Терапевт научил меня, как устанавливать границы, и это помогло ослабить мою тревогу
Каждое мгновение я чувствовала, что задыхаюсь, а потом ругала себя из-за
того, что не могу управлять своей жизнью. После нескольких срывов и
многочисленных неконтролируемых рыданий я поняла, что не смогу
справиться с этим самостоятельно.
В течение многих месяцев я боролась с ужасной тревогой и не могла
понять причину. Я была мамой, домохозяйкой, и хотя воспитание детей,
пожалуй, самая стрессовая работа на планете, я не могла точно
определить, почему я чувствовала то, что чувствовала.
Преднамеренная недоступность
Наша семья
не имела финансовых проблем. Мы переехали в город, который любили, и
были взволнованы тем, что стали жить в нашем новом доме. Дети были
счастливы и здоровы. У меня было несколько близких друзей, и мы наконец
жили рядом со своими родственниками, которые быстро стали главной нашей
поддержкой. Тем не менее, я обнаружила, что ищу помощи у терапевта по
причинам, которые я даже не могла понять.
Как интроверт, я научилась сводить к минимуму обязательства и
социальные связи, но постоянно чувствовала себя подавленной. Я
воспитывала своих детей и бралась время от времени за оплачиваемую
работу, которую я могла выполнять, не выходя из дома.
Тем не менее, маленькая жизнь, которую я намеренно создала, ощущалась как нечто большее, чем я могла выдержать. Каждое мгновение я чувствовала, что задыхаюсь, а потом ругала себя из-за того, что не могу управлять своей жизнью.
После нескольких срывов и многочисленных неконтролируемых рыданий я поняла, что не смогу справиться с этим самостоятельно.
На первых трех сеансах мой терапевт дал мне время, чтобы обсудить все
мои печали, замешательство и то, что ощущалось как постоянная паника.
Из моего сердца и изо рта вылились чувство вины, все неудачи, которые
переполняли меня, и я получила столь необходимое облегчение. Эти первые
несколько сеансов казались проделанной огромной работой, но именно мой
четвертый визит изменил все.
Я рассказывала своему терапевту, как постоянный шум в моей жизни
душит меня. Как мои дети никогда не замолкали. Как мой муж начал
работать на дому, и он тоже хотел постоянного общения со мной. Как я
начала презирать технологии из-за сообщений и уведомлений, которые я
получала регулярно. И этот постоянный шум я, казалось, не могла
контролировать. Как я чувствовала, что все в моей жизни чего-то хотели
от меня, а все, что я хотела, - это только тишину. Как я не могла
справиться с таким количеством обязанностей и ответственности, как
другие. И как я отчаянно хотела провести время в одиночестве.
Именно тогда терапевт сказала, что подозревает у меня особенную личную черту, известную как чувствительность обработки сенсорной информации (SPS).
Она объяснила, что таких людей называют высокочувствительными (HSP), и у
них - повышенная чувствительность к физическим, социальным и
эмоциональным раздражителям.
Короче говоря, как HSP, мне нужно было тихое место и регулярная возможность побыть в одиночестве, потому что я была склонна к чрезмерному раздражению. Но я не была уверена, что эти вещи мне доступны.
В конце концов, я была дома весь день, каждый день со своей семьей, и
у меня все еще были другие обязанности и общение, которые я должна была
поддерживать. Поэтому я спросила ее, как именно найти это столь
необходимое время и пространство. Ее совет? «Личные границы».
Так я и сделала. Совет терапевта помог мне разрешить себе то, о чём я даже не подозревала: находить время для себя, требовать от близких тишину в определенное время дня, чтобы я могла позаботиться о себе.
Я начала планировать время каждый день, когда я могла бы побыть одна в
своем кабинете или спальне, чтобы быть недоступной для других. Я
сказала своему мужу, чтобы он был дежурным на завтраках, когда дети
проснулись, чтобы я могла спокойно отдохнуть перед началом дня. Я
сказала своим детям, что в течение двух часов после обеда они должны
быть сами по себе: либо дремать, либо играть в своих комнатах, либо
смотреть телевизор. Я начала выключать телефон в определенное время дня,
чтобы отдохнуть от звонков.
И с этими изменениями, этими границами я начала выздоравливать. Я
больше не чувствовала, что жизнь выходит из-под контроля. Я стала лучше
справляться с воспитанием детей. Я стала более терпеливой. Я начала
думать более четко. Я смогла приложить больше усилий к интересам,
которые были важны для меня, потому что я больше не чувствовала, что
задыхаюсь. И неконтролируемые рыдания тоже прекратились.
Совет моего терапевта в тот день был не просто очередным вариантом, а
действенным рецептом для моего эмоционального благополучия, которому я
продолжаю следовать ежедневно. Потому что, если я не требую соблюдения
моих личных границ, даже когда речь идет о моей семье, я знаю,
что эмоционально сломаюсь. Это случалось раньше, и это не было хорошо ни
для меня, ни для окружающих меня людей.
Так что преднамеренная недоступность стала привычкой на регулярной
основе в течение дня. Я продолжаю требовать от близких время, чтобы
заботиться о себе, и я продолжаю быть лучшим человеком для своей семьи и
окружения.
