"Говорить о голоде считалось чуть ли не контрреволюцией"
Документы российских архивов о голоде 1932-1933 гг. в СССР

<<Полит.ру>> публикует новые архивные материалы о голоде, охватившем некоторые
регионы СССР в начале 1930-х годов. Вокруг истории голодомора продолжается бурная
полемика как в исторической литературе, так и в публицистике: в последнее время
распространение получила точка зрения на голодомор как <<геноцид народа Украины
со стороны сталинского режима>>. Однако недавно рассекреченные Федеральным архивным
агентством документы позволяют, по мнению историков, по-новому взглянуть на причины
продовольственного кризиса 1932-33 годов. Материал опубликован в новом номере
журнала "Отечественные архивы" (2009. No2).

См. также:

a.. <<...Наша деревня опустошена до последнего семенного зернышка>>
b.. Россия-Украина: как пишется история
Голод 1932-1933 гг. в СССР - одна из самых трагических страниц в истории России
и ХХ века. В настоящее время в исторической литературе и публицистике определились
две основные точки зрения относительно его причин, масштабов и последствий. Сторонники
первой придерживаются концепции о "голодоморе в Украине" как специфически украинском
феномене, "геноциде народа Украины со стороны сталинского режима с целью не допустить
выхода из СССР Советской Украины"[1]. Приверженцы второй доказывают, что голод
охватил все зерновые районы СССР[2].

Многочисленные источники, как введенные в научный оборот российскими историками
в последние десятилетия, так и недавно рассекреченные в рамках проекта Федерального
архивного агентства "Голод в СССР 1929-1934 гг.", неопровержимо указывают на
неразрывную связь голода и сталинской коллективизации. Именно с ее развертыванием
в СССР возникает продовольственный кризис, достигший кульминации в 1932-1933
гг. Уже в конце 1929 - начале 1930 г. в зонах сплошной коллективизации фиксируются
факты голода и даже единичных смертей на его почве[3]. Причиной их стали последствия
принудительных хлебозаготовок 1929 г., создавших дефицит продовольствия на селе.
Они явились прямым результатом курса сталинского руководства на форсированную
индустриализацию, требовавшую источников для ее осуществления. С этой целью устанавливались
повышенные задания для крестьянских хозяйств по хлебосдаче. В 1930 г. ради повышения
товарности зернового производства была начата сплошная коллективизация.

О связи хлебозаготовок, коллективизации и индустриализации на рубеже 1920-1930-х
гг. свидетельствует переписка И.В. Сталина с В.М. Молотовым. В письме от 21 августа
1929 г. Сталин отмечает: "Хлебозаготовки в нынешнем году - основное в нашей практике,
- если на этом сорвемся, все будет смято"[4]. Спустя неделю в другом письме он
указывал: "Хлебозаготовки пошли хорошо... Если с хлебом выиграем, - выиграем
во всем, и в области внутренней, и в области внешней политики"[5]. Еще определеннее
важность хлебозаготовок Сталин подчеркивает в письме 6 августа 1930 г.: "Форсируйте
вывоз хлеба вовсю. В этом теперь гвоздь. Если хлеб вывезем, кредиты будут"[6].

Интресно, кто же давал кредиты под этот хлеб? Игорь

Зерновая проблема выходит на первый план. Колхозы принудительно насаждаются.
Хлеб нужен был для экспорта и удовлетворения потребностей промышленных центров,
флагманов первой пятилетки. Эта задача решается посредством резкого увеличения
планов хлебозаготовок. Так, в 1930 г. государственные заготовки зерна, по сравнению
с 1928 г., вырастают в 2 раза. Из деревень в счет хлебозаготовок вывозится рекордное
за все годы советской власти количество зерна (221,4 млн центнеров). В основных
зерновых районах заготовки составили в среднем 35-40 %, тогда как в 1928 г. они
колебались в пределах 20-25 %, а в целом по стране равнялись 28,7 % от собранного
урожая[7]. Еще более впечатляющими стали результаты хлебозаготовительной кампании
1931 г. Несмотря на потери вследствие засухи, в счет хлебозаготовок тогда ушло
даже больше зерна, чем в благоприятном по климатическим условиям 1930 г. - 227
млн центнеров[8]. Из урожая 1932 г. хлебозаготовки составили 182,8 млн центнеров[9],
более двух третей дали колхозы и совхозы. Чем же была вызвана такая спешка?

Дело в том, что с 1930 г. СССР стал проводить политику возвращения утерянного
в результате революции статуса царской России как главного экспортера зерна в
европейские страны. Сталинским руководством ставилась цель оттеснить с зернового
рынка Европы доминировавшие там США, Австралию и Канаду. Для этого необходимо
было получить на выгодных условиях экспортные квоты по пшенице в размерах зернового
экспорта дореволюционной России: не менее 5 млн тонн в год[10]. И Советский Союз
идет по этому пути, заключая с европейскими странами соответствующие контракты.
Такая линия была оптимальна с точки зрения имевшихся у СССР возможностей получения
валюты для нужд индустриализации, но требовала форсированного сбора и своевременного
вывоза за границу огромных объемов зерна. В краткие сроки получить его можно
было, лишь используя ресурсы создаваемого для этой цели колхозно-совхозного строя.
В противном случае СССР ожидало невыполнение экспортных контрактов и, как следствие,
- срыв плана индустриализации.

24 августа 1930 г. И.В. Сталин писал В.М. Молотову об этом: "Надо бы поднять
(теперь же) норму ежедневного вывоза до 3-4 мил[лионов] пудов минимум. Иначе
рискуем остаться без наших новых металлургических и машиностроительных (Автозавод,
Челябзавод и пр.) заводов. Найдутся мудрецы, которые предложат подождать с вывозом,
пока цены на хлеб на междун[ародном] рынке не подымутся до "высшей точки". Таких
мудрецов немало в Наркомторге. Этих мудрецов надо гнать в шею, ибо они тянут
нас в капкан. Чтобы ждать, надо иметь валютн[ые] резервы. А у нас их нет. Чтобы
ждать, надо иметь обеспеченные позиции на междун[ародном] хлебн[ом] рынке. А
у нас нет уже там давно никаких позиций, - мы их только завоевываем теперь, пользуясь
специфически благоприятными для нас условиями, создавшимися в данный момент.
Словом, нужно бешено форсировать вывоз хлеба"[11].

По приведенным в письме наркома снабжения СССР А.И. Микояна И.В. Сталину от 20
апреля 1931 г. данным, из первого колхозного урожая 1930 г. было экспортировано
в Европу 5,6 млн тонн зерна[12]. Из урожая следующего года за границу планировалось
направить 3,75 млн тонн пшеницы[13]. Всего за 1930-1933 гг. из СССР в Европу
вывезено не менее 10 млн тонн зерна. Это был "экспорт на костях", ценой гибели
от голода и страданий миллионов советских граждан, как в сельской местности,
так и городах. По подсчетам В.П. Данилова, только отказ от хлебного экспорта
в 1932 г. позволил бы прокормить по нормам благополучных лет примерно 7 млн человек,
ровно столько, сколько, вероятнее всего, стали жертвами голода в 1933 г.[14]

Подавляющее большинство жертв понесли основные зерновые районы СССР - зоны сплошной
коллективизации. Именно в них традиционно выращивались пшеница и рожь на экспорт.
Причем львиная доля советского зерна, вывезенного в 1930 г. (70 %), пришлась
на два региона СССР - УССР и Северо-Кавказский край, а остальная - на Нижнюю
Волгу и ЦЧО[15]. Аналогичная ситуация повторилась и в 1931 г. Постановлением
СТО СССР от 17 августа 1931 г. задания по зерновому экспорту были распределены
следующим образом: Украина - 1350 тыс. тонн, Северный Кавказ - 1100 тыс. тонн,
Нижняя Волга - 830 тыс. тонн, Средняя Волга - 300 тыс. тонн (Док. No 1)[16].
Таким образом, экономическая специализация районов непосредственно повлияла на
масштабы трагедии в конкретных регионах СССР: более всего пострадали зерновые
районы, основные житницы страны.

Источники раскрывают как единый в своей основе механизм возникновения голода
в зерновых районах, так и их постепенное и одновременное вхождение в него. На
Украине, Северном Кавказе и в других аграрных районах страны возник огромный
дефицит продовольствия в городе, и в особенности на селе. Например, первый пятилетний
план предусматривал рост производства зерна с 731 млн центнеров в 1927/1928 г.
до 1058 млн в 1932/1933 г., т.е. от 36 до 45 % среднегодового роста. В 1932 г.
реальный урожай зерновых культур в СССР составил 500-566 млн центнеров, т.е.
почти в 2 раза меньше, чем по плану первой пятилетки, и в 1,3 раза меньше, чем
до начала коллективизации[17]. В этом же ряду катастрофическое сокращение поголовья
рабочего и продуктивного скота, что самым негативным образом сказалось и на результатах
полевых работ, и на уровне питания населения. За годы коллективизации животноводство
лишилось половины поголовья и примерно столько же готовой продукции. Только в
1958 г. стране удалось превысить уровень 1928 г. по основным видам животноводства[18].

О размерах дефицита продовольствия в стране свидетельствуют факты резкого сокращения
к 1933 г. государственных запасов продовольственных хлебов. На 9 февраля 1931
г., по данным наркома снабжения СССР А.И. Микояна, на балансе числилось 1011
млн пудов продхлебов; в январе 1933 г. их фактическое наличие, по результатам
проведенной Комитетом резервов при СТО СССР инвентаризации, составило 342 млн
пудов, т.е. уменьшилось почти в 3 раза[19].

Насильственная коллективизация разрушила и существовавшую веками систему выживания
деревни в условиях голода. В результате хлебозаготовок на селе не осталось никаких
страховых запасов зерна и других продуктов на крайний случай: они ушли в счет
заготовок. Раскулачивание изъяло из сельской жизни хозяина, традиционно помогавшего
бедноте во время голода.

Сталинское руководство не хотело голода, но создало его своей политикой в области
планирования обязательных госпоставок сельскохозяйственной продукции колхозами,
совхозами и единоличными хозяйствами, а также конкретными действиями по их выполнению.
Планирование хлебозаготовок оказалось несовершенным, как и вся сталинская бюрократическая
система управления сельским хозяйством страны в условиях коллективизации. Планы
хлебозаготовок рассчитывались исходя из поступавших с мест отчетов о размерах
посевных площадей в районах и среднегодовой урожайности в них за несколько лет.
Главным критерием величины заданий по хлебосдаче являлся рост посевных площадей
колхозно-совхозного сектора, на который опирались местные власти, рапортовавшие
Центру об успехах коллективизации. Этот показатель брали за основу органы планирования
(Наркомзем, Наркомснаб), устанавливая соответствующие параметры. При этом они
ориентировались на лучшие колхозы и совхозы, что еще больше завышало планы хлебосдачи[20].

В докладной записке наркома земледелия СССР А.Я. Яковлева секретарю ЦК ВКП(б)
И.В. Сталину о системе хлебозаготовок на 1933 г. от 17 сентября 1932 г. ее коренным
недостатком называлось то, что "определение размеров заготовок для каждого отдельного
колхоза предоставляется только усмотрению района... район действует по линии
наименьшего сопротивления, т.е. берет весь излишний хлеб"[21].

Сложившаяся система планирования хлебозаготовок в первые годы коллективизации
в полной мере отвечала замыслам ее организаторов, поскольку была нацелена на
изъятие из колхозов максимальных объемов зерна. Об этом прямо указано, например,
в докладной записке А.И. Микояна И.В. Сталину, написанной в мае 1932 г. и имеющей
характерное название - "О норме сдачи хлеба колхозами и МТС". В ней сообщалось,
что фактические нормы сдачи зерна колхозами из урожаев 1930-1931 гг. "были значительно
выше" установленного уровня и достигали в среднем по основным зерновым районам
в 1930 г. - 31,5 %, в 1931 г. - 37 %, и предлагалось при заключении контрактационных
договоров не только сохранить эти показатели, но и повысить их до уровня 40 %
от валового сбора[22].

Особенно негативно система планирования хлебозаготовок отразилась на единоличном
секторе аграрной экономики. Чтобы вынудить единоличников вступать в колхозы,
им устанавливались явно завышенные, невыполнимые планы. Секретарь ОК ВКП(б) ЦЧО
И.М. Варейкис в докладной записке И.В. Сталину 28 ноября 1932 г. сообщал: "Главная
трудность в хлебозаготовках заключается в единоличном секторе... планы хлебозаготовок
по единоличному сектору оказались значительно преувеличенными, и основная масса
незаготовленного хлеба находилась у единоличника, который оказывает бешеное сопротивление,
- прячет хлеб в ямы, по соседям, разбазаривает его и т.п."[23]. Недовыполненный
план хлебосдачи единоличников перекладывался на колхозный сектор, еще больше
ухудшая его и без того тяжелое положение.

Негативную роль сыграли и явные просчеты сталинского руководства в области совхозного
строительства. По его замыслу, зерно- и животноводческие совхозы должны были
стать маяками, образцами для колхозников и единоличников в плане организации
производства и высокой товарности сельскохозяйственной продукции, помочь им в
налаживании хозяйственной деятельности, доказать преимущество крупного механизированного
производства над мелким, основанным на ручном труде. Но результат получился обратным.

Осенью 1931 г. выяснилось, что подавляющее большинство совхозов СССР не в состоянии
выполнить установленные для них планы хлебозаготовок и поставок животноводческой
продукции. В материалах созданной по инициативе И.В. Сталина специальной комиссии
по проверке хозяйственной деятельности совхозов, работавшей в регионах в октябре-ноябре
1931 г., констатировалось: "Совхозы... фактически повисли на шее у государства,
обманывали его в своей отчетности, требовали господдержки ...преуменьшали планы
хлебосдачи и отчитывались дутыми цифрами", почти во всех из них "кормилось громадное
количество людей", "до невозможности разбухшие штаты", которые "съедали товарную
продукцию". Делался вывод: "При нынешнем состоянии учета хлеб в совхозах может
разворовываться вагонами"[24]. Им сокращали планы поставок за счет повышения
заданий колхозам и единоличным хозяйствам[25].

Ведомственная неразбериха затрудняла получение Центром достоверной информации.
В докладной записке начальника ЭКУ ОГПУ Миронова Сталину от 12 ноября 1931 г.
говорилось о вскрытых органами ОГПУ фактах "значительного преуменьшения плана
хлебосдачи по Тракторцентру" вследствие задержки в его аппарате полученных от
МТС дополнительных сведений о росте посевных площадей под зерновыми культурами[26].
Сотрудник центрального аппарата ОГПУ Акулов 7 октября 1931 г. сообщал Л.М. Кагановичу:
"Отчетность по хлебозаготовкам у Союзхлеба, Хлебживцентра и Тракторцентра находится
в столь хаотичном состоянии, что в этом году возможно повторение прошлогоднего
разрыва между фактическим наличием хлеба и числящимся книжным остатком... что
приводит к невозможности судить о действительном наличии хлеба"[27]. В этом же
ряду массовое воровство на мельницах Украины и других регионов страны[28].

Издержки планирования хлебозаготовок и управления сельским хозяйством с лихвой
компенсировались административным ресурсом. Ставка на государственное насилие
над крестьянством стала главным методом решения проблем создания колхозов, изъятия
из деревни продовольственных ресурсов для нужд индустриализации и т.д. Планы
хлебозаготовок и других поставок сельскохозяйственной продукции колхозами, совхозами
и единоличными хозяйствами устанавливались при непосредственном участии Сталина,
Молотова, Кагановича с ориентацией на максимально возможный уровень без учета
интересов крестьян[29]. Так, например, И.В. Сталин 1 февраля 1931 г. одобрил
предложение эмиссара по хлебозаготовкам в Сибири Я.Э. Рудзутака по обеспечению
выполнения плана хлебосдачи за счет конфискации у колхозников страховых и потребительских
фондов, исходя из того, что "у них останутся запасы в необмолоченном хлебе"[30].
В мае 1932 г. вождь не поддержал местные инициативы о стимулировании колхозников
с помощью установления в планах фиксированных цифр посевной и хлебосдачи, несмотря
на просьбу секретаря Восточно-Сибирского крайкома Леонова[31]. Тогда же Сталин
не удовлетворил просьбу секретаря Казкрайкома Ф.И. Голощекина о снижении плана
хлебозаготовок для Казахстана из-за уменьшения посевной площади под зерновые
и завоза из Сибири не прошедших акклиматизацию и имевших пониженную всхожесть
семян[32].

Планы сокращались лишь тогда, когда выяснялось, что, несмотря на мощное давление
Центра, они не будут выполнены в полном объеме и в установленный срок. Но до
этого момента лично от И.В. Сталина и его ближайшего окружения шли грозные директивы
о необходимости выполнения плана любой ценой, и все попытки местных властей добиться
его уменьшения решительно пресекались. Вот лишь один типичный пример - телеграмма
от 10 сентября 1932 г. первого секретаря Уральского обкома ВКП(б) И.Д. Кабакова
секретарю ЦК ВКП(б) И.В. Сталину с просьбой не увеличивать сентябрьский план
хлебозаготовок (Док. No 8). Ответ отрицательный[33] (Док. No 9).

Сталин проявлял твердость в обеспечении выполнения планов хлебосдачи. Так, во
второй половине ноября 1931 г. на места была отправлена директива, в которой
партийному руководству предлагалось "немедленно организовать перелом в хлебозаготовках".
В противном случае грозила постановка вопроса "о смене руководства" со всеми
вытекающими последствиями[34].

Массовые репрессии "на почве борьбы с саботажем хлебозаготовок" осенью 1932 г.
разворачивались в зерновых районах СССР под пристальным контролем И.В. Сталина,
который поощрял их и стимулировал. Об этом свидетельствует, например, его резолюция
на телеграмме Л.М. Кагановича и руководства Северо-Кавказского края от 4 ноября
1932 г. о репрессивных мерах в крае: "Передаются эти сведения ЦК КП(б)У, секретарям
обкомов Украины"[35]. Еще один документ - директива И.В. Сталина Ф.И. Голощекину
от 21 ноября 1932 г. (Док. No 13): "Ударить в первую очередь по коммунистам в
районах и ниже районов, находящимся целиком в плену мелкобуржуазной стихии и
скатившихся на рельсы кулацкого саботажа хлебозаготовок"[36]. В этом же ряду
одобренная И.В. Сталиным инициатива председателя Комитета заготовок СССР Чернова
от 25 ноября 1932 г. о необходимости репрессий "в отношении секретарей и председателей
РК, сорвавших заготовку пшеницы"[37].

Судя по телеграмме на места от 29 ноября 1932 г., вождь внимательно следил за
всеми "фактами саботажа хлебозаготовок", требуя "высылать в ЦК все копии допросов
и сообщений по делу о саботаже хлебозаготовок"[38]. В телеграмме секретарю Уральского
обкома ВКП(б) И.Д. Кабакову от 7 декабря 1932 г. (Док. No 16) он сообщил, что
"партбилет не спасет от ареста" местный актив, так же как это происходит в "Западной
Сибири, Украине, Северном Кавказе"[39]. 11 декабря 1932 г. Сталин и Молотов направили
директиву в Нижне-Волжский край: "Арестовать, дать 5-10 лет тем, кто дал распоряжение
прекратить хлебосдачу"[40]. В телеграмме секретарю Западно-Сибирского крайкома
ВКП(б) Эйхе от 20 декабря 1932 г. Сталин приветствовал проявленную Эйхе "инициативу
в отношении саботажников и руководителей совхозов"[41].

Наконец, в конце 1932 - начале 1933 г. лично Сталин проявил твердость на этапе
завершения плана хлебозаготовок, вылившегося в фактическую конфискацию всех продовольственных
запасов у сельского населения основных зерновых районов, в первую очередь Украины,
Северного Кавказа и Нижней Волги. Об этом можно судить, например, по записке
недавно назначенного первым секретарем Днепропетровского обкома КП(б)У М.М. Хатаевича
Сталину от 22 октября 1932 г. (Док. No 10), в которой подробно излагались причины
срыва хлебозаготовок (вина руководства Украины) и говорилось о невозможности
выполнения республикой плана без использования чрезвычайных мер. В частности,
сообщалось, что недополученный хлеб можно будет взять только путем выявления
и изъятия припрятанного, разворованного и неправильно розданного хлеба, а далее
- что эти мероприятия потребуют колоссального нажима и огромной организаторской
работы[42]. И она была развернута после решения Политбюро ЦК ВКП(б) от 1 января
1933 г., согласно которому украинские крестьяне должны были "добровольно сдать
государству ранее расхищенный и скрытый хлеб". В противном случае их ждали репрессии[43].
В УССР они начались в январе 1933 г.

Это время хлебозаготовительного беспредела не только на Украине, но и в основных
зерновых регионах страны. В постановлении "О выполнении плана хлебосдачи совхозами"
2 января 1933 г. ЦК ВКП(б) указал на необходимость арестов и отдачи под суд директоров
совхозов, не выполнивших план[44]. Несмотря на крайний срок выполнения хлебозаготовок
- начало января, Политбюро ЦК 22 января 1933 г. постановило: "Продолжить хлебозаготовки
в тех районах и колхозах, которые годовой план хлебозаготовок еще не выполнили"[45].
Тогда же по инициативе сверху в зерновых регионах спускали встречные планы уже
выполнившим заготовки колхозам, что на деле означало конфискацию всех продовольственных
ресурсов[46].

Центр буквально "связывал кровью" местное руководство в деле хлебозаготовок.
Так, 22 ноября 1932 г. Политбюро предоставило "специальной комиссии в составе
Косиора (генеральный секретарь ЦК КП(б)У. - Авт.), С.Реденса и Киселева (ЦКК)
на период хлебозаготовок право окончательного решения вопросов о приговорах к
высшей мере наказания с тем, чтобы ЦК КП(б)У раз в декаду отчитывался о своих
решениях по этим делам перед ЦК ВКП(б)"[47].

Следует особо подчеркнуть, что местные власти, в первую очередь областное и республиканское
партийное руководство, сыграли весьма негативную роль в возникновении продовольственной
катастрофы, ответственность за которую они несут вместе с центральным руководством.
Многие местные руководители не только безоговорочно выполняли распоряжения И.В.
Сталина и ЦК ВКП(б), но и сами инициировали репрессии против крестьян, замалчивали
перед Центром реальные масштабы голода, скрывали собственные просчеты и ошибки
"победными реляциями". Все эти явления проистекали из характера сталинской бюрократической
модели, когда для чиновника любого ранга главным было беспрекословное, любой
ценой выполнение распоряжений руководства. При этом Центром поощрялась инициатива
местных властей, способствовавшая решению поставленной задачи. Так, 16 декабря
1932 г. Политбюро ЦК поддержало инициативу секретаря Нижегородского обкома ВКП(б)
А.А. Жданова, поступившую лично И.В. Сталину, "о проведении репрессивных мероприятий
в отношении Спасского и Ардатовского районов", срывавших планы хлебозаготовок
(Док. No 17, 18)[48]. А руководство Нижне-Волжского края своей телеграммой от
16 февраля 1933 г. инициировало решение Политбюро об установлении блокады голодающих
районов края по примеру Украины и Северного Кавказа с целью не допустить выезда
оттуда крестьян (Док. No 22, 23)[49].

Можно уверенно говорить об ответственности секретаря ЦК КП(б)У С.В. Косиора за
масштабы трагедии на Украине. Прежде всего, согласно документам, с Украины в
Центр поступала противоречивая информация о ситуации в сельском хозяйстве республики.
Например, 16 марта 1932 г. Политбюро ЦК ВКП(б) в ответ на телеграмму Косиора
Сталину о положении в УССР с семенами указало, что "положение с семенами на Украине
во много раз хуже того, чем это следует из телеграммы т. Косиора, поэтому Политбюро
предлагает ЦК КП(б)У принять все зависящие от него меры к тому, чтобы была предотвращена
угроза срыва сева на Украине"[50]. 26 апреля 1932 г. Косиор в письме Сталину
заявил: "У нас есть отдельные случаи и даже отдельные села голодающие, однако
это только результат местного головотяпства, перегибов, особенно в отношении
колхозов. Всякие разговоры о "голоде" на Украине нужно категорически отбросить.
Та серьезная помощь, которая Украине была оказана, дает нам возможность все такие
очаги ликвидировать"[51]. Характерна реакция Сталина на эту позицию Косиора.
Он потребовал проверить состояние с хлебозаготовками в областях Украины и доложить
в ЦК ВКП(б) о принятых мерах (Док. No 4)[52].

О виновности руководства Украины в возникновении кризиса сельского хозяйства
недвусмысленно говорил побывавший в июне 1932 г. в Винницкой области УССР инспектор
кавалерии РККА, член ЦИК СССР С.М. Буденный. Ознакомившись с ситуацией, на встречах
с колхозниками он открыто обвинил в организации голода местные власти, в первую
очередь республиканские, которые "в течение двух лет обманывали ЦК ВКП(б) и правительство
о высокой урожайности", доводили до районов "нереальные планы". В результате
колхозники и единоличники были "оставлены голодными"[53]. Критика Буденного вызвала
резкие возражения Косиора, написавшего Кагановичу 30 июня 1932 г.: "Если Буденный
и другие "благодетели" будут натравливать на нас колхозников и местные организации
Украины, тогда не приходится говорить о выполнении плана этого года"[54].

Позицию С.В. Косиора отражают две записки, адресованные И.В. Сталину с разницей
в три дня. Первая - уже названного выше секретаря Днепропетровского обкома КП(б)У
М.М. Хатаевича от 12 марта 1933 г., вторая - самого Косиора от 15 марта. Хатаевич
докладывал, что он "буквально завален ежедневными сообщениями и материалами о
случаях голодных смертей, опуханий и заболеваний от голода", что к нему "все
чаще поступают сообщения о трупоедстве и людоедстве", просил Сталина о дополнительной
продовольственной помощи[55].

В своей записке в разделе "О тяжелом продовольственном положении Украины" Косиор
подтвердил информацию Хатаевича о голоде в республике. Однако отметил, что имеющиеся
в его распоряжении сведения с мест, как от обкомов, так и по линии ОГПУ "о размерах
голодовок крайне противоречивы" и "достаточно серьезной и трезвой оценки положения
без замалчивания и замазывания, как равно и без преувеличения и паники, в областях,
как правило, еще нет". При этом Косиор "поддел" Хатаевича, указав, что "Днепропетровск
слишком уж афиширует и выпячивает свое тяжелое положение". Причиной голода на
Украине он называл "плохое хозяйничание и недопустимое отношение к общественному
добру (потери, воровство и растрата хлеба)". Косиор осудил действия и областных
партийных руководителей, которые вместо "серьезной работы" по мобилизации внутренних
ресурсов стремятся "получить помощь из Центра". В итоге Косиор попросил Сталина
дать немедленно 300 тыс. тонн зерна для одной Киевской области. Остальные регионы,
по его оценке, будут в ней нуждаться лишь к началу посевной[56].

26 апреля 1933 г. Косиор сообщил вождю о ходе вручения колхозам и единоличникам
обязательств по сдаче хлеба "согласно нового закона". Содержание записки показалось
Сталину настолько важным, что он поручил: "Заготовить 50 экземпляров для раздачи
членам совещания 12 мая". Главной причиной всех трудностей Косиор считал "вредительскую"
деятельность украинского Наркомзема по учету размеров посевных площадей в колхозах.
Они были преувеличены ввиду "перспектив коллективизации", в результате чего планы
хлебозаготовок превысили реальные площади пашни[57].

В 1932-1933 гг. массовый голод поразил не только Украину, но и Поволжье, Северный
Кавказ, Центральный Черноземный район, Урал, Западную Сибирь, Казахстан и другие
районы Советского Союза. Число тех, кто умер в результате голода в регионах,
оказалось прямо пропорционально объемам изъятого там зерна в счет хлебозаготовок
и экспорта. Данные Всесоюзных переписей населения 1926 и 1937 гг. показывают,
что как минимум четыре региона РСФСР - Саратовская область, АССР Немцев Поволжья,
Азово-Черноморский край, Челябинская область - пострадали не меньше Украины.
Сравнительный анализ материалов переписей фиксирует темпы сокращения сельского
населения в районах СССР, пораженных голодом в начале 1930-х гг.: в Казахстане
- на 30,9 %, в Поволжье - на 23, на Украине - на 20,5, на Северном Кавказе -
на 20,4 %[58]. По мнению авторитетного российского демографа В.Б. Жиромской,
от голода в начале 1930-х гг. за пределами Украины, на территории РСФСР (без
учета Казахстана) погибло не менее 2,5 млн человек[59], а вместе с Казахстаном
- порядка 4-5 млн человек. При этом не учитываются потери населения РСФСР от
голодного 1934 г.[60]

Действия сталинского режима по выходу из голодного кризиса свелись к выделению
основным зерновым районам СССР, в том числе Украине (Док. No 27), оказавшимся
в зоне голода, значительных продовольственных и семенных ссуд, причем с личного
согласия И.В. Сталина[61]. В апреле 1933 г. по решению Политбюро ЦК ВКП(б) экспорт
зерна из СССР был прекращен. Кроме того, были приняты чрезвычайные меры по организационно-хозяйственному
укреплению колхозов с помощью политотделов МТС, развитию огородничества и личных
подсобных хозяйств колхозников и городских жителей. В 1933 г. изменилась система
планирования хлебозаготовок: сверху устанавливались фиксированные нормы сдачи
зерна.

Представленные в настоящей публикации документы - в основном это подлинные постановления
Политбюро ЦК ВКП(б), записки секретарей ЦК ВКП(б) и лично И.В. Сталина, республиканских
и областных партийных органов, донесения ОГПУ и его местных структур - отобраны
в фондах Архива Президента Российской Федерации (АП РФ), Центрального архива
Федеральной службы безопасности Российской Федерации (ЦА ФСБ РФ), Государственного
архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива социально-политической
истории (РГАСПИ) и Российского государственного архива экономики (РГАЭ). Эти
источники, по мнению составителей, наиболее ярко отражают причины и масштабы
всенародного бедствия 1932-1933 гг.

Вступительная статья, подготовка текста к публикации и комментарии В.В. КОНДРАШИНА,
Е.А. ТЮРИНОЙ.

++++++++++

тут еще не учтены такие факторы - создание Гулага, который как-то надо было кормить,
если хотели от него получить какую-то экономическую пользу на стройках века.

Плюс индустриализация требовала людские ресурсы, которые сами приходили на стройки,
так как там кормили(пайки!), плюс для обеспечения индустриализации нужно было
продовольствие в городах и на новых стройках, на которых были заняты огромные
массы людей. Не было денег на трактора и экскаваторы. Их заменяли людьми. То
есть голод и репрессии способствовали большому оттоку людей из сельских районов,
а отток рабочих рук из сельских районов способствовал голоду и репрессиям, так
искали и назначали виноватых в голоде.

И еще - многие промышленные объекты, которые сегодня приватизированы новыми украинскими
олигархами построены на деньги полученные за хлеб, то есть оплаченные массовыми
смертями людей всех национальностей. И даже если эти заводы, фабрики, рудники,
шахты электростанции построены через многие годы после голодомора, в них частица
того индустриального фундамента, заложенного большевиками на костях огромного
количества погибших от голода людей.

Сегодня эти объекты индустрии используются для выкачки денег за границу, а не
для вкладывания в экономику страны, что в свою очередь ведет к уменьшению населения
страны сравнимого с масштабами уменьшения в годы голодомора. Это касается как
Украины, так и России, Казахстана и других стран бывшего СССР.

Сами документы смотри тут:

http://www.polit.ru/research/2009/04/28/golodarchives.html

МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр

Арье Барац http://www.machanaim.org/tor&life/actual/shahak.htm
ИСРАЭЛЬ ШАХАК И ЕГО "ТЯЖЕСТЬ ТРЕХ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ"
Донин ХХ-го века
Исраэль Шахак. Если кому-то еще не знакомо это имя, то ему достаточно набрать
его в поисковых программах интернета и убедиться в том, что оно является в наши
дни, пожалуй, одним из основных маркеров "патриотических" сайтов. В черносотенных
кругах к этому имени относятся с благоговением. Так в нашумевшем "Обращении 5000"
(российских антисемитов в Генпрокуратуру) говорится: "Мы очень ценим тот факт,
что в неприятии этого иудейского человеконенавистничества с нами вполне единомысленны
наиболее честные представители еврейского народа, такие граждане Израиля, как
Исраэль Шахак из Иерусалимского университета и Исраэль Шамир, осуждающие мораль
<<Шулхан аруха>> и в талмудической теории, и в государственной практике еврейских
властей по отношению к палестинцам". А книга ведущего американского антисемита
Дэвида Дюка "Еврейский вопрос глазами американца" посвящается... Шахаку (<<Я
посвящаю данную работу доктору Исраэлю Шахаку, жертве еврейского Холокоста и
гражданину Израиля, который проявил моральное и интеллектуальное мужество, бросив
вызов доктрине Еврейского Превосходства>>).

Исраэль Шахак (1933-2001) - сущая находка для юдофобов. Говоря о Шахаке, даже
отрицающие катастрофу европейского еврейства вспоминают, что он ее все же пережил,
и уже там, в гетто, пришел к выводу, что иудаизм - это учение о расовом превосходстве
евреев. Как бы то ни было, Шахак спасся от нацистов, поселился в Израиле и стал
пламенным обличителем еврейской религии и "израильской военщины".

Один из самых нашумевших трудов Шахака - "Еврейская история. Еврейская религия:
тяжесть трех тысяч лет" (впервые книга была издана по английски в 1994 году,
русский перевод увидел свет в 2005 году). Это сочинение представляет собой компиляцию
тенденциозно подобранных цитат из талмудической литературы в обрамлении одиозных
высказываний никому не известных маргинальных раввинов, внешне производит более
убедительное впечатление, чем большинство других антисемитских творений. На неподготовленного
читателя этот опус вполне может произвести самое серьезное впечатление: еврейская
аутентичность, почти полная иллюзия "свободного владения материалом", тон спокойный,
близкий к академическому, однако ложь все та же. Иудаизм - это не религия, доказывает
нам автор, а разновидность морального уродства.

У Шахака имеются в истории свои предшественники, главным из которых является
Николай Донин. Именно с подачи этого обратившегося в христианство еврея в XIII
веке в Европе начали сжигать Талмуд и другие священные еврейские тексты. В сущности,
все нападки Шахака на Талмуд слово в слово повторяют эти старинные обвинения.
Соответственно также и все, что можно возразить Шахаку по этому поводу, было
сказано тогда же, в частности в 1240 году р. Йехиэлем Парижским. Этот раввин
однозначно разъяснил Донину, что дискриминационные положения Талмуда имеют в
виду древних язычников и только их. Вот небольшая выдержка из этого диспута:

"Сказал Донин: Талмуд содержит места, несправедливые по отношению к неевреям:

- Нееврея нельзя убивать, но необязательно спасать, если ему угрожает опасность.

- Еврей, убивший нееврея, не подлежит смертной казни, тогда как нееврей, убивший
еврея, подлежит.

- Запрещено помогать нееврейке при родах или кормить ее ребенка грудью.

Ответил р. Йехиэль: Неевреи, о которых говорится в Талмуде, это не христиане.
В качестве доказательства ты можешь увидеть, что евреи ведут общие дела с неевреями,
хотя Талмуд вроде бы это запрещает. Известно, что евреи не раз жертвовали своей
жизнью ради своей веры - стали бы они нарушать закон, если бы "неевреи", о которых
говорит Талмуд, включали бы христиан? Евреи имеют много деловых контактов с христианами,
хотя это и запрещено по отношению к "неевреям" (под которыми Талмуд подразумевает
древних египтян и хананеев, погрязших во всяких мерзостях). Так же евреи учат
христиан ивриту, хотя Талмуд запрещает обучать этому неевреев".

Тем не менее, повторяя все нападки Донина, Шахак не упоминает ни р. Йехиэля
Парижского, ни десятки других средневековых авторитетов, которые также в один
голос утверждали, что Талмуд имеет в виду лишь идолослужителей древности (в отношении
них также далеко не все столь однозначно, но это отдельный разговор). Шахак цитирует
только Рамбама, имеющего по этому вопросу особое мнение (как замечает бывший
главный раввин Тель-Авива рав Хаим Давид Галеви (1924-1998) в своей книге "Осе
леха рав" (стр 63): "Христианство по существу своему не является идолослужением...
Такого мнения придерживаются почти все законоучители ("гдолей апоским"). Рамбам
является единственным, кто считал иначе".).

Более того, Шахак пишет: "Большинство галахических авторитетов сходятся в том,
что все вышеупомянутое (воздержание от спасения нееврея, в том числе от вспоможения
роженице - А.Б.) относится ко всем неевреям. Немногочисленные вяло протестующие
голоса принадлежат второстепенным раввинам. Вот что пишет, например, рабби Моше
Ривкес, автор малозначительного комментария к "Шульхан Арух": "Наши мудрецы
относили это только к древним язычникам, которые в те дни поклонялись идолам
и не верили в исход евреев из Египта и сотворение мира из ничего. Но народы,
под защитой которых мы, народ Израиля, пребываем в изгнании и среди которых мы
рассеяны, верят в сотворение мира из ничего и в некоторые принципы нашей религии
и молятся Творцу небес и земли... Не только не существует запрета на помощь им
- мы обязаны молиться за их безопасность".

Но ни самого рабби Моше Ривкеса (XVII век), ни его комментарий к <<Шулхан арух>>
<<малозначительными>> назвать нельзя. Р.Ривкес - крупный галахический авторитет,
и приведенное высказывание является необходимым и достаточным для прекращения
всех споров на этот счет. Не говоря уже о том, что упомянутое отличие в отношениях
иудеев к язычникам и к христианам было установлено задолго до Ривкеса, причем
сам же Ривкес дает соответствующие ссылки, которые Шахак опускает. "В любом случае,
- пишет далее Шахак, - подавляющее большинство позднейших галахических авторитетов
не только не распространили тезис Ривкеса на все человечество или хотя бы на
большую его часть, но и вообще его отвергли".

Чистейшая ложь
Это чистейшая ложь высшей пробы, причем ложь, которую сам же Шахак ниже опровергает,
в частности разбирая вопрос о спасении нееврея в субботу, как оно представлено
в современном раввинистическом издании "Еврейское медицинское право". Так, Шахак
приводит следующую цитату: "Согласно правилам Талмуда и кодексам еврейского права,
запрещено нарушать субботние запреты, чтобы спасти жизнь опасно больного пациента-нееврея.
Аналогично, запрещено принимать роды у нееврейки в субботу... Однако сегодня
позволено нарушить субботние запреты для спасения нееврея, поскольку это предотвращает
возникновение враждебности между евреями и неевреями".

В данном случае Шахака не устраивает "лицемерие" этого смягчения. Только поэтому
он его и привел. Но это уже отдельный вопрос, которого я коснусь ниже. Здесь
важно отметить другое: Шахак клевещет на еврейский народ и его религиозную традицию.

В подтверждение своего утверждения, будто бы "галахические авторитеты" Нового
времени не различают между древними язычниками и современными людьми, он смог
привести только следующие вырванные из контекста слова Хатам Софера (1762-1839)
из его респонса на Шулхан Арух ('Yoreh De'ah' 131.): "оттоманские мусульмане
и христиане - не только отъявленные идолопоклонники, которые определенно поклоняются
"другим богам", но кроме того, совершенно подобны амалекитянам, поэтому талмудический
закон, обязывающий "уничтожать семя Амалека", явно имеет отношение к ним". Слова
эти приводятся в респонсе лишь как некоторое положение, которое впоследствии
опровергается. В действительности в данном тексте Хатам Софер, утверждает, что
еврейские акушерки призваны помогать мусульманским и христианским роженицам,
причем как в будние дни, так и в субботу.

Для тех, кто столкнулся с шаховской "Тяжестью трех тысяч лет", важно знать,
что иудеи думают по этому вопросу на самом деле. В этом отношении достаточно
привести мнение крупнейшего галахического авторитета рава Менахема Амеири (1249-1315).
В своем пространном комментарии к трактату Талмуда "Авода Зара" ("Идолослужение")
он неоднократно повторяет, что изучение этих законов в христианской Европе имеют
чисто академический, а не юридический смысл. В частности рассмотрев закон, запрещающий
помогать язычнице производить на свет язычника, а также выкармливать его грудью
("Авода зара". 26.а), Амеири заключает: "в наше время не существует людей, подпадающих
под этот закон. Мы уже выяснили, что здесь подразумеваются лишь язычники древних
времен, упорные в служении идолам и не огражденные истинными религиями (ло хаю
гдорот бэдаркей адатот)... Из всех законов, приведенных в этом трактате, в силе
остается лишь запрет на использования нееврейского вина (во избежание излишнего
сближения, завершающегося свадьбами)".

Книга Шахака "Еврейская история. Еврейская религия: тяжесть трех тысяч лет"
- это плод паранойяльной мнительности, а не беспристрастной критики. Эта книга
пытается утаить подлинное отношение Израиля к народам, выставляя на передний
план устаревшее и периферическое.

Тем не менее, некоторые из приведенных Шахаком и Донином древних законов все
же оставляют недоумение и вполне заслуживают того, чтоб их рассмотреть отдельно.
В первую очередь это касается отношения к язычникам.

Милость и жестокость
В самом деле, в какой мере "древние язычники" заслуживают такого отношения,
которое предписывает Гемара (не убивай язычника, но и воздерживайся от его спасения,
в том числе не помогай языческой роженице приводить на свет ее чадо). В какой
мере было оправдано истребление целых языческих народов?

В Торе сказано: "Когда введет тебя Господь, Бог твой, в землю, в которую ты
идешь для овладения ею, и изгонит многие народы от лица твоего: Хэйтийцев и Гиргашеев,
и Эморийцев, и Кнанеев, и Перизеев, и Хиввийцев, и Йевусеев, семь народов, более
многочисленных и более сильных, чем ты, И предаст их тебе Господь, Бог твой,
и ты поразишь их, то совершенно разгроми их, не заключай с ними союза и не щади
их. И не роднись с ними: дочери твоей не отдавай за сына его, и дочери его не
бери за сына твоего; Ибо отвратят сына твоего от Меня, и они будут служить иным
божествам, и возгорится гнев Господа на вас, и Он истребит тебя скоро. Но так
поступайте с ними: жертвенники их разрушайте и памятники их сокрушайте, и ашейрим
(кумирные деревья) их вырубите, и изваяния их сожгите огнем" (7:1-5).

В этих словах, как и во многих других в Танахе, некоторые усматривают <<жестокость
Бога Израиля>>. Тот же Шахак с возмущением пишет: "Все эти народы должны быть
полностью, до последнего младенца, истреблены, причем Талмуд и талмудическая
литература повторяют библейские призывы к уже, казалось бы, нерелевантному геноциду
давно несуществующих народов с большим жаром".

Действительно, Бог Израиля не всегда <<сжаливался>>: Он иногда искоренял целые
народы, а однажды уничтожил даже все допотопное человечество. Но то, что кажется
жестокостью благополучному человечеству, наблюдающему за текущими событиями из
своего уютного далека, нередко в действительности является милостью, и наоборот.
<<Проявляющий милость к жестокому - жесток к милосердным>>, - учит нас Гемара.
Проявил ли бы милость наш сытый обладатель прекрасной души к маньяку, со смехом
выкалывающему глаза его детям, или сатанисту, приносящего их в жертву вместе
с дворовыми кошками? Стал ли бы он всего лишь убеждать их в неправильности такого
поведения? Нет сомнения в том, что даже тягчайшие убийцы - тоже люди, созданные
по образу и подобию Божиему, но не является ли их изоляция от человеческого общества
- в своем пределе смертельная изоляция - проявлением милости не только к их жертвам,
но и к ним самим?

Язычники древности, несомненно, были очень мало похожи на современное цивилизованное
общество потребления, привыкшее к правам и свободам как к самим собой разумеющимся.
Для тех семи языческих народов, перечисленных в приведенном пасуке, которых
по воле Всевышнего искоренял Израиль, самими собой разумеющимися были как раз
безжалостные убийства. "Жестокие" законы Торы против идолослужителей - это лишь
один из фронтов той войны, которую объявил язычеству Всевышний. Вот как говорит
о том сама Тора: "Когда истребит Господь, Бог твой, народы, к которым ты идешь,
чтобы изгнать их от себя, и ты изгонишь их, и поселишься в земле их, остерегайся,
чтобы ты не попал в сети, следуя им, по истреблении их от лица твоего, и не искал
богов их, говоря: "как служат народы эти божествам своим, так буду делать и я".
Не делай так Господу, Богу твоему; ибо все, чего гнушается Господь, что Он ненавидит,
делали они божествам своим; ведь даже сыновей своих и дочерей своих сжигают они
на огне божествам своим>> (Двар 2:29-31).

В эпоху патриархов, в эпоху исхода евреев из египетского рабства целые регионы
были заселены чудовищами: человеческие жертвоприношения были широко распространены,
в том числе даже у греков. Достаточно сказать, что не только сожжения на костре,
но даже распятия на крестах исходно являлись не наказанием, а... "богослужением".
Заставляя живых людей агонизировать на протяжении часов, а порой и дней, древние
ливанцы и финикийцы надеялись умилостивать своего бога Таммуза и повысить урожайность
своих угодий. Что же касается оргических культов, сопровождавшихся всеобщим блудом,
то еще в период Второго храма ему предавались даже просвещенные греки (во время
<<дионисий>>). Кстати, именно повсеместным распространением подобных культов
объясняется так возмущающая Шахака талмудическая презумпция того, что все нееврейки
- распутницы.

Итак, Тора объявила войну приверженцам развратных и изуверских культов, проживающим
в непосредственной близости от еврейского народа. Однако при всем этом иудаизму
чужда идея "джихада", идея насильственного подчинения народов своей вере. Иудаизм
непримирим лишь по отношению к изуверским, каннибалистическим культам, и приверженцев
именно этих культов Гемара не обязывала спасать и помогать производить на свет.

Обычай отцов
Дискриминационные законы по отношению к язычникам, таким образом, можно квалифицировать
как законы военного времени, и неудивительно, что они были упразднены в эпоху,
когда истина монотеизма восторжествовала. Между тем важно отметить, что практика
уклонения от оказания помощи язычнику, по всей видимости, была упразднена гораздо
раньше, чем возникло христианство - еще в период Второго Храма.

Рав Хаим Давид Галеви в своей книге "Осе леха рав" (стр 63), рассматривая отношение
иудаизма к христианству, касается и более широких аспектов этого вопроса. Так,
он пишет: "При всем том, что христианство иногда принято считать язычеством -
это неверно... Среди законоучителей Рамбам является единственным, кто придерживается
такого мнения.... В христианстве имеются языческие элементы. Вера в троицу противоречит
единству Всевышнего, а распространение статуй, изображений и крестов, которые
признаются "святыми", безусловно, относится к идолослужению. И все же это совсем
не то идолослужение, которое имело место в древние времена и к которому галаха
относится со всей строгостью. Более того, даже к тому древнему исконному идолослужению,
которое практиковали законченные язычники, в Талмуде имеются первые признаки
умеренного отношения. Мы учили: "Идоложертвенное расценивается как падаль и оскверняет"
(Хулин 13). Тем не менее, Гемара делает различие и в этом случае. Она различает
между фанатичным язычеством, к жертвоприношениям которого недопустимо приближаться,
и идолослужением рутинным, о котором сказал рабби Йоханан, что вне Эрец Исраэль
имеются инородцы, которые практикуют язычество как обычай своих отцов.... По
моему мнению, во времена Талмуда даже настоящих служителей звезд и созвездий
считали лишь придерживающимися обычаев... С этой точки зрения можно сказать,
что даже согласно Рамбаму христиане нашего времени - не настоящие идолослужители...
".

Итак, изменения в отношении к язычникам, безусловно, наметились достаточно
давно - во времена Талмуда и даже раньше. И это понятно, с некоторых пор многие
язычники утратили непосредственую веру в своих богов и участвовали в (заведомо
неизуверских) культах лишь из уважения к обычаю предков, понимая их аллегорически.
Такой подход стал распространяться еще в период Второго Храма, мудрецы не могли
этого не замечать, и очень может быть, что законы, ущемляющие неевреев, были
включены в Мишну в качестве собственного еврейского "обычая отцов", а не как
действовавшее в ту пору законодательство. Важно знать, какова была практика.
А из той же Гемары (комплекс законов "даркей шалом"), мы ясно видим, что существовало
немало язычников, с которыми сыны Израиля стремились поддерживать добрососедские
отношения: "Следует предоставлять работу инородцу наравне с евреем, следует навещать
больного инородца наравне с евреем, следует предавать погребение инородца наравне
с евреем, ради мира" (Гитин 61.а).

В Иерусалимской талмуде (Бава кама 4:3) приводится история о том, как два римлянина,
учившиеся в йешиве Гилеля, уличили еврейский закон в несправедливости к инородцам.
Они привели ряд примеров, в частности, закон, запрещающий еврейке помогать нееврейской
роженице, а также двойной стандарт в некоторых имущественных вопросах. В Талмуде
говорится, что в тот же миг Гилель отменил неравенство в имущественной сфере,
на основании "поругания Имени". Между тем о помощи роженицы в этом отрывке не
говорится ничего. Очень может быть, это связано с тем, что закон этот попросту
был отменен еще раньше, то есть считался относящимся лишь к язычникам, придерживающимся
изуверских культов.

Из посторонних источников также видно, что евреи помогали инородцам еще в то
время, когда Храм существовал. Например, в своем сочинении "Против Апиона" историк
Йосиф Флавий пишет, что иудейский Законодатель "определил все, что необходимо
давать всем нуждающимся без различия, а именно, им должно доставлять огонь, воду,
пищу, указывать дорогу, непогребенного не оставлять без предания земле. Следует
быть гуманным в своих постановлениях даже относительно врагов. Так, он не позволяет
опустошать страну огнем и не разрешает срубать плодовые деревья. В одинаковой
мере он запрещает грабить павших в битве, а относительно пленных он распорядился,
чтобы они не подвергались ни малейшему насилию, особенно женщины. Он так развил
в нас мягкосердечие и гуманность, что не забыл даже бессловесных животных".
(Против Апиона. Книга 2. 29.)

Юридический вакуум
Мы выяснили, что приводя талмудические высказывания дискриминационного характера
по отношению к инородцам, Шахак тщательно скрывал, что они потеряли силу уже
много столетий назад фактически по отношению ко всем сынам Адама.

Между тем два из приведенных Шахаком положений в целом как будто бы мало изменились,
и действительно не могут не возбуждать известного недоумения. Первое положение
касается различия в наказании еврея, убившего своего собрата, и еврея, убившего
инородца; второе касается проблемы спасения нееврея в субботу.

В отношении убийства Шахак пишет: "Согласно канону еврейской религии, убийство
еврея - преступление, караемое смертной казнью, один из трех тягчайших грехов
(два других - идолопоклонство и кровосмешение)... Еврей, убивший нееврея, виновен,
максимум, в "грехе против Небес", и потому неподсуден земному суду. Что до непрямого
способствования смерти нееврея, то это вообще не грех (а по некоторым мнениям
- доброе дело)".

Касаясь этого вопроса, прежде всего следует заметить, что в данном случае "еврейский
канон" имеет в виду все того же язычника, а не человека вообще. Действительно,
галаха запрещает убивать идолослужителя, но не обязывает его также и спасать
("Авода зара" 13.б). И не удивительно, что за убийство этого идолослужителя не
предусмотрено наказание. Но как было показано выше, после возникновения христианства
и ислама все законы, связанные с идолослужителями, потеряли свою юридическую
силу.

Однако, если в последующие века было опубликовано множество галахических постановлений,
обязывающих еврея спасать инородцев-монотеистов (в отношении язычника он лишь
вправе это сделать), то мы ничего не знаем о том, как, согласно Торе, следует
наказывать еврея, убившего инородца - монотеиста.

Вопросы, связанные с вынесением смертной казни ("диней нефашот"), согласно
Иерусалимскому талмуду, перестали рассматриваться Сангедрином еще за сорок лет
до разрушения Храма. Галахические заключения по этим вопросам за всю последующую
историю высказывались, пожалуй, только Рамбамом. Сказал же он, в частности,
следующее: "тот, кто убил еврея или хананейского раба, должен быть казнен. Тот,
кто в первый раз убивает пришельца (гер тошава), не подвергается смертной казни
по суду... Излишне говорить, что убивший идолослужителя не наказывается вовсе"
(Мишне Тора. Незеким. Гилхот Роцеах вэШмират нефеш" 2:10-11).

В силу образовавшегося законодательного вакуума, сегодня в мире не существует
галахического авторитета, который бы взялся квалифицированно судить о том, как
бы наказал сейчас Сангедрин еврея, убившего нееврея. Для этого Сангедрин должен
прежде всего собраться, и тогда уже сам решить этот вопрос. Поэтому говорить
о том, что Тора по-разному наказывает за убийства еврея и нееврея, в принципе
некорректно.

Умри, но не преступи
Но обратимся к самому неблагоприятному варианту. Рассмотрим этот закон в том
виде, в котором он касается идолослужителя, которого Тора все же однозначно запрещает
убивать и - даже по Шахаку - карает за его убийство по усмотрению Небес. Во-первых,
не будем забывать о том, что в рамках религиозного сознания сама эта разность
в наказании выглядит совершенно иначе, чем в глазах современных светских людей.
Если от наказания, совершаемого руками человека, еще можно уйти, то от наказания,
совершаемого по воле небес, уйти невозможно. Во-вторых, наказание никогда не
считалось в иудаизме мерой тяжести преступления.

Что поделать, но еврейская традиция вообще не имеет жесткого реестра важности
заповедей. Точнее, имеется несколько таких реестров, лишь один из которых измеряет
ценность предписания суровостью наказания за его нарушение. Однако ни один из
этих реестров не считается главным, все они признаются условными.

Вообще в отношении наказаний наблюдается странная для современного человека
несообразность: казалось бы, весьма близкие по своему характеру преступления
наказываются совершенно разными способами, и, главное, совершенно "непропорционально".
Например, супружеская измена по закону карается смертью: "смерти да будут преданы
прелюбодей и прелюбодейка" (Ваикра 20:10). Внебрачные связи также однозначно
запрещены: <<Да не будет блудницы из дочерей Израиля, и да не будет блудника
из сыновей Израиля>> (Дварим 23:18). Между тем блуд уголовно вовсе никак не преследуется,
но карается именно небесами. Так, в Гемаре говорится: <<Тот, кто передает женщине
деньги из рук в руки с намерением посмотреть на нее, не избегнет ада, даже если
он полон Торы и добрыми делами, как Моше рабейну>> (Ирувин 18).

Если уже вообще как-то связывать ценность человеческой жизни с наказанием,
то правильнее, по-видимому, обращаться к другому комплексу законов - запретов,
в связи с которыми говорится - умри, но не преступи.

Согласно Талмуду существует три преступления, которые запрещено совершать под
угрозой смерти, но тот, кто их под угрозой смерти совершил, уголовно не преследуется,
а подлежит суду небес. Это идолослужение, убийство и так называемое "кровосмешение",
под которым понимается не только собственно кровосмешение, но и многие другие
запрещенные Торой сексуальные связи, в том числе связь с собственной женой в
запретный период. При всем том, что такая связь никак уголовно не преследуется
и карается именно только небесами, вступать в нее фактически запрещено под страхом
смерти.

Но это буквально то же самое, что касается и убийства. Еврей не вправе убивать
другого человека - еврея и нееврея - даже под страхом смерти. Итак, существенно
не то, что еврей никак уголовно не преследуется в том случае, если он убил нееврея,
а то, что совершение этого убийства запрещено ему даже под страхом смерти. Подробно
об этом пишет один из крупнейших галахических авторитетов религиозных сионистов
рав Шауль Исраэли в книге <<Амуд а-Ямини>> (стр 186-190).

Итак, отсутствие внешнего юридического наказания само по себе не является в
системе иудаизма оценкой внутренней тяжести преступления. Что же касается равной
ценности еврейской и нееврейской жизни, то она опять же явственно следует из
того положения, что еврей не вправе убить нееврея ради собственного спасения.

К сказанному, по-видимому, остается добавить только одно. Существует один
грех, который по всем классификациям признается наихудшим, и это - "осквернение
Имени", то есть компрометация евреем имени Всевышнего. На протяжении веков не
только раввины, но и самые отдаленные от религии евреи ясно сознавали, что совершая
дурной поступок и тем более преступление, они бросают тень на весь еврейский
народ и способствуют поруганию Священной Торы. Так, в "Сефер хасидим" мы читаем:
"Как бы беден не был еврей, лучше ему просить милостыню, но не красть деньги
у христиан и затем спасаться бегством, ибо так он оскверняет имя Бога, потому
что христиане скажут, что все евреи воры и обманщики".

Совершая какое-либо преступление, живущий среди народов еврей автоматически
совершает также и более тяжкое преступление - преступление против небес. Пока
евреи совершают преступление друг против друга - то это еще может восприниматься
как внутреннее семейное дело, как преступление нетто. Однако если преступление
совершается против инородца, то неизбежно совершается также и осквернение Имени,
и Израилю приходится иметь дело с непомерно тяжелым грехом брутто. На это обстоятельство
именно в связи с убийством обращают внимание некоторые духовные религиозные авторитеты,
например, Мешех Хохма, и вопрос юридической ответственности ничего здесь для
них не решает.

Два мнения
Итак, все талмудические законы, делающие какое-либо различие между евреями
и неевреями в гуманитарной сфере, были отменены еще в средневековье. Еврейской
акушерке стало вменено в обязанность помогать разродиться нееврейской роженице
в такой же мере, как и еврейской, и т.д. Со времен средневековья ни христиане,
ни мусульмане не считались язычниками: если их жизни что-либо угрожало, их следовало
спасать наравне с евреями, и на них не распространялись запреты, налагаемые Талмудом
на общение с язычниками. В частности, клятвы христиан принимались при торговых
сделках, а торговля с ними могла вестись накануне их праздников (что запрещено
в отношении язычников).

И в то же время известный законодательный вакуум образовался. Как мы выяснили,
еврейское законодательство (уже в силу отсутствия всяких полномочий в этой области)
не определилось в вопросе, как согласно Торе следует наказывать еврея, убившего
христианина и мусульманина. Неопределенным по существу остался также и вопрос
соотношения святости субботы и святости человеческой жизни.

Существует представительное мнение, согласно которому исходное воздержание
от спасения нееврея в субботу было упразднено на тех же самых общих основаниях,
что и все прочие законы, относящиеся к язычникам древности, то есть, что субботу
нельзя нарушать ради спасения жизни идолослужителя, но ее следует нарушать ради
спасения жизни монотеиста. Так, комментируя трактат Йома (84.б) ("июним"), рав
Адин Штайнзальц поясняет, что "Амеири и здесь (в пункте спасения в субботу) придерживается
мнения, что все, что сказано в Талмуде о народах, касается только идолослужителей
древности, и что все верующие в единого Бога приравниваются к Израилю".

Рав Йуваль Шерло в своей книге "Ршут ха-рабим" (стр 207) пишет в этой связи:
"Если исходно Тора запрещает спасение нееврея в субботу, то какие этому могут
быть причины? По-видимому, это может происходить по одной из двух причин, порождающих
в наше время две разные галахические логики. Первая возможность состоит в правильном
понимании отношения между человеческой жизнью и соблюдением заповедей.... Человеческая
жизнь высоко ценится иудаизмом, однако - это все же не высшая ценность. Приверженность
Божественным заповедям порой требует от человека самоотверженности... Галахическая
логика этого захода предписывает спасение инородца в наше время на основании
общих законов спасения жизни и предупреждения вражды. Второе объяснение (того,
что Тора исходно запрещает спасать инородца в субботу - А.Б.) может состоять
в том, что неевреи не заслуживают спасения... Те, кто не только не спасали евреев,
а напротив, губили их - нравственно поврежденные люди, и они не заслуживают того,
чтобы ради них нарушали субботу. Очевидно, что если галахическая логика запрета
спасения жизни нееврея в субботу именно такова, то в наше время неевреев следует
спасать в субботу в силу слов Амеири, которые не раз приводили также и тосафисты,
а именно, что теперь нет уже тех инородцев, которых имел в виду Талмуд".

Итак, существует мнение, что суббота нарушается ради спасения жизни нееврея,
потому что он заслуживает того наравне с евреем. И это мнение, разумеется, никакой
проблемы не создает. Однако наряду с ним существует все же и другое мнение, другая
галахическая логика, о которой рав Шарло упомянул первой ("предупреждение вражды").
Согласно этому мнению, поправка Амеири и тосафистов не распространяется на субботу.
И в этой ситуации возникают определенные трудности.

Суббота или смерть?
Прежде чем рассмотреть это мнение, следует отметить, что в свое время этот
вопрос не был вполне однозначен даже и в отношении самих евреев. Нарушение субботнего
покоя, согласно Торе, карается смертной казнью ("кто осквернит ее - смерти да
будет предан, ...всякий делающий дело в день субботний, смерти да будет предан"
Шмот 31:14-15). Поэтому неудивительно, что в древние времена находились евреи,
которые проявляли излившнее рвение и предпочитали погибнуть, но не нарушить субботу.
По крайней мере, это ясно видно из истории, описанной в первой книге Маккавеев
(2:32-40), когда еврейские воины позволили врагу уничтожать себя в субботу, но
сами не взялись за оружие: <<Погнались за ними многие и, настигнув их, ополчились,
и выстроились к сражению против них в день субботний, и сказали им: теперь еще
можно; выходите и сделайте по слову царя, и останетесь живы. Но они отвечали:
не выйдем и не сделаем по слову царя, не оскверним дня субботнего. Тогда поспешили
начать сражение против них. Но они не отвечали им, ни даже камня не бросили на
них, ни заградили тайных убежищ своих, и сказали: мы все умрем в невинности нашей;
небо и земля свидетели за нас, что вы несправедливо губите нас. Нападали на них
по субботам, и умерло их, и жен их, и детей их со скотом их, до тысячи душ. Когда
узнал о том Маттафия и друзья его, горько плакали о них; и говорили друг другу:
если все мы будем поступать так, как поступали эти братья наши, и не будем сражаться
с язычниками за жизнь нашу и постановления наши, то они скоро истребят нас с
земли. И решили они в тот день и сказали: кто бы ни пошел на войну против нас
в день субботний, будем сражаться против него, дабы нам не умереть всем, как
умерли братья наши в тайных убежищах>>.

В трактате Йома (85.б) (ср. также Сангедрин 74.а) приводится несколько доводов
в пользу того, что еврею позволительно нарушить субботу ради спасения жизни
евреев. Причем только один из них был принят как основание для галахи - довод
со ссылкой на слова Торы о важности выполнения заповедей: <<будет выполнять их
и жить ими>> (Ваикра 18:5). Слова <<жить ими>> толкуются как <<не умирать из-за
них>>. Не только суббота, но любая заповедь нарушается, если это может спасти
жизнь (сказанное не относится к запрету идолослужения, убийства и кровосмешения,
а также к ситуации, когда нарушение связано с отречением от веры). Однако при
этом признается, что суббота может быть нарушена только ради того, кто ее соблюдает
(см. например "Авода Зара" (26.б).

Другими словами, мудрецы нашли стих, позволяющий нарушить субботу ради спасения
еврейской жизни, но не нашли такого стиха для спасения жизни нееврейской. Разумеется,
подход этот предельно далек от расизма: с одной стороны ради спасения любого
бушмена, принявшего иудаизм, суббота будет нарушена, а с другой - в спасении
будет отказано тому биологическому потомку Иакова, который субботу не соблюдает
("цдуким", "эпикоросы", по некоторым мнениям, караимы). Как бы то ни было, согласно
этой галахической логике, иудей не может нарушить субботу для спасения жизни
неиудея, независимо от того, является ли тот грубым идолослужителем или утонченными
монотеистом. Поэтому (как подробно повествует об этом Исраэль Шахак) даже в средние
века, когда окружающие народы не считались язычниками, еврейские врачи добросовестно
уклонялись в субботу от посещения пациентов-неевреев, прибегая к разного рода
отговоркам. Помощь оказывалась только тогда, когда отказ мог вызвать враждебные
чувства со стороны христиан. Со временем от практики отговорок полностью отказались,
и в наше время оказание срочной медицинской помощи в субботу распространяется
на нееврея в той же мере, как и на еврея. Однако мотив остается прежним. Исраэль
Шахак приводит следующие слова из книги "Еврейское медицинское право", составленной
председателем иерусалимского раввинского окружного суда равом Элиезером Йехудой
Валденбергом: "Согласно нормам Талмуда и другим источникам еврейского права,
запрещено нарушать субботние запреты, чтобы спасти жизнь опасно больного пациента-нееврея.
Аналогично, запрещено принимать роды у нееврейки в субботу... Однако сегодня
позволено нарушить субботние запреты для спасения нееврея, поскольку это предотвращает
возникновение враждебности между евреями и неевреями".

Как поясняет Шахак, в этом издании обыгрывается допустимость какого-либо нарушения,
если оно носит вторичный характер и не является самоцелью. Шахак пишет: "Врач
должен решить, что целью медицинской помощи, оказываемой им нееврею в субботу,
является не излечение его, а избавление себя и других евреев от обвинений в религиозной
дискриминации, предотвращение мести неевреев, направленной против него самого
и всех остальных евреев. В таком случае любое запретное действие медика становится
"неправильно направленным", то есть таким, чей практический результат является
побочной, а не основной целью... Этот лицемерный суррогат "Клятвы Гиппократа"
предложен в недавно изданной авторитетной книге на иврите".

Здесь Шахак, пожалуй, впервые не соврал. Приведенная казуистика может вызвать
недоумение не только у него, но и у непредубежденного к иудаизму человека. Ведь,
во-первых, в основе Синайского откровения лежит весть о равной ценности всех
сынов Адама, а во-вторых, апеллируя к предупреждению вражды, само это объяснение
не только вражду не предупреждает, но как будто бы даже ее стимулирует. Можно
понять Шахака, который, видя в иудаизме нагромождение нелепостей и расистских
суеверий, стремится его всячески скомпрометировать. Но у раввинов-то какой в
этом интерес? Уж если евреи все равно неевреев в субботу спасают, то не лучше
ли это все-таки представить как-то более благообразно, не выставляя себя в глупом
свете?

"Аварийный" мотив
Прежде всего следует отметить, что приведенная Шахаком "техника", согласно
которой врач призван мотивировать свои действия не заботой о больном, а задачей
"избавления себя и других евреев от обвинений в религиозной дискриминации", является
почином исключительно рава Валденберга, стремящегося в конечном счете обусловить
действия врача более "надежным" мотивом "угрозы жизни" ("пикуах нефеш"), к которому
он пытается свести "предупреждение вражды" ("мишум эйва"). Как бы то ни было,
никто кроме него подобных рекомендаций врачам никогда не давал, а современная
галаха вполне довольствуется "предупреждением вражды" в ее чистом виде. Так,
например, в фундаментальном галахическом кодексе "Тхумин" (17. стр 76), над составлением
которого трудились сотни современных ортодоксальных раввинов, сказано: "Еврейские
врачи, равно как и сотрудники любых аварийный служб, в наше время обязаны спасать
в субботу так же и неевреев, для предупреждения вражды".

Термин этот касается самых отдаленных последствий, касается общего отношения,
и широко используется также и во взаимоотношениях между евреями, причем во взаимоотношениях,
заведомо исключающих возможность "погромной" реакции (см. например Ктубот 46.б).
Термин этот действительно несколько неблагозвучен и прямолинеен. Традиции известны
и другие "патенты" улучшения базисных законов Торы касающихся отношения к народам,
а именно "даркей шалом" ("ради мира") и "хиллуль ха-шем" ("во избежании поношения
Имени Всевышнего"). Принцип "даркей шалом", например, требуют от еврея быть почтительным
с инородцем наравне с евреем, а опасение "поношения Имени", в частности, обязывает
еврея вести с инородцем честные сделки, не обманывать его в имущественных вопросах,
и возвращать ему пропажу. Эти термины, в отличие от "предупреждения вражды",
лишены какой-либо негативной коннотации, в них принимается во внимание человеческое
достоинство неевреев, а также важность их чувств и мыслей относительно Бога Израиля,
являющегося также и их Богом. Задача еврея состоит в том, чтобы Бог Израиля был
прославляем в народах, а не поругаем среди них. И если исключительность субботы
потребовала исключительного дополнительного повода для права ее нарушить, то
это как раз не значит, что прочие мотивы не принимаются во внимание. Спасая нееврея
в субботу, еврей руководствуется всеми этими побуждениями, и в первую очередь,
стремлением спасти человеческую жизнь ("тот кто спас одну душу - спас целый мир").
"Предотвращение вражды" - это по сути самый последний "аварийный" мотив, счастливым
образом санкционирующий реализацию всех прочих мотивов в практической сфере.

Таким образом то, что Шахаку (не без помощи изобретательных изысканий рава
Валденберга) представляется лицемерной подменой цели средством, в пределе оборачивается
крайним выражением приверженности этой самой цели. Ведь для того, чтобы спасти
в субботу нееврейские жизни и выполнить при этом Тору, евреям приходится прибегать
к аргументации, в определенной мере вредящей их собственной репутации.

Часто можно услышать, что законы рыжей телицы (оскверняющей и очищающей одновременно)
представляют собой вершину иррациональности Торы, совершенно непонятной и потому
соблазнительной для народов. Так, Раши (на Бемидбар 19:2) пишет: <<Обвинитель
(дурное побуждение) и народы мира насмешливо говорят Израилю: "Что это за заповедь
и в чем ее смысл?"... Это предопределение, исходящий от Меня закон, и вы не вправе
подойти к нему критически (Йома 67 б). Пепел красной телицы устраняет нечистоту.
Почему же занимающийся приготовлением этого пепла становится нечистым? Предупреждая
все вопросы, Писание говорит, что пред нами - "хок" (закон). И, как всякий закон
Превечного, его надлежит исполнить и тогда, когда значения его мы постичь не
можем>>.

Но, быть может, нигде и ни в чем общий рациональный смысл так фронтально не
сталкивается с иррациональными законами Торы, как в еврейской субботней скорой
помощи неевреям, при обращении к первой галахической логике.

Иудаизм первым провозгласил коренное равенство всех людей ("Всесвятой создал
человека одним, чтобы научить тебя, что тот кто спас одну душу - спас целый мир"
(версия Мишны Сангедрин 4:5, приведенная Рамбамом) и "чтобы никто не говорил:
мой отец больше твоего" Сангедрин 37.а). Иудаизм признает общую истину, согласно
которой жизнь еврея не ценней жизни любого другого человека (Сифра: Кдушим 2:12;
Магараль <<Дерех хаим>> 3.18. <<Амуд а-Ямини>> 186-190), но если вторая галахическая
логика ограничивается ссылкой на эту ясную общую истину, то первая сталкивает
ее с другим положением Торы, а именно с тем, что святость субботы может быть
нарушена лишь ради спасения того, кто ее хранит. Согласно этому подходу, как
те, так и эти слова - слова Бога живого. "Предупреждение вражды" является в данной
ситуации тем техническим средством, которое позволяет "взять на буксир" так же
и всех тех, кто субботу не соблюдает.

Современная галаха обязывает врача-еврея спасать неевреев в субботу так же,
как и в будни - это факт. Но мотивируя это "предупреждением вражды", то есть
сохраняя память о соответствующем запрете, эта галаха невольно свидетельствует
важнейшую истину Торы - никому неподотчетную верховность Бога Израиля. Спасая
неевреев в субботу ради "предупреждения вражды", евреи не просто стараются оградить
свои "ценные жизни" от возможных нападок тех, чьи жизни "ценны несколько меньше".
Поступая так, они говорят приблизительно следующее: "Ценность еврейской жизни
не выше нееврейской, так учит Тора, но при этом та же Тора не позволяет нарушать
субботу ради спасения жизни того, кто сам субботу не соблюдает. Таков закон,
и как и всякий закон Превечного, мы не вправе его игнорировать даже тогда, когда
его значения мы постичь не можем. Такова воля Создателя, и мы относимся к ней
со всей серьезностью. Мы не собираемся извиняться за это Его повеление, как не
извиняемся ни за какое другое. Дорожа вашими жизнями и отношениями с вами, а
также нисходя к вашему непониманию того, что воля Создателя не обязана быть рациональной,
мы делаем все возможное, чтобы сблизить наши миры, пусть даже в чем-то это происходит
в ущерб нам самим".

Единство подходов
Так, по существу, говорят сторонники первой галахической логики. Но на мой
взгляд, это все же не единственный их возможный ответ, и уж тем более не последнее
слово еврейской традиции в целом. Последнее слово в этом вопросе принадлежит
Сангедрину, который когда-нибудь еще восстановит свою деятельность. Только он
уполномочен заполнить накопившийся за века юридический вакуум в понимании статуса
народов, тем или иным образом просвещенных светом Синайского откровения, и окончательно
установить, который из двух галахических подходов является истинным. Между тем
даже в настоящее время, и даже в рамках первой галахической логики имеются возможности
представить ситуацию несколько в ином свете.

В Псикта де-р. Кахане приводится история о том, как некий инородец пришел к
рабби Йоханану Бен-Заккаю и попросил у него разъяснений, касающихся рыжей телицы.
Раби Йоханан преподал ему какое-то "естественное", приемлемое для него объяснение.
Инородец удалился, вполне довольный ответом. Между тем, оставшись наедине с учениками,
удивленными его ответом, раби Йоханан следующим образом разъяснил парадоксальные
свойства рыжей телицы: "Ни мертвое тело не оскверняет, ни вода не очищает, но
так повелел Господь пресвятой, и мы не вправе нарушать Его повелений".

Теоретическое обоснование спасения нееврея в субботу выглядит сегодня уязвимым
местом иудаизма, позволяющим антисемитам приписывать ему расистский подход. Как
я пытался показать, обвинения эти спорны: во-первых, речь не идет о генофонде,
а во-вторых, в упаковке заботы о еврейской жизни скрывается также и полноценное
стремление спасти жизнь инородцев. Но тогда во избежание недоразумений, иудаизм
в полном праве предложить народам не то объяснение, которое он дает себе (в
рамках рассматриваемой галахической логики), а то, которое бы могло удовлетворить
сами эти народы: жизнь любого человека ценнее субботы ("суббота вручена вам,
а не вы субботе" (Йома 85.б), "тот кто спас одну душу - спас целый мир" (Мишна
Сангедрин 4:5).

Но только если рабби Йоханан привлек отговорку, то в данном случае все было
бы совершенно открыто и честно. Все евреи, какой бы галахической логики они не
придерживались, вправе объявить, что они спасают неевреев в субботу на том же
самом основании, что и самих себя. Во-первых, такая логика в иудаизме действительно
присутствует (Амеири), а во-вторых, поставленная альтернативной галахической
логикой цель - "предотвращение вражды" по-настоящему достигается только в том
случае, если евреи спасают неевреев ради них самих, а не ради себя. Другими словами,
понятие "предупреждение вражды" в наш век призвано быть расширено и истолковано
таким образом, чтобы уже никто не мог приписать ему расистский подтекст.

Возвращаясь к Исраэлю Шахаку и его опусу "Еврейская история, еврейская религия:
тяжесть трех тысяч лет", мне остается лишь подчеркнуть, что обоснование спасения
неееврея в субботу - единственное приведенное в этой книге обвинение против еврейской
традиции, которое можно серьезно рассматривать. Все остальное - плод больного
мнительного воображения. В "Тяжести трех тысяч лет" имеются также и другие главы:
"Преступления на сексуальной почве", "Деньги и собственность", "Неевреи в земле
Израиля" и пр. Каждый "довод" и "свидетельство", приводимые в этих главах -
это либо утративший силу закон, либо мелкое передергивание и полуправда, либо
просто выдумка, иногда, впрочем, вызванная непониманием вопроса, или пониманием
крайне поверхностным. Глава "Отношение к христианству и исламу" содержит, впрочем,
также и правдивые сведения, но, к сожалению, автор умалчивает, что речь идет
о защитной реакции евреев, на протяжении веков демонизировавшихся и преследовавшихся
церковью. Мне представляется излишним разбирать каждый мелкий навет этого великого
"правозащитника", объясняющего "угнетение палестинцев" - "иудейской ненавистью
к гоям". Я ставил своей задачей лишь опровержение самых кощунственных и опасных
обвинений, связанных с вопросом жизни и смерти.