Святые 17 ноября
Святая Елизавета Венгерская
(память)

Родилась в Прессбурге (Pressburg, Bratislava) или в Saros-Patak, Венгрия, 1207; умерла в Марбурге (Marburg, Hesse), Германия, 17 ноября 1231; канонизирована Григорием IX в 1235; её день раньше отмечали 19 ноября.

Мне нравится (слова автора, Екатерины Рабенстайн, прим. переводчика) в святой Елизавете Венгерской то, что она отказалась себя защищать от несправедливых обвинений других. Она считала, что защищать себя - значит нарушить тот закон любви, который прописан в её сердце. Она была почти ребёнком, когда умерла до своего 24-го дня рождения, чистая душа, перенёсшая все страдания на этой земле, невинный дух, который не сломили ни зло, ни беды. Принцесса (Landsgräffin), ставшая нищей ради менее удачливых, могла всё так же сказать, «небеса разверзлись, и Тот милосердный Иисус, мой Господь, склоняется ко мне и утешает меня...» По преданию, с ней случилось настоящее обращение, когда она шла из Вартбурга в Айзенах и встретила нищего, похожего на Иисуса (Wartburg, Eisenach). Её муж, граф Людвиг IV Тюрингский, также почитаемый в народе как святой, умер в возрасте 27 лет. Одна из трёх её детей, Гертруда, была беатифицирована.

В Житие святой Елизаветы Дитрих фон Апольда указывает, что однажды вечером в 1207 году миннезингер (рыцарский поэт) Клингзор из Трансильвании объявил ландграфу Герману I Тюрингскому, что у венгерского короля в тот вечер родилась дочь, которая прославится своей святостью и станет женой его сына Германа (Dietrich von Apolda, Klingsohr, Hermann).

Действительно, в ту ночь родилась святая Елизавета, дочь королевы Гертруды Андекс-Меран (Andechs-Meran) и Андрея II, два года спустя его восшествия на венгерский престол. Она доводится племянницей Эдвиге (Hedwig), ещё одной замужней святой.

На крещение её отнесли под балдахином из самой богатой ткани, которую нашли в королевстве. С ранних лет она доставляла радость своим родителям. Говорят, что её первым словом была молитва, а едва ли не самый первый поступок - благодеяние бедным. Даже когда ей было только четыре, она отличалась таким добрым нравом, что про неё было известно людям в других странах.

В четыре года её отправили за 350 миль от родного Вартбургского замка возле Айзенбаха, Германия, как помолвленную 11-летнему графу Людвигу IV Тюрингскому и Гесскому. Его отец, заносчивый и могущественный герцог Герман I Тюрингский, двоюродный брат германского императора, отправил к венгерскому двору посольство, где, согласно строгому протоколу, ребёнок-невеста был препоручен в наставничество к жене Германа, Софии, как будущая невеста Людвига.

Елизавета и Людвиг прекрасно ладили вместе ещё с детских лет, когда они вместе делили горести, а потом эта дружба переросла в страстную преданность друг другу. Елизавете было шесть лет, когда убили её мать, и Людвиг утешал её. Вскоре умер старший брат Людвига, а около 1216 насильственной смертью умер безумный герцог Герман, отлучённый от Церкви. Страдания и взаимная симпатия с молодости сблизили Елизавету и Людвига. А вскоре Елизавете пришлось пережить ещё одно несчастье.

Она любила навещать бедных и больных. Плохая дорога или буря не могли заставить её отказаться пойти на помощь в какую-нибудь жалкую хижину. Замок Вартбург находился на крутой скале, куда больные не могли забраться, и Елизавета для них устроила больницу у её подножия, и часто сама кормила и заботилась о пациентах.

Однажды в церкви она увидела большое распятие. Её любовь к Христу была столь сильна, что она сняла свою корону, полагая, что Его слуге не подобает носить корону из золота и драгоценностей, когда Он носил терновый венец.

Для беззащитных детей, особенно сирот, она основала ещё одну больницу на 28 коек, каждый день кормила сотни человек и готовила пропитание для других по всему королевству. Семья Людвига и их сверстники начали осуждать молодую принцессу за то, что она общается с простолюдинами, но она переносила эти нападки спокойно, ни разу не ответив на них со злостью, может, потому что Людвиг помогал ей в этом деле.

Когда Людвиг вернулся с рыцарских сборов, его семья стала отговаривать его жениться на ней. Они подговаривали его отослать её обратно в Венгрию. К его чести, ландграф Людвиг не прислушивался к злословию своей матери и домочадцев против Елизаветы. Он защищал её, и они поженились в 1221.

В то время Елизавете было всего лишь 14, а Людвигу 21. Все отмечали, какой красивой они были парой. Он был высок, пригож и мужественен. Елизавета была юна, привлекательна и приятна во всех отношениях. Они хорошо друг друга понимали, и были счастливы вместе.

Брак, который должен быть браком по расчёту, соединением двух влиятельных семейств, на самом деле оказался браком нежной любви и взаимной привязанности, в котором каждый находил неисчерпаемую радость и умиротворение. (По преданию, Людвиг никогда не забывал привозить Елизавете подарки из каждой своей поездки - не обязательно отождествлять счастье в браке подарками.)

На следующий год после свадьбы (1222) у них родился сын Герман; в 1224 - София, в 1227 - ещё одна дочь Гертруда. (Герман умер ландграфом в 19 лет. София вышла замуж за герцога Брабантского, Генриха II, и прожила до 60 лет. Блаженная Гертруда стала настоятельницей монастыря в Альтенбурге).

Святой Франциск умер через шесть лет после их свадьбы; на Елизавету оказал влияние один из его монахов - Брат Роже (Roger), который вскоре после её свадьбы рассказал ей о Франциске и послании Христа ему. Он побудил её искать освобождения от уз брака, чтобы стать свободной для служения Христу. Елизавета, влекомая всепоглощающей любовью, очень этого хотела. А то, что этого она не сделала, возможно оказалось влиянием её исповедника, господина Конрада Магдебургского, которого назначил на этот пост Папа Григорий IX.

Конраду, образованному, способному и лишённому сентиментальности человеку, чьи грубые методы духовного руководства ею резко осуждались, можно простить его беспощадность, потому что он сам был аскетом, безжалостным к себе, скурупулёзно исполнявшим свои обязанности. Он умерил её стремление стать нищенствующей монахиней и сдерживал её щедрость к бедным. В 1225 г. она при свекрови дала Конраду обет послушания во всём, кроме супружеских прав.

Как ребёнок, она была непревзойдённой в своей преданности: верности Церкви, послушании и полному посвящению себя добродетелям. Как женщина, она была праведна и практически одержима духом и буквой закона любви и её заповедям. В этом у неё не было полумер, ограничений, компромиссов или уступок. Должно было быть или всё, или ничего. Может быть, с ней пребывал Сам Христос, когда однажды во время Мессы она восхищалась мужем и смотрела на колокольчики освящения Святых даров, ожидая, когда из приподнятой гостии польётся кровь. И так, с благословения Людвига, она посвятила себя размышлениям о Божественном и делах милосердия .

Её слуга Ирмингард (Irmingard) во время процесса канонизации показал, что Конрад запретил ей есть или пользоваться чем-то, если она точно не была уверена, что это было сделано без несправедливости. По этой причине Людвиг позволил соблюдать ей пост по особенному правилу. Она приучала своё тело к посту и заставляла своих слуг бичевать её по пятницам и в дни постов.

Хотя она наряжалась в пурпур и золото, чтобы порадовать мужа и двор, под этими дорогими одеяниями она носила юбку из конского волоса. Когда её муж уезжал, она надевала скромные одежды и садилась со своими служанками вязать шерсть. Она отказывалась надевать украшенную бриллиантами корону, когда ходила в церковь. Она желала пострадать как Христос; поэтому и жила в самоотречении, бедности, жертвовании и епитимии. Тем не менее она была непосредственной и озорной. Часто перед приёмом она налагала на себя епитимию. Но была радостной и счастливой, когда было время веселья.

Дома она ела мало. Однажды Людвиг вернулся и увидел, что она ест только хлеб и воду. Он стал просить её о том, чтобы она лучше заботилась о своём здоровье. Она ответила, чтобы он попробовал ту воду, оставшуюся в кубке, из которого она пила. К его огромному изумлению, она по вкусу оказалась как самое лучшее вино.

Елизавете было мало того, что она раздавала бедным деньги и еду. Она знала, что Бог желает, чтобы мы приносили в жертву себя также, как наше богатство. Поэтому она сама сидела у постели больных, готовила еду, убиралась в домах, доила коров и даже перевязывала раны. Однажды она принесла в дом ребёнка, больного проказой, и положила его на диван. Дамы пришли в ужас и позвали Людвига, чтобы показать ему, что наделала его жена. Людвиг взглянул на маленького прокажённого, но увидел Самого Христа Младенца!

Однажды в середине зимы, возвращаясь из леса, Людвиг встретил Елизавету, которая несла еду в своей мантии. Она развернула её, чтобы показать ему, что она несла не хлеб, а самые красивые красные и белые розы. В тот же момент он увидел над собой прекрасный крест. Он взял одну из роз и пошёл своей дорогой. Говорят, что он хранил ту розу до конца своей жизни.

К несчастью, Людвиг смог сохранить розу очень недолго. Их идиллический брак продлился только шесть лет. В 1227 Людвиг был призван вместе с другими рыцарями христианской Европы сражаться с турками на Святую землю. Уезжая, он пообещал прислать обратно своё кольцо-печатку, если с ним что-то случится.

Он уехал в Пятый крестовый поход, но умер от чумы в портовом городе Отранто (Otranto) около Бриндизи, Италия, за 18 дней до рождения дочери Гертруды. Вскоре после её рождения к горевавшей Елизавете пришли посыльные и передали ей кольцо Людвига. Когда она услышала новость, то по преданию, она бросилась бежать по замку как умалишённая, пронзительно крича, «О Господи Боже мой, весь мир и всё, что было в нём радостного, сейчас умерло для меня! Но да будет воля Твоя!» Но худшее было впереди (некоторые детали известны не точно).

Родственники Людвига, всегда её недолюбливавшие, обвинили её в плохом управлении имением из-за её щедрой благотворительности. Она была вынуждена уехать из Вартбурга, возможно, из-за деверя (брата мужа) Герниха, регента её младшего сына, который, вероятно, желал заполучить поместье Людвига. Её выставили из замка посреди зимы в ненастную ночь с грудным ребёнком на руках. Жителям Айзенбаха было велено не давать приют ей и её детям, поэтому какое-то время она спала в свинарнике. Кажется, бедность не очень волновала Елизавету, скорее она принимала её как Божий дар.

Она переходила реку и встретила старуху, и та столкнула её в воду, говоря: «Туда! Там ваше место. Когда вы были принцессой, вы бы себя так не вели. Я не склонюсь, чтобы помочь вам!» Вот что получила она, так много сделавшая для бедных - почему мы должны рассчитывать на благодарность?

В любом случае, она много пережила перед тем, как её с детьми забрала из Айзенбаха и приютила её тётя Матильда, настоятельница Китцингена. Позднее она поехала к дяде Эккемберту, епископу Бамберга, отдавшему свой замок Поттенштайн в её распоряжение (Eckembert, Bamberg, Pottenstein). Она поехала туда с сыном Германом и маленькой Гертрудой, оставив дочь Софи с монахинями Китцингена.

У Эккемберта был план вновь отдать её замуж, но она отказалась от этого. Они с Людвигом пообещали друг другу, что никогда не женятся во второй раз. Когда император Фридрих II предложил ей вариант с браком, она отказалась, говоря, что она дала обещание служить Богу и Ему одному до конца своих дней. Эккемберт запер её в заточении, где она продолжала молиться кротко и самозабвенно. (Нет сведений, как и когда она была оттуда выпущена.)

Согласно нескольким источникам, в начале 1228 тело Людвига было возвращено Елизавете, и оно было захоронено в церкви аббатства Райнхардсбрунн (Reinhardsbrunn). В этот же год, на Страстную пятницу, в церкви францисканских монахов в Айзенбахе, она стала членом Третьего ордена святого Франциска. Своей рукой на алтаре часовни она отказалась от «своей семьи, своих детей, своей собственной воли и всех мирских богатств.» Её исповедник, Конрад, вмешался, чтобы она не отказалась от своего приданого и имущества, ей принадлежавшего. Некоторые утверждают, что вернувшиеся крестоносцы упрекали её деверя и хотели силой отнять у него имущество, но Елизавета не позволила им это сделать.

Генрих позднее всё же вернул приданое Елизаветы, с помощью которого она основала больницу вместе с своими старыми друзьями, Гуда и Айзентруд (Guda, Ysentrude). По другим сведениями ей было позволено вернуться в Вартбург, но она потребовала, чтобы все доходы были отданы бедным.

Елизавета переняла у братьев-францисканцев любовь к бедности, но она не могла поступать, как они, покуда была ландграфиней. Но как только её детей забрали к себе родственники, она смогла поселиться в Марбурге, и некоторое время прожила в маленьком домике в Верда (Marburg, Wehrda). Вернувшись в Марбург, она построила домик на его окраине и посвятила себя заботе о больных, престарелых и бедных в богадельне, устроенной там.

Христианское милосердие для неё было не просто филантропией; оно несло на себе раны любви Христа и подчинялось особым требованиям жизни с Ним. Любовь к Христу для неё заключалась в любви Его Креста и несении его с собой. Она усыновила маленького сироту с хронической болезнью. Днём и ночью она заботилась о нём, мыла его и меняла ему одежду. Грязь, нагноение и слизь пачкали её благородные руки, но они не смогли помешать ей заботиться о маленьком, она ухаживала за Иисусом.

Она ходила от двери к двери, прося пропитание для себя и других, но Конрад Магдебургский, продолжавший оставаться её исповедником, остановил её бродяжничание, не дал лишить себя всего имущества, подавать более определённой суммы и заразить себя проказой. Однако он всё же оставался строгим наставником.

Он омрачил последние годы её юной жизни, обращался с ней безжалостно и временами бесчеловечно. Она признавалась в том, как она его боялась. Но его методы не сломили её дух: с поразительным смирением она подчинялась его грубой дисциплине и слушалась его.

Конрад лишил её радости видеться с детьми. Когда она уже думала, что лишилась всего, он вынудил её расстаться с двумя друзьями, которых она знала и любила с четырёх лет со времени переезда из Венгрии в Германию, вместо них к ней были приставлены мирянка, набожная непривлекательная девушка и суровая сварливая вдова, дворянка, - безжалостная женщина, докладывавшая ему всё, что она делала. Потеря всего того, что было дорого ей - семьи и друзей - была восполнена Господом нашим и Его Богоматерью, часто являвшихся ей и приносивших ей самое лучшее утешение.

Конрад мог отхлестать Елизавету по лицу за невыполнение малейшего приказа, и иногда стегал её розгами, оставлявшие неделями незаживающие раны. После всякого такого наказания Елизавета становилась сильной и невредимой, по её словам, как трава, сгибаемая ливнем.

Пока ей позволяло здоровье, святая Елизавета без устали служила нуждающимся: принцесса, шившая одежду для бедных, ходила на рыбалку, чтобы добыть им пропитание, и убиралась в домах больных. Однажды в Марбург приехал венгерский дворянин, он застал Елизавету в богадельне за пряжей в простом сером одеянии Ордена Раскаяния. Он предлагал ей оставить жизнь с лишениями и вернуться к Венгерскому двору, но она не поехала.

Она вела жизнь исключительной бедности и скромности, хотя по некоторым источникам, узурпатор разрешил ей вернуться в замок за четыре года до смерти, и что ещё Генрих признал в её сыне наследника ландграфского титула.

Она умерла в Марбурге в 17 лет, когда ей ещё не было 24. Она наверняка слышала ангельский хор, несказанно прекрасно певший о воскресении при её смерти и видела руки, неизменно протянутые из света к тем, кто с готовностью претерпевал искупление. Быть бедным - обычно признак честности. Знать, каково быть бедным - признак скромности. Хотеть быть бедным - признак добродетели. Принести в жертву всё, включая себя, для других бедных - это признак святости.

Более нищенская, чем нищий, эта дочь короля выбрала тернистый путь бедности и тяжёлого труда. Знающая более, чем посвящённые, эта невинная девушка знала то, что многие из нас по-прежнему отказываются знать - обетование, дар Божий: внимая мольбам страдающих лихорадкой, она знала Того, Кто просил её пить.

Её мощи были перенесены в церковь святой Елизаветы в Марбурге, привлекавшие множество поломников, где они находились до 1539 г., когда их не вывез в неизвестное место лютеранин Филип Гесский.

Вскоре после её смерти, на её могиле стали происходить чудеса. Они были столь многочисленны и удивительны, что она была канонизирована спустя всего лишь несколько лет после смерти. Её отец, мать, трое детей и множество родственников присутствовали на процессе канонизации и слышали Голос Бога, через Его Церковь, объявившего её святой. Она стала одной из самых любимых святых немецкого народа (включая и эту австро-германскую американку, взявшую её имя, но колебавшейся между Елизаветой Венгерской и матерью Иоанна Крестителя) (Ancelet-Hustache, Attwater, Benedictines, Bentley, Condenhove, J. Delaney, S. Delaney, Encyclopedia, Martindale, Melady, White)

В живописи святая Елизавета изображается как королева с двойной короной, окружённая нищими, кому она раздаёт еду и одежду, или расчёсывет их волосы. Иногда она (1) несёт кувшин и буханку; (2) несёт хлеб, превращающийся в розы на её подоле; (3) с тремя коронами у её ног и нищим, укрытым её плащом; (4) увенчанной короной, с кувшином в одной руке и птицей в другой, нищими и калеками на заднем плане; (5) с ангелом, приносящим ей одеяния для бедных; (6) увенчанной короной посреди женщин, которые прядут для бедных; (7) с хлебом и рыбами; (8) в одеянии францисканки Третьего ордена; (9) увенчанной короной, на коленях перед епископом (её исповедником Конрадом), протягивающим ей пальмовую ветвь и святым Франциском позади, держащим большие ножницы; (10) препоясанную францисканской верёвкой на коленях перед святым Франциском Ассизским (Roeder).

Некоторые изображения святой Елизаветы в Сети:
• Сьенский медальон XIV века, автор неизвестен
• Смерть святой Елизаветы (французское украшение XIV века)
• Св. Елизавета Венгерская, автор James Collinson
• Свв. Клара и Елизавета Венгерская, автор Simone Martini

Её иногда путают с святой Доротеей (Dorothy), но она не ведёт за руку Младенца Христа по дороге. Также с святой Елизаветой Португальской, тоже королевой и францисканкой Третьего ордена, и тоже носившей хлеб, превращавшийся в розы. Святая Елизавета Венгерская, однако, получила большую известность (Roeder). Елизавета Венгерская - покровительница хлебопёков, нищих, братств, занимающимися благими делами, графинь, ложно обвинённых, бездомных, медицинских сестёр, сестёр милосердия, благотворительных организаций, кружевниц, вдов и молодых невест. К ней обращаются при зубной боли (Roeder).