Введение в религиоведение

Количество подписчиков рассылки постепенно растет. Напоминаю всем читателям, что материалы предыдущих рассылок помимо архива рассылки выложены на Упельсинкиной странице (http://upelsinka.boom.ru). Правда, последние два дня сервер практически не работал и загрузить страницу было невозможно. Но такие перебои бывают крайне редко, поэтому всех тех, кто не смог попасть на страницу в выходные, приглашаю сделать это теперь.

Сегодня вечером выходит третий Выпуск рассылки Интервью для Упельсинки, в котором Вы сможете познакомиться с автором и ведущим сайта Культура и искусство Древнего Египта Владимиром Ларченко. А в следующем Выпуске Интервью для Упельсинки, который по плану должен выйти через неделю, читайте интервью с Абдуллой Али, ведущим рассылки Ислам - религия истины. Вы можете задавать свои вопросы к Абдулле Али - пожалуйста, отправляйте их на мой e-mail (upelsinka@mail.ru) с указанием темы письма: Интервью.

Теперь вернемся непосредственно к нашей рассылке. Сегодняшний выпуск, в отличие от предыдущего, более насыщен как по своему объему, так и по своему содержанию. Индия, Ханаан, Греция, Болгария... Но - все по порядку. :)

В разделе История религий читайте об Индуизме - вторая часть одноименной главы из работы М. Элиаде и И. Кулиано (см.: Литература), посвященная религии индуизма. Окончание читайте в следующем Выпуске. Раздел Мифология -  немного об Угаритской мифологии. Раздел Этнография - Греческий образ смерти. Тексты - Краткое житие Климента Охридского. Раздел Классики религиоведения - "Становление веры в Бога" Натана Зедерблома (начало - см. предыдущий Выпуск). В конце Выпуска, как обычно, Словарь религиоведения, Литература, Обзоры сайтов о религии и Почта Упельсинке.
 

Ведическая мифология необычайно сложна, и в этой работе нет возможности изложить ее подробно. В гимнах Ригведы божествам, функции которых весьма различны, нередко приписываются одни и те же качества, отчего не всегда возможно установить изначальный характер божества. Сурья, Савитар и Вишну - солнечные божества, Ваю олицетворяет ветер, Ушас - утренний свет, Агни - огонь, Сома - одноименный напиток. Варуна и Митра поддерживают космический порядок, составной частью которого является социальное и духовное мироустройство. Рудра-Шива - грозный бог, внушающий ужас даже тогда, когда он исцеляет болезни. Наконец, Индра - бог-воитель, присвоивший многие черты, которыми в других регионах наделяют трикстера, персонажа необычайно хитрого, ненасытного, чрезвычайно сладострастного, шутовского, иногда трагического.

Эволюция асуров и дева в Индии происходит параллельно с эволюцией ахуров и дэвов в Иране, только с противоположным знаком: индийские дева - благие духи (как иранские ахуры), а идийские асуры - демоны (как иранские дэвы).

Не менее, чем ведическая мифология, сложны космогонические мифы Ригведы, и прежде всего из-за имеющихся в них противоречий, возникших по причине различных теорий, выработанных создателями гимнов на протяжении многих веков. Наряду с теорией сотворения путем принесения в жертву первочеловека - Пуруши (Пурушасукта, Х 90), имеются другие, более абстрактные гипотезы о происхождении мира, предполагающие, скорее, наличие изначального толчка (Х 129).

Брахманы (Слово имеет два значения: а) высшая варна в древнеинд. обществе; б) объяснение Брахмана - часть ведийского канона Шрути), объяснение ритуалов, составленное ведическими жрецами в 1000-800 гг. до н.э., излагают космогонию Пурушасукты в биологических терминах. Праджапати, эквивалент первочеловека Пуруши из брахманов (Шатапатха брахмана VI 1, 1,5), творит из очищающей силы (тапас) и эманации (вишри). Каждое новое жертвоприношение отождествляется с первотворением и обеспечивает продолжение существования мира посредством повторения акта его сотворения. Совершаемое брахманами жертвоприношение полифункционально: оно имеет космогоническое и эсхатологическое значения, а также приводит в движение процесс воссоздания (сандха, санскри) Праджапати, которого совершающий жертвоприношение жрец содержит в себе и олицетворяет с самим собой, обретая таким образом некое универсальное Я (атман).

Начавшийся процесс постижения внутреннего мира продолжается с помощью текстов, называемых араньяками ("лесные книги"), но прежде всего с помощью упанишад, или духовных наставлений учителей. Существует тринадцать упанишад, определяемых как шрути ("откровения"), среди которых самые ранние - Брихадараньяка (упанишад  Черного Леса) и Чхандогья - были составлены в 700-500 гг. до н.э. В упанишадах "внешний" ритуал ведического жертвоприношения полностью обесценен, так как он является "действием" (карма), а каждое действие, даже ритуальное, приносит свои "плоды" отрицательного порядка, ибо оно не позволяет человеческому существу вырваться из метемпсихического цикла (сансара). Как и в платонизме, метемпсихоз расценивается как процесс сугубо отрицательный. Он является порождением неведения (авидья), творцом космических структуры и изменчивости бытия. Противоположностью неведения является познание (джняна), которое делает свободным и распутывает запутанный клубок нашей  жизни. Мы имеем дело с ситуацией, в которой на отсутствие онтологических критериев возлагается ответственность за обманчивость творения, а онтологическое изобилие (познание) уничтожает обман, разрушая творение. Концепция мира в упанишадах, похоже, воспроизводится в текстах гностиков первых веков н. э. В обоих случаях речь идет об отрицающих космос учениях, стремящихся отыскать подлинную суть человека в бездонных глубинах уши, вдали от скверны материального мира, что является признаком утраты божественного престижа внешними проявлениями психической и умственной деятельности.

Обобщение положений индуизма, или выработка основных понятий, сохранившихся вплоть до наших дней, началась в конце периода упанишад и продолжалась с 500 г. до н.э. до V в. н.э. За это время оформились шесть даршан ("систем"), или традиционных философских школ, концепция каст (варн) и шести периодов жизни (ашрама), образец для подражания (дхарма), разница между откровением (шрути) и преданием (смрити) и т.д.

Задолго до появления Законов Ману (Манавадхариашастра, II в до н.э. - I в. н.э.) сочинения литературы "шрути" (слово, буквально означающее "услышанное", следовательно, устное повествование; специальное же значение слова - священная литература, или литература "откровения", явленная мудрецам и святым - ришам минувших времен) составили замкнутый корпус. Понятие шрути охватывает все древнейшие индийские тексты, ведасамхита, включая те тринадцать упанишад, которые, по всеобщему признанию, созданы в результате откровения; все, что написано позднее, подпадает под понятие смрити (предание) К смрити относятся шесть членов "Веды" (веданги) - фонетика, грамматика, метрика, этимология, астрономия и ритуал, законодательные тексты, такие как Манавадхармашастра и др.

Шесть  даршан, традиционных философских школ, по существу образуют три пары: миманса/веданта, ньяя/вайшешика, санкхья/йога. Ньяя занимается логикой, вайшешика разрабатывает атомистическую теорию устройства Вселенной; обе эти школы стоят в стороне от текстов ведической традиции (смарта). Ближе всего к смарта санкхья и йога. Санкхья, точное время возникновения которой установить невозможно, относится к "эманационной" философии; ее 24 принципа (таттвы) образуют вертикальную иерархию, начинающуюся с первичной пары пуруша/практрити и доходящую до пяти материальных образов (танматры) и элементов (бхуты). Система санкхья являет собой индуистский вариант того, что ученые называют "александрийской схемой", достигшей кульминационной точки в гностической философии и неоплатонизме: видимый мир, частично иллюзорный, творится понятиями, которые, отделившись от расположенных наверху сущностей, спускаются вниз, все больше удаляясь от своих первоисточников. Пять органов чувств (джнянадрии) возникают вместе с пятью органами действия (кармадрии) и материальными образами (танматры), творящими мир. Наш внутренний мир был создан до появления нашего внешнего облика, и последний зависит от первого. Все образы состоят из трех "субстанций" (гун) всех вещей: саттва (ясность, прозрачность), раджас (побуждение, действие) и тамас
(темнота, бездействие).

Йога - это целый комплекс приемов, впервые систематизированный Патанджали в неизвестное нам время (Йога-сутра была создана в промежуток между II вю до н.э. - V в. н.э.), позволяющий адептам подняться по лестнице, ведущей к освобождению. Йога имеет восемь "ступеней" (аштанга) или этапов: обуздание (яма), соблюдение правил (нияма), позы (асаны), регулирование дыхания (пранаяма), изоляция чувств (пратьяхара), внимание (дхарана), размышление (дхьяна) и сосредоточенность (самадхи). Йогические приемы управления телом преследуют цель направить энергии (праны) в правильное русло, чтобы они в определенном ритме циркулировали в основных каналах (нади) тонкого тела, дабы пробудить магическую энергию спирали кундалини, расположенной в изначальном (муладхара) центре (чакра, "колесо") и заставить ее подняться через другие чакры до "Лотоса с Тысячью Лепестков" (сахасрара), находящегося в высшей точке черепа.

Из шести даршан только миманса и веданта ("Конец Веды") можно назвать смарта, ибо их учения основаны на Ведах. Веданта, в частности, вбирает в себя также мудрость упанишад. Ее систематизатором является Бадараяна (ок. 300-100 гг. до н.э.), автор Брахма- или Веданта-сутры.

Теория каст (варны) сформулирована в основном корпусе смарта. Существует четыре обособленных класса индийского общества: брахманы, воины (кшатрии), торговцы-банкиры (вайшьи) ("Вайшьи" - крестьяне (третья каста). Название произошло от слова виш - народ. К этой касте принадлежало большинство населения. Занятиями вайшьев считались земледелие и скотоводство, а также торговля) и рабы (шудры). Люди трех первых каст называются двиджа, "дважды рожденные", ибо над ними был совершен обряд упанаяны (инициации). Они могут пройти четыре стадии человеческого бытия, предусмотренных для индуса, - брахмачарин (ученик), грихастха (глава семьи), ванапастха (отшельник), санньясин (аскет), но обычно они не идут дальше второй стадии. Второй четверичный цикл уточняет цели (артхи), к которым следует стремиться в жизни. Три первых цели (триварга) заложены в человеческой природе (стремление к артхе, или материальным благам, каме, или эросу, дхарме, или закону), последняя цель - это стремление к освобождению как к высшей цели (мокше). Триварга противопоставлена мокше как три первых ашрамы противопоставлены санньясину и как три касты "дважды рожденных" противопоставлены шудрам.

Эпическая литература возникла в эпоху, когда течения индуизма - вишнуизм, шиваизм и культ Шакти - начали обособляться. Хронологически создание эпопей Махабхарата (V в. до н.э. - IV в. н.э.) и Рамаяна (IV -III вв. до н.э.) отчасти совпадает с появлением других текстов - таких как Харивамша (Родословная Кришны, IV в. н.э.) и пураны (300-1200 н.э.)

Рамаяна (Подвиги Рамы) Вальмики (имя мудреца - легендарного автора "Рамаяны") восходит, скорей всего, к тому времени, когда Раму еще не считали воплощением (аватара) Вишну. Невозможно точно определить,  в какой последовательности создавались  дошедшие до нас варианты текста. Самая старая рукопись датируется всего лишь 1020 г. н.э. В поэме рассказывается о бесчисленных приключениях, которые пережил Рама, пока с помощью бога-обезьяны Ханумана освобождал свою жену Ситу, похищенную демоном Раваном, который унес ее в свое царство на остров Ланка.

Махабхарата или "Великая (битва) Бхаратов" (потомков Бхараты, родоначальника князей северной Индии) - эпическая поэма в сто тысяч шлок (строф по два или четыре стиха); по своему объему она в восемь раз длиннее Илиады и Одиссеи вместе взятых. В поэме рассказывается о жестокой борьбе между пятью братьями из рода Пандавов и сотней их родичей из рода Кауравов за королевство бхаратов. Кришна, аватара бога Вишну, становится на сторону Пандавов и наставляет одного из них, Арджуну, в философии; текст этого наставления, именуемый "Божественной песней" (Бхагавадгита), представляет собой поэму, созданную во II  в. н.э. и вписанную в структуру Махабхараты (VI 25-42); по мнению многих, Бхагавадгита является одним из самых значительных религиозных текстов всего человечества. Арджуна, этот индийский Гамлет, не хочет вступать в бой со своими родичами. Чтобы переубедить его, Кришна разъясняет ему три направления йоги: путь действия (карма-йога), метод познания (джняна-йога) и путь любви к богу (бхакти-йога). Путь карма-йоги, то есть практического действия, отказ от одиночества и отшельнической жизни санньяса), произвел огромное впечатление на Запад, привыкший к выставляемому напоказ аскетизму протестантов, особенно кальвинистов.

Учение об аватарах Вишну изложено в эпопеях - восемнадцати Больших и восемнадцати Малых пуранах, сочинениях энциклопедического толка, написанных между 30 и 1200 гг. н.э., и в Харивамше или "Родословной Вишну" (IV в. н.э.). Традиционно наиболее почитаемыми считаются десять аватар: Матсья ("рыба"), Курма ("черепаха"), Вараха ("вепрь"), Нарасимха ("человек-лев"), Вамана ("карлик"), Парашурама ("Рама с топором"), Рама, Кришна, Будда и аватара Калки, которая явится в конце настоящего исторического периода. На примере пуран и ряда других философских сборников, например, Йога-васиштха (X-XII вв. до н.э.) можно проследить, как вырабатываются сложные теории космических циклов. Уэнди Донигер проанализировала эту сложную циклизацию в своих замечательных книгах "Dreams, Illusions and Other Realities" (1985), "Other Peoples' Myths" (1988).  Согласно традиции, космический цикл (махаюга) включает в себя четыре периода (четыре юги): крита-, трета-, двапара- и калиюга; первый в целом соответствует "золотому веку", в последующие происходит ухудшение, и так до "века железа", в котором мы  живем сегодня. Тысяча махаюг образуют космический период (кальпа), называемый "днем Брахмы". В свою очередь, бог Брахма живет сто лет, составленные из трехсотшестидесяти космических дней и ночей, то есть более, чем из трехсот миллиардов земных  лет (так называемая махакальпа), но жизнь его длится не дольше мигания глаза верховного бога Вишну. Конец жизни Брахы означает великое уничтожение мира (махапралая).

Благодаря гению Шанкары (VIII в. н.э.), автора комментариев к Брахма-сутре Бадараяны, девяти  упанишадам и  "Бхагавадгите", веданта обновляется во взаимодействии с системой санкхья. Философия Шанкры - так называемая "недвойственность" (адвайтавада), в основе которой лежит признание единого  абсолютного безличного начала - брахмана и иллюзорности окружающего мира (майя), возникшей по причине трансцендентального незнания (авидья).

Еще один представитель "недвойственности", Рамануджа (ум. в 1137), принадлежит к религиозному  течению вишнуистского бхакти. В отличие от Шанкары, утверждавшего принцип единого абсолютного брахмана, Рамануджа признает различные внутренние состояния (вишишта) этого принципа. Рамануджа приходит к более сложной интеграфии санкхья с ведантой.

Ученик школы Шанкары Мадхва (1199-1278) с самого начала противопоставил ей собственное дуалистическое видение мира (двайта). Продолжая вслед за Рамануджей (с трудами которого, он, по-видимому, был незнаком) проделывать брешь в монизме, Мадхва отрицает единство человека, космоса и божества.

Ханаан населен исключительно народами, говорящими на семитских языках (1). До первой четверти нашего столетия мало что было известно о мифологии Ханаана, если не считать отрывков традиции, сохранившихся в сочинениях позднеримских историков, таких, как Филон из Библа. Но находка сейчас уже хорошо известных табличек Рас Шамры, обнаруженных в 1928 году на севере Сирии на месте древнего города Угарита, упоминаемого в египетских, вавилонских и хеттских текстах, пролила свет на ранее неведомую область. Среди многочисленных табличек, обнаруженных в Рас Шамре, или Угарите, была обнаружена группа текстов, написанных клинописью, неизвестной специалистам.

Небольшое число употреблявшихся в этих текстах знаков указывало на то, что письмо было алфавитным, и очень скоро это предположение подтвердилось. Оказалось, что эти таблицы написаны при помощи алфавита, состоящего из двадцати восьми букв, на неизвестном языке. Было выявлено, что этот язык, ныне именуемый угаритским, принадлежит к семитской группе и близок арабскому, арамейскому и древнееврейскому. Некоторые упоминания в табличках дают возможность датировать их XIV веком до нашей эры, но нет сомнения в том, что содержащиеся в них ханаанейские мифы и легенды возникли значительно раньше. Многие таблички сломаны, текст часто неясен и содержит множество темных мест и потому требует особой тщательности при интерпретации. Тем не менее основные контуры мифов в достаточной мере выявлены, что делает возможным их довольно надежное описание.

Содержащиеся в этих табличках ханаанейские мифы и легенды делятся на три группы. Первая, самая большая группа повествует о приключениях и деяниях Бога Баала (2) и его взаимоотношениях с другими членами ханаанейского пантеона. Следует отметить, что имена многих из этих богов и богинь знакомы нам по Ветхому Завету, а фрагменты угаритской мифологии можно обнаружить в древнееврейской поэзии. Вторая группа состоит из Эпоса о Керете, царе Хубура. Возможно, поэма эта имеет историческую основу, подобно Эпосу о Гильгамеше. Третья группа состоит из сказаний и легенд об Акхате, сыне Данэля, другого легендарного ханаанейского царя.

Примечания:
1. В Ханаанне, т.е. Палестине и Финикии, говорили также на хурритскком, лувийском (позднехеттском) и филистимском языках. От последнего и происходит название Палестина.
2. Даваемые здесь и ниже транскрипции имен ханаанейских героев и богов в той или иной степени условны, так как угаритская письменность не передавала гласных звуков.

Прослеживая длительную и сложную последовательность древнегреческих ритуалов, сопровождающих переход в мир мертвых, прежде всего можно отметить отсутствие лиц, специально занимавшихся работами, связанными с погребальным церемониалом. Погребение считалось сугубо семеным делом. Участники церемонии выражали свое горе шумно и демонстративно (раздирали кожу, рвали на себе волосы и пр.). Вместе с тем к V в. до н.э. погребальные обряды стали занимать важное место и в общественной жизни греческих полисов: появились регулирующие нормы, охватывающие все этапы похоронного ритуала: от выставления тела до поминальных обрядов.

В Афинах, например, возрастающая общественная роль смерти обнаруживала себя в трагедиях, в публичных похоронах умерших на войне, в расположении захоронений вдоль дорог, ведущих к городу, в полисных поминальных праздненствах. Можно полагать, что отношение к определенным могилам носило и политический характер. Так, когда в 479 г. до н.э. Фемистокл распорядился соорудить вокруг Афин оборонительную стену, то для этой цели были использованы архаические надгробия, которые, таким образом, рассматривались как вызывающие символы аристократических привилегий и величия.

Биологический аспект смерти мало занимал сознание древних греков. Об этом, в частности, свидетельствует отсутствие изображений скелетов или разлагающихся трупов (вопрос о табуировании тела покойного в Древней Греции ученые связывают прежде всего с соображениями гигиены). Вместе с тем не исключено (исходя из непопулярности тем потустороннего мира на погребальных сосудах и в литературных текстах), что и картина ада мало привлекала воображение греков. Возможно, это было связано с отсутствием у греков страха смерти, хотя исследователи и предполагают постепенное возрастание боязни перед неизвестностью потустороннего существования. Мертвые вызывали скорее жалость, чем страх.

Греки воспринимали душу (psyche) умершего как нечто находящееся рядом. Так, на жертвенных сосудах V в. до н.э. она изображалась в виде крылатого существа и композиционно располагалась vis-a-vis живого человека. Некоторые определения мертвых, относящиеся к семантическому ряду слова "тень", показывают, что мертвые представлялись "тенями" живущих в буквальном смысле слова.

Взаимосвязь верхнего и нижнего мира - мира живых и мертвых - получила наиболее полное свое отражение в культе могил, который основывался на общем принципе античной религии "do ut des" ("я даю, чтобы ты мне дал"). С одной стороны, соблюдая похоронные и поминальные обряды, принося дары на могилу, устанавливая надгробные памятники и разыгрывая на могилах настоящие действа, живые получали некоторую власть над мертвыми. С другой стороны, греки верили в способность мертвых воздействовать на судьбы живых, что в конечном счете и стимулировало благочестие последних. Дневнегреческая эсхатология, развивая подобные взгляды, способствовала укреплению как фамильных связей, так и представлению о взаимосвязи двух миров. Вера в обитание мертвых возле живущих, около могил легко уживалась в сознании греков с их существованием в подземном царстве.

В представлении греков жизнь была безусловно предпочтительнее смерти, вместе с тем бывали и исключительные ситуации. Так, в архаический период смерть на поле брани оказывалась более почтенной, чем бесславная старость; смерть иногда предпочитали отказу от идеалов (Антигона, Сократ). Греки считали, что в моменту умирания самосознание личности достигает наибольшей полноты, что нашло отражение в представлении о способности умирающего к пророчеству (пример - предсказание Патрокла).

Краткое Житие Климента дошло до нас как часть службы святому, помещенная после шестой песни канона. Совершенно очевидно, что написание Краткого Жития тесно связано с деятельностью иерарха Димитрия Хоматиана и может быть датировано годами его правления (1216-1234).

27 июля память во святых отца нашего, архииерарха и чудотворца Климента, епископа Болгарии, [имевшего свой престол] в Охриде.

1. Сей великий отец наш и светоч Болгарии ведет свой род от европейских мисян (1), которых многие люди знают также под именем болгар. В древности Александр своей волей насильно переселил их (2) от Олимпа (3), что возле Прусы (4), к северному океану и Мертвому морю (5), По прошествии длительного времени они огромными силами перешли Истр и завладели всеми соседними областями: Паннонией и Далмацией, Фракией и Иллириком, а также значительной частью Македонии и Фессалии (6).

2. Именно оттуда вел свой род [сей] преподобный муж. Подобно Самуилу, он был еще в материнской утробе избран Богом и с младенчества возлюбил боголюбивую жизнь (7). Первым. вместе с божественными Наумом, Ангеларием и Гораздом (8), он со всем тщанием изучил Святое Писание, содействием Всемогущего переведенное на здешний болгарский диалект Кириллом, воистину богомудрым и равноапостольным отцом, который поначалу [трудился] вместе с Мефодием, знаменитым наставником мисийского народа в благочестии и православной вере. Подобно плодородной и доброй почве, [Климент], приняв семя истины, взрастил богатый урожай, по божественному [евангельскому] слову, "до ста шестидесяти" (Мф. 13, 8; Мк. 4, 20), как он удостоверил своими делами.

3. Возлюбив монашеский и девственнический образ жизни, каким только видом добродетели он не овладел, какой только хитрости для борьбы со страстями не превзошел! Молчальничеством он отбивался от навязанной ему борьбы с враждебными силами, постом и прочими подвигами ослаблял порывы сладострастия, постоянным трезвением и молитвой изглаживал те рубцы, что оставались в душе от страстей и мечтаний. Отличительными чертами его души были любовь ко всем и непритворное смирение.

4. Так, с младых ногтей положив себе за основу божественный закон и ведя свою жизнь точно в соответствии с Евангелием, он вскоре стал сотрудником для предводителей, поводырем к благочестию для всего мисийского народа. [Святой] претерпел те же самые испытания, какие выпали на долю его отцов и учителей со стороны имевших тогда полную силу еретиков, как об этом рассказывает его Пространное Житие (9).

5. Когда божественный Кирилл преставился для лучшей жизни, представив свое апостольское служение и известное "приращение вверенного ему таланта" (ср.: Мф. 25, 15-30) Адриану, тогдашнему папе Старшего Рима, Мефодий же был этим самым папой поставлен архиепископом Моравии и Болгарии (10), тогда-то и Климент возводится на епископский трон - Мефодий назначил его епископом всего Иллирика и владевшего этой страной болгарского народа (11).

6. Чаще всего пребывал он в иллирийском городе Лихниде, являвшемся митрополией окружающих городов, который теперь на мисийском языке именуется Охрид, а также в Кефалинии, которая переименована на болгарском языке в Главницу, где он оставил и памятники.

7. В этом Лихниде, или же Охриде, он от основания возвел, наряду с другими Божьими храмами, и святой монастырь в честь великомученика Пантелеймона, где и предавался аскетическим подвигам. Когда он еще пребывал среди живых, то подобно высокому небесному светилу распространял лучи этого учения тем, кто у него учился, а переселившись к счастливой [жизни] во святых, оставил [нам] свою святую могилу, сокровище, бесценное для его паствы, и приобретение, стоящее целого мира. От сего гроба каждый день обращаются вспять многоразличные болезни, и через него этот священный храм был преподнесен Богом для всех, прибегающих к Нему, в качестве общей и безвозмездной лечебницы. Но об этом позже.

8. Такие вот реликвии оставил он для нас в Охриде, а еще священные книги, [плоды] трудов его собственной возвышенной мысли и руки. Весь народ почитает и уважает их не меньше, чем знаменитые Моисеевы скрижали, что написаны Богом.

9. В Кефалинии можно видеть и по сей день сохранившиеся каменные столбы, на которых выдолблена надпись, сообщающая о приходе и приобщении народа ко Христу (12).

10. Когда болгарский народ еще не весь был просвещен крещением и сохранял звероподобное варварство, [Климент] своими боговдохновенными поучениями привел его к свету богопознания, неукротимость их помыслов он превратил в кротость нравов, введя у них законопослушный и разумный образ жизни.

11. [Климент] через купель возрождения обратил к новой жизни их князя Бориса, а после него - его сына Михаила, который первым был провозглашен царем болгар (13), и убедил их вести государственные дела, как это в обычае у христиан. Наконец, он стал править этим народом, словно одним человеком. Они не по принуждению, но добровольно шли за ним по узкой и крутой дороге [жизни] в согласии с Иисусом Христом. Их привораживали не только чары его мудрых слов и наставлений, но и многие чудеса. которые совершил Христос через того же верного [своего] слугу. [Климент] даровал слепым и немым дар видеть и ясно говорить, он излечивал бесноватых, врачевал лихорадку своими прикосновениями и молитвами и с готовностью обращал вспять любое недомогание, так что [однажды даже] воскресил молитвой чьего-то ребенка.

12. А поименованный царь болгар Михаил сделался настолько послушен словам [Климента], что помогал ему при возведении храмов и готов был исполнить все, что тот ему приказывал. Из-за этого самого расположения и преданности святому он преуспел в добродетели и стал гораздо лучше, чем был раньше.

13. Когда из-за любви к молчальничеству и созерцанию, не тревожимому никакими земными [заботами], он решил отказаться от епископских обязанностей (ибо и старость уже нависала у него над головой), Михаил не отпустил его, но просьбами и мольбами едва ли разжалобил и уговорил отправлять свой пастырский долг по отношению к ним до конца жизни. [Климент] согласился на это и всячески старался, при том что старость и немощь мешали ему заботиться о пастве и предводить ее к спасению души.

14. Придумал [Климент] и другие начертания для букв, дабы они были более ясными, нежели те, что изобрел премудрый Кирилл. Посредством [этих букв] он записал и все боговдохновенное Писание, и похвальные слова, и жития мучеников и преподобных святых, и священные песнопения  [Этим письменам Климент] усердно учил наиболее способных отроков, из числа которых возвел самых достойных в священнический сан. Таким образом, он собственными стараниями превратил народ варварский и жестокий в народ святой. Свершив апостольское дело, [Климент] за это благодати сподобился апостольской.

15. А когда настало время кончины, он, смешав прощальные и предсмертные слова с наставлениями и напутствиями, помолился за паству, безутешно [о нем] скорбевшую и не мыслившую лишиться и остаться без такого прекрасного пастыря, - и радостно преставился к Богу, Коего столь сильно любил.

16. После свержения им оков [земной жизни] он каждый день стал чудесами и исцелениями прославлять прославляющего его Господа. Пребывает он теперь среди апостолов, будучи сам равноапостольным провозвестником истины, пребывает среди мучеников, сам перенеся ради Слова множество оков и кар, пребывает вместе с иерархами и преподобными, принося прошения Господу за [свою] паству и весь мир. Да прислушается Он к ним благодаря великому Своему состраданию, да умилостивится в день воздаяния, да простит нам то, в чем мы за нашу жизнь неразумно согрешили.

Примечания:
1. Мисянами в духе этнографического традиционализма византийцы называли болгар с середины Х в.
2. Александр Македонский в течение всей византийской эпохи воспринимался как главный герой истории, а его империя - как предтеча Византийской. Легендарные рассказы о переселении им диких варварских племен содержались в многочисленных версиях "Романа об Александре".
3. Гора Олимп (совр. Улу-Даг) высотой 2327 м находилась в Вифинии (Малая Азия).
4. Грод Пруса, к юго-востоку от которого располагался Вифинский Олимп, до XII в. почти неизвестен. Он приобрел значение при Комнинах, а Хоматиан считает нужным упомянуть о нем потому, что Пруса прославилась в 1204-1205 гг., когда выдержала осаду крестоносцев.
5. Географические представления Хоматиана носят самый фантастический характер, но желание поместить прародину "мисян" в Малой Азии вызвано тем, что там в древности также имелась область, называвшаяся Мисией.
6. О том, что болгары пришли с севера, форсировав Истр (то есть Дунай), византийцы помнили хорошо, но размах их завоеваний Хоматиан сильно преувеличил, чтобы соответственно представить громадной по территории и церковную юрисдикцию Климента, а через это - обосновать территориальные притязания Охридской кафедры.
7. Автор намекает на Ветхий Завет (1 Цар. 1, 11-28). Быть может, уподобление Климента пророку Самуилу имеет дополнительный смысл: Климент провозгласил болгарского князя царем, подобно тому, как Самуил помазал на царство Саула.
8. Феофилакт в разных местах Пространного Жития приводит два перечня Мефодиевых учеников. Во втором случае вместо Саввы фигурирует отсутствующий в первом списке Лаврентий. неясность с этими двумя именами прослеживается и у Хоматиана: по неизвестной причине он опускает здесь имена как Саввы, так и Лаврентия, при том что в Хоматиановой службе Клименту говорится: "Ты вышел из Рима со своими божественными сотоварищами, о блаженный Климент, с Мефодием, Гораздом, Ангеларием, Наумом и Саввой"
9. Имеются в виду притеснения со стороны немецкого клира в Великой Моравии, описанные у Феофилакта. Однако характерно, что сама Моравия Хоматианом здесь не упомянута.
10. Вслед за Феофилактом Хоматиан хочет связать Мефодия с Болгарией.
11. Хоматиан совершенно свободно обращается с данными Пространного Жития, поскольку его целью была не историческая достоверность, а обоснование прав Охридской кафедры, патроном которой был Климент.
12. Это сообщение Хоматиана подтверждено археологически: в селе Балши возле Берата в Южной Албании найдена следующая надпись на греческом языке: "[крестился князь Болг.] ..арии Борис, переменивший имя на Михаил, вместе с врученным ему Богом народом в лето 6374". Впрочем, если бы Хоматиан имел в виду именно эту надпись, то вряд ли он в гл. 11 заявил, что Михаил - сын Бориса.
13. Под Михаилом явно подразумевается Симеон, который действительно провозгласил себя царем.

<...> "Удивительно, сколь значительную часть жизни туземцев занимает осуществление этих церемоний, которые подчас длятся по два-три месяца, причем каждый день совершается одна из них или несколько". Разве не присутствуют здесь признаки религии и притом в весьма характерной форме? Если эти действия хотят назвать магией, то сначала их надо лишить чувств благоговения и почитания и связанных с ними чувств ценности, укрепления души и доверия. Но эти действия связаны с робостью и благоговением, доверием и укреплением духа. Осознание "маны" и контакт с этой силой сопровождается не только страхом, но и доверием. И оба эти явления - страх и доверие - характеризуют религию в отличие от магии. Далее, в ритуалах, связанных с предками, все твердо установлено, ничто не оставлено на произвол. В результате инициации отдельный человек вступает в священную жизнь общества. Он знакомится с традициями племени, с Высшими Творцами и их делом. Не может быть никакого сомнения в том, что эти инициации юношей, ритуалы интичиумы, направленные на помощь животному-тотему, и прочие таинства австралийцев являются священными. Среди корробори, или пантомимических танцев, выделяется некоторое число священных в противовес профанным. После инициации человек наряду с легендами и танцами, служащими просто для времяпровождения, узнает об историях и церемониях, полных тайного священного смысла. И у других народностей, находящихся на низком уровне развития, вроде андаманцев и бушменов существует нечто священное, обособленное от повседневной человеческой жизни. И это священное, не-профанное нельзя назвать колдовством или магией. Ибо для колдуна священное, наделенное силой, означает лишь средство, которое он использует в своих корыстных целях. Но обряды оказывают на первобытных людей религиозное, захватывающее впечатление и могут вызвать даже галлюцинации.

Миссионер Карл Штрелов рассказывает о тотемических ритуалах у племени аранда: "Они рассматривают подобные ритуалы как своего рода богослужение, как христиане рассматривают свои церковные службы; в этом меня заверили как аборигены-христиане, так и аборигены-язычники. Когда исполнитель хорошо играет свою роль, то особенно пожилые люди временами бывают насколько захвачены, что проливают слезы и уверяют - ибо как ни странно они помещают свое чувствилище в животе (tnata), - что их живот опечален (tnata nturknerama) или он раздирается болью".

Чтобы приблизиться к правильному пониманию религии аборигенов, живущих на побережье Конго, в отношении которых используются вводящие в заблуждение термины фетишизм и почитание фетишей, нет ничего важнее, чем различие между священным и профанным, как это показали Деннет и другие. Существуют священные, т.е. пронизанные сверхъестественной силой, люди, рощи, деревья, предметы и институции, которые все связаны с Нзамби как высшей небесной сущностью или как первоисточником таинственной силы. От "народа Нзамби" (mantu Nzambi) отделяют тех, кто занимается черной магией (muntu a ndongo). Вообще в основе африканских религий лежит понятие о том, что отделено от повседневной жизни. Наличие или отсутствие культа не имеет решающего значения.

Как только мы покидаем первобытных людей, везде появляется поклонение. Но в основе все-таки лежит различие между профанным и священным. Майнхоф пишет: "Насколько установлено, житель Западной Африки не думает о том, чтобы поклоняться любой вещи, но он очень хорошо различает профанные и священные вещи. Приписывание какому-нибудь предмету магической силы может объясняться самыми разными причинами и не в каждом случае это может быть установлено". Я мог вместо "магической" поставить здесь "священной".

То же самое относится к индейцам Северной Америки. Дж. Оуэн Дорси делит общества танцев в Омахе на три класса: "Во-первых, это те, кто является "Waqaba" или священными, включая занимающихся врачеванием; во-вторых, те кто связаны мужеством и войной; в-третьих, те, кто служат только общественным развлечениям". В первой группе ее религиозный характер наиболее очевиден, он имеет место и во второй, но отсутствует в третьей группе. Ритуалы для первобытных людей наиболее важны. Правда, они преследуют практические цели, причем по нашему мнению средствами магии. Но это еще не делает их магией. Для всякой религии, в том числе и более высокой и самой высшей характерно наличие практических целей. У первобытных народов обряды должны способствовать размножению тотемного животного или определенных растений, вызывать огонь и дождь и т.д. Но обряды сопровождаются вдохновением и страхом, которые придают им совсем иной характер, так что они не могут рассматриваться как обычные практические меры. Все религии преследуют  практические цели, не переставая от этого быть религиями. Австралиец торжественно проводит пантомиму в масках, чтобы обеспечить для соответствующих кланов необходимое пропитание. Христианин молится: "Хлеб наш насущный даждь нам днесь". Хорошо ли идет дело у меланезийцев и размножаются ли его свиньи, это зависит от камней-мана, которыми он владеет. Никогда не выращивают ямс, не закопав этих камней. Прежде чем начать строительство, первобытный человек приносит жертву, чтобы оно прошло успешно. Автор псалмов утверждает: "Там где не Господь строит, там работают напрасно те, кто трудится над домом". Несмотря на большую дистанцию я не мог не признать в обоих случаях религии. Ибо человек ощущает себя в своих потребностях и в своем труде зависимым от силы или сил, которые больше, чем он сам, и которые вселяют в него страх и доверие.

Кроме того, аборигенам при проведении священных обрядов не всегда ясна идея цели. И в тех случаях, когда в ритуалах цель может быть задана, как, например, вызывание дождя в результате обряда у племени варрамунга на севере Центральной Австралии, обращенного к гигантской змее Wollunqua, эта практическая цель не выступает на передний план, решающим мотивом является то, что священные танцы и пантомимы были некогда установлены существом вызывающим благоговение, и потому всегда должны совершаться.

Как отмечает Дюркгейм, "огонь чествуют не ради дождя. Его чествуют, потому что так поступали предки; потому что продолжать поступать так - это очень почтенная традиция, и в силу этого после совершения церемонии возвращаются с чувством морального удовлетворения".

Согласно Штрелову у племени аранда имеется ряд тотемов, которые существуют в поле, в норах, углублениях и других местах, где были предки тотемов. Естественно, исключается, что ритуалы в отношении подобных тотемов могут повести к их размножению или иному благоприятствованию. "В таком случае обряды имеют цель вернуть в память события прошлого, и кроме этого воспоминания обряды не имеют иной цели". Есть обряды, которые не служат ничему, "они просто-напросто отвечают потребности действовать, двигаться, делать жесты, которые воспринимаются верующими".

И если священные танцы и пантомимы сопровождаются типично-религиозным ощущением и определенным моральным удовлетворением, так же обстоит дело и в случае обрядов, связанных с табу. В правилах табуирования первобытный человек ощущает свое возвышение над простым природным существованием. Если какое-то племя или народ  имеют более строгие запреты или больше запретов, чем у соседей, то это хотя и означает более строгие и тяжкие стеснения, но зато воспринимается как своего рода знак благородства. Презрение, с которым правоверный иудей или мусульманин относится к тому, кто употребляет в пищу свинину, находит хорошие параллели у первобытных людей. Нечто от педантичного ханжества фарисейства соединяется с осознанием того, что обуздание влечений принадлежит к более высокому уровню человечности. Северные соседи зулусов, тонга, едят рыбу, которая для самих зулусов является табу. Жюно рассказывает, с каким отвращением молодой бангони отказался есть соус, приготовленный с крабами. Крабы, правда, не являются рыбами, но юноша был "бОльшим роялистом, чем сам король". Он испытывал гордость принадлежности к высшей расе. "Он был не таким, как эти несчастные тонга, которые едят рыбу. Он унизил бы себя, приняв участие в подобной трапезе. Лучше ему держаться от этого подальше".

К этому присоединяется и то, что священные обряды были установлены древним творцом либо существом, являвшимся первопричиной всего. Основание для из проведения состоит в том, что предки осуществляли их и что их надо проводить. Других оснований участники обрядов часто не могут привести. Граница между естественным действием с одной стороны и магически-религиозным с другой в некоторых случаях может быть зыбкой и сложной для определения. Однако граница между профанным, обыденным и священным, благодаря которому устанавливается связь с творцом, всегда сохраняется в жизни первобытных людей. <...>

Ахуна-Варья, Ахунвар - название самой священной молитвы зороастрийцев, начинающейся словами "Как наилучший Господь..."

Ахура - владыка, господин; родовое название одной из групп индоиранских божеств, враждебных даэва - дэвам; также сокращение от Ахура-Мазда.

Ахура-Мазда - верховное божество зороастризма, букв. при мерно "Господь Мудрость" (более поздняя форма этого имени Ормазд).

Баджу (малайск.), мужская и женская длинная прямая кофта с длинными рукавами у народов Юго-Восточной Азии.

Бессмертные Святые - авест. Амэша-Спэнта, шесть эманаций и помощников Ахура-Мазды, которых он создал первыми из всего творения при помощи Спэнта-Маиью ("Святого Духа"): "Благая Мысль", авест. Воху-Мана; "Лучшая Истина", Аша-Вахишта; "Святое Благочестие", Спэнта-Армайти; "Власть Желанная", Хшатра-Варья: "Целост(ност)ь", Харватат; "Бессмертие"; Амэрэтат. Во главе с Ахура-Маздой они образуют "семерку единосущных", покровительствующих соответственно всем семи благим творениям; человеку, скоту, огню, земле, небу, воде и растениям.

Саошйант (саошьянт) - (авест.; пехлеви сошан) - спаситель миpа в зоpоастpизме. В позднем маздакизме число Саошйантов увеличивается до тpех. Они pодятся от семени Заpатуштpы, сбеpегаемого под охpаной 99 тысяч фpаваши (душ) в озеpе Кансаойя, когда тpи непоpочные девы окунутся в его воды. Последний Саошйант появится на стpашном суде (фpашокеpети) и окончательно уничтожит вpагов истинного поpядка вещей (аша).

История религий: Мирча Элиаде, Ион Кулиано. Словарь религий, обрядов и верований (серия "Миф, религия, культура"). - М.: ВГБИЛ, "Рудомино", СПб: "Университетская книга",  1997. С. 155 - 162.
Мифология: Хук С.Г. Мифология Ближнего Востока. Пер. с англ. А.С. Рапопорт. Отв. ред. В.А. Якобсон. - М.: Наука. Гл. ред. вост. лит., 1991. С. 67-68.
Этнография: С.И. Самыгин, В.Н. Нечипуренко, И.Н. Полонская. Религиоведение: социология и психология религии. Ростов-на-Дону, “Феникс”, 1996. , С. 486-487.
Тексты: Флоря Б.Н., Турилов А.А., Иванов С.А. Судьбы Кирилло-Мефодиевской традиции после Кирилла и Мефодия. - СПб.: Алетейя, 2000. С. 269-277.
Классики религиоведения:  Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология. /Пер. с англ., нем., фр. Сост. и общ. ред. А.Н. Красникова. - М.: Канон+, 1998. - (История философии в памятниках). С. 282-288.

Буддизм:
Buddhist Studies WWW Virtual Library. The Internet Guide to Buddhism and Buddhist Studies (англ.)
http://www.ciolek.com/WWWVL-Buddhism.html

DharmaNet International (англ.)
http://www.dharmanet.org/

Индуизм:
Hindu Today (англ.)
http://www.hindunet.org/

Veda & Dharma. SpiritWeb: Veda, Vedic Culture and Its Relation To Present Culture (англ.)
http://www.spiritweb.org/Spirit/Veda/Overview.html

Христианство:
Духовное наследие православия
http://www.wenet.net/~wowa/

Виртуальный каталог икон
http://www.wco.ru/icons/

Церковь «Победа» г. Когалым, Тюменская область
http://www.kochurch.narod.ru

Возрождение г. Измаил, Украина
http://www.reborn.nm.ru

Новая жизнь г. Измаил, Украина
http://www.newlive.nm.ru

Разное:
Фонд "Евразия"
http://www.eurasia.org/russian_new/index.html

Обращаюсь ко всем  подписчикам рассылки. Мне хотелось бы, чтобы рассылка была как можно интереснее. Для этого мне необходимо знать Ваше мнение - что-то вроде социологического опроса на тему конкретной рассылки. Я прекрасно понимаю, что все мы чрезвычайно заняты и совершенно не располагаем свободным временем. И все же я прошу откликнуться и уделить мне пару минут своего времени. В нескольких ближайших выпусках я буду задавать Вам по три-четыре вопроса. И если у Вас появится желание, Вы можете  ответить  на них. Заранее благодарна! :))