Сергей Марфин       Андрей когда-то работал в ресторане «Анастасия» и дочь попросила его вернуться к прямым обязанностям. Мы с ним быстро нашли общий язык, и я удивлялся тому, как, почти не зная языка, можно жить в Брюсселе с семьей. Он никогда до конца не рассказывал о причинах, побудивших его эмигрировать за границу, и это придавало его персоне ореол таинственности.

Андрей служил в спецназе и рассказывал мне всякие интересные штучки. В какой-то мере я не склонен верить в необычные истории, но "спецповар" не раз демонстрировал свои способности. «Меня научили убивать людей, не особо размышляя, не содрогаясь при виде крови или трупа. Когда я возвращаюсь домой очень поздно, и вижу толпу черных, обхожу их стороной. Они могут пристать, сказать что-нибудь и мне все равно, сколько их там будет. Пять человек я положу насмерть в любом случае. Ты веришь, что простым халдейским полотенцем можно убить человека?»

Халдеем он называл официанта, которому по штату положено ходить с полотенцем через руку. В подтверждение своих слов Андрей круговым движением сворачивал ткань в жгут. «Видишь ручку на газовой плите, вот в нее я сейчас попаду». Едва заметный глазу рывок, резкий, как у кнута щелчок, и точное попадание в намеченную цель. «Любой нож, кухонный или специальный, летит, куда я его посылаю», - и тут же на кухне доказывал мне правоту своих слов. Я спросил его о том, как сворачивают шею, и ответ меня очень удивил.

«Шею ломает себе сама жертва. Когда человек сопротивляясь, пытается вернуть голову в исходное положение, враг резко ее отпускает. Голова непроизвольно поворачивается в другую сторону, как выпрямившаяся пружина и ломает собственную шею». Не знаю, так ли это, но похоже на правду. Андрей рассказывал о службе в Анголе, о том, как он рос в должностях и званиях в поварском искусстве в Питере. Знаком лично и дружил со многими знаменитостями, начиная с Розенбаума и заканчивая Пугачевой. Но самым интересным, пожалуй, были его связи с «братками». Звучали имена, клички, но я в них особенно не вникал, хотя не сомневался, что крутые парни уважают хорошую кухню, и знают шеф-поваров в лицо. 

Его знакомство с питерской "мафией" можно понимать по-разному, но именно с ее помощью Андрей сравнительно легко попал в Европу. Сидел в машине и хитрыми маршрутами, через Италию и несколько границ, на которых даже не проверяли документов, его провезли за считанные часы в Бельгию. Все у него сложилось бы удачно, но к несчастью жена, которую он позднее "перетащил" с дочерью в Бельгию, была очень ревнивой и дурной женщиной. Однажды я увидел его с чемоданов в руках, и с позволения хозяев он некоторое время ночевал в ресторане.

Во время работы и особенно после нее, наш повар любил пропустить рюмочку-другую. Иногда делал это чаще обычного, и я не понимал в чем дело. На вопрос, почему он не разведется, Андрей отвечал, что очень любит дочь, а жена точно не позволит им встречаться. Вот так и тянулась эта семейная драма.

Несколько раз мы гуляли с Андреем по Брюсселю и, глядя на витрины, он по-своему комментировал товары. «Лучше наших российских часов я ничего не знаю. Здесь все слабое и дрянное, в основном показуха». С большим удовольствием он рассматривал военное снаряжение, среди которого встречались российские ножи, штыки, форма и другое военное снаряжение. «Этими ножами в носу ковырять, сталь не та» - смеялся он, глядя на европейский металл.

Впервые у Андрея я увидел машинку для набивания табака в гильзы сигарет. Отдельно лежат машинка, гильзы и табак. Процедура, требующая некоторой сноровки: раскрывается названый аппарат, в него укладываются длинные волокна табака, в специальное отверстие вставляется пустая сигаретная гильза. Резкое продольное движение и волокна как бы влетали в гильзу. Нехитрая техника, по словам Андрея очень даже экономила денежки.

О дочери Андрей всегда говорил с удовольствием, но видеть мне ее не довелось. А однажды на работу заявилась причина его неурядиц, и я понял, что у мужика не жизнь, а каторга. Некоторое время он жил в зале и перед отъездом из Брюсселя, на прощание дал мне телефоны очень серьезных ребят в Питере и сказал, что его друзья всегда помогут мне в трудную минуту.

Два года назад мой брюссельский друг рассказал, что Андрей все так же работает поваром в одном из заведений. Нам никто не мешает встретиться и, думаю встреча эта не за горами.