Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
Открытая группа
5164 участника
Администратор Людмила Нест
Модератор Веб Рассказ
Модератор afix

Активные участники:

Последние откомментированные темы:

20240418080518

←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →

Ностальгические байки из детства.

Эта тема озвучена мной в видео, текст ниже:

 

Ссылка на видео: https://youtu.be/3c6OogxaQhI

* * *

Папа родился в Белоруссии, в деревне Вуйвичи. Мне этот факт добавил в фамилию две буквы «З». Мядзведзь , такое родовое имя указано у папы в свидетельстве о рождении.

В детстве я отчего-то гордился, что папа был самым младшим, восьмым ребенком в семье. Когда он родился, деду было ближе к пятидесяти. Еще до армии папа уехал из Вуйвичей в Казахстан, а после армии – по комсомольской путевке в Сибирь.

Мне всегда было интересно, во-первых, почему папа смылся из Беларуси, во вторых, почему у них было так много детей, аж восемь.

Сегодня я взглянул на Вуйвичи из космоса. И получил один ответ сразу на оба вопроса. Ответ звучит так: А что там делать то?

Деревушка из космоса – мухи насидели, порядка тридцати хозяйств, подробнее Гугл разглядеть не дает... Папа рассказывал, что пол в их избе был земляной. Мне это мало что говорило. Теперь-то понимаю: Мядзведзи как американцы – могли в доме не разуваться… Круть!

Журнал воспоминаний о Вуйвичах собран всего из нескольких страничек. Вспышки.

…Моя двоюродная сестра Рая, которую я считал в детстве самой красивой в мире, показывает мне теленка…

...Мы все дружно собираем с листьев картошки полосатых колорадских жуков и складываем их в консервные банки. Жуков очень много, они ползают внутри и издают сотнями ножек противный звук.

…Стою во дворе, кидаю репьем в кусок ветоши. Колючие шарики дружелюбно прилипают к тряпке. Моя тетка Люба приоткрывает окошко и протягивает мне непонятную горячую фиолетовую лепешку. Кусаю. Сладенько.

- Что это?

- Бураки!

Свекла! Вареная свекла может быть вкусной, как конфета! Откровение!

…Лето. Баба Аня в платке и меховой безрукавке сидит у избы на какой-то на колоде, заменяющей лавку, положив подбородок на морщинистую ладонь. Я пристроился рядом и пытаюсь сформулировать вопрос.

- Баба, а как по-белорусски будет нету?

- Няма…

- Баба, а почему у тебя зубов няма?

…На столе только что вынутый из печи горшок с какой-то невероятно вкусной рассыпчатой субстанцией. Ел бы ее ложкой и ел.

- Папа, что это?

- Пшенная каша.

- А ты мне сделаешь такую дома?

- Дома такой не получится…

* * *

В Красноярске стакан подсолнечных семечек у бабушек стоил десять копеек, а такая же порция кедровых орешков – двадцать. Орешки казались твёрдыми, и щёлкать их было лениво. Ещё продавали шишки целиком, но кто их покупал, было вообще непонятно. Мало того, что сначала нужно добраться до зёрнышек, вскрывая пластинки одну за другой, так ещё были все шансы перепачкаться в смоле, которая ничем не отмывалась.

Другое дело палочки вываренной кедровой смолы, которую мы звали просто «серой». Сера появилась задолго до жевательных резинок, она была всегда. Прикольный горьковатый привкус, возможность многократного использования. С серой была только одна беда – на морозе ее жевать было невозможно...

Но и сера, и орешки, и подсолнечник в моем детском рейтинге вкусняшек моментально летели вниз, стоило только прийти фанерной посылке от папиных белорусских родственников.

Мне было неважно, что там в середине было для взрослых, главное – все свободные места были заполнены расчудесными белыми семечками.

— Что это?! Из чего?! – спрашивал я папу.

— Тыква, – пожав плечами, сообщал отец.

— Ты-ы-ы-ква, – восторженно повторял я.

Экзотичная, неведомая тыква, известная лишь тем, что в нее превратилась Золушкина карета.

— А у нас она не растет?!

— Нет!

— Жалко!

Тыквенные семечки были лёгкими, воздушными, их было легко разгрызать, поставив торцом между зубами, а главное, больше таких ни у кого не было. Можно было угощать друзей, сообщая ненароком, что у меня родственники аж в Беларуси, где вызревают яблоки, груши и растут тыквы!

Сегодня я понимаю, что семечки были не более чем дешёвым наполнителем, занимателем пустот, пенопластовыми шариками... но для меня они навсегда остались главным компонентом посылок, их основной ценностью...

...Эх, кто бы мне сейчас прислал посылочку с кедровыми орешками, неважно, в качестве наполнителя или основного объекта...

* * *

— Виталя, опусти ногу вниз! Ты за столом!

— Мама, ну так удобней!

— Опусти! Ты пережимаешь себе желудок. И спина кривая.

— Ну и что!

— И лоб рукой не подпирай. Сядь ровно!

Мама ставит передо мной тарелку жареной картошки с хрустящими боками, кладёт вилку, а я встаю и шагаю к пузатому холодильнику. Внутри стоит открытая трёхлитровая банка солёных огурцов с красиво плавающими листьями хрена и укропа. Нет, зелёные пупырчатые сегодня мне не нужны. Я беру стеклянный аквариум с осенним приветом и аккуратно через горлышко отливаю рассол в блюдо с картошкой. О-о-о, это песня! Теперь нужно размять вилкой одно в другом и получить тёплую солоноватую кашицу. Праздник!

Мама оборачивается от плиты.

— Виталя! Опять намесил что попало!!!

— Ну, вкусно же!

— Опусти ногу!

— Ай!

* * *

Когда мне было девять лет, я сшил маме на 8-е марта мягкую игрушку. Потому что подарки нужно делать своими руками! Это все советские дети знают! Или еще можно книжку подарить. Но я предпочел первое... Потому как, откуда у меня деньги на книжку?

Я покопался в шкафах, нашёл белую красивую шкурку, вырезал из её центра кусок нужной мне формы и сшил его белыми нитками. Затем вывернул наизнанку, достал из аптечки вату, набил «тушку» до максимальной плотности, зашил «попу» и канцелярским клеем приклеил туда кусок картонки. Чтобы игрушка стояла.

После высыпал из специальной коробочки все наши пуговицы (а пуговицы, судя по всему, собирались ещё со времён прабабушки), выбрал две жёлтеньких и одну чёрненькую. И пришил. Глазки и носик. Получилась мышка. Красивая. Гладкая. Приятная на ощупь. Я еле дождался, пока мама с работы придёт.

Когда я вручал свой удивительный подарок, я получил одно из самых первых разочарований в жизни. Мама не улыбнулась! Мама не похвалила меня, какой я молодец, что сделал подарок сам. Мама не похвалила мышку, какая она получилась славная. Мама молча взяла подарок в руки, посмотрела, потом поставила его на стол и ушла. В ванную...

И только спустя много лет я узнал причину. Шкурка, из которой я сшил мышку, была лаской. Или горностаем. В общем, кем-то по тем временам безумно дорогим и невозможнодоставаемым... А я из неё мышку...

Как меня вообще не убили – непонятно...

* * *

Не думаю, что моя бабушка знала что-то о принципе микроскопических шагов для достижения макро результатов или об использовании игрового подхода. Но когда она на завтрак мазала мне бутерброд, а я брезгливо отодвигал блюдце, скучно ведь – хлеб с маслом, то она просто брала нож, разрезала ломоть на десяток мелких кусочков и пододвигала тарелку обратно.

Крохотные, намазанные маслом квадратики моментально становились похожи на однопалубные корабли из «Морского боя» и я не мог удержаться, чтобы не закинуть в рот один из них. Он так легко брался двумя пальцами, не требовал усилий для откусывания и не оставлял шансов маслу остаться противными комочками на уголках рта, что просто не было возможности его не съесть. Да и вкус был уже совсем другой. А после одного остановиться было невозможно. Язык требовал повторения, чтобы рот не гулял.

И бабушка тут же мазала второй бутерброд и опускала его на опустевшее блюдце.

— Не, я все! – говорил я.

А бабушка снова молча разрезала хлеб на десять корабликов и пододвигала кружку с чаем…

* * *

Когда мне было лет одиннадцать, папа повез меня на поезде к нашим родственникам в Казахстан. Просто в гости. Путешествие заняло несколько суток.

Ехать было жарко и довольно скучно. От первого спасали открытые окна, а от второго – взятая с собой книга, с которой, впрочем, я расправился за день, дальше приходилось пялиться в окно.

Странные названия: Кокчетав, Кустанай, Караганда… Странные пейзажи – искусственные горы – угольные терриконы – огромные отвалы породы.

Как-то ночью электровоз заменили на тепловоз, и клубы черного, вонючего дыма лишили меня последней радости – созерцания заоконных пейзажей.

Проснувшись утром на верхней полке, я обнаружил на потемневшей подушке светлый трафарет собственной головы – в открытое окно толстым слоем налетела угольная пыль. Представив, что же творится у меня на лице, моментально убежал умываться…

На одной из станций папа выскочил на перрон, чтобы купить какой-нибудь перекус. Назад вернулся, неся в руках большую булку с маком и стеклянную молочную бутылку.

Такие бутылки мы называли маленькими, в пункте приема стеклотары их брали по 15 копеек.

Крышечка на этой бутылке была розовой. Это было что-то странное и непривычное. Серебристая – молоко, зеленая – кефир, полосатая – сметана, редкий гость фиолетовая – ряженка. Всё понятно. А это что за чудо?!

Я немедленно открыл и попробовал. Это было божественно! Словно гении пищевой промышленности смешали вместе лучшее из топлёного молока, ряженки и карамели...

— Папа, что это?!

— Это варенец!

— А как его делают?

— Видимо, варят…

— Как сгущёнку?! А мы можем сварить?!

— Думаю, нет…

— Жаль! Можно, тогда я допью?!

— Допивай!

…Никогда не пил молочки вкуснее! За исключением сгущёнки, конечно же...

Это были отрывки из книги - Байки. Автор Виталий Медведь.

ИСТОЧНИК

На этом всё, всего хорошего, читайте книги - с ними интересней жить, Юрий Шатохин, канал Веб Рассказ, Новосибирск.

До свидания.

Это интересно
0

20.11.2021
Пожаловаться Просмотров: 239  
←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →


Комментарии временно отключены