При каком курсе валют нам жить лучше: по 50 рублей за доллар или по 70? Когда-то власти объясняли, что чем больше рублей можно получить за доллар, тем лучше. Бюджет наполняется, у государства есть деньги на то, чтобы заплатить все пенсии, пособия, поднять зарплаты бюджетникам. Правда, вслед за этим начали расти цены, и повышение дохода никакого счастья людям не принесло.

Чем хорош слабый рубль

Инфляция — нормальное явление для рыночной экономики, без увеличения денежной массы, из-за которого на 1 рубль с каждым годом можно купить все меньше ирисок, невозможно развивать новое производство, увеличивать выпуск продукции, создавать новые источники поступления в бюджет и рабочие места. Правда, речь идет о том, что экономисты называют «нормальной инфляцией» — когда ежегодное повышение цен находится на уровне 5-7%.

«Если инфляции замедляется или она становится совсем маленькой, прекращается экономический рост, — объясняет главный научный сотрудник, руководитель отделения макроэкономики и моделирования региональных систем ЦЭМИ РАН Елена Устюжанина. — Правда, обратная закономерность срабатывает не всегда — инфляция сопровождает рост экономики, но не она сама его порождает. Просто от роста цен ничего развиться не может».

Изменения курсов валют — это в какой-то степени соревнование между инфляциями в разных странах. Очень слабая турецкая лира — инфляция там в прошлом году доходила до 85% — постоянно дешевеет относительно основных мировых валют. Это позволяет хорошо себя чувствовать экспортерам: свои издержки они несут в лирах, а выручка у них в деньгах других стран. Потратили лиры, вырастили помидоры, продали их за границу за валюту. За это время курс изменился, и к собственной прибыли аграрного хозяйства добавился еще и доход от ставшего более выгодным обмена валюты. Удобно? Еще как.

Правда, одновременно обесценились зарплаты, пенсии и социальные выплаты. Но у государства есть стабильные налоговые поступления от успешного бизнеса, ориентированного на экспорт, так что при желании оно может компенсировать гражданам все потери от слабости национальной валюты. Делают это власти, правда, не всегда — в той же Турции за последние годы доходы населения сократились в два раза, просел и уровень жизни. Но если есть рост экономики, фактор инфляции отходит на второй план, а слабость национальной валюты становится очень большой силой и конкурентным преимуществом.

«Традиционно считалось, что слабый рубль защищает внутренний рынок от дорогого импорта, создает экспортный потенциал и позволяет наполнять бюджет, — вспоминает директор института народнохозяйственного прогнозирования РАН Александр Широв. — При высоком курсе рубля пропорции меняются в пользу тех, кто производит продукцию для внутреннего рынка. Однако для успешной работы им всем надо приобрести импортное оборудование, а это как раз проще делать при слабом рубле...».

Свой кошелек

Все эти теоретические расклады теряют актуальность, как только переступаешь порог магазина, особенно — с электроникой. Сильный рубль, слабый рубль — цены все равно растут. И даже при курсе в районе 50 рублей за доллар в ноябре прошлого года купить какой-нибудь гаджет было очень накладно. Вроде и рубль сильный в тот момент был, а импортное — запредельно дорогое. Да и покупать продукты семье с каждым разом становилось все накладнее. Как так? Где эффект от сильного рубля?

«Конечно, при крепкой валюте людям обычно живется лучше, от слабой, в первую очередь, выигрывает само государство и компании, связанные с экспортом, — говорит Устюжанина. — Но высокий курс российского рубля имеет не вполне экономическую природу. Он стал таким, когда страна резко сократила покупки за границей. Из-за этого спрос на валюту упал и ее цена пошла вниз. Потом наладился параллельный импорт, и курс рубля опустился до нынешних значений. Правда, вот эти все альтернативные поставки оказались существенно дороже прямых — сказалась и сложная логистика, и то, что „дружественные“ страны не упускают случая на этих поставках заработать свои пять копеек. Из-за этого импортные товары, приникшие к нам окольными путями, стоят непропорционально дорого — исходя из валютного курса цена должна была бы быть совсем другой».

Доходы населения страдают не от ослабления рубля, а от роста тарифов на ЖКХ и инфляции, считает Устюжанина. При этом наша инфляция — не та, которая сопровождает экономический рост, а порожденная ограничениями и, как следствие — удорожанием импорта. В ней нет никаких признаков развития. Рубль сейчас обесценивается, не принося никаких бонусов ни стране, ни экономике, ни людям.

«Ситуация, когда доллар стоят 50 рублей, была выгодна всем бюджетникам, пенсионерам и, например, бойцам СВО, — отмечает Широв. — Когда курс изменился, все они стали беднее практически в полтора раза. Особенно солдаты, которые деньги получают сейчас, а потратить их смогут только потом, когда вернутся к мирной жизни. Им надо сберечь свои накопления, для них важны сильный рубль и низкая инфляция. А от слабого рубля выиграют те, кто работает в компаниях, зарабатывающих на экспорте — полученную дополнительную выручку их руководители вполне могут пустить на зарплаты, подняв доходы сотрудников. Тогда им происходящая в стране инфляция будет нестрашна. Кроме того, важно еще учесть основные статьи основных расходов разных категорий россиян. Чем больше в них импортного, тем важнее сила национальной валюты. Но импортное — это ведь не только гаджеты или турпоездки по миру. Это еще и лекарства, например, на которые уходит значительная часть пенсий пожилых людей».

В России 44,7 млн человек живут на пенсии и социальные пособия, зарплаты еще почти 13,5 млн человек платит государство, подсчитал Росстат. Это врачи, учителя, чиновники и все те, кого мы привыкли называть бюджетниками. То есть более 58 млн человек прямо и кровно заинтересованы в сильном рубле, его высоком курсе и низкой инфляции. Оставшиеся без малого 79 млн человек трудоспособного населения, занятые в негосударственном секторе, теоретически могли бы выиграть от слабого рубля при условии экономического роста и развитии производств. Но вряд ли все они смогут получить от этих процессов какой бы то ни было прибыток. А платить за хлеб и макароны, которые они сварят себе на ужин, каждому из них приходится все больше. Тоже сомнительное удовольствие.

Не в инфляции несчастье

Известен парадокс Японии — в этой стране до недавнего времени инфляция измерялась десятыми долями процента в год. Сейчас, правда, поднялась выше 3%. Но можно ли утверждать, что из-за этого японский, например, учитель, живет более благополучно, чем его коллега из Турции или Аргентины, где цены за прошлый год цены выросли на 94,8%?

«Прямой связи между экономическими показателями страны и уровнем счастья ее жителей нет, — считает доцент экономического факультета РУДН Татьяна Крейденко. — Уровень счастья ученые тоже научились считать — свои опросы проводит институт Гэллапа, есть индекс Happy Planet. Этот показатель пришел на смену таким инструментам, как валовой внутренней продукт (ВВП) и ВВП на душу населения. Они не могут оценить важные параметры: производство внутри домохозяйств для собственного потребления, качественные характеристика, экологические показатели, возможности экономики формировать добавленную стоимость в будущем, не дают возможности сопоставить отраслевую специализацию отдельных стран — из-за этого не позволяют достоверно судить уровень благосостояния жителей той или иной страны».

В индексе Happy Planet из первой пятерки только одна страна может похвастаться экономическим благополучием — Швейцария (инфляция в 2022 году — 2,8%), расположившаяся на четвертом месте. Ни лидер — Коста-Рика (7,88%), ни Ватунату (2,7%), ни Колумбия (13,12%), ни Эквадор (3,74%) очевидными точками радости на карте не кажутся. Россия (11,9%) в этом рейтинге расположилась на 131 места, а замыкает его Катар (5,93%) на 152-й строчке.

Доклад о мировом счастье на основе опросов института Гэллапа выглядит не так радикально. Здесь лидер — Финляндия (9,1%), затем идут Дания (8,7%), Исландия (9,6%), Швейцария, которая и здесь на четвертом месте, и Нидерланды (9,6%). Россия здесь на 80-м месте, а замыкает рейтинг Афганистан (146-я строчка, 10,2%).

«Эти рейтинги показывают, насколько эффективно страны обеспечивают долгую и счастливую жизнь своих граждан, используя ограниченные ресурсы окружающей среды, — пояснила Крейденко. — Как показывает практика, это можно успешно делать при любом курсе национальной валюты и уровне инфляции».