Популярная политэкономия

БЫЛА ЛИ ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Б У Р Ж У А З Н О Й ?

Согласно ортодоксальной марксистской исторической классификации Февральская революция 1917 в России была революцией буржуазно-демократической. Это определение до сих пор никем, вроде бы, и не оспаривалось, несмотря даже на то, что его подтверждала и официальная историография сталинской школы.

Что касается второй, "формальной" части этого двойного определения - "демократической'' - тут сомнений нет. Даже Ленин, возвратившись из эмиграции, тотчас признал: "Россия сейчас самая свободная страна в мире..." А вот, относительно первой, "содержательной" части этого определения - "буржуазно-" - необходимо тщательно разобраться.

До Февраля 1917 все революционные социалистические партии России, от эсеров до большевиков, в той или иной степени и форме, принимали за аксиому, что целью предстоящей революции будет являться устранение прогнившей, полуфеодальной, опиравшейся на дворян-помещиков, монархии и установление буржуазной республики.

Считалось, что именно буржуазия должна дать стране парламент и демократические свободы, ликвидировать, наконец, помещичье землевладение, передав всю землю крестьянам, дать социальные гарантии трудящимся, автономию национальным окраинам и т.д. и т.п.

После чего должна была последовать длительная историческая эпоха свободного капиталистического развития, в ходе которой и должны быть подготовлены все необходимые предпосылки для перехода к следующему историческому этапу - революции социалистической!

Такая схема исторической последовательности исходила из теории Маркса, более чем векового опыта европейской политической истории и подтверждалась всеми западными теоретиками и интерпретаторами марксизма того времени.

Потому-то, уже вечером 1 марта-17, (до официального отречения Николая II оставались еще целые сутки), меньшевистско-эсеровское руководство только что избранного Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов - при молчаливом замешательстве большевиcтского меньшинства - поспешило предложить сформировать Временное правительство России лидерам думского буржуазного "прогрессивного блока" (кадеты и октябристы).

А Ленин, неожиданно, ещё находясь в Швейцарии, в своих "Письмах из далека", а еще решительнее - в знаменитых "Апрельских тезисах", с которыми он выступил на следующий же день по возвращении, потребовал немедленной подготовки к "переходу от первого этапа революции, давшего власть буржуазии... ко второму её этапу, который должен дать власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства" в лице Советов, в которых он, ещё в 1905, увидел зачатки новой демократической власти, что и должно было открыть перед страной социалистическую перспективу.

Он выдвинул главные лозунги дня: "Никакой поддержки Временному правительству!", "Вся власть - Советам!"

Меньшевиками и эсерами (не говоря уже о кадетах) это было воспринято как авантюра, прервало, начавшийся было, после легкой февральской победы, процесс консолидации социалистического фронта и не сразу нашло понимание даже у многих лидеров большевиков. (А уж для нынешней нашей злобной "демократической" антилениниады и по сей день служит самой жирной и лакомой пищей).

Кто прав? Давайте разбираться...

Из чего исходил Ленин?

Первое: "Удивительно проницательный Ленин... правильно понял и оценил колоссальную взрывную энергию русских рабочих и крестьянских масс" и сразу же почувствовал невозможность удержать её в буржуазно-демократических рамках. Это признают и многие современные историки. ("Наше отечество. Опыт политической истории", Российский гуманитарный университет, 1991).

Второе: Массы уже владеют прочно мощными рычагами государственной власти - в лице Советов - способными оказывать все возрастающее давление на буржуазное Временное правительство.

И третье - самое главное: Не годился для России европейский опыт: буржуазия - не та!

И это, по-видимому, было ясно Ленину уже тогда, хотя времени, для того, чтобы достаточно четко сформулировать и теоретически обосновать этот тезис в те бурные дни и недели, да и в последующие несколько сложнейших, тяжелейших лет, что ему оставались, у него не было.

Всей своей историей русская "недобуржуазия" демонстрировала свою политическую несостоятельность, пассивность, дряблость, неспособность к самостоятельному государственному творчеству. Также, как неспособна она была сбросить, уже зашатавшееся, после 1905, самодержавие, несостоятельна она была и в качестве потенциального конструктивного руководителя будущего гипотетического буржуазного общества России.

Русская буржуазия никогда не видела в консервативном полуфеодальном самодержавии своего политического противника, а наоборот, она смотрела на него, как на своего верного защитника от другого, подлинного классового врага своего - рабочего и крестьянина - которых она так нещадно эксплуатировала, подавляла, третировала (вот уж в этом-то русский купец европейскому сто очков вперед даст!), и потому так страшилась.

Её роль в революционных событиях 1905-07 гг, когда она, вместо того, чтоб возглавить, спровоцированное царским расстрелом 9 Января, всенародное движение - наоборот - помогла его поддавить, а также деятельность её фракций в Государственной думе - показали её подлинное лицо. А после отступления революции, в известном сборнике "Вехи" (1909), лидеры русской буржуазии откровенно расписались в своей контрреволюционности!

Вот признание видного идеолога кадетов, философа и публициста, редактора и одного из авторов "Вех" М.О.Гершензона: "Каковы мы есть, - нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, - бояться мы его должны пуще всех козней власти и благословлять ту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами ещё охраняет нас от ярости народной."

А вот воспоминания лидеров буржуазии о Февральской революции: П.Н.Милюков (известный деятель Государственной думы, лидер её кадетской фракции, потом министр Временного правительства): "...Мы ... не хотели этой революции...

Легенда о том, что Государственная дума как учреждение стала во главе революции, решив будто бы после её роспуска 26 февраля не разъезжаться, совершенно не соответствует действительности...

Дума наоборот, послушно подчинилась роспуску и была в своём целом совершенно не способна на красивый революционный жест..."

В.В.Шульгин (прогрессист, вместе с Гучковым принимал отречение царя): "...Мы были рождены и воспитаны, чтобы под крылышком власти хвалить её или порицать. Мы способны были, в крайнем случае, безболезненно пересесть с депутатских кресел в министерские... Под условием, чтобы императорский караул охранял нас... Но перед возможным падением власти, перед бездонной пропастью этого обвала у нас кружилась голова и немело сердце... Пулемётов - вот чего мне хотелось. Ибо я чувствовал, что только... он, свинец может загнать обратно в его берлогу вырвавшегося на свободу страшного зверя ... Увы - этот зверь был... Его Величество русский народ ..."

В.Б.Станкевич (правый эсер): "Официально торжествовали, славословили революцию, кричали "Ура!" борцам за свободу, украшали себя красными бантами и ходили под красными знаменами... Все говорили "мы", "наша победа", "наша свобода". Но в душе, в разговорах наедине - ужасались, содрогались и чувствовали себя пленными враждебной стихии, идущей каким то неведомым путем... Говорят представители прогрессивного блока по домам бились в истерике от бессильного отчаяния ..."

Многие члены Временного комитета Госдумы потом вспоминали, что когда Исполком Петросовета пригласил их на переговоры о формировании Временного правительства, они, с перепугу, вообразили, что их собираются... вешать...

В своей политической импотентности русская буржуазия и русское самодержавие стоили друг друга.

Правление безвольного Николая II, жалкого подкаблучника собственной жены, дамы весьма ограниченной, вечно замороченной крутящимися вокруг неё церковниками, то и дело приходилось буквально спасать преданным ему высшим сановникам - то В.К.Плеве, то С.Ю.Витте, то П.А.Столыпину.

Даже после 1905 поразительно близорукие царь и царица продолжали наивно полагать, что простой русский народ будет вечно верен своему царю-батюшке. Это только они могли принять наглого грязного проходимца Распутина за "истинно русского божьего человека", а вот Думу, за её оппозиционность - совершенно беззубую! - ненавидели, почитали своим самым главным врагом.

В то же время, своим упрямым нежеланием сотрудничать с Думой - даже в столь трудное военное время - царизм; создавал вокруг некоторых, наиболее частых и громогласных ораторов думской говорильни, некий "революционный" ореол. И когда тот же Милюков, в ночь на 2 марта, вышел на балкон Таврического дворца объявить собравшемуся народу состав первого Временного правительства, то на вопрос из толпы: "А кто вас выбирал?" - ему хватило смелости и нахальства ответить: "Нас выбрала Русская революция!".

Н е т! Это была не ИХ революция!

Русская недобуржуазия примазалась к Русской революции. Более того, она не сама примазалась - её насильно, искусственно, "примазали" к Революции недальновидные меньшевики и эсеры. Это была их грубейшей ошибкой!

И очень скоро вся эта фальшь стала обнаруживаться.

Ничего, кроме хаоса абстрактной "свободы", стихийно, обильно, словно внезапно захлестнувший всё вокруг весенний ливень, Россия не получила.

Вместо поисков выхода из несчастной войны - под нажимом союзников, откровенно смотревших на русских солдат, как на "пушечное мясо", Временное правительство покорно погнало армии в новое, совершенно неподготовленное, заранее обреченное наступление, обернувшееся тяжелейшей катастрофой под Тарнополем...

Вместо помещичьей земли крестьянам - обещания бесконечно отодвигавшегося Учредительного собрания...

Вместо автономии национальным окраинам - такие же обещания... Экономику парализовало, транспорт развалился, деревня oпустела, города сидели на голодном пайке, рынок захлестывала анархия спекуляции, цены росли, жизнь простого народа становилась всё невыносимей...

А тут весна, солнце! Земля! Земля зовет!.. И солдаты ротами бросая оружие, а то и с оружием в руках, возвращались по домам делить помещичьи земли явочным порядком...

Помещичьи усадьбы пылали, грабежи и убийства стали повсеместным и повседневным явлением, а антиправительственные выступления в Казахстане, Средней Азии, на Кавказе принимали характер открытых восстаний.

Временное правительство во всем продолжало политику свергнутого режима и было таким же беспомощным...

Полугодовая "условная поддержка" Временного правительства эсеро-меньшевистским ВЦИКом Советов, а по существу - игра в "кошки-мышки", когда одни делали вид что "нуждаются в доверии", а другие - что оказывают его, но "при условии...", кончилась тем, что советы из эсеро-меньшевистских превратились в большевистские.

Контрреволюционный генерал Корнилов двинул на Питер снятые с фронта войска - явно с целью установить военную диктатуру; кадеты вышли из правительства и бросились в объятия мятежников; а Керенский, в страхе за свою карьеру, обратился за помощью к... большевикам.

Нависшая угроза контрреволюции заставила все три "советские" партии дружно сотрудничать, и объединенные отряды рабочих, солдат и матросов, под командованием Военно-революционного комитета Петросовета, раздавили мятеж Корнилова, практически бескровно, в два дня (30-31 августа).

И всем вдруг стало ясно, что единственная реальная сила, обладающая всеми необходимыми потенциями для осуществления государственной власти в России - это С о в е т ы!

В эти критические дни Ленин призвал к немедленному взятию советами всей полноты власти в стране "либо в демократическом сотрудничестве, либо в демократическом соперничестве" в них всех "советских" партий - решительно покончив со всяким блокированием с буржуазными партиями, окончательно дискредитировавшими себя альянсом с контрреволюцией.

...Но, какая-то метаморфоза произошла с нашей революционной демократией: социалисты-революционеры, эти прямые наследники "славянофилов"-народников, и явные "западники" - большевики - словно поменялись местами: даже корниловщина не излечила эсеров и меньшевиков от иллюзий бесконечных коалиций с буржуазией, а теперь, когда они потеряли большинство в советах, переход в оппозицию казался для их вождей катастрофой.

После долгих лихорадочных метаний, маневров, переговоров то во ВЦИКе, то в специально придуманных ими Директории, на Демократическом совещании, в Совете республики ("предпарламенте"), партия эсеров раскололась, большинство рядовых меньшевиков перебежало к большевикам, а Керенский - объявил о формировании... очередной коалиции с кадетами(!?). Это означало их полный разрыв с советами и переход к опоре на... пустоту, ибо "предпарламент" не представлял никого, кроме самих правосоциалистических вождей...

Ленин призвал большевиков действовать независимо от своих "союзников"...

Он был прав! Советам ничего не оставалось - как брать власть с и л о й!

И также практически бескровно, также в два дня (24-25 октября), Военно-революционный комитет Петросовета установил свой контроль над Петроградом, арестовал это последнее "временное", и - в ночь на 26 - II Всероссийский Съезд Советов провозгласил переход всей власти к советам по всей России.

"Двоевластие" кончилось!

Наконец-то были приняты и Декрет о мире, и Декрет о земле, и Декларация прав трудящихся, и Декларация прав народов России, открывшие дорогу для решения всех других вопросов, которые Народ так ждал от с в о е й Революции.

Да. Это была Его революция! Единственно возможная в России ХХ-го столетия Революция - Народная!

В е л и к а я Р у с с к а я Р а б о ч е - К р е с т ь я н с к а я р е в о л ю ц и я!

Неизбежная, закономерная. К ней Россия шла сто лет! Она выстрадала её всей своей Историей!

Началась она "Кровавым воскресеньем" 9 января 1905 и закончилась в 1917-м победоносным Октябрём!

И ничего иного в России произойти просто не могло!!!

Вл.Юлив

Продолжение следует