ИСТОРИОСОФИЯ И НОВЫЙ ПОСТПОЗИТИВИЗМ

Борис Ихлов

Три категории работников умственного труда — писцы, эксперты и литера-

торы - развиваются одновременно, а то и с одинаковой скоростью…

Раймон Арон, «Опиум интеллектуалов»

Введение

Поскольку законопослушные, добропорядочные и благонамеренные индивидуумы обязательно должны быть чем-нибудь заняты, рано или поздно это должно было случиться. К теологам присоединились те, кто описывает, как работают историки.

Действительно, скажем ретроспективно: уж коли есть философия науки, философия физики, философия права, философия реакций агглютинации и философия подкидного дурака, отчего бы не быть и философии истории.

«Ага!» - сказал индивидуум, и к историософам присоединилась армада кинокритиков, музыковедов, искусствоведов, литературоведов и прочих, прочих. Словом, интеллигенция размножается, мысль движется вперед и рано или поздно найдет себе укромный уголок, откуда уже ни у кого никогда не будет совершенно никакой возможности ее выковырять.

Казалось бы, еще вчера предметом жарких споров была модная тема тоталитарного режима. Еще вчера забыты архаичные диктатура пролетариата и, уж, разумеется, диктатура буржуазии. Но индивидуум хочет отличаться от серой массы протестующих. Нет, говорит он. Тоталитарный режим – это лишь эманация трансцедентальной апперцепции, в бытийственной же  инсталляции эвдемонизма - не тоталитарный, но авторитарный режим! И тут индивидууму и почет, и уважение, и котлета.

Добуржуазный период

Словосочетание «философия истории» ввел в ХVIII веке Вольтер. Однако наивный писатель полагал, что историк сам должен не просто описывать политические и военные события, сводя исторический процесс к изложению фактов или к политике, в понимании Вольтера - к деятельности царей и генералов, а философски осмысливать, толковать жизнь общества и в уединении рефлектировать над его бытием.

Представления о цикличности истории, круговороте, содержатся в религиозных мифах, в поздней античности – у Полибия (власть царя переходит в тиранию, которую заменяет аристократия, аристократию вытесняет олигархия, которая уступает место демократии, ведущей к охлократии, наконец, уставшие народы вновь ставят над собой царей). Падение империй отражено в мифах в форме эсхатологии.

Мысль об истории как развития, от звериной стаи к человеческой, находим у Дикеарха, Демокрита, Лукреция Кара.

Согласно Платону (IV в. до н.э.) история человечества – это история наделенных тимосом людей, честолюбцев, рисковавших свей жизнью, в кровавой схватке с теми, кто слаб духом, тимосом не наделен и потому готов стать рабом. Подобно Делягину, Платон основным принципом идеального государства полагал справедливость, е понимая, что каждая общественная страта наполняет это абстрактное понятие собственным содержанием.

Сократ критиковал Анаксагора за попытки объяснять все в мире механическим и причинами, взаимодействием воды, воздуха и пр., и утверждал, что причиной миропорядка является разум.

Аристотель (IV в. до н.э.) в «Политике» указывает, что государство возникло не сразу, но из семьи и из селений как энтелехия. Однако на этом историческое развитие у Аристотеля заканчивается: «… государство существует естественно», государство – «среда счастливой жизни». При этом Аристотель критикует идеальное государств Платона, в котором благо целого не есть благо его частей, различает «правильные и неправильные» типы государств, однако, если Платон видит в частной собственности источник общественного зла, Аристотель является ее апологетом.

Геродот (484-425 гг. до н. э.)  представлял историю как набор фактов, поучительных историй, над субъектами истории властвует рок.

Предначертанное судьбой да исполнится, как бы человек этому не противился, говорит Эсхил в трагедии «Эдип». Господь всемогущ, всеведущ, он предопределяет движение всей материи во Вселенной. Господь создал человека таким, какой он есть. Следовательно, весьма логично рассуждает Хайям, именно господь виновен во всех человеческих грехах.

В отличие от Геродота и его религиозных коллег, Фукидид (ок. 460 — ок. 400 до н. э.) рассматривал историю как продукт выбора и поступков не богов, а людей, в которых искал все причины и следствия. Описывая историю. Он исследовал причины Пелопоннесской войны между двумя греческими полисами, то есть, он одновременно и философ истории. Точнее – просто историк.

Тем не менее: археология была еще не развита, до крушения рабовладельческого строя оставались века, поэтому об истории как о науке и речи быть не могло.

В 1377 году арабский историк Ибн Хальдун представил историю как цепь политико-демографических циклов.

В XVII веке Кондорсе выдвигает идею о прогрессе человечества как о линейном движении к определённой цели.

Механицисты, Декарт, Ламетри, Гоббс, Дидро, Гельвеций, Гольбах, а также Спиноза дали толчок к пониманию истории как трансформизма, движения без различения высшего и низшего, простого и сложного.

Восторгавшийся Шекспиром богослов И. Г. Гердер попытался создать науку, которая бы не просто описывала бы всю историю человечества, но выступала как философия истории («Идеи к философии истории человечества», 1784 г.).

Но лишь эпоха первых буржуазных революций положила начало научному постижению истории. В XVIII веке вновь возникает идея об историческом движении как о прогрессе, эту идею подкрепляет Великая Французская революция. В России А. И. Герцен отвергает фатализм и телеологическую трактовку истории.

Позитивизм

Пришедший на смену феодальным отношениям капитализм развивает производительные силы, но приводит и к обнищанию масс, что не может не вызвать негативные тенденции в философии истории.

В 1844 году основоположник позитивизма и социологии как науки Огюст Конт в труде «Дух позитивной философии» изобразил общество как растущий организм, проходящий в своём развитии три стадии: детства, юношества и зрелости. Не понимая разницы между законами общества и законами физики или химии, Конт мечтал создать науку об обществе, которая была бы такой же точной, как естественные науки.
Г. Спенсер, Милль, Шпенглер, в России – В. Лесевич и Н. Михайловский следовали Конту.

По Конту основной фактор развития общества – человеческий разум, три ступени развития общества суть три ступени в развитии разума: теологическая, метафизическая и позитивная. Теологическая ступень еще не имеет объяснений происходящих в мире явлений и использует фантастические образы, религия господствует над разумом. Метафизическая ступень отражает развитие философии – человек объясняет мир через абстрактные конструкции. Позитивная ступень отражает переход разума человека к научному, то есть, по Конту, лишенному философских абстракций типу познания природы.

В. О. Ключевский в «Методологии и терминологии русской истории» к элементам методологии относит пять исторических сил: природу страны, физическую природу человека, личность, общество и «историческое преемство». Каждая из этих сил по его утверждению вносит в общество свой запас элементов, которые являются свойствами и потребностями физической или духовной природы человека, их стремлениями и целями, отношениями между собой. Главным действующим лицом его истории была не абстрактная «личность» и не «индивид», а общество, еще точнее -  «массы». К факторам истории Ключевский относит факторы политические, социальные и экономические.
Стержень истории – отношения между обществом и государством. Ключевский отбрасывает анализ «правительственных механизмов», но сосредотачивается на социальном составе управления, исследует историю господствующих классов.

Специфику России Ключевский объясняет огромной территорией: «Область колонизации в России расширялась вместе с государственной ее территорией. То падая, то поднимаясь, это вековое движение продолжается до наших дней».
Ключевский возражает как славянофильской концепции истории с якобы единством народа с государства, как народнической концепции, согласно которой развитие капитализма не является русским путем, так и марксистской теории борьбы классов.

Ключевский следует позитивистскому представлению о взаимодействии элементов и социальных сил.

Эпоха революций, крушения старых элит вызвала настроения упадка, Шпенглер прорицал закат Европы, Макс Вебер считал бессмысленными попытки поиска исторических закономерностей. Позитивист Бертран Рассел утверждал: «История - ещё не наука. Её можно заставить казаться наукой лишь с помощью фальсификаций и умолчаний».

Однако позитивизм многолик, иные позитивисты следовали гипотезе Кондорсе о прогрессе. Но, разумеется, в этом движении главную роль они отводили науке, ученым, интеллигенции.

Период перед Второй мировой войной также вызвал крайний кризис в умонастроениях, приведший буквально к психопатологиям. Так, немецкий специалист по древней истории Эдуард Мейер утверждал, что в течение многолетних исследований ему не удалось открыть ни одного исторического закона и он не слышал, чтобы это удалось другим. Немец Карл Ясперс писал в духе агностицизма: «История имеет глубокий смысл. Но он недоступен человеческому пониманию».

Отказ от осмысления истории вызвал к жизни культурно-исторический релятивизм, представленный В. Дильтеем, П. Сорокиным, А. Тойнби, О. Шпенглером. Классовому подходу противопоставляется аксиологический, общественно экономической формации – культура.

Центральным основанием культурно-исторического релятивизма «считается идея аксиологического плюрализма… Вильгельм Дильтей, немецкий историк культуры и философ-идеалист… отказывается от последовательного историцизма, не знающего никаких внеисторических ценностей. Теория о множественности ценностных систем, согласно Дильтею, базируется на «относительности» без исключений исторических явлений. Выдвигаемая им идея аксиологического плюрализма противоречит программе ценностной теории, так как абстрагируется от культурно-исторического контекста. Представители релятивизма были против увековечивания одной, «подлинной» системы ценностей, выработанной на основе исторического накопления взглядов. Дильтей проводил сравнительные исследования в области метафизических и религиозных доктрин, присущие гуманитарным наукам, и продемонстрировал релятивизм всех исторических взглядов. Согласно его учениям, ценности и нормы не претендуют более на  общезначимость в условиях, когда историко-контекстуальный анализ заменил их религиозное и метафизическое обоснование» [1].

Сорокин

Философ пытается вытеснить исторический материализм историософией как философией, изучающей общество в целом. Он назначает многообразие ценностных систем и делит его на три основные, идеационную, чувственную и идеалистическую. Первая - чужда полезности, инструментальности, высшие ценности - бог, душа, истина, благо, красота.
Чувственная система – гедонистские ценности, удовольствие, наслаждение, эвдомонизм (счастье всей жизни), утилитаризм. Идеалистическая система есть синтез первых двух. Западная культура – стремится освободиться от религии, она погибнет, но Сорокин, в отличие от Шпенглера, считает это естественным, обе первые системы не вечны. Ядром возрожденной системы станет религия.

Система Сорокина максимально оторвана от реальности, хотя бы потому, что все культуры являются идеаицонными и чувственными одновременно, при этом наиболее идеалистические культуры наиболее культурно отсталые. Кроме этого, ценности одного народа и одного времени могут не иметь ценности для другого народа и времени, релятивизм, апеллируя к очевидному факту разницы между ценностями разных эпох и разных народов, игнорирует 1) становление ценностей в общественном закономерном бытии 2) противоположность ценностей буржуа и рабочего класса.

Шпенглер

Шпенглер в своем подходе развивает концепции книги «Россия и Европа» своего учителя – Н. Я. Данилевского. Исторический материализм заменен культурологией, различные культуры абсолютно разнородны, уникальны и не взаимосвязаны: «…человечество – пустое слово. …Вместо монолитной картины линейнообразной всемирной истории…, я вижу феномен множества мощных культур…Так каждая из них налагает на свой материал – человечество - свою собственную формулу, и у каждой своя собственная идея, собственные страсти, собственная жизнь, желания и чувствования…». Процесс истории - это картина «вечного образования и изменения, чудесного становления и умирания культур». За деревьями Шпенглер отказывается видеть лес.

Шпенглер выделяет 8 типов культур: египетскую, вавилонскую, индийскую, китайскую, греко-римскую, византийско-арабскую, западноевропейскую («фаустовскую») и культуру майя. Под культурой понимаются язык, искусство, право, религия, философия, но не культура производства. У каждой культуры не просто другие ценности, но и истины. Культуру якобы разрушает цивилизация, понимаемая как принципы рациональности, рассудочности, расчета и выгоды, поэтому рассудочная Европа погибает.
Общечеловеческой культуры не существует, как и общечеловеческой морали для всех народов. Шпенглер отрицает очевидную взаимосвязь культур, но точно указывает на довлеющий эгоизм элит в каждом народе.

Ценности по Шпенглеру не могут быть навязаны извне, но данные принцип абстрактен, актуальным он станет лишь в эпоху глобализации.

\Так или иначе, Шпенглер отрицает формационный подход и развитие общества как восхождение от низшего к высшему, культуры возникают «с возвышенной бесцельностью, подобно цветам в поле», и столь же бесцельно уходят со сцены истории, не оставляя ничего после себя. Социализм же не есть гуманная система, а есть система власти… «благоденствие» в экспансивном смысле… Все остальное самообман».

Тойнби

В середине 30-х Тойнби начал свой 12-томный труд, где описал историю 21 цивилизации и путем сравнения заключил, что цивилизация рождается как ответ конкретного общества на вызов со стороны природы или других обществ. Вызовы - это перенаселение, война и т.п., ответы — социальная реорганизация, технологический прорыв и пр.

Под цивилизацией Тойнби понимает замкнутое общество, характеризующееся при помощи двух основных критериев: религии и формы её организации и территориального признака, степени удалённости от того места, где данное общество первоначально возникло. Теория явно ориентирована на США, даже не на Испанию, Португалию и Великобританию, замкнутости обществ не существует, религия играет лишь вторичную роль после экономического фактора. Способ производства, культуры производства Тойнби принципиально не рассматривает. В труде «Постижение истории» Тойнби пишет, что цивилизации «расцветали по причине успешной реакции обществ на вызовы под руководством мудрых меньшинств, состоящих из лидеров элиты». То есть, Тойнби придерживается философии кастовости. Помимо всего, СССР, где шла борьба с религией, выпадает из списка цивилизаций, хотя иные современные исследователи стремятся представить СССР именно как цивилизацию по Тойнби.

В конце концов, Тойнби насчитал 36 цивилизаций. Характер обществ настолько разнообразен и уникален, что Тойнби отвергает концепцию единства истории в пользу ценностного и культурного плюрализма, то есть, имморализма – задолго до Фейерабенда.

Валлерстайн

В 1974 году в работе «Современная мир-система» Валлерстайн, апеллируя к идеям Ф. Броделя, открыл, что становление мирового рынка связано с неравномерностью экономического развития. То есть, изобрел велосипед, поскольку закон неравномерного развития государств вывел В. И. Ленин.

Бродель же всего лишь повторял древнюю мысль о взаимосвязи обществ, о наличии центра (но не центров) со «сверхгородом»; в XIV веке им была Венеция, затем Фландрия и Англия, затем. Разумеется, Нью-Йорк Бродель делил общества на второстепенные, но развитые, и окраинную периферию, которые связаны меж собой торговыми коммуникациями в едином макроэкономическом пространстве.

У Валлерстанйа «миросистема» - территориально-временное пространство, которое охватывает многие политические и культурные единицы, но в то же время является единым организмом, вся деятельность которого подчинена единым системным правилам.

Мир-системный анализ, или мир-системная теория, будто бы исследует социальную эволюцию систем обществ, а не отдельных социумов, в отличие от предшествующих социологических подходов, в рамках которых теории социальной эволюции якобы рассматривали развитие отдельных обществ, а не их систем.

В 70-е годы мир-системный анализ разрабатывался А. Г. Франком, С. Амином, Дж. Арриги и Т. дус Сантусом.

Так называемый анализ представляет собой следующий набор: минисистемы - это первобытные общества, основанные на отношениях натурального взаимообмена; мир-системы – сложные аграрные общества; мир-экономики - системы обществ, объединённых тесными экономическими связями, выступающими в качестве определённых эволюционирующих единиц, но не объединённых в единое политическое образование. C XVI в. феодальная Европа трансформируется в капиталистическую мир-экономику. Весь современный мир представляет собой одну единственную мир-систему - капиталистическую мировую экономику. Капиталистическая мир-система состоит из ядра (наиболее высокоразвитые страны Запада), полупериферии (в XX веке — социалистические страны) и периферии (Третий мир). История ядра — история борьбы за гегемонию.

Мир-империи характеризуются взиманием налогов (дани) с провинций и захваченных колоний.

Согласно Валлерстайну, все докапиталистические мир-экономики рано или поздно превращались в мир-империи через их политическое объединение под властью одного государства. Единственное исключение из этого правила — это средневековая европейская мир-экономика, которая превратились не в мир-империю, а в современную капиталистическую мир-систему.

То есть. Мир-система, оказывается, не только аграрная, но и капиталистическая. Во-вторых, законы, по которым мини-системы становятся мир-системами, а мир-системы преобразуются в мир-экономики, анализ не определяет. Мир-империи, такие, как, например, Золотая Орда, Римская империя, Португалия, Испания, Великобритания или США, в схеме анализа – вообще вне какой-либо эволюции.

Анализ не включает в себя антиколониальные войны, СССР, который опережал США в исследовании космоса, в военном, в культурном отношении, анализ необоснованно относит к полупериферии, и оказывается бессильным объяснить превращение периферийного Китая в «ядро». Данный анализ не объясняет ни распад СССР, ни экономический взлет «периферийной» Японии, ни войну евро и доллара, ни кризис в США.

Дело в том, что мир-системный анализ не является ни теорией, ни анализом, это лишь набор обозначений. Данная конструкция введена исключительно для противостояния марксизму, формационному подходу, истории человечества как истории борьбы классов, то есть, историческому материализму и политэкономии, ее цель – скрыть антагонизм рабочего класса и буржуазии. Марксизм также рассматривает как системы государств, так и метрополии или тенденцию мирового капитала к централизации, что и порождает глобализацию, но ему не требуется для этого каких-либо дополнительных обозначений.

Мир-системный анализ – это всего лишь системное искажение истории. Так, в своей книге «Миросистемный анализ: введение» Валлерстайн пишет: если «традиционные антисистемные движения ставят во главу угла вопросы государственной власти и экономического устройства», то «риторика 1968 г. … обошла вниманием обе этим темы, сделав основной упор на проблемах расовой и сексуальной дискриминации». Что, разумеется, не соответствует действительности.

«Ленинизм есть мобилизующий ответ на ситуацию отсталости и стыда за свою отстающую страну», - вполне серьезно пишет Валлерстайн в статье «Ленин и ленинизм сегодня и послезавтра». Он отбрасывает факт исторической закономерности революций, сводит ленинизм к призывам Ленина перенести из развитых стран всё самое передовое и, выбросив из ленинизма исторический материализм, объявляет, что «подобная конструкция не годится для стран, находящихся на вершинах мировой геополитической и властной иерархии».

Аналогично действовал и Карл Поппер: вместо критики по существу он обозначил СССР как «закрытое общество», в этом и состояла вся «теория» Поппера.

Не зная марксизма, Валлерстайн объявляет, что в марксизме - якобы «линейный характер социальных процессов».

Во-первых, он обходит стороной ленинский закон неравномерного развития стран. Во-вторых, Валлерстайн игнорирует марксистское положение о регрессе, как об обязательном моменте развития. Но главное то, что он под «линейностью» он отвергает понимание  исторического развития как восхождения от простого к сложному, от низшего к высшему.

Наряду с мир-системным анализом и в дополнение к «теориям» указанным выше, задачу создания белого шума вокруг марксизма выполняет теория модернизации, появившаяся в 1991 году демографически-структурная теория Джека Голдстоуна, опирающаяся на неомальтузианскую теорию, а также лженаука геополитика, сформулированная фашистом Хаусхофером. Несмотря на то, что положения геополитики не соответствуют истории, само название «геополитика» широко используется в России в академической среде.

В изложении Ю. И. Семёнова эстафетно-стадиальный подход - модифицированный марксистско-формационный подход, однако так или иначе это теория эстафетной передачи факела (светоча) от одних народов к другим, от одного региона к другому и от одной социальной системы к другой.

В данном подходе абсолютизируется одна из сторон истории – культурный и научно-технический обмен, при этом игнорируется полное исчезновение или тотальное уничтожение некоторых культур, несмотря на «единство» человечества. Связность человеческих сообществ рассматривается как нечто неизменное по качеству.

Неопозитивизм, постмодернизм отрицают возможность объективной интерпретации истории,  наличие в истории закономерностей и существования в ней научной методологии. Поппер отождествлял эти закономерности с фатализмом и провозглашал полную свободу человека в творении истории – что явно не соответствует самой истории.

Вполне адекватный британский историк Эдвард Халлетт Карр утверждал, что на Западе «больше не говорят» об «исторических законах», что само слово «причина» вышло из моды.

***

Другой стороной идеалистического понимания истории была попытка в XIX-XX вв. свести исторические законы к биологическим. Социодарвинизм опирался на представления Конта и на конструкции Томаса Мальтуса 1798 года, по его мнению, фактором, определяющим развитие человечества, является, из-за неумеренного размножения обязательно случится нехватка продовольствия для всего человечества. Поэтому люди будут вести борьбу за существование так же, как животные, произойдет естественный отбор и выживет сильнейший, как сформулировал Герберт Спенсер: «Это ни более, ни менее как христианское выражение того мирового закона природы, при действии которого только жизнь и могла подняться на ее настоящую высоту, - закона, на основании которого тот, кто не обладает достаточной энергией, чтобы найти себе средства к жизни, обречен на смерть» [2].

Из социодарвинизма родились и расистские социологические исторические теории, с развитием генетики неполноценность низших классов пытались объяснить структурой ДНК.

Разумеется, борьба за ресурсы имеет место, но уравнение Мальтуса, дающее экспоненциальный рост численности населения, неполно, поэтому неверно, более точное уравнение Ферхюльста дает не бесконечный рост, а выход численности населения на плато.

Без сомнения, биологическая сторона человека играет важную роль в социальных процессах.

С другой стороны, Ленин подчеркивал разницу между развитыми и отсталыми нациями, открывший спиральную форму ДНК Крик указал на разницу между геномами белой и черной расы. Однако из факта разницы можно сделать два противоположных вывода. Ленин предлагал преференции отсталым нациям, в некоторых советских спортшколах большее внимание уделялось менее способным, Гитлер же отправлял алкоголиков или инвалидов в печь.

Такие «теории», как объяснение в духе Мальтуса демографической катастрофы в современной России дифференциальным уравнением народонаселения (С. Капица), объяснение истории мира противостоянием кланов Ротшильда и Рокфеллера, а также планами тайного мирового правительства, или клиодинамика (А. Коротаев, А. Малков, Д. Халтурина и др.) с математическими расчетами, сколько калорий потребил Цезарь на завтрак, не стоят рассмотрения.

Полный текст (Гегель, ошибки Ленина, неопозитивизм и т.д.) - здесь:

http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=605366