До XVII столетия по Рождеству Христову мир в целом жил равномерно и сбалансированно. Даже опираясь на те, на мой взгляд, скудные свидетельства, дошедшие до нас от тех эпох, никаких событий глобального масштаба не случалось чаще, чем раз в пятьсот лет. Каждый народ жил в той стране, откуда родом сам, никто особо не перемещался и не пытался захватить новые территории.

Повоёвывали, разумеется, с соседями, даже периодически их завоёвывали и присоединяли, но лишь на какое-то время, чтобы вновь потом разойтись в разные стороны. Однако все эти конфликты не носили глобального характера. Создание таких знаменитых империй древности, как Египет, Китай, Ассирия или Персия, в рамках понимания современного нам человека, носили характер локальный.

Лишь Персидская держава при Ахеменидах шагнула далеко за пределы своего ареала, в Египет, Малую Азию и даже в Европу, но лишь для того, чтобы быть уничтоженной европейским военным гением Александра Великого и стать частью его империи, первым в истории человечества глобальным принудительным объединением стран и культур под властью одного правителя. Было это за пятьсот лет до Христа.

После смерти Александра империя развалилась как раз на те части, которыми жила самостоятельно до персидского завоевания. Её возрождение случилось уже спустя триста – четыреста лет при римлянах, которые скрупулёзно выстраивали свою империю на протяжении нескольких столетий. Империя эта охватила такое число земель с разными религиями, культурами, языками и расами, какой отродясь в мире не существовало.

Создание такого гиганта всколыхнуло народы, которые могли быть завоёваны им впоследствии, что и спровоцировало его смерть. Это как в космосе – когда звезда взрывается, это даёт импульс к образованию новых звёзд и к трансформации галактики. Так случилось и с Римской Империей – под натиском германцев, славян, гуннов, скифов и прочих народов она лопнула, как мыльный пузырь, дав импульс к зарождению современного нам мира. Карта его, и в первую очередь карта Европы, стала обретать всё более знакомые нам очертания год от года, десятилетие от десятилетия, век от века.

Несомненно, нельзя недооценивать и внутренний фактор при уничтожении Рима, он скорее даже сыграл решающую роль – империя прогнила изнутри и не смогла сопротивляться. Римляне сами на протяжении многих лет развращали местные элиты, чтобы завоевать их доверие. А в тоге что получили? И в этом беда любой крупной империи – внутренняя червоточина. Не будь разлада внутри – империя может держать любой удар извне.

Разграбление Рима готами

После Рима человечество лишь единожды возвращалось к подобной форме насильственного глобального объединения земель – это Арабский Халифат. Он создавался хитростью – людей убеждали в том, что они сами хотят объединяться, для этого их обращали в ислам. Однако настало время и, просуществовав несколько столетий, Халифат пал по тем же самым причинам, что и Рим, и Македонская держава. И это внутренняя червоточина. Слабость центральной власти ведёт к смерти государства. Именно поэтому последний арабский халиф был повешен турками на воротах Каира.

А кто же принял эстафету от арабов? Напомню, мы с вами уже в XV столетии. Европа к этому времени сформировалась уже почти в том виде, в котором мы знаем её сегодня, лишь со скидкой на Германию и Италию да ещё на пару отступлений. Однако Европа живёт сама по себе, не выходя за рамки своих территорий. Максимум, что позволили сделать себе европейцы – повоевать в Северной Африке и на ближнем Востоке. В то время, как турецкие султаны начинают воссоздавать империю арабов в границах Халифата, а московские великие князья, после объединения всех русских земель под своей эгидой, начинают экспансию на Восток, всё более присоединяя владения так называемой «Золотой Орды», европейцы продолжают жить своей местечковой жизнью, постоянно устраивая разборки друг с другом и мечтая о покорении дальних земель.

Туркам задача в целом даётся легко – на всех землях, которые они подчиняют себе, уже давно главенствует ислам. Они сталкиваются с трудностями лишь в Европе, при завоевании Балкан. Россия же создаёт себя в постоянных сражениях, ибо шагает на Урал и в Сибирь, где другие культура и религия. Однако, так или иначе, обе империи уже в целом оформлены к началу XVII столетия.

А что Европа? Европа наконец-то снаряжает Колумба, Диаша, да Гаму, Магеллана и прочих мореплавателей, чтобы вырваться за пределы Средиземноморья. Получилось. Однако не все страны Европы пошли одинаковым путём. У всех них одинаковой была лишь цель – заполучить новые земли, в противном случае им грозила бы погибель. Жить на протяжении многих столетий, не выходя за свои рамки – опасно. Всё усиливавшиеся эпидемии, довольно оскудевший генофонд, ментальная деградация – вот что ждало Европу. Однако поколение людей, которых принято называть людьми эпохи Возрождения, подтолкнуло правителей Европы отважиться наконец на заморские плавания. И они не пожалели об этом! Началась эпоха Великих Географических открытий, а вместе с нею и эпоха промышленного развития, и эпоха колонизации.

Вот здесь стоит немного задержаться. Как я уже говорил, не все страны Европы выбрали одинаковый путь, и в первую очередь при создании своих колониальных империй. Пути было два – интенсивный и экстенсивный. Последний наиболее прост – это последовательное присоединение всего, что вокруг тебя, иными словами завоевание сопредельных территорий или же вынуждение их присоединиться. Именно по такому пути шли Россия и Турция, их колонии – это вновь присоединённые сопредельные территории под прямым управлением из центра.

Такой путь выбрала для себя и Австрия, век от века прирастая славянскими странами, а также современными Венгрией и Румынией. Такой же путь проделала и Литва, превратившись к XVI веку из крохотного средневекового княжества в довольно обширную державу за счёт белорусских, малорусских и части великорусских земель. Спустя пятьдесят лет Литва сольётся с Польшей, образовав одно из крупнейших государств Европы.

По такому же экстенсивному пути пытались строить империи Дания, Швеция, Англия, однако, подобно чудовищу Франкенштейна, они не прижились, и о них теперь почти никто не вспоминает. Лишь Англия смогла удержать часть захваченных владений, которые остались в её составе на многие столетия – Ирландию, Шотландию, Уэльс. А вот дальше Англия выбрала иной путь, интенсивный. Это когда колонии завоёвываются за морем. Английские короли и появившаяся промышленная буржуазия прекрасно понимали, что под видом христианизации можно захватить и ограбить огромное количество земель, наладить торговлю, усилить промышленность. Так на протяжении нескольких столетий созидалась могучая Британская Империя с Индией, Австралией, Северной Америкой, Малайзией, половиной Африки и Новой Зеландией в составе.

Интенсивный путь колонизации приняли для себя и прочие европейские страны – Испания, Франция, Португалия и Голландия, а также появившиеся на свет лишь в XIX столетии Италия, Германия и Бельгия. В итоге к концу XIX века мы имеем на карте мира несколько глобальных империй, управляющих 90 процентами территории нашей планеты. Остальные 10 процентов – либо полузависимые территории, либо пустыни да джунгли. И, разумеется, между этими империями имеется определённый антагонизм. Давайте же взглянем на истоки его, чтобы лучше понять картину, сложившуюся к концу века XVII, откуда и происходит корень всех нынешних бед.

Итак, XVI столетие – начало промышленной революции, начало протестантского движения и окончательный крах монополии Ватикана на религию в Европе, апогей эпохи Возрождения, начало, а где-то продолжение, создания глобальных мировых колониальных империй. Посмотрите – сплошь новости, всё старое забыто и выброшено на свалку, все хотят жить иначе и идут к этому. Новая религия, новое искусство, новые страны, новые товарно-денежные отношения, новые международные отношения – одни превосходные степени! Как тут голове не закружиться? Однако Европа опаздывает – турки и русские уже создали свои империи, и теперь смотрят на Европу. Турки на Балканы, русские – на Прибалтику. В принципе, турки уже на Балканах, они просто двигаются из Греции вглубь Европы, грозя Австрии и Польше, а вслед за ними и всем остальным. Русские добивают прогнившие рыцарские ордена Латвии и Эстонии и пытаются вернуть свои земли, оказавшиеся в Польше после унии с Литвой. Эту войну вёл Иван Грозный, и знаем её мы как Ливонскую.

Вот с этого момента, с середины XVI века, и начинает зарождаться тот антагонизм между Европой и Россией, Европой и Турцией, антагонизм, который очень скоро приведёт к элементарной ненависти европейцев к русским и туркам.

Когда человек чего-то не может понять, он начинает этого либо бояться, либо ненавидеть. По мне – и ненависть, и страх суть одно и то же. Когда боишься кого-то – ненавидишь его. Именно ненавидишь, а не уважаешь! Пытаешься себя убедить, что уважаешь, а на самом деле тихо ненавидишь. Таким образом, ненависть – порождение страха. Русских и турок боялись, поэтому ненавидели. Сначала турок боялись больше, потому что они были ближе – Греция, Сербия, Болгария, Македония, Албания, Босния и часть Румынии уже были ими захвачены. Весь уцелевший православный мир Европы…

Православие там искоренялось, насаждался ислам. Ислам – самая главная страшилка для европейца той эпохи. В наши дни мало что изменилось – страшилки остались те же… Турки – чужеродная культура, чужеродная религия, шагающая в Европу. Европа так сильно испугалась, что собрала настолько мощное войско, что позволило ей не только разгромить турок дважды за сто лет, но и переломить Османской империи хребет, и с середины XVII века Турция лишь деградировала, теперь уже регулярно воюя с Россией и теряя одну свою территорию за другой. Бояться её было больше нечего. Зато нашли новый объект для ненависти – Россию.

Несмотря на провал Ливонской кампании Ивана Грозного, европейцев пугало расширение России на Восток, которое шло во сто крат успешнее и быстрее, чем на Запад. Опять же, православная культура, чуждая Европе, странные бородатые люди, одетые в шубы и меховые шапки… Русских так и считали азиатами вплоть до Наполеона. И, как ни странно, в представлении многих слабообразованных европейцев и американцев русские так и остались таинственными бородатыми людьми в меховых шапках до сих пор.

Постепенно этот страх породил ненависть. Польско-литовское государство боялось, что русские его завоюют, и всячески подначивало Ватикан организовать против восточного соседа крестовый поход. Побаивались и немцы, опасавшиеся за свои владения в Восточной Пруссии. И страх этот транслировался дальше, в Англию, Францию, Швецию… Когда Иван Грозный и его наследники уже располагали огромной империей, колониальный владения испанцев, португальцев, голландцев и англичан лишь начинали формироваться. Им не хватало потенциала, чтобы сопротивляться.

Не было базы, на которую они могли бы опереться, не было ресурсов, которые позволяли бы европейцам жить бесстрашно. И никто не задумывался, что, кроме Прибалтики, русских в Европе мало что интересовало. Страх и ненависть руководили монархами Европы. И они выбрали недостойнейший из ответов – гадить исподтишка. В тогдашнем Российском государстве местные элиты не были так развращены, как это случилось спустя двести лет, и рассчитывать на то, что империя сгниёт изнутри, не следовало. Поэтому стали воздействовать иными способами – ослаб**ть Россию с головы.

Не зря Иван Грозный так бушевал, когда узнал об измене князя Курбского и его переходе на польскую сторону! Курбского можно назвать одним из первых серьёзных политических изменников, поскольку он владел огромным объёмом важной государственной информации. И, возможно, именно благодаря ему и сложился впоследствии боярский заговор, в результате которого престарелый царь был убит. Вообще, образ Ивана Грозного, как собственно и само это прозвище – Грозный, во многом сформирован именно западноевропейскими историками и летописцами.

Именно с их подачи все мы до сих пор искренне верим, что царь был неврастеником, параноиком, психопатом, а может быть даже и шизофреником. А вот русских письменных свидетельств об Иване Васильевиче почти никаких и не сохранилось. Уничтожены? Отредактированы? Скорее всего, именно так и есть, и истинного образа государя мы никогда не узнаем. Как не узнаем доподлинно и всего того, что происходило на обширнейшей территории от Москвы до Китая до XVII века. Нас более четырёхсот лет убеждали в этом, и мы поверили, и теперь эту веру уже из нас не вытравить.