Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Новости культуры в Русском Журнале

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Обожаю сплетни!" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Февраль 2004   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
Автор
Илья Овчинников

Статистика

1.629 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Новости культуры в Русском Журнале / Периодика


Информационный Канал Subscribe.Ru
Русский Журнал. Новости культуры
Все дискуссии "Новостей культуры"
Московская афиша


Инна Булкина
Журнальное чтиво. Выпуск 163

Теперь, как обещано, критика критики, или, если угодно, обзор "литературоцентричной" нон-фикшн "Журнального Зала". Это странное занятие, едва ли не спекулятивное, - как любое мета-построение, надстройка надстройки, умножение вторичности: читатели читателей, и похоже, в том же ряду - критики критиков. Между тем, даже с точки зрения позитивной, это занятие небессмысленное: коль скоро критик, особенно газетный и глянцевый критик, - прежде всего, "рекомендатель", своего рода "консультант" в магазине, то вопрос о "ценности" такого порядка консультаций уже не кажется метафизическим. Иное дело - "толстожурнальная" критика. У нее другой формат и другое назначение. Кто читает критику в толстых журналах? Те немногие люди среднего возраста и старше, кто эти журналы выписывает (сетевые читатели пользуются "Журнальным Залом" как "библиотекой", то есть не критики ради) + писатели - авторы толстых журналов + ... газетные критики. Не все, но некоторые. А что читают "толстожурнальные" критики? Как ни странно, они читают критиков газетных и глянцевых. Такой вот замкнутый круг получается, и сюжет у этого выпуска "Чтива" парадоксальный вполне.

Итак, критика в толстых журналах: она занимает малую часть от общего объема - не буду говорить, какую, чтоб не запутаться в десятых порядках. Кроме некоторого количества "отстающих" рецензий (в этом жанре журнальные критики не поспевают за всеми прочими, при том, что качество редко-редко такое "отставание" оправдывает) имеем одну-две большие "установочные" статьи (что тоже не правило, кстати; то есть имеем, но не всегда).

Почему-то до сих пор принято считать, что толстый журнал держится "литературой": прозой большой и малой и стихами, тогда как всякого рода нон-фикшн, и критика - это... в приложение. Хотя, кажется, за последние десять лет только ленивый не писал о том, что, мол, лед тронулся, господа журнальные заседатели, и толстый литературный журнал - продукт эпохи книжного дефицита1 - в таком своем качестве существовать более не может. Даже если иные авторы до сих пор отдают пальму первенства, то есть право первой публикации, журналу, то люфт невелик, и редкий фанатичный читатель подпишется на "Новый мир" для того лишь, чтоб прочесть там очередной роман Улицкой на месяц раньше, нежели он явится в магазине. Казалось бы, журнал должен сдвинуться в сторону "некнижных" жанров, той самой пресловутой нон-фикшн. Что и происходит... в новых журналах. В старых не происходит ничего, или почти ничего. Между тем, и об этом уже приходилось писать, смысл журнальной критики - именно в силу специфического журнального "ритма" и существующей так или иначе культурной статусности, - скорее в том, чтобы "направлять" и "фильтровать" издательский - и шире - литературный процесс, и уж никак не в том, чтобы "уходить в маргиналии" или идти на поводу. Однако именно это мы имеем сегодня, пусть не везде, но в опасной, скажем так, тенденции.

В подтверждение: первый номер "Знамени" - и в нем обязательный (хотя с какого-то момента едва ли не "утерянный") журнальный жанр - большое литературное обозрение. Иными словами, годовой обзор, "Взгляд на русскую литературу такого-то года". В нашем случае задача заведомо "обужена": статья Натальи Ивановой имеет подзаголовок "Избирательный взгляд на прозу 2003-го года". Там три эпиграфа: первый из Маканина - о моде, второй из Веллера, понятно о чем, но я все же приведу дословно, потому как орфография удивительная: "Но. Как ни верти. Чтобы тебя читали, книга должна быть легко читаемой" (шифт не дотягивает, стало быть. А корректор спит). И третий - из Дубина-Гудкова, "упадочнический": "Чем выше уровень культурных компетенций читателей, тем меньше их численность". От этой печки мы танцуем, соответственно, главным героем "избирательного взгляда" стал писатель модный. Но обо всем по порядку: сначала там речь о том, что благодаря "издательскому буму" писателей стало много. Потом, пару абзацев спустя, оказывается, что по причине того же самого "издательского бума" писателей стало мало: "переводных авторов" на порядок больше, чем "русских писателей". Наконец, опять же, с позиции издательской (на самом деле - из Франкфурта весь этот "избирательный взгляд" происходит), разговор пошел о "писателях успешных". И первый в этом ряду отнюдь не "журнальный" автор, а именно что "модный":

"Пелевин - натуральный пример "свободного" от премиальных и прочих списков русского прозаика, интересного и читателю, и слависту, и литературоведу, и обычному покупателю в книжном магазине".

Насчет "премиальных" - вроде уже неактуально, "справедливость", похоже, восстановлена, однако, вот следующая цитата:

"Виктор Пелевин с его последним романом - это центр нервных волокон, солнечное сплетение современной русской словесности..." итд.

Итак Пелевин возглавляет эту "галерею", следом прочие "герои года", их не так уж много: "жесткий талант" Владимир Маканин с сенильно-эротическим циклом, Дмитрий Быков с утомительно-умышленной "Орфографией" и адмаргинальный Елизаров с провальным "Pasternak"ом. Где-то стороной там проходит Леонид Юзефович, но кажется, он слишком хорош для "избирательного списка" и не вполне туда "вписывается". Вообще, замечательная вещь: критику Ивановой не сильно нравятся новые "герои русской литературы", и "журнальный" текст там собственно один - все тот же Маканин, так о чем же речь? Речь, надо думать, об "успешной" (с издательской колокольни) литературе и об ее каких-то там "идеологических" ("антилиберальных") тенденциях. Предмет для социолога, по правде говоря. Что же до предмета критики, то характерна цитата из Сергея Кузнецова (по поводу пелевинской книжки): "в такой ситуации разговоры о литературе неуместны".

Следующий на очереди - "Новый мир", где в #1 снова "франкфуртский взгляд" на русскую литературу: на этот раз "Ракурс" Владимира Маканина, а в #2 авторская рубрика Аллы Латыниной, посвященная все тому же "успешному" персонажу "актуальной литературы", ее "центру нервных волокон" и ее "солнечному сплетению".

Что до "франкфуртской лекции" Маканина, она имеет подзаголовок "Одна из возможных точек зрения на нынешний роман", что соответствует действительности. В том смысле, что "точка зрения" - одна из возможных пятидесяти-семидесяти. Если круг "возможностей" сократить от менее возможных до более возможных, то эта "одна из возможных" будет выглядеть в лучшем случае экстравагантно. Идея там такова: герои "старой русской литературы" "отдыхали" в "усадьбах", тогда как герои "новой русской литературы" главным образом "раздеваются". Причем в какой-то момент лукаво уводится за скобки разница между действительным и страдательным залогом, между "раздеванием" и "отчуждением имущества" (все построение - метафора, но почему нет, в конце концов), наконец, одним из первых и чуть ли не самым показательным примером в ряду "новых русских романов" оказывается почему-то... повесть ("Собачье сердце"), ну да бог с ним... Новый русский роман, по Маканину, являет нам "голого человека на голой земле", этот "голый человек" - зэк. Видимо, следующий шаг - "раздевание" метафизическое, весь этот адмаргинальный "телесный низ", да и вообще, схема, похоже, выстроена под "нового героя - старого эротомана", и тогда она стоит того.

Латынинский "Комментарий" в последнем "НМ" тоже - "одна из возможных точек зрения" на "Диалектику переходного периода...", и он (комментарий) остроумен как всегда, но уж больно похож на давнишний, где речь шла о предпоследнем романе Акунина: тогда критики твердили, что, мол, "провал", а Латынина ловко объяснила, что вовсе не так, что не про Библию там речь, а про расхожие "механизмы масскульта". Вот и на этот раз критики "просто не заметили едкой иронии автора", потому как перед нами не очередная восточная залепуха, а тонкая пародия на "духовный фаст-фуд" (читай: на самого себя?). Очень может быть, что Латынина права - и Пелевин в самом деле презирает своих читателей, как и всех прочих. Но к чему все это? Или толстожурнальная критика всерьез занялась "оправданием Пелевина" и "оправданием перед Пелевиным", то бишь искуплением грехов за недаденные премии? Или это попытка - подобно упомянутому выше "классику" и "жесткому таланту" - "догнать актуальных", "задрав штаны бежать за комсомолом"?

На самом деле, по большому счету здесь даже не важно, как писать и как оценивать (нравится - не нравится: спи, моя красавица!), вопрос ведь в том, кто они - новые герои толстожурнальных критиков. Ряд легко продолжить: критический отдел последнего "Октября" украшает подробный разбор "Алхимика" Пауло Коэльо, "Книжная лоция" "Невы" указует на Илью Stogoffа, Дмитрия Бортникова и некую Лулу С., написавшую роман "Великолепная Лулу". Исключение составляет одна лишь "Звезда", но там и не вполне критика, там своего рода "промежуточный жанр", популярная филология (добросовестная, но не всегда убедительная - "Бродский о Чехове..." Андрея Степанова) и оригинальная "эссеистика" - Борис Рогинский, уподобившись своему герою, пишет статью о давыдовском "Бестселлере", сбиваясь на пятистопный ямб.

Наконец, кроме "избирательного взгляда на прозу", существует еще "взгляд на поэзию", тоже отчасти "избирательный". И тут снова "Знамя", где в последнем номере "концептуальная" статья о верлибре, из которой мы узнаем много полезных вещей, как то: "верлибр... - это калька с французского verse libre", "Эдгар По был англо-американским поэтом", "любопытно в данной связи прочитать статью Михаила Гаспарова..." итд. Последнее - более чем правда. А пафос в том, что размышления о верлибре нынче "актуальны".

Другая "поэтическая" статья в "Знамени" - "Высокая (ли) болезнь" Сергея Чупринина, сегодняшняя вариация на тему мандельштамовой "Армии поэтов". Речь там - исходя из заведомых "количественных показателей" - о некоем социологическом явлении, о поэзии в "промышленных" объемах, о ее статусности, с оглядкой на тысячи "умеренно талантливых" и сотни тысяч "бесполезных и упорных".

Очень хороша концовка:

...Если ход и итоги авторских рассуждений вызвали у читателя глубокое разочарование (раздражение, гнев, обиду или смешки), можно предложить и собственный ответ.

Например, такой - тоже взятый, впрочем, у Мандельштама: "...критики очень любят предаваться грустным размышлениям, где только увидят кучу стихов".

Я вот - и увидел, и предался.

А вы?

Примечания:


Вернуться1 Тут можно вспомнить историю, то есть "старые" "классические" журналы, но, во-первых, тогда и издательские мощности были другие, и журналы 19 в., кстати, в большей степени "держались" критикой, нежели нынешние.




Поиск по РЖ
Приглашаем Вас принять участие в дискуссиях РЖ или высказать свое мнение о журнале в целом в "Книге отзывов"
© Русский Журнал. Перепечатка только по согласованию с редакцией. Подписывайтесь на регулярное получение материалов Русского Журнала по e-mail.
Пишите в Русский Журнал.
http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru 		Отписаться
Убрать рекламу
В избранное