Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Звездные истории

  Все выпуски  

Барбара и ее шпионы...


Это видео снимает блоки с воображения и тем самым толкает человека к  поступкам, которые приводят его к более быстрым результатам!

Таких людей называют  "везунчиками".
Посмотрите это волшебное видео  - станьте везунчиком!

Нажмите на картинку .

 

 

Барбара и ее шпионы...

В голубых глазах Дэниела Крейга Барбара увидела детский восторг, смешанный с недоверием, - а вдруг нельзя? Но ведь сам босс Aston Martin, любимой машины Бонда, предложил ему прокатиться на новой спортивной модели.

Ее специально создали по просьбе продюсеров "бондианы" Барбары Брокколи и Майкла Уилсона для съемок "Казино "Ройяль". И Барбара Брокколи приехала одобрить предлагаемый образец.

Но поскольку ничего не понимала в автомобилях, решила взять с собой "нового Бонда" и своего любовника Мартина Джеймса.

Можно-можно", - настаивал управляющий. "И вам тоже, разумеется" - это он Мартину. - Хотите на выбор: новую модель или Aston Martin 1964 года? Когда-то он принадлежал Джорджу Харрисону". Дэниел и Мартин восторженно переглянулись. Барбара засмеялась: мальчишки, ну просто 8-летние мальчишки, которые оказались в магазине игрушек и у них разбежались глаза! Вот что делают машины со взрослыми мужчинами. Дэниел взял старую модель, а Мартин, разумеется, - новую. Барбара плотнее закуталась от ветра в шарф, ее рыжеватые тяжелые волосы упали на лицо, она сощурила в улыбке зеленые глаза, глядя, как умчались вдаль серебристые автомобили - мечта каждого мужчины.

"Если цвет не понравится зрителям, виноват в этом буду я", - как обычно, самоуверенно заявил Мартин. В отличие от сдержанного Крейга он не скрывал восторга. Дэниел лишь молча улыбался - как умеет только он: когда все сказано взглядом и слов уже не потребуется. Мартин же долго спорил с дизайнерами о том, как важен цвет легендарной машины агента 007, - ведь это первый роман Яна Флеминга, который лишь много лет спустя именно ей, Барбаре Брокколи, и ее сводному брату Майклу удалось наконец экранизировать. Все еще глядя на Крейга, Барбара слышала голос Мартина: "Только недоумки из Интернета могут нести чушь, что Дэниел не подходит на роль Бонда, потому что не умеет водить машину с ручным управлением! Я только что своими глазами видел, как ловко он это делает!" Всю обратную дорогу до Лондона Джеймс горячо обсуждал достоинства разных авто, и Крейг, к удивлению Барбары, принимал довольно живое участие в разговоре. Скольких мучений стоило им утвердить на роль Бонда актера, которого лично она уже давно обожает, после того как пришлось отказаться от услуг Пирса Броснана, друга их семьи и всеобщего любимца. Крейг тоже хорош - два года она бегала за ним как девчонка, уговаривала, молила, обещала все, что можно и нельзя - участие в работе над сценарием, в постановке трюков, да что уж там - ни у одного из исполнителей этой роли до сих пор не было таких полномочий, как у этого упертого англичанина. Но разве не так же бился ее отец Альберт Кабби Брокколи за Шона Коннери, без которого не было бы их "семейного бизнеса"?

Кабби обожал романы Яна Флеминга, он вообще любил все английское - настоящий англофил. В начале пятидесятых Брокколи уехал вместе со своим тогдашним партнером режиссером Ирвингом Алленом в Англию. Жизнь здесь после войны была хоть и гораздо скромнее, чем в Калифорнии (да и в Америке в целом), зато власти всячески поощряли предпринимателей, в том числе кинодеятелей. Им предоставляли места для съемок, выдавали субсидии, а главное - налоги были ничтожными по сравнению с Америкой. Альберт Брокколи снял в Англии около 20 фильмов и считался одним из самых успешных продюсеров. С 1952 года большую часть времени он проводил в Британии - его веселило ироничное отношение англичан как к самим себе, так и к неуклюжему на вид и мало похожему на аристократа, но чертовски жизнерадостному американцу. Как-то в один из первых приездов в Лондон Кабби остановился в Savoy и заказал на завтрак яичницу с беконом. В Англии было еще туго с продуктами, ограничения касались не только обычных людей (в ходу были продуктовые карточки), но и самых роскошных ресторанов. Официант в белоснежных перчатках сообщил клиенту, что выполнить заказ не может. Кабби выглядел таким расстроенным, причем не столько из-за завтрака, сколько из-за положения дел, что на следующее утро тот же официант принес ему на серебряном блюде под серебряной же крышкой два яйца всмятку. В ответ на удивленный возглас Кабби он сказал: "Я вчера вечером съездил к родственникам, у них маленькая ферма, и попросил для вас яйца". Ну как не любить эту славную Британию! Однажды через знакомых ему удалось договориться о встрече с Яном Флемингом. Кабби не сомневался, что сумеет убедить автора романов о спецагенте 007 отдать ему права на экранизацию. Особенно учитывая, что никто из соотечественников Флеминга не претендовал на них. Кабби понимал - детище Флеминга дорого бывшему разведчику еще и потому, что он сам, просидев всю войну в Лондонском офисе военной разведки, мечтал прожить жизнь "в поле", полную приключений. Бонд - это был сам Флеминг или тот, кем он хотел бы стать. И вот теперь больной, погрязший в долгах, алкоголе, женщинах и наркотиках Флеминг страдал от того, что его герой, в сущности, никому не нужен. А значит, и сам он никому не интересен, равно как и вся его жизнь. Но он ошибался. Бонд был очень и очень нужен Альберту Брокколи! Весь мир станет восхищаться этим рисковым парнем, любимцем женщин и верным подданным королевы. Черт побери, да буквально все мужчины планеты будут ему завидовать, а женщины мечтать оказаться в его постели! Но буквально накануне вылета на Ямайку, где жил писатель, Кабби получил телеграмму - его жена Недра находится при смерти. Брокколи срочно вылетел в Америку, а на Ямайку отправил партнера - Ирвинга Аллена. Увы, Флеминг, как назло, оказался в плохом расположении духа, и разговор закончился скандалом. Аллен нахамил писателю и заявил, что лично он и гроша ломаного не потратил бы на то, чтобы экранизировать его идиотские романы.

Недра умерла, и Альберт Брокколи остался вдовцом с двумя детьми на руках. За год до этого вопреки предостережениям врачей жена родила Кабби Тину. А еще раньше они усыновили мальчика - Тони. Барбара знала, что эти годы были самым мрачным периодом в жизни ее уже немолодого отца. Но удача и неприятности всегда рука об руку ходили рядом с Брокколи. Когда-то, еще в молодости, приехав в 1932 году в Лос-Анджелес к своему кузену, агенту по подбору актеров Пату Ди Чикко, "своему парню" в Голливуде, Кабби чуть ли не на следующий день подружился с Говардом Хьюзом и Кэри Грантом. Это он-то, неотесанная деревенщина (как сам себя называл) с приклеившимся еще со школы прозвищем Кабби! Кстати, это тоже "заслуга" кузена Пата. Сначала он называл его Кабибл - по имени популярного героя комиксов, а потом сократил до Кабби. По поводу фамилии также пришлось вытерпеть немало насмешек - не станешь же всем рассказывать, что, по семейной легенде, его предки в итальянской провинции Калабрия, скрестив несколько овощей (якобы цветную капусту с зеленым горохом и чем-то еще), вырастили свое зеленое чудо.

Первую работу на студии Кабби получил у эксцентричного миллионера, авиатора и режиссера Говарда Хьюза. Будучи "мальчиком на побегушках", он носил чай и кофе актерам, выполнял и личные поручения Хьюза. Например, заказывал огромные букеты для очередной дамы сердца босса. А потом подсовывал запершемуся в ванной комнате Говарду неоплаченные счета от разъяренного хозяина цветочного магазина и подбирал 10-долларовые купюры, которые, громко хохоча, просовывал ему под дверь Хьюз.

Денег чудаковатый миллионер платил Кабби немного, к тому же Брокколи был азартным игроком: его страстью стали лошади. Так что приходилось постоянно искать приработки. К слову, будущий отец Барбары по этому поводу не расстраивался - сын фермеров, иммигрировавших в конце XIX века из Италии в Америку, никогда не терял оптимизма, даже в самых плачевных обстоятельствах. В свое время Кабби, живя еще в Нью-Йорке с родителями (внуками тех самых иммигрантов из Калабрии: мать - кухарка, отец - рабочий, скопивший денег на небольшую ферму в окрестностях города), работал сборщиком мусора, сколачивал гробы, торговал под Рождество елками.  Потом подбил брата уехать во Флориду и основать уже там ферму - но все заработанные деньги просадил на скачках.

Как-то в Лос-Анджелесе Кабби на углу Сансет-бульвара под Рождество продавал елки. К нему подошла элегантная дама, и Альберт, которому красавица приглянулась, предложил ей - бесплатно - изготовить деревянную подставку.

После смерти жены Брокколи вернулся в Англию, но проводил много времени и в Беверли-Хиллз. Там на какой-то вечеринке он и встретил ту самую красавицу, купившую когда- то у него елку. Писательница и сценаристка Дана Уилсон (она была в разводе с актером Льюисом Уилсоном, впервые сыгравшим Бэтмана) тоже вспомнила давнюю рождественскую встречу. Поначалу разговор зашел о сценарии. Кабби у нее сценарий так и не купил, зато через 6 недель они поженились в Лас-Вегасе, шафером жениха был Кэри Грант. В доме Брокколи появился сын Даны Майкл Уилсон, и обожавший детей Кабби принял мальчика с распростертыми объятиями. А Дана в свою очередь стала второй матерью детям мужа. Отец часто повторял, что именно встреча с Даной изменила его судьбу. В 1959 году, вскоре после свадьбы, они с женой оказались в Париже в одной компании с забавным типом - бывший директор цирка Гарри Зальцман был заядлым киноманом, мечтал стать продюсером и, главное, обожал романы о Бонде! Более того, он сообщил Кабби, что у него в руках опцион права экранизации (он потратил на это последние деньги), то есть то, что мечтал в свое время заполучить Брокколи. Правда, имелся один нюанс - опцион заканчивался через две недели, а у Гарри не было денег, чтобы выкупить права. Кабби взглянул на жену и увидел в ее глазах: "Немедленно предложи Гарри стать твоим компаньоном". В итоге вожделенные права оказались у компании "Данджек" - названной именами жен Кабби и Гарри - Даны и Жаклин. В тот день под шампанское Гарри показывал своему новоявленному компаньону собственные рисунки сказочной красоты ожерелий, подвесок и прочих драгоценностей, говоря: все это он непременно подарит своей жене, когда у него появятся наконец большие деньги. Гарри верил - фильмы о Бонде принесут ему миллионы. Но прежде чем Жаклин смогла похвастаться перед Даной и ее маленькой дочерью первыми роскошными (даже чересчур, на вкус Даны) украшениями, прошло несколько лет. Только благодаря своим связям и упорству Брокколи удалось убедить боссов единственной студии в Голливуде United Artists финансировать первый фильм о британском агенте - "Доктор Ноу". Миллион долларов, полученный им, считался по тем временам огромными деньгами, на кону стояла репутация и будущее. Но Кабби любил рисковать. Тот знаменательный день совпал с двухлетней годовщиной его женитьбы на Дане, год назад родившей Кабби малышку Барбару.

Не успели просохнуть чернила на контракте со студией, как встал вопрос о выборе актера на главную роль. В одном диснеевском проекте Брокколи и Гарри увидели молодого шотландца Шона Коннери и загорелись идеей пригласить именно его на пробы. Студия категорически возражала: не американец, не звезда, вообще никому не известный неотесанный парень, бывший боксер, развозчик молока, шахтер... Компаньоны получали одну за другой срочные телеграммы: "Исключено. Ищите лучше". Да и Ян Флеминг не хотел видеть Шона Коннери в роли героя, которым сам когда-то мечтал стать в реальной жизни. Именно мнение Даны - это была одна из их любимых семейных историй, отец постоянно повторял ее при гостях на вечеринках, и юная Барбара помнила ее чуть ли не с младенчества - помогло Кабби решиться.

В очередной раз просматривая пленку с Коннери, Кабби позвал жену: "Скажи, что ты думаешь? Есть у этого парня сексуальность?" "Да он просто ходячий сексапил, - не раздумывая ответила Дана. - Такой может спокойно убивать, одновременно занимаясь сексом". Участь Коннери была решена. Американские прокатчики были настроены скептически и грозились показать фильм только где-нибудь в чистом поле в Оклахоме (куда подъезжают на машинах любители не столько кино, сколько уединения) вместо премьер в Лос-Анджелесе или Нью-Йорке. К счастью Кабби, они не сдержали обещания. "Доктор Ноу" вышел в разгар кубинского кризиса, и сам Джон Кеннеди сказал: "Хотел бы я иметь такого агента у себя на службе".

Теперь Брокколи мог себе позволить дом в самом дорогом районе Лондона Мейфэр - в викторианском стиле, с огромным каминным залом, бассейном и садом. Маленькую Барбару привозили из школы на Rolls-Royce, и она сразу же окуналась в мир кино. Именитые гости (Майкл Кейн с женой, Джоан Коллинз, принц Кентский, позже - Роджер Мур и Тимоти Далтон) и все те, кто участвовал в создании "бондианы", едва ли не ежедневно собирались в их доме. Разговоры так или иначе велись о Бонде, и Барбара лет до 12 пребывала в уверенности, что этот Бонд - какой-то их дальний родственник, дядюшка или кузен. А во время каникул отец брал ее на съемки. Они приезжали на рассвете и смотрели, как ставят палатки, готовят декорации - девочке все это напоминало приезд в город цирка-шапито. Кабби любил сам, закатав рукава, готовить любимые итальянские блюда, однажды где-то в египетской пустыне во время съемок "Шпиона, который меня любил" он накормил человек 200. Тогда в рефрижераторе, набитом привезенными из Англии продуктами, испортилась холодильная установка. Отец скупил в ближайшем городке все запасы макарон и, отобрав неиспорченные помидоры, приготовил пасту с соусом на всю ораву. А потом с помощью Роджера Мура раздавал еду членам экспедиции. Отец очень подружился с Роджером. Оба обожали нарды и триктрак - по совсем не шуточным ставкам. Еще у них было похожее чувство юмора. Мур однажды пошутил прямо при Барбаре: "Я могу прийти на площадку и сказать: "О, вот и прекрасно, нам сегодня не нужны осветители - потому что солнце светит прямо из задницы Кабби!"

...В 1967 году в Японии на съемках фильма "Живешь только дважды" Кабби впервые в жизни высказал жене сомнение: может, напрасно они тратят такие сумасшедшие деньги на натурные съемки, выискивая для них самые экзотические уголки на земле? Разумеется, Дана ответила, что именно в этом часть невероятного успеха Бонда. Зрители сходят с ума не только от сексуального и дерзкого, беспощадного к врагам Ее королевского величества героя, они еще переносятся в сказочные места, где вряд ли когда-то им удастся побывать наяву.

В Японии, к несчастью, жили одни из самых ярых поклонников Бонда-Коннери. Его и так-то ни на минуту не оставляли в покое. Кабби делал все, чтобы оградить актера от навязчивого внимания фанатов, обращался за помощью к властям, выступал перед прессой, защищая право Коннери на личную жизнь, - все без толку. Кульминация наступила в тот день, когда Шон зашел в туалетную кабинку отеля, где они все жили, и неожиданно, уже со спущенными штанами, увидел торчащую из потолка руку с камерой. В общем, Коннери категорически отказался сниматься в пятом по счету фильме, а после не придумал ничего лучше, чем судиться с отцом за проценты от прибыли. Жаль, что отношения отца с Шоном (она сама была еще маленькой и не общалась с ним напрямую, хотя однажды, заболев в экспедиции, спала в кровати Шона - у него единственного была настоящая кровать, а не обычный матрас) закончились столь печально. Шон считал, что его эксплуатируют жадные продюсеры, и постепенно почти перестал общаться с Кабби.

...Как-то Дэниел Крейг спросил, почему Барбара не выбрала себе другое занятие - ведь у нее было столько возможностей. Она не сразу нашлась, что ответить. В чужих руках, даже самых надежных, семейный бизнес все равно не удержится. Начнет разрушаться - пускай и постепенно. Так в доме, где не живут хозяева, сначала осыпается штукатурка, потом отваливаются куски обоев, а затем трескаются стены и протекает крыша.

Отец и семья - для нее все, а значит, главное дело жизни Кабби, а именно съемки фильмов о Бонде, это и ее главное дело. Да она даже на свое первое свидание пошла не куда-нибудь, а на фильм о Бонде! Крейг задумчиво сверлил ее взглядом - он-то как раз очень боялся примерить костюм Бонда. Вдруг его потом только по этой роли и будут помнить? Даже взял с нее забавное обещание - не заставлять (если он все-таки согласится) спать в этом чертовом костюме, как заставил в свое время ее отец Шона Коннери, после того как привел его в магазин-ателье на знаменитой лондонской улице Savile Row. "Костюм, - с удовлетворением оглядывая Шона, сказал Кабби, - сидит как влитой. Тебе придется спать в нем, чтобы он стал твоей второй кожей".

С поклонниками у Барбары проблем не было ни в университете Лос-Анджелеса, ни в Лондоне. Но она невольно сравнивала ухажеров с отцом - такова участь "папиных дочек" - и достаточно быстро определяла отсутствие в них тех качеств, которые привлекали ее в отце. А потом угодила в классическую ловушку - влюбилась в того, кто, как ей показалось, был похож на Кабби. Фредерик Золло был продюсером спектаклей в бродвейских театрах, пользующихся неизменным успехом, а еще снимал фильмы в Голливуде. Его офис и квартира на Манхэттене всегда были открыты для друзей и актеров, приехавших в Нью-Йорк попытать счастья на подмостках, да и просто тех, кому хотелось погреться у огонька со стаканом хорошего виски. Золло привечал всех. Он слыл завсегдатаем богемного мира и совершенно очаровал уже отнюдь не юную Барбару. Она знала, как отец мечтает о внуках, и променяла любимый Лондон на Нью-Йорк, выйдя в 1991 году замуж за Фредерика. Он покорил ее своей любовью к театру, даже не любовью, а, как ей тогда казалось, истинной страстью, и они вместе создали продюсерскую компанию. У Золло всегда в запасе имелась куча планов, и он до утра обсуждал их в компании своих богемных приятелей. А Барбара разрывалась между работой и домом. Отношения с Фредом, несмотря на рождение дочери Анджелики, довольно быстро стали портиться. Барбара, унаследовав страсть отца к готовке, с удовольствием стояла у плиты и, отправив прислугу восвояси, накрывала роскошный стол на любое количество гостей. Но в родительский дом никогда не приходили просто потрепаться ни о чем. Речь всегда, даже в самой шутливой форме, шла так или иначе о кино, о любимом деле, и все гости оказывались вовлечены в круг интересов хозяев. Другое дело - компания мужа... Кого там только не было. Над Бондом нью-йоркские интеллектуалы посмеивались, считая коммерческий проект не достойным серьезных разговоров.

У нее не укладывалось в голове, как муж не понимает ее преданности Бонду. Ведь это дело ее отца, матери, дело ее жизни. Однажды Барбара услышала, как Эли Рот говорил одному из режиссеров, что ее Фред хоть и талантливый, но на него не стоит особо рассчитывать, дескать, он - голливудский дилетант... Она сначала страшно разозлилась - ее итальянская кровь и преданность семье не терпели подобных оскорблений. Но вскоре поняла, что это точное определение. Увы, Фред прекрасно знал мир театра, но стоило ему взяться за кино, редко выходило что-нибудь путное. Он злился, особенно унизительно чувствуя себя на фоне дела жены. И все чаще саркастически высмеивал "дешевого пижона" Бонда и ее к нему любовь. Периодически, слушая жалобы молодого режиссера или сценариста на то, как трудно пробиться в Голливуд, Фред предлагал свои услуги, обещая "счастливчику" немедленное разрешение проблемы. А дальше... забывал о нем или ленился тратить свое драгоценное время. Даже пробивать собственные идеи ему обычно было недосуг, а уж чужие и подавно. В 1995 году супруги нашли наконец подходящие апартаменты в Нью-Йорке - две большие квартиры на Пятой авеню. Оказалось, именно на эту недвижимость положила глаз Хиллари Клинтон, но чете Золло-Брокколи удалось-таки заполучить желаемое. Они собирались соединить квартиры в одну с просторной террасой, откуда открывался вид на Центральный парк, даже наняли архитектора. Но планы так и остались на бумаге.

В один прекрасный день Барбара переехала в Беверли- Хиллз, куда вернулись из Англии родители. А в 1996 году отец умер. За несколько дней до его смерти Барбара сняла трубку и услышала знакомый голос из прошлого. Шон Коннери решил справиться о здоровье Кабби и попросил соединить его с отцом. На вопрос: "Как твои дела, приятель?" Кабби грустно ответил: "Не очень, знаешь ли..." Дальше Барбара не слушала. Ее душили слезы. Коннери не явился ни на похороны отца, ни в знаменитый лондонский театр "Одеон" на Лестер-сквер, где собрались почтить память Брокколи все Бонды. И даже не посчитал нужным ответить на приглашение вдовы...

...Все, что ни делается, к лучшему. Ей все равно некогда было обслуживать богемных интеллектуалов мужа в его обожаемом Нью-Йорке. Теперь Барбара со сводным братом Майклом Уилсоном отвечали за "гусыню, несущую золотые яйца". А мать, Дана Брокколи, вплоть до своей смерти юридически оставалась наследницей компании EON "Все или ничего". Отец успел одобрить выбранного дочерью на роль Бонда Пирса Броснана в картину "Золотой глаз", но не смог приехать на съемку - впервые в жизни. Броснан оказался отличным Бондом. Барбара долго не решалась сказать ему, что очередное возрождение "бондианы" в новой реальности, сложившейся после трагедии 11 сентября, требует свежей крови. Пирс принял известие без единой жалобы или упрека. И когда судебная тяжба с правообладателем "Казино "Ройяль" наконец завершилась, начались поиски нового Бонда.

Только не для Барбары - та не сомневалась в своем выборе. Дэниела Крейга она не раз видела на сцене, восхищалась его игрой в фильме Спилберга "Мюнхен". Разумеется, они были знакомы. Барбара с Майклом ждали споров со студией. Но на сей раз - вот посмеялся бы Кабби! - пришлось искать других актеров из-за отказа упрямого, как буйвол, Крейга. Но его капризы лишь раззадоривали Барбару. Не это ли лучшее доказательство, что чутье ее не обманывает? В конце концов она сумела убедить Крейга подписать контракт на три картины. И началась подготовка к съемкам "Казино "Ройяль" - фильма, который она хотела посвятить своему отцу. Барбара уже давно рассталась с мужем, но они решили не разводиться официально. Более того, их продюсерская компания тоже не распалась - Барбара вкладывала душу во все, чем занималась, и не привыкла, как и отец, бросать что-то на произвол судьбы. Изредка они с Фредом даже появлялись вместе. Правда, только когда речь шла о театральных событиях и церемониях.

До тех пор пока Барбара не "выиграла" на благотворительном аукционе в 2001 году своеобразный лот - возможность пригласить к себе в гости известного повара и ведущего популярной кулинарной телепрограммы 29-летнего Джеймса Мартина. За 18 тысяч фунтов стерлингов 6 недель спустя Мартин готовил в Челси обед для Барбары и ее друзей, а потом они чудесно провели вечер. Джеймс рассказал, как в 7 лет пообещал своему дедушке, что к 30 годам станет шеф-поваром, к 35 откроет свой первый ресторан, а на сорокалетие подарит себе Ferrari. Кулинария и машины - две его страсти. Барбара умела слушать. А уж когда дело касалось человека, обуреваемого страстью к любимому делу, готова была слушать его до утра. Потом Мартин решил сделать Барбаре сюрприз - приготовить ужин в день ее рождения.

Четыре с половиной года длился их роман. Барбара никогда не кичилась ни своими связями, ни положением в обществе. Ее щедрость не знала границ. Разница в возрасте тоже никого из них вроде бы не смущала. Сильная женщина рядом с амбициозным мужчиной - при чем тут возраст? И все же, и все же... Одно дело - проводить время тет-а-тет, другое - возвращаться в реальность. В первые месяцы романа Барбара пригласила Джеймса пожить в ее доме в Беверли-Хиллз. На следующее утро после его переезда она уехала на студию. А дворецкий принес Мартину ключи от новенького Ferrari - с кремовым кожаным салоном и открытым верхом. Мартин поблагодарил, хоть и разрывался между желанием прокатиться с ветерком на дорогой игрушке и страхом, что на него будут показывать пальцем. Кто не знает в Голливуде Барбару Брокколи? Потом они оказались на церемонии вручения наград Британской киноакадемии (Bafta), и Барбара кожей чувствовала, как напрягался Мартин всякий раз, когда к ней обращалась по имени очередная звезда. Чтобы утешить любовника, Барбара принялась вопреки советам друзей и матери всячески его баловать. Ей, поглупевшей от любви, казалось, что щедрость - всего лишь доказательство искреннего чувства, а что же еще? Так она относилась ко всем, кто был ей дорог. Дети - Анджелика и приемный сын Майкл - знали, что мать готова пробить для них стены и достать луну с неба, правда, старались не злоупотреблять ее щедростью. Она, конечно, привыкла к роскоши и богатству, но, как и отец, не придавала этому слишком большого значения. Именно Барбара в свое время объяснила Кабби, что заниматься благотворительностью необходимо, и отец с присущей ему страстью финансировал многочисленные фонды и больницы. Дана и Барбара, да и все члены семьи Брокколи, занимались этим постоянно, и им в голову не приходило, что они делают что-то особенное, чем можно хвастаться. Ведь и Джеймс Мартин себя сделал и добился уже так много - с чего ему комплексовать? Однажды на день рождения Барбара подарила ему картину Пикассо - они видели ее на выставке, и Мартин долго стоял перед ней. Она же привыкла все замечать, малейшие детали. Иначе не занималась бы тем, чем занимается. Стоило ей приметить, что Мартину понравилась определенной формы булавка для галстука или кольцо, непременно доставала такие же. Даже если их уже не было в продаже. Но в этот раз Джеймс испугал ее неожиданно бурной реакцией. Он кричал, что не желает принимать такие подарки, что она сошла с ума и у него в конце концов не хватит денег, чтобы заплатить за чертову страховку такого сокровища. Но Барбара, зная о его страсти к Пикассо, спустя время преподнесла ему еще одну картину с тщательно продуманными комментариями. Джеймс вроде бы был искренне рад. Лишь пошутил, что ему не скоро удастся заработать достаточно денег, чтобы купить подходящий дом, где найдется достойное место для Пикассо. Барбара сказала, что у него все впереди, а покупка произведений искусства - грамотное вложение денег. И зачем-то привела в пример Мадонну (она исполняла песню в фильме "Умри, но не сейчас"). Дескать, она поняла это еще в начале своей карьеры, и теперь у нее большая коллекция того же Пикассо. "Но я-то не Мадонна, я всего лишь шеф-повар",- огрызнулся Мартин. Все чаще он отказывался ходить с ней на вечеринки, говоря, что неуютно себя чувствует, что все наверняка думают: "Он с ней ради ее денег". "Я всего лишь повар", - твердил Джеймс. Когда она уезжала по делам, объяснял, что не может ее сопровождать, потому что занят на работе в Лондоне. Когда же, набравшись смелости, она предложила ему выписывать чеки каждую неделю, категорически отказался бросить карьеру. Барбара знала, как он переживает, что не может дарить ей дорогие подарки, и устала убеждать - ей ничего от него не нужно, кроме любви и дружбы. Да Джеймс и сам отлично это понимал, но непомерная гордость мешала ему просто наслаждаться их отношениями.

Как ни странно, финал наступил вскоре после поездки в штаб-квартиру Aston Martin. Уже в Лондоне Джеймс вдруг заявил: "Если бы я выбирал цвет этой машины для себя, то она, безусловно, была бы черной. Все черное - и снаружи, и салон". Барбара легкомысленно ответила: "Ну так закажи ее себе". В глазах Мартина вновь промелькнул мальчишеский задор, впервые за долгое время он, кажется, расслабился. "Пойми, машина стоимостью 180 тысяч фунтов - не подарок. Если я когда-нибудь заработаю столько денег, куплю ее себе сам".

Мартин прекрасно знал, что Барбара не отступится - ведь она обожает делать подарки. Знал и то, что она ведет переговоры с боссом Aston Martin. Однажды он позвонил ей и сказал, что все кончено. А она уже заказала машину - черную, с черным салоном и номером на шасси "007". Еще Мартин сказал, что так будет лучше не только для них, но и для детей Барбары. Что ж, она его не винила. Не он виноват, что ей так и не удалось встретить мужчину, обладающего достаточно сильным характером и чувством юмора, чтобы чувствовать себя рядом с ней по-настоящему счастливым. И просто любить ее, вместо того чтобы, как на своих весах в кулинарной студии, взвешивать тщеславие, гордость, статус - все эти совершенно не подходящие для любви ингредиенты. Вот ее матери повезло. Дана Брокколи (она умерла в 2004 году) была очень сильной женщиной, и Кабби любил ее такой, какая она есть. Что ж, у Барбары всегда оставался Бонд - и воспоминания об отце. Она не встретила мужчину, похожего на Кабби, но его-то у нее никто не отнимет.

В 1986 году королева Елизавета сделала Альберта Кабби Брокколи кавалером ордена Британской империи. А Барбара в 2008 году получила почетное звание офицера ордена Британской империи. И вот 5 октября, спустя ровно 50 лет после выхода первого фильма "Доктор Ноу", положившего начало новой жизни отца (ему было тогда примерно столько же лет, сколько ей сейчас), она шла по красной дорожке на премьере "Скайфола" и беседовала с принцем Чарльзом и его женой Камиллой.

Рядом шел Дэниел Крейг. Буквально накануне премьеры в Королевском Альберт-холле Барбаре удалось убедить его подписать контракт еще на три фильма. И плевать, что она заработала благодаря ему седые волосы - когда Крейг на ее глазах сам (это было одно из его условий с самого начала) проделывал опаснейшие трюки. На долю секунды ей захотелось прямо здесь еще раз повторить ему: "Я не собираюсь так легко с тобой расстаться. Ни за что не выпущу тебя из своих рук". Не хватало еще услышать от него: "Между нами все кончено". Какой же он трудный человек - не хватает легкости, праздника, по-прежнему насторожен, недоверчив. Как дикое животное. Разве что тогда, на треке, где гонял на Aston Martin, превратился в лихого мальчишку. Но Барбара гордится, что сумела хоть немного его приручить. Жаль, что ей уже никогда не стать "девушкой Бонда". Раньше такое не приходило в голову, а сейчас - вдруг, неожиданно. Она почувствовала, что краснеет. Хорошо, что в этот момент ее о чем-то спросила Камилла.

Записала Мэри Бель


 

Это видео снимает блоки с воображения и тем самым толкает человека к  поступкам, которые приводят его к более быстрым результатам!

Таких людей называют  "везунчиками".
Посмотрите это волшебное видео  - станьте везунчиком!

Нажмите на картинку .

 


В избранное