Казимир Малевич – не просто художник, это художник-философ, художник–теоретик, создавший свою вселенную и свою Библию. Он совершил невероятный рывок и вышел за пределы традиционного понимания живописи и пределы земного - в совершенно иное пространство.
Понять творчество Казимира Малевича можно только через призму его философских и теоретических трудов, составляющих неотъемлемую часть его наследия. Черный квадрат, заслонивший собой даже самого автора, давно стал предметом жесточайшей критики и жарких споров. В нем - квинтэссенция и суть философии Малевича, смысл которой многими не прочитывается в том числе и потому, что немногие читали его тексты.
Поскольку автор считал Черный квадрат вершиной своего творчества и его имя прочно ассоциируется именно с ним, начнем разговор о Казимире Малевиче именно с него. Черный квадрат - это художественный жест в рамках внутрихудожественного пространства, в котором художник разворачивает свою парадигму перманентной революционности, концептуальным символом которой и является Черный квадрат.
Революция – это прежде всего разрушение старого. Построение нового – цель по отношению к революции вторичная. Человеку свойственно ностальгировать по прошлому, оно всегда кажется лучше, чем было на самом деле. Невозможно отцепить старый паровоз в одночасье. Отсюда – сопротивление переменам, особенно таким радикальным, как революционные.
Русский авангард, выступая за уничтожение всех культурных и национальных традиций, стал самым сильным лекарством от этой ностальгии по прошлому, которое было близко многим. Не случайно самым резким критиком супрематизма Казимира Малевича был идеолог «Мира искусства» Александр Бенуа, яркий представитель эстетствующего дворянства.
Черный квадрат – это окно, через которое в культурное пространство ворвался революционный дух разрушения старого. О своем отношении к прошлому в связи с музеями, одним из организаторов которых стал Казимир Малевич, художник пишет:
«Жизнь знает, что делает, и если она стремится разрушить, то не нужно мешать, так как в помехе мы преграждаем путь новому представлению в себе зарожденной жизни. Современность изобрела крематорий для мертвых, а каждый мертвый живее слабого написанного портрета.
Сжегши мертвеца, получаем 1 г. порошку, следовательно, на одной аптечной полке может поместиться тысячи кладбищ. Мы можем сделать уступку консерваторам, предоставить сжечь все эпохи как мертвое и устроить одну аптеку. … И наша современность должна иметь лозунг: «все, что сделано нами, сделано для крематория»» (1919 г.)
Другими словами, надо оставить мертвым хоронить своих мертвецов и не надо вливать в старые мехи новое вино или приставлять новую заплату к старой одежде. Это касается в том числе и того, что будет создано Малевичем и его современниками. В 1920 году он скажет еще резче и определённей: живопись давно изжила себя, а художник – всего лишь пережиток прошлого.
Не надо хранить старые вещи, надо отпустить их с миром, без всякой сентиментальности и сожаления. Это, конечно, у многих сегодня, как и тогда, вызовет отторжение. Но такое понимание вытекает из философии Казимира Малевича, основывавшего свое искусство на небытии, на Ничто. Однако, как это ни странно, нигилизм художника на самом деле является верой в нерушимость и неистребимость искусства.
Какие-то вещи, конечно, могут исчезнуть, но от прошлого всегда что-то остается, даже независимо от человеческих усилий по их сохранению. Казимир Малевич отвечал на вопрос: «Как может продолжаться искусство на фоне промышленных и социальных катаклизмов и постоянного разрушения культурных традиций? Как противостоять деструктивным силам прогресса и сделать искусство трансисторическим, стоящим вне времени?"
Нет таких картин и таких вещей, которые бы устояли против разрушительной силы материального мира, искусство также смертно, как и всё другое, и также подвергается искажениям и разрушениям. История искусства (Сезанн, кубизм, футуризм, супрематизм и т.д.) по большому счету – это история искажений и разрушений традиционного образа, который возник еще в Древней Греции и далее развивался в эпохи средневековья и Возрождения.
Что может пережить работу перманентного разрушения? Ответ: образ самого разрушения. И Казимир Малевич предпринимает самую радикальную редукцию образа – отказ от всякого образа (Черный квадрат), предвосхищая тем самым разрушение образа силой времени и по законам материально мира. Исходя из этого, любое разрушение (в прошлом, настоящем или будущем) надо только приветствовать. Только Бог может разрушать, не оставляя никаких следов, т.к. он создал мир из ничего.
Но в материальном мире невозможно, чтобы разрушение не оставляло никаких следов, хотя бы следов собственного разрушения. Ни одно изображение не может быть постоянным и не подвергаться разрушению, но это же означает, что ни одно изображение не может быть разрушено окончательно. Поэтому кардинальное уничтожение изображения фактически - образ неуничтожимости искусства и материального мира вообще.
В связи с этим Казимир Малевич обсуждает и развинчивает еще один миф, возникший во время революции: веру в коммунизм и непрерывное совершенствование общества. Это, утверждает Малевич, подобно вере христиан в постоянное совершенствование души. В противовес мифу о бесконечном совершенствовании, художник развивает концепцию несовершенства.
По его мнению, для того чтобы достичь совершенства, необходимо время, но все люди смертны, их время и энергия конечны, что заведомо обрекает цель достижения совершенства на неудачу. Человек, как смертное существо, обречен на несовершенство, а достижение совершенства будет означать последний момент его существования, т.к. оно потеряет смысл.
Поэтому надо принять несовершенство человека и общества как дар и судьбу. Любой художник это понимает и принимает свое творчество как несовершенное. Более того, художник заражен бациллами изменений и смерти, которые в то же самое время являются и бациллами искусства и потому художник принимает это как необходимое средство для изменений и разрушений старого.
Художник умирает, но бациллы искусства переживают тело художника, заражая тела других художников, благодаря чему искусство становится бессмертным. Искусство – это только материал, а значит, оно может пережить всё, смерть любого проекта: и идеалистического, и коммунистического, и метафизического. Искусство не имеет цели, а потому бесконечно и бессмертно.
Черный квадрат – это концептуальный образ умирания старого и рождения нового, метафора пепла, остающегося на руинах разрушенного. И в этом смысле нет разницы между прошлым и будущим: и там, и там – разрушение. Вся история искусства – это история болезни и смерти. Малевич принимает это и готов стать преходящим. Любое новое искусство питается старым и супрематические изображения также несовершенны и преходящи.
Черный квадрат это образ художника-революционера, который стремится стать частью универсального материального потока, бесконечно разрушающего все современные эстетические идеалы. Цель – не изменение и смена одного проекта другим, плохого – хорошим, а отказ от любых целей и вход в бесконечный процесс под названием искусство, который художник желает длить бесконечно.
Черный квадрат – это икона революционного искусства, умирания и рождения, метафора пепла и символ современного искусства, которое становится для художника религией, ведущей его в землю Обетованную. Именно поэтому Казимир Малевич повесил Черный квадрат в красном углу, на месте, где в крестьянской избе всегда стоит икона.
Это интересно
+4
|
|||
Последние откомментированные темы:
-
Гороскоп на Март 2022 года от астролога Анны Фалилеевой
(1)
о1о
,
28.02.2022
20240423104824