Что это – сон? Видéние? Разыгралась фантазия? Или я попала в какое-то другое измерение?...
… Мне было страшно, одиноко и холодно. Я видела себя стоящим посреди огромного поля испуганным, беззащитным, озирающимся в ожидании окрика или наказания ребенком.
По полю туда-сюда разъезжали разные племена; с гиканьем проносились отряды разбойников; охотники рыскали в поисках добычи; с шумом передвигались кочевники; медленно и чинно шествовали торговые караваны. Они жили своей жизнью и, не замечая меня, сновали по полю, то копытом задевая и оставляя на моем теле синяки; то порывом ветра от быстрой скачки сносили шляпку с моей головы; то оглушали своими перекличками. Одни из них просто летели мимо, вздымая клубы пыли, которая оседала на мне; другие же специально старались задеть меня или крикнуть что-то оскорбительное. Я только успевала отклоняться да пригибаться. Особенно трудно и обидно было уворачиваться от ударов, наносимых исподтишка – из-за спины – теми, от кого этого ожидаешь меньше всего.
Меня как будто завезли сюда и бросили с наказом: жди, когда мы за тобой заедем. Вот я и ждала в этом открытом всем ветрам поле одна-одинешенька, поливаемая дождями, обжигаемая палящим солнцем, охлаждаемая ночной прохладой, никем и ничем не защищенная. Стояла, постоянно озираясь: с какой стороны ожидать подвоха? И часто приходилось пропускать удары – трудно все время держать оборону одной, сражаясь одновременно на все четыре стороны.
Но настал момент, когда я почувствовала: кончились мои силы. Устала я «шашкой махать» да отбиваться – все-таки не женское это дело, ну, а ребенку это и вовсе не по плечу. Во мне билась мысль: «Ну, не может быть, чтобы меня некому было бы защитить!».
В какой-то момент я подумала: «А, может быть, потому никто и не предлагал свою помощь - пока я защищаю себя сама, не прошу, значит, не нуждаюсь? Может быть, у меня и есть защитники, но бродят где-то потому, что я не звала их до сих пор?... Дай-ка я попробую их позвать», - решила я.
- Э-ге-гей! - закричала я на все пространство. – Эге-гей! Где вы, мои Защитники? Далеко ли? Слышите ли вы меня?
Ничего не изменилось – ни веточка не пошевелилась, ни листик не дрогнул, ни травинка не покачнулась.
- Э-ге-гей! – снова крикнула я и подумала: «Как они, должно быть, далеко разошлись за эти годы, что и не докричишься». – Может быть, вы не знаете, насколько нужны мне?
Моим родителям было не до меня – меж собой разобраться никак не могли – и когда-то, еще будучи ребенком, я поняла: защитить меня некому, кроме как самой. Вот тогда я и стала сама себе воин, сама себе защитник, сама себе советчик, в общем, сама себе все. «Может быть, потому они и ушли, что решили: не нужны мы ей – сама справляется»? Ответом, по-прежнему, была тишина.
- Э-ге-гей! – взмолилась я в третий раз. – Без вас мне плохо! Не могу я больше сама себя защищать! Придите ко мне, у меня больше нет сил… - уже совсем слабым голосом закончила я.
Какое-то время пространство молчало. Затем где-то вдали послышался гул, взметнулась пыль и показались три фигуры. Они приближались ко мне с трех сторон, постепенно обретая узнаваемый облик.
С запада спокойным твердым шагом шел Рыцарь в доспехах и с мечом. Он напомнил мне моего Ангела-Хранителя - в таком же виде он приходил ко мне на помощь в важные моменты моей жизни. Я обрадованно помахала ему рукой.
Дойдя до меня, он встал по мою левую руку, воткнул меч в землю, оперся на него руками и произнес: «Я – рядом!». И я почувствовала: стоит недругу пойти против меня, как Рыцарь взмахнет своим мечом и отразит нападение. Меня охватило ощущение надежности и спокойствия.
С востока пришел и встал справа большой, сильный и – неожиданно – улыбающийся Медведь. Он прижался ко мне своим телом, и я ощутила мягкую, густую, теплую шерсть. На меня повеяло добродушной силой. Я спросила:
- А как ты будешь защищать меня?
Он и зарычал:
- Пусть только попробуют, тогда и узнают!
От его рыка и мне стало страшновато. Но Медведь ласково прижал меня к себе, чем сразу успокоил.
Затем сзади я ощутила сильный порыв ветра, который сначала ударил меня в спину, а затем превратился в плотное Облако-стену, которое обволокло меня и произнесло твердым голосом: «Здесь никто не пройдет!». Так я оказалась в полукольце Защитников.
- Поспешили мы, - заговорили они наперебой, - по первому твоему зову. А то до сих пор скитались неприкаянными по чужим землям, не зная, где приткнуться да что делать. Мы-то тебя защищать должны – вот наша задача, а то ты все сама да сама.
- Да и мне плохо было без вас: разве ребенок может сам себя защитить? Порой и взрослому это не под силу, когда налетают все, кому не лень – кто ради забавы, кто ради тренировки, а кто просто походя, чувствуя мою беззащитность, а потому и вседозволенность… Вот я и металась: то в той стороне удар унижения отразить нужно; глядишь, с другой стороны стрела оскорбления летит; а с третьей - кто-то хочет управлять мною по собственному усмотрению, свои правила в моей жизни установить, да чтобы я им подчинялась всенепременно; а тут и с четвертой стороны кто-то с копьем наперевес скачет – мешаю я ему, видите ли, своим существованием. Едва успевала уворачиваться да отбиваться, удары отражая. Как мне было тяжело и больно, знаю только я…
Тут мои Защитники теснее встали вокруг меня и в их окружении я почувствовала себя, наконец, ребенком, которого любят и защищают. И я окунулась в это ранее неизведанное чувство – их бесконечную любовь и тепло, в которых я купалась, как в теплом ласковом море. Я перестала озираться и ощущать себя одинокой и беззащитной. Они качали меня, словно в колыбели, а Медведь даже начал рассказывать какую-то неизвестную сказку… Так и качалась бы, качалась вечно…
… Я и не заметила, как они меня убаюкали. Во сне я увидела себя, живущей в тесной каморке, откуда мне не разрешали выходить под страхом сурового наказания. И ко мне снова вернулись страх и ощущение незащищенности. Я даже вздрогнула от ужаса.
Но тут появилось мое войско – Рыцарь, Медведь и Облако-стена.
- Не дадим тебя в обиду, - хором заявили они. – Но и ты взгляни: у каморки нет одной стены, значит, ты можешь уйти отсюда в любую минуту.
- Но меня сильно накажут, если я нарушу запрет! – задрожала я от страха…
- А мы на что? Мы же твои Защитники! Мы не позволим. Смотри: вот встанем стеной, закроем тебя, ты и выйдешь.
Они так и сделали: встали, образовав нечто вроде коридора. Я почувствовала себя уверенней и пошла по нему, ориентируясь на свет, который мерцал в его конце.
Наконец, вышла наружу и оказалась на краю высоченной горы, откуда был виден великолепный пейзаж. Дух захватывало от него и от мысли: «Я свободна!».
Насладившись этой картиной, я подумала: «Нужно продолжить путь», - и тут же под ногами увидела веревочную лестницу. Спускаться по ней было одновременно и страшно, и притягательно... Я видела, что рядом, страхуя меня, летал Рыцарь, и это придавало смелости.
Взглянув с высоты вниз, я увидела девочку. Почему-то я знала: это – я, только совсем другая. В этой девочке не было ни страха, ни ощущения одиночества, ни беззащитности. Наоборот, она беспечно бегала по ухоженному саду. Здесь же на лавочках у изгороди сидели Защитники, тихо перебрасываясь фразами и с улыбкой поглядывая на свою подопечную…
… Я проснулась и с тревогой проверила: моя гвардия была неподалеку. Фу-у-у, значит, они не приснились, и я в безопасности.
И тут я вспомнила один случай.
Мне было лет восемь, у нас гостила бабушка. В один момент – почему, не знаю - я решила (или это можно назвать - мне взбрело в голову) назвать ее по имени-отчеству, как ее звали ученики в школе. Помню, как она взвилась:
- Как ты меня назвала?!
Я даже и не поняла тогда, из-за чего разгорелся сыр-бор. Ну, подумаешь, назвала ее не «бабушка», а «Мария Павловна» - ведь это ее имя, что тут такого страшного?
- Так, в наказание, - сказала она строгим учительским тоном, - пойди нарви крапиву и принеси ее мне, я тебя отстегаю ею.
Я, ошеломленная, молчала, поначалу даже не понимая, ни – что произошло, ни – почему я должна это сделать, ни – в чем я так сильно провинилась?
Я беспомощно оглянулась на мать в надежде, что она как-то защитит меня, отменит приказ, возразит, наконец…
Но – нет. Она молча стояла у двери, скрестив руки на груди и с безучастным видом смотрела то на меня, то на бабушку. Это потом, уже будучи взрослой, я узнала: она не хотела вмешиваться, чтобы не портить отношения с матерью мужа; легче было пожертвовать мной…
А я тогда поняла: ни защиты, ни помощи ждать не от кого, и отправилась за крапивой. Ко всему прочему, вдогонку мне было сказано, что рвать крапиву я должна голыми руками – чтобы сильнее прониклась своей виной.
Я словно в гипнозе рвала стебли крапивы, стараясь не обжечься. В том же гипнотическом состоянии я стояла потом перед бабкой, пока та хлестала меня крапивой по голым ногам, и просто ждала, когда экзекуция закончится. Мне было больно и обидно; крапива потом еще долга жгла меня… А внутри застыл холод непонимания: что такого я сделала? Меня наказали так страшно, но ведь не объяснили, в чем, собственно, моя вина, и почему так делать нельзя?!..
… Я очнулась от воспоминаний и подумала: а как было бы, если бы тогда со мной были бы мои Защитники?
Я вернулась в воспоминания и представила себе ту ситуацию: вот я называю бабку по имени-отчеству; вот она мне говорит, что я провинилась перед ней и должна пойти за крапивой. Что было бы дальше?
И тут я почувствовала, как моя гвардия сплотилась вокруг меня. Рыцарь уставился на нее немигающим суровым взглядом. Медведь заслонил меня собой и зарычал: «Не позволю!», а Облако-стена стало еще более плотным и теснее обволокло меня сзади.
Я ощутила: за меня есть, кому постоять, и во мне заговорило давно забытое чувство собственного достоинства - хватит надо мной издеваться! Теперь я могла сказать то, что раньше не посмела бы ни за что в жизни:
- Не пойду. И не смей со мной так разговаривать.
Бабка поначалу удивленно вскинула на меня глаза: мол, кто это там посмел рот открыть? Но, видимо, почувствовав силу моих Защитников, не смогла возразить – настолько была ошарашена.
Потом, придя в себя, возмущенно сказала:
- Что ты себе позволяешь?! Как ты со мной разговариваешь?!
Я снова твердо и спокойно произнесла, подчеркивая каждое слово:
- Не смей со мной так разговаривать.
По тону моего голоса бабка поняла: я не шучу - я осознаю, что делаю. Раньше она чувствовала мою беззащитность и поэтому могла послать меня за крапивой для наказания, и я не могла не пойти. Теперь же не только я, но и она поняла: я нахожусь под покровительством такой силы, с которой ей не сладить. И, побежденная, она растерянно отступила.
… С этого момента для меня началась другая жизнь: мои Защитники постоянно невидимо окружали меня, наполняя меня силой и уверенностью. Постепенно ощущение защищенности стало жить внутри меня - стало частью меня.
… Прошло какое-то время. Иногда кто-нибудь по старой привычке пытался «наехать» на меня. Но я уже стала другой и во мне чувствовалась сила: «Непозволительно вести себя со мной так».
Постепенно и попытки сошли на «нет» – никому уже и в голову не могла прийти мысль о моей беззащитности: они чувствовали границы, которые переходить не стоило.
Автор: Валентина Риторова, психотерапевт
Источник: http://valrit.ru
© 2016. Риторова В. Все права защищены
Вступите в группу, и вы сможете просматривать изображения в полном размере
Это интересно
+7
|
|||
Последние откомментированные темы:
-
Куда идёт этот мир
(5)
щегол
,
26.02.2022
-
Спиральная околопупочная техника
(2)
Татьяна Столярова - Конс
,
26.02.2022
-
Самая короткая консультация
(2)
щегол
,
20.02.2022
-
Дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас
(4)
VIKGOL49
,
18.02.2022
-
Я никогда не отдам жизнь за свои убеждения, потому что я могу заблуждаться
(4)
VIKGOL49
,
14.02.2022
20240501112907