Радость — сущностное состояние ума

Интервью с Хольгером Шмидтом

Хольгер, как ты стал буддистом?

Я встретился с буддизмом... в пабе. Я тогда изучал психологию, и у меня был друг — тоже психолог. Я знал, что он буддист, но на тот момент мне это было неинтересно. Но вот однажды, когда мы выпивали с ним в одном из баров и у нас уже не осталось больше тем для разговоров, я спросил, как буддизм объясняет перерождение. И он прямо там, на бумажных подставках для пивных стаканов, нарисовал мне цикл существования. «Почему бы и нет? Звучит очень логично», — подумал я и решил, что, когда учитель моего друга-буддиста, Лама Оле, приедет в наш город, обязательно пойду на лекцию. Так и произошло: девять месяцев спустя я пришел на лекцию, и там что-то очень глубоко тронуло мое сердце. С того момента я уже знал, что наконец-то нашел то, что всегда искал. После этого, в течение нескольких лет, я как будто бы жил на двух параллельных уровнях: с одной стороны, у меня было очень глубокое доверие, а с другой, поскольку у меня научное образование, — я очень много сомневался. Но постепенно все менялось, и, кажется, в последние годы у меня нет никаких сомнений по поводу основных объяснений — я просто уверен в истинности поучений. Хотя, конечно, это не означает, что у меня есть полный опыт поучений.

Ты принял буддийское Прибежище 16 лет назад. Как изменилась твоя жизнь с того момента?

Наверное, лучший ответ могли бы дать те люди, которые знают меня еще с тех пор. Но, с другой стороны, если это вопрос о развитии, то, думаю, дело здесь обстоит примерно так же, как и с другими практикующими. Я считаю, что происходят различные вещи: например, все больше и больше я чувствую, что все хотят счастья, мне больше нравятся люди, у меня больше внутренней радости. Можно сказать, что жизнь становится лучше. Я меньше думаю о том, что было вчера или что будет завтра. Еще у меня появляется глубокая уверенность, что поучения Дхармы совершенно точные и истинные, потому что я получаю опыт относительно этих поучений каждый день, и они подтверждаются. Можно сказать, что различия между абсолютным и относительным уровнем становятся намного яснее. Сталкиваясь с проблемной ситуацией, начинаешь видеть, что это всего лишь один момент, одна точка какого-то процесса: что-то было до нее и что-то произойдет после. В результате появляется более широкий взгляд — учишься видеть то, что было и будет, а не только то, что происходит в настоящий момент. И тогда гораздо сильнее чувствуешь, что другие люди хотят счастья. Это делает работу для пользы других очень легкой. Сейчас я намного чаще переживаю различные ситуации именно так.

Знают ли люди, с которыми ты сейчас работаешь, что ты буддист? Если да, то как они к этому относятся?

Я всегда был честен с людьми, с которыми тесно связан по работе, и ничего от них не скрывал. Но в последние годы я стараюсь специально об этом не говорить. Просто, когда меня спрашивают, что я буду делать на выходных, то я не отвечаю им, что пойду, например, в бассейн, а говорю, что буду медитировать. И тогда они могут поинтересоваться: «Почему?» Или же удивятся, что я в марте еду на три недели в Россию — это очень необычно для Германии. В этом случае мне приходится объяснять им, что я буддист. Но чаще я рассказываю об этом, только если люди сами спрашивают.

Что ты посоветуешь девушкам, которые не могут посещать буддийский центр из-за того, что у них маленький ребенок, с которым их близкие отказываются побыть, пока она медитирует, так как настроены против буддизма?

Конечно, это непростой период в жизни. Но в любом случае нельзя допускать потери контакта с буддийским центром. Дело, наверное, в том, что у людей, которым не нравится буддизм, есть для этого какая-то причина. Муж, как правило, опасается, что если его жена начнет медитировать, то она уже не будет приносить интимной радости в постели. Но, разумеется, по собственному опыту мы знаем, что это не так. Наоборот, предполагается, что благодаря медитации человек становится лучше как любовник. И когда муж видит, что его страхи не оправдываются, он может начать поддерживать жену в ее развитии, говоря: «Давай я побуду с ребенком, а ты можешь сходить в центр». Но с родителями может быть по-другому. Чаще они боятся, что их сын или дочь не будет больше обычным человеком, что женщина перестанет хорошо относиться к своему мужу или ребенку. Но когда они увидят, что для беспокойства нет причины, то с ними, скорее всего, произойдет то же самое, что и с мужем, и они тоже начнут поддерживать ее.

Как ты можешь прокомментировать следующую ситуацию: в сангхе есть «старые» буддисты, они давно медитируют, но редко приходят в центр, неохотно принимают участие в делах центра и вообще производят впечатление не особо радостных людей. Так они становятся не самым хорошим примером для новеньких. Нужно ли с этим что-то делать и как к этому относиться?

Да, иногда это сложная ситуация для центров. Если с годами практики люди не становятся более радостными, это значит, что они делают что-то не совсем правильно. Радость — сущностное качество ума и, в конце концов, у нас неизбежно должно становиться больше радости и меньше завес. И если развитие происходит правильно, то радость должна только увеличиваться. Наверное, таким людям можно посоветовать быть ближе к источнику радости. И, вероятно, самое лучшее, что они могут сделать, — это немного попутешествовать с Ламой Оле.

А если у них нет для этого денег?

Это может быть трудно, но здесь необходимо понять, что самое важное — правильное развитие. На пути нашего развития существует такая опасность: когда наша способность проводить различия становится сильнее и мы яснее видим, какими являются вещи, мы начинаем использовать эту остроту ума для того, чтобы выискивать в других недостатки. Из-за этого можно потерять пользу, которую мы получаем от практики. Людям с такими особенностями нужно говорить, что ум обладает огромным потенциалом, что он богат и что окружающие полны всевозможных качеств. И если фокусироваться на просветленных качествах, то лучше как можно больше находить их и в других, и в самих себе. А если поступать противоположным образом, то все покатится вниз. Причем, можно сказать, что этот процесс бесконечен в обоих направлениях, потому что ум не имеет границ. Если обращать внимание на хорошие вещи, то их будет становиться больше, и это никогда не прекратится. Если смотреть на плохие вещи, то и с ними произойдет то же самое. У нас есть много объяснений относительно того, как мы можем развивать чистое видение.

Шесть освобождающих действий, или шесть парамит, — это то, что мы можем использовать в нашей повседневной жизни. Первая парамита — щедрость. Можно ли считать, что короткие десятиминутные выступления, которые нас просит делать Лама Оле, — это проявление щедрости?

Конечно, мы можем рассматривать это таким образом. Но, по большому счету, это, скорее, тренировка нашей щедрости. Мы готовим десятиминутные лекции, потому что бывают ситуации, когда этот опыт оказывается полезным. Когда-нибудь вам встретится человек, которому некого больше спросить о буддизме, кроме вас. Тогда вы уже будете подготовлены и сможете рассказать людям какие-то вещи, имеющие смысл, и это принесет им пользу.

Можешь ли ты немного рассказать об особенностях жизни семейной пары в буддийском центре?

Мы с женой живем в буддийском центре, но я не знаю, что в этом особенного. Я думаю, это прекрасная ситуация, потому что у нас есть все: мы есть друг у друга, у нас есть прекрасные друзья вокруг, наша жизнь полна смысла, потому что мы работаем для центра. Это прекрасная ситуация! Думаю, это хорошо и для партнерства. В такой паре партнеры не только заняты друг другом — их отношения становятся намного шире. Таким образом, польза от той работы, которую они делают вместе, распространяется на всех остальных.

Лама Оле говорит, что у детей, рожденных в буддийских семьях в небуддийских странах, самая хорошая карма. Как ты это понимаешь?

Вообще, я никогда об этом не слышал, но могу себе представить, что, наверное, он имеет в виду следующее: если человек рождается в буддийских семьях, то он получает контакт с Дхармой и благословение с самого рождения. Кроме того, я считаю, что, как правило, родители-буддисты лучше, чем другие: они лучше понимают сочувствие и мудрость. А если человек рождается в стране, где буддизм не является традиционной религией, то у него есть много различных возможностей для выбора и он может принять решение сознательно. Если человек становится буддистом в небуддийской стране, это происходит только потому, что он действительно этого хочет, а не из-за того, что его папа или дедушка были буддистами. Человеку необходимо самому понять, что он хочет развиваться и приносить пользу другим. Я думаю, здесь Оле имеет в виду, что этот сознательный выбор приведет к быстрому и всестороннему развитию.

Может ли такое рождение быть гарантией того, что человек не принесет много страдания в мир?

Совсем нет. Этого нельзя гарантировать. Нужно понимать, что ум такого ребенка существовал раньше и что у него есть своя собственная карма. У одних людей есть связь с буддизмом, они хотят работать с этим, а у других связи нет. И это нечто такое, к чему нельзя принудить. Мы хотим, чтобы дети были свободны и сами решали, что они хотят делать со своими жизнями. Это их выбор.

Огромное спасибо за интервью! Мы желаем тебе удачного тура и самых впечатляющих встреч с русскими друзьями!
Все уже началось!

Интервью взяла Валерия Абраменко
Записано 23 марта 2007 г. по дороге на автовокзал, Магнитогорск

Хольгер Шмидт — 44 года, психолог по образованию. Принял буддийское Прибежище в 1991 году. Живет в городе Брауншвайге, Германия. Путешествующий буддийский учитель с 2006 года.

При перепечатке данного материала ссылка на рассылку "Буддизм сегодня" и портал Буддизм.ру обязательна.

Книги и журналы о буддизме вы можете приобрести в интернет-магазине http://www.dharma-shop.ru/

Редакция рассылки: buddhism.today@gmail.com