Актуальная публицистика В геополитических тисках, или Когда забудутся рейтинги
Актуальная публицистика
Еженедельный вестник лучших журналов и авторов статей, обзор событий в России. Актуальные статьи патриотической тематики.
В геополитических тисках, или Когда забудутся рейтинги
Путинский прагматизм может вылиться в застой с последующим социальным кризисом
Сергей Петров, питерский ученый и бизнесмен, кандидат технических наук, доцент.
РЛ: "...Ценность этой статьи заключается не в какой-то особенно критической позиции, но прежде всего в том, что автор пытается объяснить причины провалов нашей внешней политики, которые коренятся, на его взгляд, в неспособности отечественной элиты мыслить категориями цивилизационной парадигмы."
Как сделать революцию («Оранжевые политтехнологии»)
Дмитрий Юрьев
На самом деле на Украине мы столкнулись с феноменом отчасти новым, отчасти извечным. Речь идет о технологиях узурпации, о технологиях захвата власти. Весь вопрос в том, что подвергается узурпации, в том, какими способами достигается захват власти.
Это тесно связано с характером легитимности власти, с тем, на чем основан общепризнанный принцип суверенитета. В монархическую эпоху, когда власть была атрибутом божественным, перевороты сводились к захвату трона - и важно было какое-то символическое оправдание факта захвата (кровное родство с более законным монархом, коронация в Реймском соборе и т.д.). В эпоху Нового времени, как правильно отмечал известный политтехнолог Ленин, государство откровенно выступало как аппарат насилия. Поэтому XIX и первая большая
часть XX века стали временем военных хунт, диктаторских режимов, опирающихся на право силы. Соответственно, перевороты сводились к захвату контроля над «силовыми структурами». боеспособными военно-полицейскими соединениями.
Думцы торжественно (и, как всегда, высокозатратно) отметили 100-летие парламентаризма в России. Для чего на невский брег в знаменитый Таврический дворец десантировался весь депутатский корпус и масса правительственных чиновников. Жителям Санкт-Петербурга уже вошло в привычку раздосадованно и придавленно чувствовать себя на дальней обочине очередного торжества демократии, которая бесцеремонно вытесняет их с центральных площадей и улиц, умножая житейские неудобства и напоминая про суконное рыло и калашный ряд.
Да и по всей стране официальные торжества не сплелись в ликующих объятиях с общенародными.
Михаил Афанасьевич Булгаков, безусловно, был религиозно образованным человеком. Он окончил Первую киевскую гимназию, где изучал Закон Божий и историю Ветхого и Нового Заветов. Его отец был доцентом, а в конце жизни и профессором Киевской духовной академии. Но спустя три года после смерти отца, в 1910 г., по достижении совершеннолетия он навсегда снял свой нательный крестик. Булгаков осознанно отказался от Бога. В романе «Мастер и Маргарита» есть один примечательный эпизод: Мастер взглянул на иконку с изображением
ангела-хранителя и увидел, что ангел отвернулся от него. Как и его создатель, Мастер тоже отказался от своего ангела-хранителя, поскольку отказался от своего имени, данного ему при крещении.
Одна из самых эффективных разведывательных групп советской разведки за рубежом, «кембриджская пятерка» была создана в 1934 г. В нее входили: Ким Филби (настоящее имя и фамилия Харолд Адриан Расселл, 1912—1988), Гай Берджесс (1911-1963), Дональд Маклейн (1913-1983), Энтони Блант (1907-1983), Джонн Кэрнкросс (1913-1995). Все они выходцы из состоятельных аристократических семей Англии, выпускники одного из самых престижных высших учебных заведений в мире — Кембриджского университета. Начиная с середины 1930-х
и по 1950-е гг. они активно работали на советскую разведку. Возникает вопрос: что же двигало этими людьми? Почему они работали на нашу страну?
Старик Наум Евстигнеич хворал с похмелья. Лежал на печке, стонал. Раз в месяц — с пенсии — Евстигнеич аккуратно напивался и после этого три дня лежал в лежку. Матерился в Бога. — Как черти копытьями толкут, в господа мать. Кончаюсь... За столом, обложенным учебниками, сидел восьмиклассник Юрка, квартирант Евстигнеича, учил уроки. — Кончаюсь, Юрка, в крестителя, в бога душу мать!.. — Не надо было напиваться. — Молодой ишо рассуждать про это. Пауза. Юрка поскрипывает пером. Старику охота
поговорить — все малость полегче. — А чо же мне делать, если не напиться? Должен я хоть раз в месяц отметиться... — Зачем? — Што я не человек, што ли? — Хм... Рассуждения, как при крепостном праве. — Юрка откинулся на спинку венского стула, насмешливо посмотрел на хозяина. — Это тогда считалось, что человек должен обязательно пить.