Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
Культура, стиль жизни → Литература → Поэзия

Эрудиция и творчество 19337

Открытая группа
1596 участников
Администратор Пчёлка Майя
Администратор Галина (Виноградинка)

Важные темы:

Модератор Снежная Kоролева

Активные участники:

Галина (Виноградинка)

Последние откомментированные темы:

20240425025402

←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →
Галина (Виноградинка)
Администратор пишет:

К теме "Лорелея" Генриха Гейне. Послесловие

 

 

стихотворение и его переводы здесь

 

Недавний эпиграф:

"Все перепуталось, и некому сказать,
Что, постепенно холодея,
Все перепуталось, и сладко повторять:
Россия, Лета, Лорелея".

Эти строки из "Декабриста" Мандельштама были для меня волшебными. Только два женских имени так тревожили мою неоперившуюся душу: Морелла Эдгара По и Лорелея Гейне.

Потом уже я прочла у Катаева в "Траве забвения":
"Маяковский и Мандельштам одновременно увидели друг друга и молча поздоровались. Некоторое время они смотрели друг на друга: Маяковский ядовито сверху вниз, а Мандельштам заносчиво снизу вверх, — и я понимал, что Маяковскому хочется как-нибудь получше сострить, а Мандельштаму в ответ отбрить Маяковского так, чтобы он своих не узнал... Сухо обменявшись рукопожатием, они молчаливо разошлись. Маяковский довольно долго еще смотрел вслед гордо удалявшемуся Мандельштаму, но вдруг, метнув в мою сторону как-то особенно сверкнувший взгляд, протянул руку, как на эстраде, и голосом, полным восхищения, даже гордости, произнес на весь магазин из Мандельштама: — «Россия, Лета, Лорелея".

Мне кажется, что Маяковский всё-таки искренне восхищался этой строкой. Потому что "Лорелея" у Мандельштама здесь, конечно, не для рифмы.

О Лорелее грезили Бретано и Йозеф Эйхендорф, Отто фон Лебен, Жерар де Нерваль, Гийом Аполлинер.
Но именно баллада Гейне, на мой взгляд, ярче всех воплотила образ этой безжалостной и равнодушной красоты.


Добавлю еще перевод Левина
из статьи Полонского "ГЕНРИХ ГЕЙНЕ В МЮНХЕНЕ"

Не знаю, что стало со мною:
Душа печали полна,
И всё не даёт мне покою
Старинная сказка одна;

Меня тревожит виденье:
Над Рейном тих закат;
В долине густеют тени,
Лишь пики гор блестят.

И дева, прекрасна собою,
Сидит на скале крутой,
Монисто на ней золотое
И гребень в руке золотой.

Волос её пряжа златая
Сквозь гребень течёт рекой,
И песня её колдовская
Сжимает сердца тоской.

Гребца на лодочке малой
Нездешняя скорбь томит;
Забыв про подводные скалы,
Он вверх, не дыша, глядит.

Я знаю, он с лодкой своею
Погибнет, проглочен волной,
И пение Лорелеи
Будет тому виной.



В каментах пользователя из" ЖЖ "  исследователя Эйдельмана читаем :

"Концовка баллады, по верному замечанию Л. В. Гинзбурга, полна не уловленной русскими переводчиками, но очень типичной для поэтики Гейне иронии: «Вот что понаделала своими песнями Лорелея — такой примерно смысл».

На мой взгляд, иронию всё-таки передал Шнейдер, хотя весь его перевод шедевром не назовёшь:

Не чудо, в итоге если
Поглотит его вода.
Вот сколько от дивной песни
Бывает порой вреда.

Заинтересовавшись Эйдельманом, я открыла
и прочла строки Мандельштама:

«И Шуберт на воде, и Моцарт в птичьем гаме,
И Гете, свищущий на вьющейся тропе,
И Гамлет, мысливший пугливыми шагами,
Считали пульс толпы и верили толпе.

Быть может, прежде губ уже родился шопот
И в бездревесности кружилися листы,
И те, кому мы посвящаем опыт,
До опыта приобрели черты.»

 

Круг замкнулся. Опыт закончился.

 

Можно я ненадолго разомкну этот круг?


Да, в стихотворении Гейне, возможно, и присутствует ирония, возможно, она выражена и в конце стиха, но берет начало она в начале. И у неё два лица.

Одно лицо – это лицо самого Гейне.

Он написал стих „Ich weiß nicht, was soll es bedeuten...“ в 1823 г., стих (возможно ошибочно) считается и по сей день одним из замечательных примеров т.н. «рейнской романтики».

Романтизмом, загадочностью, бесконечностью проникнут мотив «Лорелей» у Брентано, у него она пока только волшебница, Zauberin. У Айхендорфа в «Waldgespräch» она ведьма, которая никогда не выпустит из леса заблудшего. У Лёбэна впервые появляется «прекрасная Лорэ» - поющая сирена: ,,Das Zauberfräulein sitzt, und schaut auf den Rhein." Вот отсюда услышал Гейне свой мотив: Die schönste Jungfrau sitzet / Dort oben wunderbar.

Есть в стихотворении строфа, которая указывает – по версии литературного критика Юргена Хельбаха – на то, что именно этим своим стихотворением Гейне прощается с романтизмом в своей поэзии. Еще в лирическом цикле „Junge Leiden“ Гейне придает очертания своей позднее написанной «Лорелей», те его стихи еще проникнуты очень сильным увлечением, любовью поэта в студенческие годы к кузине Amailie.

Но уже в самом стихотворении, в первых его строках Гейне ставит под сомнение свое лирическое «я». Сама форма, синтактический разлад в строчке „Ich weiß nicht…“, за которым следует не «was es bedeuten soll», но „… was soll es bedeuten» говорит об этом. Есть и другие "формальные" тому примеры. Так же и содержание следующих ниже строк:

Ein Märchen aus alten Zeiten,
Das kommt mir nicht aus dem Sinn.


указывает на иронию в словах «aus alte Zeiten». Ведь прошло всего 22 года со дня написания «Лорелей» Брентано, положенной в основу стихотворения Гейне. Это из его, Гейне, alte Zeiten, не из исторически старых... Это над своми прежними временами он иронизирует, называя их "сказкой".

Но в 1823 г., Гейне «интеллектуально» переосмысливает мир своих эмоций, его „schönsten Jungfrau“ превращается в опасную сущность в виде Сирены, в коей ему видятся черты угрожающего и недосягаемого. Он будто бы просыпается от снов и мечтаний, и наступает облегчение и освобождение от страха и боли, когда он называет их причину:

Und das hat mit ihrem Singen
Die Lore-ley getan.


Безымянное приобретает имя и теряет этим свою таинственную силу, власть над поэтом; это, возможно, связано для него с «преодолением романтичного себя», с отходом от магии излишне лирического в себе.

Теперь о другом лице иронии.
Это уже ирония судьбы Германии. Ни одна, пожалуй, другая «старинная» романтическая песня не распевалась так громко мещанином-бюргером, позднее – националистом, а еще позднее – иррационалистом от коммерции, как «Лорелай». И с этим сводят счёты два замечательных немецких писателя, поэта – Арно Хольц и Эрих Кэстнер.

Хольц «расправляется» с прекрасной девой посредством литературной иронии в своей Buch der Zeit, в которой противопоставляет кажущееся - прекрасное и золотоволосое – истинному – schwarzhaarige Resi, но происходит это, однако, не на Рейне, а в двух маленьких комнатах в узком городском переулке.

Но гениальный Кэстнер пошёл еще дальше. Он практически расквитался с этим мещанским псевдо-романтическим образчиком, будто чувствовал, знал, как когда-то чувствовал и знал сам Гейне, что баллада эта превратится в гимн националистов-простаков, которых также легко обвести вокруг пальца, как моряку - запутаться в пениях и волосах девы.

Die Loreley, bekannt als Fee und Felsen,
ist jener Fleck am Rhein, nicht weit von Bingen,
wo früher Schiffer mit verdrehten Hälsen,
von blonden Haaren schwärmend, untergingen.


Знал, что моряк станет героем, потому что погибнет, и уже будет неважно зачем и почему. Знал, что романтические саги, мотивы, всегда, во все времена найдут своих патриотов-националистов и/или иррационалистов.

***

Er starb als Held. Man muß ihn nicht beweinen.
Sein Handstand war vom Schicksal überstrahlt.
Ein Augenblick mit zwei gehobnen Beinen
ist nicht zu teuer mit dem Tod bezahlt.

P. S. Eins wäre allerdings noch nachzutragen;
Der Turner hinterließ uns Frau und Kind.
Hinwiederum, man soll sie nicht beklagen,
weil im Reich der Helden und der Sagen
die Überlebenden nicht wichtig sind.


Поэтому Гейне закончил свою жизнь в изгнании в Париже, а книги Кэстнера жгли в Берлине, а впоследствии не его не оставляло в покое Гестапо. В общем, огромные потрясения оба испытали, потому что слишком много для своего времени, для своего ума, для своего сердца знали и – как поэты - предвидели. Оттого и любимы стали своим – и не только своим - народом.

Но не сразу.

Университет в Дюссельдорфе много лет не ждал "присвоения" имени Гейне – было слишком много тому противников. То же и с Кэстнером. Я работаю в гимназии, которая носит его имя. За то, чтобы его носить, гимназия тоже долго боролась...
Ниже – 2 классные Лорелай-ссылки. Там всё-всё есть...
источник 1

источник 2

P.S.

Интересно, конечно, теперь, в свете этих рассуждений, вновь прочесть "Декабриста" Мандельштама. Поразмышлять о цитате из Катаева.

Пофантазировать о том, что скрывалось в строчке Мандельштама

"Россия, Лета, Лорелея".

дата написания стихотворения Мандельштама - 1917 г., и стиха Кэстнера еще не было и в помине, но Поэт - пророк. Он - знал... Die Gedanken sind frei!

Аватар пользователя
magge
Откуда: Германия

 

источник

Здесь - тема с подборкой живописи и легендой о Лорелей

Вступите в группу, и вы сможете просматривать изображения в полном размере
Это интересно
+2

Галина (Виноградинка)
Администратор 10.03.2015 , обновлено  12.02.2021
Пожаловаться Просмотров: 4879  
Комментарии 5
←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →


Комментарии временно отключены