные и журнальные публикации,
телерепортажи (текст), воспоминания и свидетельства очевидцев и участников событий -
всё будет рассмотрено и наиболее интересное опубликовано.

Автор оставляет за собой право на дополнения и изменения,
проясняющие некоторые аспекты, но не меняющие сути изложенного.

Ваши мысли и пожелания присылайте автору сайта