Здравствуйте, о. Александр!

Мне 62 года, православная, имею троих взрослых детей и троих внуков. У нашей мамы было семеро детей, и растила она нас одна, без мужа. Всех крестила в детстве, все выросли достойными людьми. Мама верила в Бога, в избе висели иконы, иногда мы видели, как она молилась.

Я выросла в советское время, училась хорошо, всегда была активисткой. Верить в Бога тогда считалось чем-то позорным, да мы и не задумывались об этом, даже крестик никто не носил.

В 20 лет вышла замуж, родила двоих сыновей, жила в Архангельске.

А в 1979 году случилось самое большое горе в моей жизни. Летом мы с сёстрами приехали к маме, у каждой – по двое маленьких детей. Недосмотрели, утонул мой четырёхлетний сынок Витенька. Когда его вытащили из воды и мои сёстры делали искусственное дыхание, я впервые упала на колени перед иконами и молила Бога, чтоб он вернул мне сыночка. Но чуда не произошло.

Думаю, что Бог не напрасно послал мне это испытание, и даже понимаю, почему это случилось. Моего первого парня звали Витей, я его очень любила. Он вернулся из армии, а через год утонул в озере. Я сильно переживала, но спустя время вышла замуж. Не по любви – просто мой жених был старше на восемь лет и очень настойчив. Родился сын Алёша, а через полгода я узнала, что снова беременна. Сильно плакала, не хотела рожать, так как муж сильно пил, гулял и даже бил меня. Аборт делать оказалось поздно, а поскольку я работала на стройке, то вышла на работу и там старалась таскать побольше тяжестей, даже чугунные батареи поднимала, чтобы спровоцировать выкидыш. Но ничего не вышло.

Конечно, когда сынок родился, я сразу же полюбила его и назвала Витей в честь погибшего парня. Теперь думаю, что с сыном случилась эта беда, потому что я не хотела его рожать и потому что назвала в честь человека, который утонул. Кстати, они лежат рядом на кладбище родной деревни – мой сынок и моя первая любовь.

После такого горя мы с мужем разошлись, я уехала с сыном в Набережные Челны, второй раз вышла замуж, у меня появились две дочери. Второй муж был татарин, умер от болезни. Дети выросли, я в третий раз вышла замуж и переехала в небольшой городок Альметьевск.

К тому времени моя старшая сестра Надя стала воцерковленным человеком, я тоже уже верила, изредка ходила в церковь, ставила свечи, молилась, как умела, просила, чтобы у моих детей всё было хорошо, благодарила Бога за всё.

Когда старшему внуку Стасу (крещён как Святослав) было 15 лет, он заболел гриппом. Да так, что совсем слёг, уже ничего не ел, не пил и почти не разговаривал. В больнице два дня находился между жизнью и смертью, лежал под капельницей. Оказалось, у него свиной грипп.

Дочь не отходила от него, а каждая из трёх бабушек (третья – со стороны отчима) пошла в церковь в своём городе. Заказали молебны о здравии, лично я стояла в храме на коленях и от всей души молила Бога, чтобы не забирал Святослава. И хотя врачи уже не давали никакой гарантии, свершилось чудо – внук пошёл на поправку. Сейчас ему 20 лет, умный, красивый парень.

Отец Александр, извините, что так подробно пишу, я очень вам доверяю. А теперь о главном.

Когда я жила в Альметьевске, изредка ходила в небольшую деревянную церковь. Мне там очень нравилось, и батюшка отец Иоанн был очень добрым, обаятельным. Моя старшая сестра говорила, что мне надо исповедаться, причаститься, а я всё не решалась, так как за 50 с лишним лет жизни накопилось очень много грехов.

И вот однажды в Пасху мы с золовкой и её подругами до того доотмечались, что я не в состоянии была уехать домой. На другой день муж приехал за мной, очень сильно ругал. Я потом переживала, было стыдно.

В одну из ночей Пасхальной недели мне приснился страшный сон. Будто я нахожусь в каком-то жутком месте, кругом темно, мне очень страшно, а сзади кто-то толкает в спину. Против воли двигаюсь вперёд и вдруг оказываюсь на краю глубокой ямы. Смотрю, а на дне ямы горит костёр и два чёрта мешают дрова вилами. Один из них поднял голову и манит меня, а сзади в спину кто-то подталкивает. Стало так жутко, не передать!

И вдруг я оказалась в каком-то огромном, тоже тёмном, зале. Сижу за столом, передо мной белый лист бумаги, и кто-то мысленно внушает мне, что надо на одной стороне листа написать свои добрые дела, а на другой – грехи, и тогда будет шанс спастись.
Я так обрадовалась, ведь в жизни совершила много добрых дел, например, удочерила и вырастила старшую дочь Розу. Любила её как родную, и даже подруги на работе говорили, что за неё мне все грехи простятся.

Проснулась я вся в поту. Когда рассказала об этом сне сестре, она заметила:
– Вот видишь, это же прямое тебе указание, что надо исповедаться и покаяться в грехах.

После этого я ещё года два собиралась с силами и, наконец, решилась. Целую неделю постилась, читала молитвы и каноны, в общем, готовилась. Накануне вечером в церкви стояла службу, а утром пошла на исповедь, записав все грехи на листочек. Отец Иоанн, хоть и пожурил меня, что я впервые пришла к покаянию в таком возрасте, отнёсся ко мне как-то по-доброму. У меня слёзы лились градом сами по себе, а после причастия я почувствовала такую благодать, что не передать словами. Ехала домой, и было так радостно на душе, так легко и светло, хотелось всех любить и всем помогать, творить добро.

Примерно через полгода я ещё раз исповедалась во время поста у этого же батюшки, и снова было легко и радостно. А потом отец Иоанн умер, Царствие ему Небесное, и меня уже не тянуло в эту маленькую церковь.

Дальше жизнь сложилась так, что я вернулась в Набережные Челны, где живут мои дети и внуки. Нянчусь с любимой внучкой Лизой, хожу на фитнес, летом провожу время на даче, вышиваю – в общем, без дела не сижу. Вышила бисером две иконы – Богородицу и Христа Спасителя, освятила их в церкви. Дома у меня небольшой иконостас, я молюсь перед ним. Стараюсь соблюдать Божьи заповеди, ни на кого не держу зла. Изредка езжу в храм Христа Спасителя, когда надо помянуть родных или просто хочется помолиться.

И вот спустя время мне снова захотелось исповедаться, причаститься и испытать радость покаяния. Я прочла брошюру «Подготовка к исповеди», где написано, что мы исповедуемся и каемся перед Господом, а батюшка – всего лишь посредник между мной и Богом. Я тщательно готовилась, молилась дома перед иконами утром и вечером, днём читала каноны, постилась. Накануне вечером стояла службу в храме Христа, а утром пошла туда, написав на бумаге всё, в чём хотела покаяться.

Встала в очередь на исповедь. На бумаге первым пунктом было написано: «Редко хожу в церковь и редко молюсь», – а потом уже всё остальное. И вот когда подошла моя очередь, батюшка прочитал эту первую строчку и начал очень сильно меня ругать за то, что редко хожу в церковь. А когда я попыталась объяснить, что у меня много забот о детях и внуках, грубо оборвал меня и сказал что-то вроде:
– Вот и живи со своими детьми и внуками, – и добавил: – Запрещаю тебе причащаться! Вот будешь целый месяц молиться и каждую неделю исповедаться – тогда разрешу.

Я отошла в сторону, обливаясь слезами. Обидно было, я так готовилась, так искренне хотела покаяться. Подумала, что батюшка не имеет права так ко мне относиться, ведь я исповедовалась не ему, а Господу. Что же мне делать? А что если причащусь без его разрешения, ведь я так готовилась, так искренне каялась?

Тут служба кончилась, все пошли причащаться. Одна женщина, видно, запомнила меня. Взяла за руку:
– Пойдёмте, причастимся, ведь вы же исповедались.

Я пошла за ней и причастилась, но радости никакой не почувствовала.

И вот уже несколько месяцев не знаю, что делать. Ноги не идут в этот храм, и хотя я иногда молюсь дома и веру в Бога не утратила, очень обижена на батюшку.

Некоторые говорят, что батюшка не прав, советуют ходить в другой храм, исповедаться другому батюшке, а у меня нет желания.

Отец Александр, умоляю вас, напишите, кто прав в этой ситуации. Правильно ли поступил батюшка, который не принял мою исповедь, а порвал мой листок и запретил причащаться? Что мне делать? Младшая сестра Оля вообще не ходит в церковь, говорит, что главное – верить в душе, говорить с Богом своими словами и соблюдать Божьи заповеди, а все церковные ритуалы – это сбор денег. Не знаю, кому мне теперь верить. Я люблю ходить в церковь, но по зову души, а не по обязанности. Считаю, что на исповедь надо идти, когда душа к этому готова.

Александра

 

Александра, здравствуйте!

Как понимаю, вы ставите передо мной два главных вопроса. Первый: кто из вас с тем священником прав в ситуации, сложившейся в храме на исповеди? И второй: стоит ли вообще ходить в храм, если можно, как утверждает ваша сестра, молиться дома?

Начнем с того, что священник никак не является посредником между Вами и Богом, а, лишь, свидетель Вашей исповеди и преемственный совершитель Таинств.

Идти на исповедь нужно, когда душа этого потребует – очень правильно. Но только в том случае, если вы всегда живёте с обострённым чувством совести и каждый грех мучает вас и заставляет спешить в храм. А если нет? А если не мучает? Если человек не замечает того, как он живёт?

Вы когда-нибудь спрашивали себя: а зачем нужно исповедоваться, кому это надо?

Может, это надо тем двум адским «кочегарам» из вашего сна? А в храм ходить зачем? Живёт же ваша сестра без всего этого, и хорошо живёт, ещё и деньги экономит. Да и вы особо туда не заглядываете. Между делом забежал, свечку поставил, и до следующего раза.

На исповедь вы пришли в результате увиденного сна. Вас напугали, вы и пришли. А если бы не напугали – тогда что же, и не пришли бы? Что вами движет в отношениях с Богом? Кстати, у вас в письме слово «Бог» везде с маленькой буквы. (Исправлялось редакторами)

Страх? А Он – не есть страх. Бог есть Любовь.

Я часто спрашиваю у тех, кто приходит к нам в церковь: «Что вы надеетесь здесь найти?» Ведь не просто так существуют храмы и всё, что их наполняет. Наши службы, песнопения, иконы – всё это для того, чтобы привести вошедшего к самому главному – к Богу. Есть такая книга, Евангелие. В ней нет ничего о храме, но всё о том, к Кому мы в храм приходим – о Христе.

Я смотрю на наших прихожан. Большинство из них – люди уже преклонного возраста. Им тяжело дойти до храма, ножки болят, задыхаются, сердце перехватывает, а всё равно идут.

Однажды встретил по дороге одну такую верующую женщину. Храм наш стоит высоко на холме. Она еле идёт, бледная, губы синие. Говорю ей:
– Вы же очень больны, поберегли бы себя, остались дома.

А она мне в ответ:
– Вы правы. Врачи предупреждают, могу умереть в любой момент. Но лучше я умру по дороге к храму, чем дома у себя на кровати.

Покаяние, исповедь – это очень важная составляющая духовной жизни, но есть ещё и молитва, есть то, что заставляет верующего стремиться в церковное собрание. Службы в церкви существуют не сами по себе. Это труд, ежедневный и многолетний. На всю жизнь.

Представьте, что вы поднимаетесь вверх по бесконечной лестнице. Вам трудно, постоянно что-то попадает под ноги, вы спотыкаетесь и падаете. Потом встаёте, отряхиваетесь – и снова вверх.

То, что мешает человеку подниматься вверх, к Небу, то на исповеди и отсекается. После неё ты должен стать лучше, всеми силами стараться, не повторяя прежних ошибок, упорно продолжать свой путь. Мы спасаемся, преображаясь через жизнь с Богом в Церкви. Разовыми заходами в храм здесь никак не обойтись.

Тот батюшка, что не позволил вам причаститься и наложил на вас епитимию (своего рода наказание, побуждающее к исправлению), просто не объяснил вам всего этого, видимо, из-за многолюдства. Его целью было побудить вас приходить в храм как можно чаще. Вы же, несмотря на запрет, отправились причащаться. Это небезопасно. Помните, недостойное причастие – это огонь!

Много лет назад водитель рейсового автобуса сбил насмерть велосипедиста. Причём виноват был велосипедист. Находясь в расстроенных чувствах, водитель зашёл в церковь. И зашёл во время причастия. Все к чаше идут, и он пошёл. Причастился, не отдавая себе отчёта в том, что делает. Добрался до дома, лёг на диван и больше уже не встал. Меня к нему пригласила его верующая супруга. Из разговора с ним я понял, что произошло. Принял у него исповедь, причастил, и он поднялся.

Не поступайте так больше. Идите в храм и просите прощения за самовольство. И делайте так, как вам велел священник. На будущее мой совет. Ходите в храм чаще, молитесь, смотрите за своими мыслями и чувствами. Научитесь жить в соответствии с требованиями Евангелия.

Священников у вас в городе много. Выберите себе того, кто вам больше по душе, к нему и ходите на исповедь. Но только не раз в два года, а никак не реже раза в месяц. Он вас и верить научит.

Мы с вами люди пожилые, скоро отвечать. Надо готовиться к ответу.

Что касается вашей сестры. Выходит, она сама себе и церковь, и священник. Всё есть, только Христа в её церкви нет. Откуда Ему там взяться? Посоветуйте ей читать всё то же Евангелие. Надеюсь, Слово Божие поможет ей найти правильный путь.

Если она беспокоится о деньгах, то за исповедь, и уж тем более за причастие Тела и Крови Христовой, платить ничего не надо. Ставить свечу или нет – её личное дело. В храме всё добровольно. Так, что пусть финансовые вопросы её не беспокоят.

С уважением,
священник Александр ДЬЯЧЕНКО