Ещё одна жемчужина в сокровищнице В. Гюго. Сегодня я хочу поведать вам о настоящем сокровище, волею обстоятельств, попавшем в мои руки. Это - книги Виктора Гюго. В частности, его роман "Человек, который смеётся".

Упоительнейшая вещь! Недаром Михаил Веллер в своём цикле лекций "Перпендикуляр" называл Гюго - "богоподобным". Вкусив от прелестей шедевров (романы "Отверженные", "Собор Парижской Богоматери") этого французского классика, я не могу не согласиться в этом с нашим соотечественником. Действительно, нигде более я не находил такого ясного, чистого, грациозного и элегантного стиля. Книги Гюго написаны столь мастерски, что читать их легко и приятно. Трудно только одно - отрываться от их чтения. Учитывая сказанное, хочу заметить, что на мой, все книги этого великого писателя - неподвластные времени шедевры и драгоценнейшие сокровища мировой литературы. Роман "Человек, который смеётся" я избрал для описания не потому что он лучше других (для меня было бы затруднительно выбрать лучший), а только лишь потому что имел честь ознакомиться с ним сравнительно недавно. И впечатления от него наиболее свежи.

Через тернии - к звёздам. В последнее время имя Гюго особенно "на слуху", во многом благодаря многочисленным экранизациям (и одному очень популярному мюзиклу на тему) романа "Собор Парижской Богоматери". Об описываемой же книге слышали не многие. Любопытно, что в обоих романах есть некоторые сходства. Например, в "Человеке, который смеётся" главный герой, Гуинплен вынужден нести бремя своего уродства. Правда, в отличие от Квазимодо, уродство Гуинплена не врождённое, а приобретённое. Шайка кочевников, копрачикосов (Гюго очень подробно и интересно рассказывает об этом сословии) приобрела маленького ребёнка, изрезали ему лицо, с намерением сделать будущего шута и ярморочного урода (такой у них промысел). Но потом мальчика бросили в пустынной местности на произвол судьбы, спасаясь от законного преследования.

Брошенный десятилетний подросток, едва не погибнув в снежной метели, почти чудом оставшись в живых, находит в сугробе снега мёртвую женщину с еле живым младенцем-девочкой на руках. Решив спасти бедняжку, мальчик добирается до ближайшего поселения и к своей удачи набредает на странствующего философа-аптекаря, Урсуса, "добродушного мизантропа", который даёт приют двум озябшим детям. Такова завязка романа. Впоследствии Гуинплен, несмотря на свою увечность, всё же достигает больших успехов и обретает любовь прекрасной девушки.

Захватывающий экскурс в средневековье. Но это лишь одна из сюжетных линий романа. Автор не ограничивается описанием только приключений Гуинплена. Удивительная эрудированность Гюго проявляется в каждой главе, каждом параграфе книге. Рассказывая об одном человеке, он говорит и о его окружении, рассказывая об окружении, говорит о городе, рассказывая о городе, говорит и о стране, рассказывая о стране, говорит обо всём мире. Книга полна разнообразными фактами из истории Англии, Франции и других стран периода средневековья.

В неимоверно красочной и яркой манере Гюго расписывает быт, нравы, обычаи и курьёзы высшего света Британии - пэров, лордов, герцогов, архиепископов. Рассказывает он и о тяжком, непосильном бремени, влачимом всеми остальными слоями общества - крестьянами, ремесленниками, фиглярами и другими. По правде говоря, когда я читал всё это, мне вспомнились книги Валентина Пикуля. Или исторические теле-лекции Эдварда Радзинского. Что-то есть общее в этом подходе к изучению истории, как увлекательнейшей и крайне интересной темы. Некоторые места книги действительно напоминают выдержки из некоей (одному Гюго известной) популярной исторической энциклопедии. Другие места непосредственно касаются развития сюжета романа. Первые, вероятно, формируют определённый смысловой фон для вторых. Так и о графах и графинях Виктор Гюго в этом романе пишет не только для общего сведения. Некоторые из них участвуют в развитии сюжета в не меньшей степени, чем Урсус, Гуинплен и Дэя (так назвали девочку, которую спас Гуинплен).

Лучше не бывает! Гюго, как мне кажется - "поэт в прозе". Язык у него настолько складный, элегантный и изящный, что я почти удивляюсь тому, что это не стихи. Образы столь ярки, описания приключений столь захватывающие, что, как я уже упоминал, его книги хочется читать и перечитывать. А когда читаешь, не хочется останавливаться.