Премьер-министр Дмитрий Медведев в ходе интервью российским телеканалам развеял один из самых муссируемых слухов – о его возможном выдвижении в президенты. Но породил другую интригу, оговорившись, что выдвижение исключено только в нынешнем политическом сезоне. Масштабных же экономических инициатив или заявлений в стиле «кошмарить бизнес» не последовало – повестка встала на путь «стабильного оптимизма».

Традиционное ежегодное интервью премьер-министра Дмитрия Медведева, уже десятое по счету, прошло, как говорят обычно в таких случаях, в «спокойной дружеской обстановке». Премьер-министр сыпал цифрами и фактами, свидетельствующими о его глубоком погружении в экономические реалии, а также излучал оптимизм по поводу настоящего и будущего российской экономики. А также своего личного будущего.

Нет, он, разумеется, не выразил никакой показной уверенности в том, что он и дальше будет работать премьер-министром.

Однако его интервью, выдержанное вполне в духе отчетно-перевыборного собрания, было призвано показать, что перед нами человек, который не только глубоко и хорошо разбирается во вверенной ему сфере, но и добился на этой стезе вполне определенных успехов.

Раньше относительно планов на будущее руководители советской школы обычно отвечали примерно так: «Готов и дальше неустанно работать на благо нашей родины на любом направлении, куда меня направит партия и правительство».

Дмитрий Медведев выразился, конечно, более современно. Он сказал, что доволен своей работой. Как был доволен быть студентом, преподавателем, работать в бизнесе и администрации президента, в правительстве. Он даже успел поработать президентом, чем тоже был очень доволен. А дальше: «Будем служить России», — сказал он о себе во множественном числе.

Ни ему, ни его интервьюеров было, разумеется, неуместно в контексте данного интервью муссировать слухи о том, где он может служить России, — на посту председателя Конституционного суда ли, а может, Верховного суда, или пойти в большую госкорпорацию, что стало бы для него уже не новой работой.

По ходу интервью, глядя на изучавшего умеренный оптимизм Дмитрия Анатольевича, можно было подумать, что он уже примерно знает свое будущее, а потому волноваться по этому поводу уже не считает нужным.

В той части его выступления, которая касалась сугубо политических вопросов, можно отметить еще вот что. Медведев не только довольно часто (кажется, даже чаще обычного) ссылался на президента Владимира Путина, в том числе в вопросах, касавшихся сугубо экономики,

но и счел необходимым как бы заранее поддержать его — в случае выдвижения кандидатом в президенты на новый срок. И в качестве лидера партии «Единая Россия», и, как говорится, от себя лично.

Что касается, возможно, показавшегося кому-то провокационным вопроса о его собственных политических амбициях, то он решительно эту тему закрыл, сказав, что не видит себя в качестве кандидата на пост президента. Правда, добавив — в текущем политическом сезоне. А, мол, как сменится сезон, тогда и посмотрим.

Дмитрий Медведев обильно сыпал экономической фактурой. В сдержанно оптимистическом анализе текущего состояния российской экономики он был вполне созвучен оценкам, которые в последнее время дает Владимир Путин. Спад преодолен, в этом году мы получим около 2% прироста ВВП. Нас ждет рекордно низкая инфляция — менее 3%. Рост доходов населения ожидается на уровне 3%, а номинальных — аж на 7%. Растут инвестиции в основной капитал — по итогам года они превысят 4%.

Наконец, стабилен рубль, не видно никаких серьезных угроз российской банковской системе. Замечание о том, что годовой рост в не более чем 2% — это по сути стагнация, — Медведев парирует тем, что кивает на развитые страны. Мол, для них такие темпы вполне нормальны. Хотя справедливости ради стоит заметить, что российская экономика все же пока не принадлежит к развитым экономикам мира, скорее, к развивающимся.

Дмитрий Медведев был созвучен президенту и тогда, когда касался вопросов социальной политики – демографические инициативы он фактически повторил, подчеркнув важность внедрения принципа адресности как в данном случае, так и вообще в социальной политике. В унисон оказался и вопрос о проблеме дольщиков.

И даже, казалось бы, в своей привычно «условно либеральной» нише, а именно касаясь вопросов отношения государства и людей творчества типа режиссера Кирилла Серебренникова — Дмитрий Анатольевич след в след прошел по уже озвученной линии трактовки соответствующих событий: законы, регулирующие отношения деятелей искусства с бюджетной сферой, конечно же, несовершенны и нужна определенная «лояльность» в этих вопросах. Но должны быть и пределы этой лояльности. И порядок в бюджетных расчетах тоже должен быть.

При этом довольно деликатно была обойдена тема о роли силовых структур как в расследованиях финансовых прегрешений людей творчества, так и того, что ранее сам Медведев назвал термином «кошмарить бизнес».

Тема отношений бизнеса и силовиков была, по сути, в интервью премьер-министра деликатно проигнорирована. Это тоже по-своему разумно, поскольку силовиков все же курирует непосредственно сам действующий президент. Обсуждение же того, кто кого кошмарит, на сей раз коснулось разве что сферы, где работают учителя и врачи, которые задавлены бумажной волокитой и чрезмерной отчетностью.

Кем бы ни стал в будущем Медведев, уже сейчас он постарался

не высказывать каких-то масштабных и далеко идущих экономических инициатив, политкорректно предоставив право выдвигать их тому, кто вот-вот должен объявить о начале своей предвыборной президентской кампании.

Также премьер-министр ни словом не упомянул разрабатываемых вне руководимого им правительства экономических стратегий и планов, которые уже были представлены Владимиру Путину в виде «Стратегии роста» бизнес-омбудсмена Бориса Титова и «Столыпинского клуба», а также программы Алексея Кудрина и Центра стратегических разработок.

Как будто никаких таких предложений, которые, как в целом, так и в отдельных своих пунктах уже довольно широко обсуждаются в обществе, вовсе не существует в природе. Такую реакцию можно считать проявлением вполне нормальной политической ревности и достоинства, согласно которым нормальному политику негоже не то что рекламировать, но и упоминать программы своих «оппонентов», разве что в критическом ключе. А можно считать и косвенным отражением того знания о своем собственном будущем, которое, судя по всему, у Дмитрия Медведева уже имеется.

И согласно такому знанию, либо воплощение в жизнь упомянутых программ будет уже не его забота, либо же, в случае сохранения за ним поста премьер-министра, он продолжит тот курс, который уже привел хотя и к ограниченным, но вполне позитивным результатам.

А с учетом нынешнего непростого положения России и ее конфронтации с Западом, а также на фоне угроз ужесточения санкций, возможно, идею о решительной институциональной перестройке в таких условиях не разделяет не только действующий премьер-министр, но и, что еще важнее, президент. По всей видимости, оба они в настоящее время исходят из того, что в дилемме «стабильность или реформы ради развития» надо выбирать стабильность. Или, как говорят: «Не сломалось – не чини».