[Притчи] Урок безусловной любви
Хочу поделиться историей, которая очень ясно показывает насколько любовь сильнее
насилия. И молитва в истории хорошая.
...Вот что рассказывает Шарон Теннисон, дипломированная сиделка, которая время
от времени записывает свои переживания и прозрения и делится ими со мной...
Сейчас середина декабря. Рождественские подарки уже приготовлены. Мои дети думают
о том, как провести вечер, я же ничего не планирую. Я звоню в одну из больниц,
чтобы узнать, нужна ли им помощь на вечерней смене. Как обычно - нужна.
Беготня из больницы в больницу и работа в разных отделениях или в блоке интенсивной
терапии может превратиться в увлекательное приключение. Никогда не знаешь, с
какими кризисами медицинского, эмоционального или духовного характера тебе придется
столкнуться в течение восьми часов работы и с какими людьми удастся познакомиться
до конца смены.
По дороге в больницу я сердцем читаю короткую молитву, в которой прошу, чтобы
меня направили в то место, где во мне больше всего нуждаются, или же туда, где
я смогу научиться чему-то такому, что необходимо моему разуму и душе. Это дает
мне осознание того, что, где бы мне ни пришлось работать, я буду именно там,
где должна быть.
В эту ночь мне предстояло дежурить в отделении терапии. Медсестра, которую я
сменила, рассказала, что в палате No 322 лежит очень вспыльчивый больной. Ему
сорок четыре года (моего возраста), у него последняя стадия алкоголизма, и он
мстит миру, совершая различные антиобщественные поступки. Так, он отказался просить
судно, и поэтому персоналу приходится постоянно менять ему постельное белье.
Поскольку он настроен агрессивно, его иногда приходится привязывать к кровати.
Я не совсем уверена, смогу ли справиться с ним, кроме того, на моем попечении
еще восемь пациентов.
Я делаю обход и, приближаясь к палате No 322, слышу сильный запах формальдегида.
Этот запах становится невыносимым, когда я вхожу в палату. Блок 322-Б плотно
занавешен шторой. Я заглядываю туда и вижу маленькое тело, съежившееся на кровати
в позе эмбриона. Оно закутано в одеяло, от которого исходит запах, напоминающий
мне о морге. Я отбрасываю край одеяла с лица больного и прошу его подняться,
но он не реагирует. После третьей моей попытки поднять его он начинает ругаться,
хватает свое одеяло и снова прячется под ним.
Я стою рядом, смотрю на эти человеческие отбросы, думаю о своем здоровом теле
и удивляюсь, как такое может случиться с человеком, которому сорок четыре года.
Поскольку мы с ним одного возраста, мне кажется, что мое сердце установило между
нами более тесную связь. Как могло такое произойти?
Я выхожу из палаты и продолжаю делать обход. Мне в голову приходит мысль об остальных
пациентах. Они решительны, уравновешенны, их поддерживают и любят члены их семей.
Одинокий мой человечек из 322-й палаты! Я сверяюсь с записями о посещениях -
нет, его никто не проведывал. Проверив список назначенных ему лекарств, я узнала,
что каждые шесть часов ему колют 10 кубиков паральдегида против белой горячки.
Вот почему от него исходит такой ужасный запах.
Подносы с едой приносят в пять часов вечера. Я иду в его палату посмотреть, может
ли он есть самостоятельно. Он даже не знает, что поднос уже здесь. Постепенно
мои глаза привыкают к сгущающимся сумеркам. Шторы вокруг его кровати по-прежнему
задернуты. Я тихонько подношу ложку с желе к его рту, и, к моему удивлению, он
ест. Затем я даю ему еще одну ложку. Затем еще одну. Мой ум все еще хочет знать,
есть ли способ установить контакт с этой маленькой, одинокой душой. Мое сердце
подсказывает, что, возможно, единственное, на что он отреагирует, - это забота,
исполненная любви и нежности. Наевшись желе, он, не проронив ни слова, снова
натягивает на голову одеяло. Я забираю поднос и ухожу, ведь у меня еще много
дел.
В шесть утра пора колоть паральдегид. По пять кубиков в каждую ягодицу - огромная
доза. Мне страшно делать этот укол маленькому человеку, которому и так плохо.
Я иду к его палате с двумя наполненными шприцами. Войдя, я понимаю, что запах
формальдегида смешался с другим запахом. Он снова сопротивлялся миру - возможно,
единственным способом, который у него остался, поскольку его ограничили в движении
и дни его сочтены. Сталкиваясь с такими ситуациями, лучше поменьше чувствовать.
Сейчас в палате почти ничего не видно - верхний ночник едва светит. Я тихо стою
за шторой и вспоминаю слова Джерри Ямпольски: <<Наиболее агрессивные люди больше
всего нуждаются в любви>>; <<Необходимо приумножать любовь. Следует освободиться
от потребности оценивать и взглянуть на человека так, чтобы он стал твоим братом>>.
Не зная, что можно было бы сделать еще, я просто позволяю этим мыслям активизироваться
в пространстве, которое разделяет нас, в тишине, которая вводит в состояние транса.
И вдруг что-то появляется в моем сердце - некое особое чувство. Где-то глубоко
внутри меня возникает знание, что, возможно, к этому человеку за все его сорок
четыре года никогда по-настоящему не прикасались. Может быть, он был бедным мексиканским
мальчишкой, самым младшим в большой семье, который родился в месте, где много
грязи и разочарования, где рабочие-эмигранты борются за выживание. Я представляю
себе, как тощий маленький мальчик приходит в этот мир без поддержки и без любви.
Единственным его утешением становится бутылка виски. Не знаю, существовал ли
этот мальчик исключительно в моем воображении или же это было одно из редких
моих прозрений. Впрочем, это не важно. Главное, что я смогла увидеть моего пациента
и ощутить глубокое сочувствие к нему, которое, как кажется, исходит из самой
моей сути.
Я убираю черные волосы с его глаз. Он не двигается. Я снова кладу руку на его
лоб и поправляю ему волосы. Самое меньшее, что я могу дать этому маленькому мальчику,
которого я мысленно себе представила, - это прикосновение, которого он, возможно,
не знал никогда прежде. Мое сердце и руки успокаиваются. Отвратительные запахи
в комнате исчезают из моего сознания, а шприцы продолжают лежать на подносе.
У меня появляется чувство, что я нахожусь в промежутке между повседневной жизнью
и небесной сферой, в здесь-и-сейчас, где ничто не имеет значения, кроме настоящего.
В какой-то момент я произношу нежнее, чем обычно: <<Я знаю, что, если бы тебе
довелось заново прожить эту жизнь, ты бы не выбрал бутылку>>. Эта фраза странно
звучит, когда жизнь уже подходит к концу, но это верные слова. И тут я слышу
его тихий и печальный ответ: <<Конечно, нет, мадам>>. Затем, запинаясь, он начинает
рассказывать мне, что начал пить еще подростком в г.Эль-Пасо, штат Техас. С самого
начала у него была тяжелая жизнь. <<Я ненавижу этот вкус и пью, чтобы забыть
о своих несчастьях>>. Я спрашиваю его, можем ли мы как-то помочь ему избавиться
от алкоголизма, но он говорит, что это пристрастие - монстр, от которого ему
уже не избавиться. Он знает, что снова станет пить, как только покинет больницу,
если, конечно, выживет на этот раз.
Я считаю, что, как сиделка, должна использовать все свои знания для того, чтобы
помочь людям понять их жизненные проблемы и собраться с силами. Я стараюсь ободрить
их, дабы они снова смогли поверить в себя. Но в данном случае это не подходит.
И потому просто всем сердцем люблю этого человечка. Мне совершенно не важно,
бросит он пить или нет. Он любим. По велению судьбы мне позволено увидеть его
истинную сущность и полюбить ту наиболее глубокую часть его существа, которой
не коснулся алкоголь. Я говорю ему, что знаю, какой битвой была для него жизнь,
и понимаю, почему он не может бросить пить. Я убеждаю его, что все хорошо, что
он - особенный. Мне хочется как-то его утешить. И вот мы уже держимся за руки.
Невероятное чувство буквально наэлектризовывает больничную палату.
Я начинаю возвращаться в обыденную реальность: еще полчаса назад нужно было поменять
ему постель и сделать уколы. Но то, что произошло, намного важнее. Я понимаю,
что этой маленькой душе, возможно, придется покинуть свое искалеченное тело,
но она сможет уйти в вечность с осознанием того, что пережила любовь и понимание.
Я иду из палаты за чистым бельем и слышу свое восклицание: <<О Боже, наверное,
то же чувствуешь Ты по отношению к детям Земли, когда мы оказываемся в плену
у наших ограничений и теряем всякую надежду. Ты видишь нашу истинную сущность>>.
Такова безусловная любовь. Это мой первый опыт столь глубоких переживаний. Мне
кажется, что, когда мне позволили пережить это единение, я попала в другое измерение.
Мы отвязали этого маленького человека - он перестал вести себя агрессивно - и
поменяли постельное белье. Он извинился за то, что доставлял персоналу лишние
хлопоты. Эмоциональная атмосфера в палате изменилась, и я осознала, что любовь
может избавить нас от депрессии и разочарования.
Источник: Джеральд Ямпольски <<Любовь - величайший целитель>> (точный перевод
названия книги с английского - <<Учите только любви>>).
С уважением,
Гуляева Елена.
http://www.undependence.ru/mercy - Милосердие - это свобода отдавать. Каждый
из нас может помочь сделать мир немного добрее.
Номер письма: 1890
Количество подписчиков листа: 1998
Лист создан по инициативе участников
тренинга <<Формирование и достижение цели>>
http://ayurveda-land.ru/trening.htm
Цель листа - поделиться с другими участниками
текстами Мастеров, вдохновляющими на собственные
достижения. Приветствуются тексты собственного сочинения
вдохновляющего характера.
потрясающе!!!! БОЛЬШОЕ СПАСИБО
Номер письма: 1891
Количество подписчиков листа: 1999
Лист создан по инициативе участников
тренинга <<Формирование и достижение цели>>
http://ayurveda-land.ru/trening.htm
Цель листа - поделиться с другими участниками
текстами Мастеров, вдохновляющими на собственные
достижения. Приветствуются тексты собственного сочинения
вдохновляющего характера.