Рассылка закрыта
Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.
Алгебра Слова представляет:
| Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/3289089'>Сеть</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/3412409'>Алгебра Слова</a> на Яндекс.Музыке
Все мы живем в ограничениях. Многие ограничения имеют естественный характер и обусловлены природой. К ним относится гравитация, потребность в дыхании, питании.... Есть ограничения, созданные людьми, например, законы. Есть ограничения, иногда временно создаваемые другими живыми существами, например, хищниками, если они нападают на
человека. Но это очевидные ограничения. С ними все понятно. Однако, существуют неочевидные ограничения, создаваемые вроде бы людьми, но... не совсем. По мере развития цивилизации "на арену" выходит новое существо. Разумное, но не живое... Роман "Сеть" - http://www.litres.ru/algebra-slova/set/ - Литрес Альбом "Сеть" - https://music.yandex.ru/album/3289089/track/27455053 - Яндекс-музыка
— Что Ты делаешь сейчас, Катенок? — Экономлю… — Что? — Время… Жизнь… Любовь… — А как? — Безуспешно… — А что бы ты хотела сделать сейчас? — Потратить это всё разом… — А как? — Удачно…
Хочется иногда стать кем-то другим. Хочется. Очень. До тех пор, пока не станешь. И тогда хочется вернуться обратно. Но иногда получается так, что обратно возвращаться уже некуда… СКАЗКА ПРО ГУСЕНКА Жил-был
гусь. Вернее не то, чтобы взрослый гусь, а так… гусенок. Не «гадкий утенок» а
нормальный гусенок. Хотя и не совсем гусенок. То есть не маленький, а средний.
Типа, подростка. Или, типа, такого неоднократного второгодника, который своим
ростом значительно отличается от своих одноклассников, но учится с ними вместе.
Гусенок и по
характеру был как неоднократный второгодник… Вот и
сейчас, все его товарищи со взрослой гусыней — «учителем» пошли в лес на урок
природы, а он не пошел со всеми вместе. Остался во дворе. Зачем остался? Да ни
зачем. Просто неохота было ему идти в лес, вот и остался. Лежал гусенок в
старой собачей будке, высунув лапы наружу в круглое входное окошко. И спал. Или
почти спал. Дремал, короче. Жарко было на дворе под солнышком, а в будке вроде
бы не так жарко. В тени прохладнее все-таки. А по двору
тем временем бродил козел. В прямом смысле козел. Не в переносном. Нормальный
козел такой, взрослый, с бородкой небольшой и рогами. Тоже небольшими. В общем,
ничем не примечательный козел. Козел как козел. Бродил он, бродил, травку
кое-где пощипывал. Подошел к старой собачей будке, увидел лапы гусенка,
свешивающиеся наружу из круглого окошка, посмотрел, покачал головой и… полизал
лапы гусенка – своего старого товарища по всяким авантюрам и проказам, которые
они совместно частенько «проворачивали» во дворе и окрестностях. Вроде как,
поздоровался. Гусенок
козла естественно не видел из будки. Поэтому такое вот козлиное лизание его
пяток (или как там подошвы лап у гусей называются), было для него, мягко
говоря, неожиданным. А язык у козла был шершавый… Гусенок
вытянулся, уперевшись головой в заднюю стенку будки, и засмеялся от щекотки.
Все бы ничего, и ничем бы это козлиное лизание не закончилось, но… Собачья
будка была не только очень старая, но к тому же и очень ветхая. Кстати, именно
поэтому в ней никто и не жил. А хозяину убирать будку было просто лень. Так вот, что
произошло - сказать совершено точно несколько затруднительно… Может быть, смех
вытянувшегося гусенка вошел в резонанс с контуром собачьей будки, или еще что.
Но в результате этого непроизвольного смеха будка слегка задрожала и… Нет, не
развалилась, а просто крыша у нее треснула. Сильно причем треснула. Громко так:
«ТРРЕЕЕСК!». Козел даже отбежал, испугавшись. — Ты че
делаешь? – завопил гусенок, выскочивший из будки. — Бее, беее
– что-то маловразумительное проблеял козел, не успевший придумать ничего
оправдывающего такой бессмысленный поступок. — Понятно, —
ответил гусенок. Что ему было понятно? Неясно. Но, собственно, а что тут
особого-то понимать требовалось? Козел, он и есть козел. Естественно,
ничего особо страшного во всем этом инциденте не было. Ну, треснула крыша
собачьей будки и треснула. Подумаешь, какая беда. Будка-то все равно старая.
Однако, тут на небе вдруг неожиданно появилась небольшая, но черная туча, из
которой моментально полил крупный дождь… Гусенок нырнул было обратно в будку,
но крыша-то у будки треснула! И в эту трещину небольшим, но достаточно
устойчивым ручейком стала стекать вода. «Вот
гадство!» — подумал гусенок, выскочивший обратно наружу. Будка ведь для него
была достаточно удобным местом, где он прятался и от дождя, и от гусей –
«учителей», или от того и от другого одновременно. Посмотрел гусенок
расстроенным взглядом на крышу будки и задумался. Трещина в крыше была
достаточно широкая, и для того, чтобы и дальше можно было продолжать
пользоваться будкой, как своим убежищем от разных невзгод, требовался хоть
какой-нибудь, но ремонт. Можно было бы конечно положить на крышу кусок
полиэтилена, оторвав его втихаря от болтающегося края накрытой теплицы… Но
полиэтилен не очень надежен в таком деле. От солнца и от перепадов температуры
полиэтилен становился хрупким и потенциально непрочным, а гусенку требовалось
надежное и долговременное укрытие. Тем временем
дождь закончился так же неожиданно, как и начался. Но проблема от этого не
исчезла. Гусенок не мог уже спокойно лежать в будке, зная о том, что в случае
дождя все его спокойствие будет опять нарушено таким же несанкционированным
холодным душем из треснувшей крыши. Гусенок был, конечно же, безалаберным с
точки зрения гусей – «учителей», но чисто по-житейски, он был очень
предусмотрительным. «Чем же
накрыть крышу-то?» – лихорадочно соображал гусенок, задумчиво глядя на козла,
который мирно пощипывал травку у края забора и с виноватым видом искоса поглядывал
на гусенка. Во дворе, кроме полиэтилена ничего путного не было. Гусенок
вышел со двора и побрел по улице, поглядывая, не подвернется ли чего-нибудь для
осуществления задуманного. Ничего не подворачивалось. Мусора было, конечно, не
мало, но… все не то. Бумага какая-то, огрызки. Так. Ерунда. Ничего стоящего. И тут
вспомнил гусенок что, но краю деревни есть двор, в котором у самого забора
находится стопка кирпичей, накрытая рубероидом. Можно было бы отщипнуть кусок
рубероида, который отлично бы сгодился для ремонта крыши! Но вот именно на этом
дворе жил большой белый кот, с которым отношения утенка складывались не самым
лучшим образом. Кот ни за что бы не позволил гусенку, не то, чтобы отщипнуть
кусок рубероида, но и вообще появиться на его дворе. Так и есть!
Когда гусенок подошел к краю деревни, то первое, что он увидел, это большого
белого кота, лежавшего на травке у самой стопки кирпичей! Кот недружелюбно
посмотрел на гусенка и зашипел. Гусенок развернулся и пошел обратно, прекрасно
осознавая всю необоснованность своих домогательств на кусок рубероида с чужого
двора. Ничего не поделаешь, придется идти обратно! Вернувшись
на свой двор, гусенок посмотрел на его обитателей. Козел и поросенок. Больше
никого не было. Кого взять на помощь? Козел уже помог сегодня. Поросенок?
Поросенок, конечно, веселый паренек, всегда готовый помочь, особенно в
какой-нибудь проказе, но… маленький еще был поросенок. Глупый. Мог только все
испортить. К тому же гусь свинье не товарищ. «Ладно, пусть уж козел искупает
свою вину!» — решил гусенок и вежливо попросил того об аудиенции: — Эй, козел,
или сюда! Козел,
видимо желая хоть как-нибудь компенсировать допущенную оплошность, резво
подскочил к гусенку. — Пойдем со
мной! Поможешь белого кота отвлечь. Мне в дальнем дворе кусок рубероида нужно
экспроприировать. Козел
понимающе мотнул головой, и они тронулись в путь. Придя на место и посмотрев
издалека на место расположения белого кота, гусенок оценил диспозицию и
прошептал на ухо козлу несколько указующих предложений. Козел опять понимающе
мотнул головой и хотел было заблеять в знак принятия полученного задания, но
передумал. Кот мог бы его услышать, а заранее уведомлять кота об их присутствии
в непосредственной близости было бы нецелесообразно. Гусенок
неслышно подкрался к стопке кирпичей со стороны улицы, притаился и махнул козлу
крылом. Козел выставив вперед рога, с абсолютно дебильным видом бросился на
старенькую деревянную калитку, с разбегу открыл ее рогами и по параболе
пробежался по двору, якобы нечаянно наступив при этом на большого белого кота.
Кот взвился вверх от такой неожиданности и козлиной наглости, заорал что-то на
своем кошачьем языке и устремился вдогонку за козлом, намереваясь оставить на
его шкуре отметины, свидетельствующие о своем благородном негодовании. Козел
выбежал со двора, а кот что есть мочи припустил за ним следом. Гусенок, уже
не спеша и не таясь, вошел во двор, подошел к стопке кирпичей и, спокойно
отмерив глазом нужный размер, клювом оторвал свисающий кусок рубероида. Удобнее
перехватив рубероид, он вышел со двора и огородами (дабы не встретить
возвращающегося кота) пошел домой. Кусок
рубероида пришелся как нельзя кстати. Он полностью накрывал крышу собачьей
будки и даже свисал немного по краям. Гусенок ровненько разложил рубероид на
крыше и забрался в будку. Снизу, сквозь прореху в крыше свет не проникал,
значит, и дождь тоже не проникнет во время непогоды. Довольный гусенок вылез из
будки и с удовлетворенным видом посмотрел на отремонтированную крышу: «Вот
теперь-то мне дождь и не страшен!». Козел также оценил результат проведенного
мероприятия и одобрительно что-то проблеял пару раз. На этом
можно, казалось бы, и закончить сказку, но тогда читатель (или слушатель)
вправе бы спросить: «Ну и что? А в чем собственно мораль сей басни-то
заключается?». Мораль? Будет вам и мораль… Подул ветер,
и кусок рубероида моментально снесло с крыши собачьей будки. Гусенок
подбежал к будке, захватил клювом рубероид и снова положил его на крышу. Еще
один порыв ветра и рубероид опять снесло на землю. «О горе
мне!!!» — подумал гусенок. Он знал, где во дворе лежат хорошие гвозди с
большими круглыми шляпками, специально предназначенные для крепления покрытий
на плоскую поверхность. Он знал, где лежит молоток… Все это он
знал, но… Не было у него рук, чтобы прибить рубероид к крыше собачьей будки.
Ведь у гусей не бывает рук, а есть только лапы, на которых можно ходить, и
крылья, с помощью которых теоретически можно летать и еще много чего можно
делать, но взять молоток и прибить гвоздями рубероид к крыше - сделать ими было
никак нельзя! — Господи!
Ну почему ты не создал меня человеком! — взмолился гусенок. — Ты хочешь
стать человеком? — вдруг ответил ему неведомый голос. Гусенок от
удивления онемел, но буквально через секунду, не задумываясь, выпалил: — Да! Хочу! — Ну что ж…
Будь по-твоему! — ответил голос и… гусенок превратился в человека. В паренька,
стоящего на дворе у собачьей будки с упавшим с крыши куском рубероида. Недолго
думая, паренек-гусенок метнулся к гвоздям, потом к молотку, потом обратно к
будке, расстелил и тщательно разгладил кусок рубероида на крыше и, не торопясь,
прибил рубероид к крыше, не жалея гвоздей. «Здорово! —
он оценивающе посмотрел на сделанную работу. — Теперь-то уж точно никакой ветер
и никакой дождь ничего мне не испортит!». Положив на места оставшиеся гвозди и
молоток, гусенок снова подошел к будке и понял, что не сможет ею больше
воспользоваться. Потому что не влезет в нее. И потому что люди не лежат во
дворе в старых собачьих будках. Гусенок
подошел к дому и постучался. — Тебе чего
мальчик? – спросила старуха, открывшая ему дверь. Он прекрасно знал эту
старуху. Это именно она кормила гусенка… правда, когда он еще гусенком был, а
не пареньком. — Это ведь
я!… — паренек-гусенок замялся, не зная, как объяснить, кто он такой. — Вижу, что
ты. Но я не знаю тебя. И знать не хочу! Или отсюдова, пока цел! — прошамкала
старуха и захлопнула дверь перед носом паренька. Дома его
никто не ждал. Да и не было у него никакого «дома». И что ему дальше делать,
паренек никакого представления не имел. — Эй,
Господи! Верни меня обратно! Я не хочу быть человеком! – взмолился гусенок, но
никакой голос больше ничего ему не ответил, хотя паренек-гусенок молил его об
этом, пока не охрип. Понурил
голову паренек, вышел со двора и побрел по дороге, сам не зная куда... |
| В избранное | ||
