Состоявшиеся люди
Мы живем в мире парадоксов. Вот один из них: больше половины россиян причисляют себя к среднему классу, в то время как никакого среднего класса в нашей стране нет. Тем не менее именно эти загадочные люди и являются опорой настоящему политическому режиму. Фантомный средний класс обеспечивает устойчивость фантомного государства.
Ну, как нет среднего класса? Разные умные эксперты насчитывают иногда процентов пять, некоторые расщедриваются на десять, а потом аналитики с серьезным видом друг с другом спорят, кто аналитичнее и чей подсчет вернее. А считают по-разному. Кто-то подходит с грубой экономической меркой, для таких даже придумали точные планки — например, согласно мнению Швейцарского банка Credit Suisse, в России, чтоб считаться средним классом, нужно зарабатывать так, чтоб на каждого члена семьи приходилось не менее $18 тыс. в год. Другие протестуют, мол, что за узколобость такая, средний класс немыслим без хорошего высшего образования. Третьи кричат, что первое и второе еще обязательно должно быть приправлено неким загадочным социально-политическим признаком.
В общем, ни черта не понятно, но вроде как очевидно, что сколько-нибудь однородной группы из одинаково хорошо обеспеченных, хорошо образованных в одинаково замечательном социальном статусе у нас и нет.
И не известно, будет ли когда-нибудь.
А не так давно своими изысканиями насчет среднего класса поделились аналитики Сбербанка. В отчете своем они честно предупредили, что руководствовались исключительно потребительским поведением граждан и совсем не брали в расчет ни уровень их образования, ни социально-политический аспект.
51% участников этого исследования уверенно вписали себя именно в средний класс. При этом средняя зарплата относящих себя к мидл-классу оказалась 37 тысяч рублей.
Средняя! То есть часть отнесших себя к сей благополучной категории зарабатывает и того меньше.
Да что там часть? Если взять статистику Росстата касательно средних зарплат по 10-процентным группам, выбрать пять групп с самыми высокими зарплатами, обладатели которых, скорее всего, и отнесли себя к среднему классу, то увидим, что у половины из этих обеспеченных граждан номинальная зарплата не превышает 33 тысяч рублей, а каждый пятый на руки получает около 20. Вот такой вот фигл-мидл.
И я напоминаю самый интересный момент — люди выносили оценки о себе исключительно через кошелек, старательно и важно отвечали в анкетах на вопросы о том, каковы их возможности в покупке не самых дешевых автомобилей, отдыхе за границей и сколько у них не особенно нужных, но модных гаджетов. И больше того, половина вооружившихся такой меркой оказались довольны своим положением — они видят в зеркале приятный портрет состоявшегося человека.
У нас ведь как? Если нельзя сказать «состоятельный», говорят «состоявшийся».
И в принципе, если отвлечься от цифр и просто оглядеться по сторонам, ничего удивительного тут нет. Всегда были, есть и будут люди, живущие в придуманном — отредактированном, улучшенном — мире, чьи фантазии при этом не простираются дальше обывательских представлений о благополучии (чтоб плазма висела на стенке, мультиварка последней модели, айфон чтоб вовремя менялся). Да у нас у всех есть такие знакомые.
Состоявшийся системный администратор мелкой фирмы, покупающий при зарплате в 25 тысяч макбук за сто пятьдесят в кредит. Состоявшаяся девочка менеджер, тратящая месячный доход на уцененную или бэушную брендовую сумку, потому что надо соответствовать какому-то там ее кругу.
Немного неожиданно, что этих людей оказалось не три-пять процентов. Но и рост их популяции вполне себе объясним. В наш век пластмассовых ценностей и религии дутого успеха, проповедуемой из каждого утюга, такая деформация сознания уже не выглядит странной.
Удивительно тут другое.
Этот самопровозглашенный средний класс, кажется, и есть опора нашего государства.
Ибо у индивидов, его представляющих, действительно есть ряд общих свойств, очень выгодных настоящему режиму. Это трансформировавшиеся в цинизм, безразличие и отчаянное самообольщение хорошие, в общем-то, качества — отсутствие привычки жаловаться на жизнь (нытики всех раздражают, ага) и здоровое упование на собственные силы.
Эти люди живут в особом мире. В этом мире стыдно быть недовольным — это все равно что быть неудачником. В этом мире позорно против чего-либо протестовать — это все равно что демонстрировать свою несостоятельность и ущербность.
Обитателей этого мира не волнует вопрос социальных гарантий. Хоть льготы все отмени — «все равно ими довольствуются только всякие нищеброды», хоть пенсии — «нормальный человек заработает к старости на однушку под сдачу». Они никогда не покажут, что боятся безработицы, а если случится такая напасть, ни за что не побегут за «подачками» на биржу, будут сидеть на иждивении у родителей и разглагольствовать, что с их квалификацией (старшего операциониста по обслуживанию физических лиц) они не пропадут.
Для них не существует проблем государственного здравоохранения — ибо государственной медициной пользуются только лузеры, «нормальный» человек может себе позволить платного специалиста. Причем последнее наскребут, займут, но не пойдут «унижаться» в поликлинику — «на здоровье не экономят».
Не тревожит обладателей этого мира и проблема прав и свобод. Этого — того, чего нельзя потрогать, измерить, оценить в рублях, — и вовсе не существует. Это бездельники-общественники придумали, ведь о политику пачкаются только всякие «неадекваты». И на выборы, конечно, «нормальный человек» не пойдет, его жизнь не зависит от такой ерунды. Тут он мало заблуждается, этот пресловутый «нормальный» человек, этот достопочтенный представитель среднего класса — будем все же честны. Но ведь и эта мысль в нем не от трезвого взгляда на действительность, а от слепой только веры в то, что все зависит вообще и только от него самого, и никто, включая государство, ни в чем не виноват.
Вот уж воистину опора так опора!
Все как заповедовали относительно среднего класса греческие философы.
Правда, они-то, все эти Аристотели с Еврипидами, подразумевали под средним классом совсем не то, что явили нам аналитики Сбербанка, они-то говорили о прослойке людей — деятельных, инициативных, предприимчивых (вследствие чего и владеющих какой-никакой собственностью), независимых (и речь не о рабстве), политически-активных и при этом «ни на кого не злоумышляющих». И государство, которое на этот замечательный класс должно опираться, представляли эти великие теоретики таким вполне себе идеальным — справедливым там, честным, свободным.
Но то — теория. А в жизни всегда все как в жизни. Несуществующий средний класс обеспечивает устойчивость несуществующего государства. Не реальность, а какой-то фантом. Но что прочнее иллюзий?
Марина Ярдаева
---------