[mgr] Поэзия. Василий Алёхин,
ПОЭЗИЯ
Василий Алёхин,
г. Рыльск Курская область
***
Тебя увидел я впервые
В кольце огня над горизонтом.
Когда в порядки боевые
Ты встала подмосковным фронтом.
Ты нас встречала без поклонов
И провожала без нотаций.
В бой эшелон за эшелоном
Глухою ночью шли уральцы.
Под перестук колёс теплушки
Смотрел я на тебя с тревогой...
Заводов трубы, словно пушки,
Чернели в чёрном небе строго.
Вся ощетинившись <<ежами>>,
<<Подвешена>> к аэростатам,
А так была ты рубежами
И атакующим солдатом.
И до сих пор, встречаясь снова
С весёлой, шумной спозаранку,
Тебя я помню той, суровой,
Москва, моя однополчанка.
* * *
Нет, не забыть того мальчонку...
Невзрачный, светится насквозь,
Зато в шальных глазищах солнце
Мольбой и радостью зашлось.
...Мы пролежали час под кручей,
Кляня и поперёк и вдоль
И рыжий месяц над водой,
И тишину во мгле летучей,
И чуткий девственный туман,
Что растворялся от дыханья...
Ночь торопилась... А заданье --
На правый берег -- к немцам в стан.
Был -- первый вдребезги плотишко.
Был -- и уже нету старшины...
И друг глазастый тот мальчишка
Возник из зыбкой тишины.
Вихрастый, в старой одежонке,
Прикрывшей тело кое-как.
<<Дядь! -- шепчет. -- В камышах долблёнка!
Сойдёт для фрицев за топляк>>.
<<Откуда?.. Чей?..>>
Он не по-детски взглянул.
И с губ сорвался вскрик:
<<Не бойся, дядя... Я -- советский!>>
И в плаче судорожном сник.
Не рассказать, не высечь в камне
Безмолвный через Сож рывок,
Ракеты пристальной мерцанье,
Лодчонки хрупкий козырёк,
И кормчего суровый взгляд...
Он нас провёл туда, где в штабе --
Немецком -- на родной усадьбе
Мать расстреляли год назад.
<<Язык>> -- майор был, как находка!
И снова Сож, сполохов рой...
Уж у черты береговой
Огнём накрыло нашу лодку.
Мужские слезы скупы, святы,
А боль в молчанье -- клятвы боль.
На плащ-палатке, как солдата,
Несли мы кормчего с собой.
Прошёл в санчасть полковник старый,
Не поглядев на <<языка>>,
И долго просидел устало
У изголовья паренька.
Мольба солдатская упряма...
Придя в себя, взглянув вокруг,
Шепнул он: <<Наши! Наши, мама!..>>
И все мы прослезились вдруг.
Нет, не забыть тебя, Мальчишка --
Ни слёз, ни доблести мужской...
В сказаньях о тебе мы слышим
И в песнях славим подвиг твой.
Но нет священнее скрижали,
Был не один тому пример --
Как в наградных в те дни писали
В графе <<партийность>> -- <<пионер>>.
* * *
Говорят, помянет кто о старом...
Поговорке той скажу в упрек:
Тридцать два нас было...
Санитары вынесли живыми только трёх.
И не книгой, а страницей белой
Жизнь легла под скальпель и под шприц.
Уж потом я эту книгу делал
Из горящих строчек и страниц.
Был абзац короткий самым страшным
От повтора в клиниках глазных:
Впредь смотреть глазами в день вчерашний,
Сердцем -- в каждый настоящий миг.
Оттого пошаливают нервы,
Если день был крут и хлопотлив,
Птицы пьют рассвет в росинках первых,
Мне ж заря -- с полуночи разлив.
Видно, память раннюю побудку
Протрубила в неурочный час:
Нынче мне приснились незабудки,
Взбудоражил артналёта бас...
Будто не во сне -- в туманной сини --
В тот же час, что в сорок первый год,
Где-то на окраине России
Кровью обагрился небосвод.
И Огонь, тот, Вечный, что полвека
Освящает подвига порыв,
К памяти взывает человека, --
Полыхнул в глаза как мирный взрыв.
Говорят, помянет кто о старом...
Нет, уже не только о былом,
Что для нас непреходящим стало,
Мне напомнил канонады гром.
* * *
Я так хотел бы петь о соловьях
И о мальчишках, в бантики влюблённых,
А сам стихи слагаю о боях,
О сверстниках, бедою обожжённых.
Я так хотел бы многое забыть,
Но не могу -- не позволяет совесть.
И пусть мне юность пылкая простит
Мою порой невольную суровость.
Она -- не в назиданье, не в упрёк
За модный стиль, за новый жизни почерк...
Она, как рана с тех военных пор,
То зарубцуется, то вдруг закровоточит.
И предо мною предстают опять
За землю русскую в броске неодолимом --
Отвоевавшие её за пядью пядь --
Мои ровесники и побратимы.
Как нам тогда хотелось всё успеть!
Они остались юными поныне --
Им обелиски не дают стареть
На всём пути от Волги до Берлина...
Они с тобою, юность, и теперь
Своей мечтой, судьбой своей короткой.
Ведь это их Победой в Космос дверь
Открыли их сыны -- их одногодки.
Ведь это с Безымянной высоты
Да с той -- у незнакомого посёлка
Слетают ветры века...
Юность, ты дружна с ветрами,
Как с запевом звонким,
Как с соловьями курскими в саду,
Антоновками в розовом тумане...
И я к тебе с легендами иду
О грозовом минувшем урагане,
И я о нём рассказываю вновь,
И убеждён -- тебе суровость эта
Нужна как материнская любовь,
Как песня, что отцами не допета.
http://www.vos.org.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=4309:mat-journal-our-life-2016-05-02&catid=341:cat-journal-our-life-2016-05&Itemid=184
