Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

"Театральный вестник"

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 19 RSS
←   Ноябрь 2011   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30


За последние 60 дней ни разу не выходила


Открыта: 14-05-2010

Автор
Grand

Статистика

19 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

"Театральный вестник"


В Молодежном театре показывают чужие сны

 

Последний месяц этой осени для Ростовского областного академического Молодежного театра завершился премьерой «Праздничный сон до обеда» по пьесе  русского классика, который по качеству и количеству написанных пьес мог бы «померяться силами» с самим Лопе де Вега.

Александр Островский сценичность своих текстов доказал чуть ли не два века назад. Русский театр ему поверил, принял и сейчас вовсю пользуется плодами творчества автора. Вряд ли в России есть театр, в репертуаре которого не было бы его пьес.

 

Для ростовского Молодежного театра данная премьера -  далеко не первая встреча с драматургией Александра Николаевича. В репертуаре идет поставленный легендой тогда еще ТЮЗа Владимиром Чигишевым спектакль «Правда хорошо, а счастье – лучше», сейчас к нему присоединился и «Праздничный сон до обеда», написанный Островским за десять дней, поставленный и музыкально обрамленный приглашенной из Санкт-Петербурга Натальей Леоновой и срежиссированный Владимиром Рузановым за полтора месяца. Надо отдать должное и помощникам сработавшегося трио. Гармонично и грамотно его дополнили художник-постановщик Юлия Говорухина, художник по костюмам Наталья Пальшкова, известная по своим работам для ростовского театра драмы им. М. Горького и художник по свету, заслуженный работник культуры Жанна Дазидова.

Спектакль получился актуальным. В обществе, перевернутом с ног на голову, где женщина взяла верх над мужчиной и доказала, что не только может быть равной, но и первой, пьеса про бедного паренька, до одури увлеченного собой-красавцем и мечтами о богатенькой глупышке-невесте, выступает на злобу дня. Причем, делает это настолько обаятельно и играючи, что после просмотра и обиды никакой не остается. Благодаря молодому актеру Владимиру Ануфриеву, весьма смело и современно подающего текст Островского, инфантилизм современного молодого человека кажется милым в своем простодушнии, ненавящивым и наивным. Мы видим увлекательные приключения чиновника Михайло Бальзаминова, но не можем вдоволь посмеяться над глупостями, им совершаемыми, так как рядом с ним - всегда трогательная и заботливая мать, все понимающая и безмолвно «рвущая» свое сердце на мелкие кусочки в переживаниях. Образ матери – единственный в спектакле, не тронутый временем. Через него мы и видим происходящую комедию. Благодаря ювелирной работе заслуженной артистки России Валерии Исквориной в нее вносится та щемящая тоска, которая делает и пьесу, и спектакль многогранными, позволяют по-разному их видеть, чувствовать, ощущать.

Если Искворина представляет нам понимающую, обладающую высшей женской мудростью мать Михайло, то Эльвира Цыганок, мать молодой Капочки, выводит на сцену родительницу чувствующую этот мир, но не мыслящую, что со своими чувствами делать. Брат-купец Нил Борисович, обладающий недюжинным практическим умом, замечательно и широко, щедро, по-купечески сыгранный артистом Сергеем Волобуевым, говорит, что сестра-то у него дура. Но с каждой сценической минутой зритель все больше сомневается в этом. Есть какая-то загадка, молчаливая надломленность и задумчивость в Клеопатре Ивановне. Недаром автор наделяет ее способностью не просто интересоваться, но и переживать за «чужие» (происходящие не в их доме) события. Персонаж, наделенный способностью к сопереживанию, что только доказывает материнская мягкость и лояльность по отношению к любовным настроениям Капы, априорно не может быть глупым. И пусть, пусть комично это выспрашивание и слепая вера в различные небывалые странности, сочиняемые Акулиной Гавриловной, которые ну ни в какие ворота правдоподобности не лезут, но как искренно персонаж на них реагирует! На глазах зрителей с каждой такой новостью капля меланхолии падает в бездонный океан волнений вдовы Ничкиной, которой веришь с первого ее появления на сцене.

Персонажем, задающим ритм спектаклю, очевидно является сваха Акулина Гавриловна. Смотришь на нее весь спектакль и невольно думаешь: «Ох и хороша, ох и хороша Акулина!». Недаром даже Островский наделяет ее фамилией Красавина.

Актриса Наталья Аскарова не боится быть смешной и комичной, но при этом не уходит в пошлое манерничанье. Искусство комедии – коварная штука! Чуть переборщишь и вот уже вместо улыбок на лицах публики – печать разочарования и агрессии. Аскарова искусством комедии владеет виртуозно. Видно, что актриса Акулину приняла и полюбила всей своей женской душой. Поэтому мы ловим каждый ее жест, каждый звук, нам интересно: «А что же дальше?».

Величайшим плюсом в данной работе является точно схваченный ритм. Актриса выдает все быстро, динамично, резво. Во время, когда благодаря кино и телевидению зритель развил способность молниеносного схватывания информации до максимального уровня, он не терпит провисаний, медленных речей и потери темпоритма. И не терпит не потому, что не хочет, а потому, что не может, воспитан так. Чуть помедлишь – внимание упущено, он не следит за историей. Наталья Аскарова внимания зрителя не упускает.

В данном темпоритме существует и звезда сцены Молодежного театра, которую зритель узнает в любой роли и в любом обличии, актриса Раиса Пащенко. Мастерство ее столь велико, что в тех «трех» репликах, который произносит она, заложена судьба героини, характер, мировоззрение. Какой прекрасный конфликт с хозяйкой! Как шустро бегает Матрена, как озорно пародирует интонации Бальзаминовой, как прекрасно прежигает ухо ее сыну, словно бы говоря: «Малец, харош красоваться перед зеркалом! Пора бы и делом заняться!». Работа Пащенко напоминает нам о двух драматургических параллелях – тексте и подтексте. Именно подтекст, зачастую перечащий тексту, интересен зрителю. И актеру, разумеется! Ведь где, если не в междустрочье, можно от души поиграть в театр? Не каждый актер умеет существовать на двух уровнях и при этом реагировать на партнера! Не выдавать ему заученные реплики, помня, что сказать тут надо это, а подумать при этом вот это, а именно услышать, как первый раз, что скажет партнер и увидеть, что сделает. Глядя на игру Раисы Пащенко знаешь, что если в спектакле на ходу начнет что-то меняться, она ни на секунду не выйдет из роли, а будет реагировать на все как Матрена, подхихикивая над бедами, происходящими в мире. Приобретенный житейский оптимизм – ее способ выживания.

Именно этому и следовало бы поучиться молодой горничной Меланьи, актрисе Александре Тонких, очевидно терпящей домогательства своего хозяина. Драматизм зависимой крестьянки и невозможность выбраться из порочного круга самодурства и нелепейших приказов купца актриса передает одним взглядом. В Меланье чувствуется такая душевная надломленность, что невольно опасаешься за ее жизнь. Чувствуется, что еще немного и наступит предел, а что будет после – одному Богу известно. И думаешь: «Как бы не случилось беды…».

Зато спокойно и с умилением смотришь на молодого Юшу. Видя, как меняется характер его поступков в течение спектакля, понимаешь, что этот златокудрый мальчик в исполнении Григория Волкова, к жизни уж точно приспособится без труда. И, возможно, помощь ему в этом окажет Устинька, выведенная яркой характерной актрисой Мариной Карлышевой.

Мы видели актрису в разных ролях, неизменным остается одно – способность перевоплощаться и бесстрашно погружаться с головой в новую роль, какую бы то ни было – смешную, глупую, страшную, озорную… В спектакле «Праздничный сон – до обеда» ее Устинька – типичный пример не переродившегося во взрослого подростка, которому кажется, что он все знает об этом мире и все умеет, а когда мир говорит ему об обратном, он вдруг сжимается в комочек и с его уст будто бы вот-вот сорвется фраза: «К маме хочу». Подчеркнуто-уверенная в себе бойкая Устя – не более, чем маска, за которой скрывается нерешительная, робкая и где-то даже наивная девушка. Настоящая Устя, отлично появляется в дуэте с артистом Волобуевым.

Что касается Капы, молодой актрисы Арины Диденко, нам льстит ее трогательность и наивность, мы верим в ее девичий румянец не щеках и зачарованно смотрим за ее грациозными движениями в танцах, поставленных балетмейстером Оксаной Зибровой, которые принимаются молодыми зрителями на ура. Но в конце спектакля возникает вопрос: почему? Зритель пропустил зарождение той покорности, которую проявит героиня, дав добро на знакомство с новым богатым женихом с бородой или этого просто не было? Как могла в миг улетучиться решимость героини, в начале и середине спектакля казалось бы на все идущей ради любви? В тонкой, с нежностью и любовью сделанной роли – и все это безусловно чувствуется в работе! – не до конца ясен подтекст. Героиня будто бы весь спектакль прячет что-то в кулачке за спиной, а в конце кулачка не раскрывает. А, как известно, сложно ощутить страдания другого человека, когда не в полной мере понимаешь их.

Что касается работ постановщика и режиссера, можно сказать, что Островский подан по-новому. Всегда удивляют приметы нашего времени, появляющиеся вдруг в пьесе, написанной более полутора веков назад! И, как правило, они отлично принимаются залом, даже когда спорят друг с другом – как в примере с современной музыкой и русскими народными песнями, исполняемыми артистами ростовского ансамбля «Казачий круг» - друг с другом. Включение в голове зрителя кнопки «Этого не может быть!» отлично работает на удержание внимания молодого зрителя, особенно если со сцены ему посылаются сигналы на понятном ему языке.

Но если появление ансамбля «Казачий круг» с песнями и плясками, рассматриваемое как режиссерский ход, мотивировано на протяжении всего спектакля (хор находится в диалоге с героями, но, в отличие от действия в античных пьесах, не является третьим, предупреждающе-осуждающим лицом, а подыгрывает героям), то, например, открытие им второго действия воспринимается не более как отдельный номер из вполне себе современного концерта, что отвлекает от спектакля и разрушает иллюзию, так долго создаваемую драматическими актерами.

Как дополнительная краска, придающая Островскому особое очарование, ход прекрасен. Примером тому может послужить блестящий спор о том, что лучше зима или лето, реализуемый труппой театра и артистами ансамбля. Но эта краска не должна быть слишком яркой, вступать в конфликт с общей картиной. Ансамблевость в театре – пароль, который открывает все двери в сердца зрителей. 

 

Марианна Калашникова

 

 

 

 

 

 

 

 

 
В избранное