Можно,
конечно, говорить и о магии, - согласился Вильгельм, - Только
магии есть два вида. Есть магия от лукавого,
применяющая для погибели человечества такие средства,
о которых опасно даже упоминать. И есть магия божественная, в
коей небесная премудрость проявляется через премудрость
человеческую и прилагается к преобразованию природы,
а одна из главных ее задач - удлинить самое человеческую жизнь.
Эта магия святая, и она должна привлекать мудрецов чем дальше, тем
сильнее; и не только открытие новых тайн мироздания ожидает их, но и
переоткрытие тех тайн, которые милостью Божией известны уже
давным-давно евреям, грекам и прочим древним народам,
а в нынешние дни известны язычникам (не могу и передать
тебе, какое множество необыкновенных оптических ухищрений
и закономерностей зрения показано в книгах, написанных
неверными!). Всеми этими познаниями обязана завладеть
христианская наука, вызволив от язычников и
нехристей, яко владетелей несправедливых".