25 января 2010, 12:51, sablon
Большое общежитие Мангышлакского энергокомбината во 2-м микрорайоне, в просторечии именуемое как «Три богатыря», состояло из трех длинных зданий, соединенных по фасаду одноэтажной пристройкой.

В ней находилось все необходимые для жизни услуги: фото, ремонт обуви, буфет, парикмахерская, ателье и так далее. По случаю вспомнил, как при устройстве на работу в отделе кадров советовали: Будете сниматься на пропуск, не говорите, куда нужны фотографии.

Фотограф, узнав, что мне нужен снимок 6х9, не особо удивился.

- На энергокомбинат устраиваетесь, понятно.

И мне стало понятно, что Министерство среднего машиностроения, называемое в народе военкой, «максимально» засекретило место нашей работы, о котором знал весь город. Более того, с меня брали подписку о неразглашении, при приеме и увольнении. Что, я мог разгласить, мне стало известно много позднее, когда в журнале «Наука и жизнь» я увидел статью и фотографии о БН-350 – реакторе на быстрых нейтронах или чего-то там еще, для обогащения урановой руды.

Вечерами делать в общежитии было нечего, и я записался в библиотеку со странным названием «Завком 180». Возможно, так обозначались объекты культуры в «средмаше», чтобы классовые враги не знали, что библиотеки Советского Союза причислены к самым массовым идеологическим центрам. В небольшом помещении, заставленном стеллажами с книгами, работали два человека, заведующая и ее помощница. У нас нашлись общие темы, моя жена была их коллегой, и я знал, о чем с ними разговаривать. Молодая помощница заведующей, как выяснилось позднее, имела все! записи песен Высоцкого. В это трудно поверить, особенно в 1982 году, когда о нем было написано не очень много, не были изданы его книги, но магнитные ленты делали свое дело независимо от партийной цензуры, расстояний и вкусов слушателей.

Впервые я задумался над феноменом Высоцкого после знакомства с одним молодым человеком. Забыл, по какому случаю я попал к нему в комнату, но помню, что меня удивила гора газет и журналов под столом. Неравнодушный ко всем видам печати, я поинтересовался, откуда и зачем? Оказывается, мой новый приятель завел знакомства во всех газетных киосках, отделении Союзпечати и регулярно получал оттуда прессу по интересующим его вопросам. Наши интересы к моему большому удовольствию не пересекались, и я получил свободный доступ к отработанным материалам.

Первую статью о Высоцком я прочитал в болгарском журнале «ЛИК» Литература. Искусство. Культура. И как будто открылся какой-то неведомый мне шлюз информации о Владимире Семеновиче. Оно и не ново, что после смерти известного человека находится много желающих написать, рассказать о дружбе или мимолетных встречах с ним, переписке. Помню, как меня удивило его интервью одной газете. Среди множества вопросов был примерно такой: Что вас сильно удивило и потрясло в жизни? И Высоцкий ответил так, как мог это сказать только он, преследуемый, бичуемый и непризнанный властями, но горячо любимый народом, талант.

- Когда я был на гастролях в Болгарии, одна центральная газета напечатала мои стихи. Я впервые увидел их на страницах официальной печати и заплакал!

Не стану повторять то, что мы уже давно знаем о Высоцком, а вернусь к библиотеке «Завкома 180». Меня как «порядочного» читателя однажды пригласили на заседание «Клуба любителей поэзии». Несколько встреч в этом клубе прилично обогатили мои знания в области русской и местной поэзии. Там собирались все, кого интересовала «высокая поэзия» редко издаваемых авторов: Надсона, Цветаевой, Ахматовой и других не менее известных авторов. Встречи обставлялись обязательной домашней выпечкой и чаем. В начале июля мне торжественно сообщили, что клуб готовит грандиозный концерт, посвященный памяти Владимира Высоцкого.

Поначалу я усомнился в том, что подобное мероприятие можно сделать массовым. Не в смысле места проведения или публики, а в наличии необходимого материала. К тому же всё готовилось на общественных началах. Признаюсь, недооценил я возможности моих уважаемых библиотекарей.

Концерт, можно назвать и по-другому, представление длилось два часа на одном дыхании. Тогда не было видеокамер и память о нем осталась только в головах зрителей. Но, надеюсь, осталась навсегда!, как у меня, Звучали песни Высоцкого. Невесть откуда взятые, на большом киноэкране демонстрировались слайды из фильмов и концертов Владимира Семеновича. Его песни исполняли известные актеры и певцы. С большим интересом публика слушала выступление человека, приехавшего из Учкудука!, помните «… три колодца…», ансамбля «Ялла»? Он познакомился на одном из концертов и долго переписывался с Высоцким. И, конечно, члены клуба рассказали о своем видении актера, поэта, певца. Интересно, что никто не упомянул о прозе Высоцкого, о ней тогда даже не подозревали.

С тех пор я собирал все материалы, что мне встречались, выдирал и вырезал из газет и журналов. Здесь, в Осколе, однажды знакомый моего напарника по металлизации обмолвился, что у него есть «самиздатовский» альбом стихов Высоцкого, напечатанный на машинке и размноженный на «Эре» (это даже не предок ксерокса). Товарищ очень дорожил изданием и только после долгих уговоров и обещаний ничего не испортить, доверил мне сборник. Я снял все страницы на фото, стихов эдак, около 600, и успокоился. Через несколько лет вышла книга «Нерв» и другие, откровения Марины Влади и «самиздат» заслуженно перешел в разряд раритетов.

Очередные «встречи» с Высоцким, как это ни странно, произошли в 2000 году, когда я первый раз приехал в Бельгию. В русском ресторане на Рю Отт я познакомился с Володей Стрельцовым, поклонником Высоцкого. Он принес мне в качестве доказательства первые, чуть ли не рукописные номера газеты «Вагант», и фотографию энтузиастов.

- Я стоял у истоков создания музея Высоцкого в Москве на Малой Грузинской, и хорошо помню то время.

Там же, я встретился с профессором-славистом Брюссельского университета Мишелем Демулье. Он пришел в ресторан с женой пообедать и в очередной раз уговаривать мою дочь прочитать перед его студентами лекцию о русском мате.

- Какой из меня лектор, да к тому же тема мата, мне как-то не подходит, - прокомментировала дочь.

В тот вечер мы сидели с Мишелем за одним столом и долго разговаривали. Русский язык он знал сносно и, переключившись на меня, пунктик, однако, стал уговаривать прочитать лекцию о Высоцком. Я не стал долго упираться и тут же предложил кандидатуру Стрельцова. Профессор согласился, но настоял на том, что это произойдет, когда я вернусь в Бельгию в январе следующего года. В Бельгию я попал много позднее и с профессором больше не встречался.

Последняя «встреча» с Высоцким состоялась недавно. Позвонил один приятель, ярый поклонник барда, тоже Володя, и предложил купить книгу «Высоцкий в Белгороде», что я и сделал. Сегодня, в день его рождения, жалею лишь об одном. Что его нет с нами, да! Но главное, что я не сходил на его концерт, когда он выступал в Череповце.