Если Бог не услышит меня в вышине, Я молитвы свои обращу к Сатане! Если Богу желанья мои неугодны, Значит Дьявол внушает желания мне!
Омар Хайям
Тяжкая жизнь простолюдина Средних веков, зажатого в тиски между гнетом
баронов и гнетом церкви, гнала в объятия Сатаны и в глубины магии целые
классы людей, обобранных, голодных, отчаявшихся, ищущих либо облегчения
своим бесконечным бедствиям, либо мщения. Отдаться Дьяволу было для этих
горемык последним средством к спасению, найти, хоть и страшного, но все
же помощника и друга. Сатана злодей и изверг, но все же не такой, каков
был для средневекового мещанина и виллана барон или поп. Нищета, голод,
тяжкие болезни, непосильная работа и жестокие истязания всегда были главными
поставщиками рекрутов в армию Дьявола.
Кроме того, критический ум
смущала неубедительность христианской теологии. В то время, когда богословы
объясняли, что Сатана ничего не делает без соизволения Господа, множество
людей не могло разрешить противоречия: как всемилостивый и всемогущий Господь
допускает, чтобы совершалось зло. Гораздо легче оказалось принять манихейскую
ересь с равнозначными добрым Богом и злым Дьяволом, и считать что, если
Бог не смог помочь, то, возможно, это сделает Дьявол.
Самым известным случаем демономании является,
пожалуй, история Жиля де Ловаля, барона де Рэ, маршала Франции.
Жиль де Рэ родился в 1404
году, в замке Машекуль, на границе Бретани и Анжу. Он происходил из стариннейшего
и знатнейшего французского дворянства, из фамилий Монморанси и Краон. Он
приходился внучатым племянником знаменитому воителю, коннетаблю Франции,
Бертрану Дюгесклену.
Отец его умер когда
Жилю было 11 лет, и мать почти сразу же вышла замуж вторично, оставив своих
детей Жиля и Рене де Рэ. Опеку над ним принял его дед, Жан де Краон, сеньор
Шантосе и Ла Сузы. Этот добродушный и рассеянный старик совсем не занимался
его воспитанием и поспешил избавиться от него, женив его в 16 лет.
Уже в юности он блестал при дворе дофина (наследника французского престола).
В это время Карл VII находился в самом отчаянном положении: без денег он
утратил свое влияние и авторитет. Ему с трудом удавалось удерживать в повиновении
только города, расположенные в долине Луары. Несколькими годами ранее во
Франции свирепствовала чума, новые бедствия окончательно истощили ее. Она
была обескровлена Англией, вскрывшей ей вены, взрезавшей ее до самой сердцевины.
Напрасно Карл добивался ссуд, изощрялся в вымогательстве, увеличивал налоги.
Разграбленные города, опустошенные поля, по которым рыскали волки, отвечали
молчанием на призывы короля, чье право на престол становилось все более
сомнительным. Его небольшой двор в Шиноне, опутанный сетью интриг, искал
утешения в буйных оргиях, позволяющих забыть о близящейся катастрофе. Они
жили сегодняшним днем, разбойничьи набеги и заемы обеспечивали им роскошную
жизнь. Они предпочитали не вспоминать о зыбкости своего положения, с презрением
смотрели в будущее, предаваясь пьянству в окружении женщин.
Жиль де Рэ, взявший
на себя военные расходы, конечно же, был с радостью встречен при дворе.
Он оплачивал турниры и балы, снабжал короля крупными суммами и постоянно
одалживал деньги придворным.
Кроме того, Жиль приобрел опыт боевых действий с англичанами, хотя
и не мог сдержать их продвижения. Части английского войска воссоединились,
расползлись по стране, забираясь все дальше и дальше, в их руках уже был
Париж. Король подумывал о том, чтобы, бросив Францию на произвол судьбы,
укрыться на Юге, и в этот момент появилась Жанна д'Арк.
Карл поручил Жилю де Ре охранять
и защищать Орлеанскую Деву. Он был свидетелем чуда. Какая-то простушка
укротила сборище подонков и лодырей, привела в чувство трусливого короля,
готового к бегству. Он следовал за ней повсюду, участвовал в сражениях,
побывал вместе с ней у стен Парижа, присутствовал при коронации дофина
в Реймсе. И за свои заслуги в двадцать пять лет был назначен маршалом Франции!
Не прошло и года после того как,
вдохновленные Жанной д'Арк, французы одержали победу под Орлеаном, как
в одной из стычек под Парижем союзники англичан, бургундцы, захватили ее
в плен. Разумеется, при желании, согласно существовавшим тогда обычаям,
Карл VII мог выкупить свою избавительницу у неприятеля, но он не проявил
ни малейшего интереса к судьбе Жанны. Зато англичане не пожалели отвалить
бургундцам требуемую сумму за их пленницу. Жанна должна была заплатить
жизнью за нанесенные англичанам поражения. Но англичане эту грязную работу
сделают руками французов, а точнее - продажного французского духовенства.
Жанна д'Арк была обвинена в колдовстве и сожжена живой в Руане. В день
казни в 1431г. ей едва исполнилось 19 лет. Есть некоторые сведения, что
Жиль пытался освободить Жанну, подступил к Руану, но опоздал.
В возрасте двадцати шести лет Жиль де
Рэ затворяется в своем замке Тиффож. Здесь он жил как император, с пышной
свитой, многочисленной охраной, личной церковью.
Барон де Рэ выпадает из своего времени. Окружавшие его пэры были неотесанными
невеждами. Он получил блестящее по тому времени образование, которое широко
раздвинул еще сам, благодаря своей ненасытной любознательности, страсти
к чтению, к знанию. Он же упивался искусством, грезил пронзительными фантазиями,
даже написал трактат о таинстве заклинания демонов, обожал церковную музыку,
окружал себя разного рода раритетами. Он собрал прекрасную для своего времени
библиотеку, выходившую за привычный круг чтения, и тратил безумные деньги
на приобретение книг и на роскошные переплеты их.
Двери его замка были открыты
для всех. Со всех уголков Франции в замок
стекались художники, поэты, ученые, их ждал гостеприимный дом, они проводили
время в различных удовольствиях и уезжали, увозя с собой щедрые подарки.
Его прихоти дорого стоили. Он стал испытывать финансовые трудности
и ступил на опасный путь заемов, заложил свои замки, продавал земли. Его
огромное состояние растаяло меньше чем за восемь лет. У барона произошла
ссора с женой, которая уехала к родителям; его младший брат Рене потребовал
раздела имущества и добился разрешения короля на это.
В 1436г. Карл VII запретил Жилю дальнейшие продажи. Но этот указ проигнорировали
в Британи, где герцог Жан V и канцлер жаждали заполучить его собственность,
став единственными покупателями барона, они диктовали ему цены.
В попытке предотвратить разорение Жиль не придумал ничего лучшего,
как обратиться к методам алхимии. Жиль Рэ разделял алхимические мечтания
своего времени. Он решил во чтобы то ни стало и не останавливаясь буквально
ни перед чем овладеть этим волшебным средством, которое должно было повергнуть
к его ногам чуть не весь мир, по меньше мере, дать ему безграничное богатство
и вечную юность.
Нужно добавить, что во времена
де Рэ существовал эдикт Карла V, запрещавший под страхом тюремного заключения
и даже виселицы занятия черной магией, и что оставалась в силе специальная
булла Папы Иоанна XXII, предававшая анафеме всех алхимиков. Чернокнижие
находилось под запретом и поэтому было особенно притягательно. Жиль прилежно
изучал руководства, но разобраться в них было не так-то просто. Эти книги
были набиты галиматьей, невразумительной тарабарщиной. Сложные аллегории
перемешивались с метафорами, двусмысленными и неясными, с бесконечными
символами, туманными притчами, загадками и цифрами.
Само собою разумеется, что, как только это желание в нем обозначилось,
его осадила целая свора бессовестнейших шарлатанов. В замке его, Тиффоже,
запылали печи, и в них начали варить, кипятить, возгонять, перегонять и
калить всевозможную бурду.
Все опыты ни к чему не приводили.
В конце концов Жиль поверил в то, что чернокнижники были правы, утверждая,
что нельзя обойтись без помощи Сатаны. И он перешел от белой магии к черной.
Обступившие его заклинатели духов инсценировали борьбу с чертом, слышался
грохот, и можно было почувствовать запах серы при возвращении дьявола в
преисподнюю. Из всех этих опытов суеверный барон сделал вывод о возможности
вызывать нечистую силу, не поняв того, как его дурачат шарлатаны.
Особого расположения у Жиля де Ре добился итальянский колдун Франческо
Прелати. У этого кудесника, по его словам, был домашний демон по имени
Баррон. Прелати вызывал его к себе, когда был наедине, и тот немедленно
являлся, но только одному Прелати, Жиля он почему-то стеснялся и не показывался
ему. У демонов есть свои капризы, и почему ж им не быть у них?
Не знаешь, чему больше
удивляться - наглости ли итальянского шарлатана или умилительному легковерию
французского маршала. И чего только ни выделывал с ним итальянец. Однажды,
например, он объявил Жилю, что на его настойчивые мольбы его домашний демон
Баррон, наконец, смилостивился и приволок ему целую груду золота, огромные
слитки которого покрыли весь пол в его комнате. Но демон почему-то распорядился,
чтоб Прелати не смел прикасаться к этому золоту, пока ему сам Баррон не
скажет, что можно. Само собою разумеется, что восхищенный Жиль пожелал
видеть это золото, хоть издали на него полюбоваться. Прелати и повел его
в свою комнату, но, отворив ведущую в нее дверь мгновенно отшатнулся, захлопнул
дверь и с трепетом сообщил Жилю, что в комнате сидит громадный зеленый
змей (доволховались до зеленого змия!..). Разумеется, оба в испуге, один
в совершенно натуральном, другой в поддельном, обратились вспять. Жилю,
однако, не хотелось отказать себе в удовольствии либо полюбоваться на груды
золота, либо посмотреть хоть, за неимением лучшего, на зеленого змия. Он
вооружился Распятием, в котором, по преданию, была вделана частица настоящего
Креста Господня, и настаивал на том, чтобы опять идти в ту комнату. Но
Прелати ему доказал, что если они будут сражаться с демоном силою Креста,
то тогда им нечего и рассчитывать на его помощь. Это было вполне последовательно
и разумно, и Жиль покорился. Между тем демон, очевидно осведомился, что
против него хотели строить козни, и в наказание за это превратил золото
в мишуру, которую Прелати превратил в красный порошок.
Жиль изо всех сил хлопотал о том, чтобы войти в дружбу с этим дьяволом.
Но Баррон был демон удивительно несговорчивый и неподатливый. Прелати объяснил,
что демон сердит на Жиля, сердит за то, что тот все еще не принес ему никакой
жертвы.
Как известно, больше всего
дьявол любит принимать в подарок "невинных детей". Народная молва потом
приписывала Жилю от 7 до 8 сот таких жертв, но в обвинительном акте его
процесса поставлена другая цифра - 140!
Посланники Жиля охотились за детьми по деревням и городам под предводительством
главного ловчего, де Брикевиля. Старуха Перрина Мартен заманивала детей,
слуги барона заталкивали их в мешки и несли в замок. Подробности убийств,
фигурировавшие на процессе, ужасны. Говорилось, что Жиль перерезал своим
жертвам горло, вырывал внутренности, насиловал агонизирующих детей, расчленял
трупы, коллекционировал понравившиеся головы...